***
Луи вернулся домой и обнаружил Гарри на кухне, снова со стопкой счетов и хмурым взглядом, однако на этот раз без депрессивных песен Эллиотта Смита играющих на фоне. Томлинсон убрал свои вещи и наклонился к Гарри, положив подбородок на его плечо, чтобы посмотреть, чем он занимается. — Всё ещё плохо? — спросил Луи, и Гарри наклонил голову так, чтобы она касалась щеки друга. — Точно не хорошо, — сказал он. — Но не так плохо, как когда я смотрел в последний раз. Если я не буду платить за доставку еды больше раза в месяц, а на работе буду подменять каждого, кто берёт отгул, то я смогу держаться на плаву, пока не найду что-нибудь получше. — Хм-м, то есть без… звонков? — спросил Луи. Он почувствовал, как Гарри затаил дыхание, и отстранился от него, чтобы дать немного личного пространства. — Да. Это ведь не будет работать, верно? То есть я не так хорош в этом, как ты. — Гарри уставился на стол, избегая взгляда в сторону Луи, и у старшего появилась надежда, что, возможно, Лиам был прав. — Давай попробуем ещё раз, — предложил он. Стайлс начал протестовать, но Луи сел напротив него и поднял руку, призывая выслушать. — Нет, Хаз, послушай. Я думал об этом, и ты действительно был намного лучше вчера. Но это было несправедливо — использовать то, о чём ты фантазируешь, да? Я могу судить по тому, как несколько раз парочка моих вызовов соответствовали моим фантазиям, и со мной происходило то же самое. Но клиенты сами выбирали это, а мы просто отражаем их слова, верно? — Ну, да, — Гарри пожал плечом. Он определённо не был убеждён. — Но я пытался отразить, и я не… — И у тебя отлично получалось, — остановил его Луи, положив руку на плечо младшего. — Я правда не хочу, чтобы ты жил той жизнью, в которой не можешь пойти в паб со мной или в которой не можешь позволить китайскую еду, когда мы слишком уставшие, Хаз. — Луи использовал свой лучший щенячий взгляд, и Гарри хихикнул. — Пиздюк, — сказал он, сталкивая руку Луи со своего плеча. — Хорошо. Сегодня? Или когда? — Да, сегодня, если у тебя нет никаких других планов. — Не могу позволить себе планы, — Гарри взял один из листочков со стола и помахал им перед Луи. — У-у-у, полагаю, это значит, что ты готовишь ужин сегодня! — Луи потёр руки в предвкушении. — Цыплёнок в пармезане, если ты принимаешь заказы. Гарри лишь закатил глаза и покачал головой.***
После ужина Гарри сказал, что ему нужно в душ, и Луи занялся уборкой кухни и мытьем посуды. Он почувствовал вибрацию в кармане, пока протирал стол. Лиам: новости??? Луи: позже Лиам: сделай это, Томмо — Снова Лиам? — неожиданно спросил Гарри, пугая Томлинсона. — Эм, да, я отключу, — сказал Луи и поставил телефон на беззвучный режим, чтобы не слышать жужжание каждые пять минут. — Готов? Гарри кивнул, сжимая губы в тонкую линию в полной решимости. — Думаю, да, — сказал он, и последовал за Луи к дивану. Когда они уселись на свои обычные места — Гарри на одном конце дивана и Луи на другом — повисло неловкое молчание. — Как нам начать? — наконец спросил Стайлс, и Луи тяжело вздохнул. — Я думаю, это не особо будет отличаться от первого раза. Просто я буду использовать что-то, с чем мне самому сложно. Это может дать тебе больше возможностей для работы. — Луи уклонялся от того, чтобы говорить прямо. Он правда думал о том, что могло бы так сильно повлиять на него, но так и не выяснил. Проблема была в том, что он мало фантазировал о том, как бы они с Гарри делали нечто особенное — Ты мне скажешь, или мы просто начнём? Мысли Томлинсона умчались вспоминать определённую ситуацию. Он подумал о Гарри, готовящим кексы тем вечером, когда у них был первый урок. О пальцах, запачканных в шоколадном сиропе со взбитыми сливками, и о том, как его язык облизывал их. Луи решил, что это должно подойти лучше всего. — Может, что-то бытовое. Домашнее, — непринуждённо предложил он. — То есть? Типа французские горничные или вроде того? — спросил Гарри с недоумением. Луи почувствовал, как краснеет, представляя подобную сцену в голове, и попытался скрыть это, отвернувшись, пока говорил: — Нет. Типа как когда я вхожу на кухню, и ты стоишь там, готовя свои дурацкие пятиминутные кексы, какие ты всегда делаешь. — Они не дурацкие, Луи. Они всегда идеальной формы на одну или две порции, и ты делаешь их в микроволновке. — Прости, не дурацкие. Просто… Всякий раз, когда ты их готовишь, ты делаешь это так заботливо и аккуратно, хотя это всего лишь кексы в кружках. И ты всегда точно измеряешь муку и другие ингредиенты. А ещё ты протираешь кухонные весы, если на них упало даже пару крапинок муки. — Итак, я на кухне. Делаю кексы. Эм-м… Во что я одет? — спросил Гарри. — По-лёгкому, — сказал Луи и подумал. — Фартук, короткие узкие шорты. И ты не замечаешь, как я вхожу и наблюдаю за тобой и за тем, как ты тщательно всё отмеряешь. Затем ты кладёшь чашки в микроволновку. — Кружки, — перебил Гарри. — Это кружки, а не чашки. — Точно, кружки, — быстро согласился Луи. Это правда не имело значения. — В любом случае, ты раскладываешь нужное на столе, и я уже знаю, что сейчас ты собираешься смешать всё это. — Как ты догадался? — игриво спросил Стайлс. — Ты каждый раз делаешь это, Хаз, — сказал Луи, нежно качая головой. — Итак, ты достаёшь сливки, сахарную пудру и шоколадный сироп. Я слежу, как ты собираешься слегка посыпать кексы сахарной пудрой, но что-то идёт не так и она уже висит белым облачком вокруг тебя. Всё должно осесть на волосах и коже, — Томлинсон облизнул губы, представляя это. — Потом добавляешь сливки, и они выходят за стенки кружки, стекая вниз, так что тебе приходится собрать их пальцем и слизать. За один раз снизу вверх вдоль всего пальца. — Я замечаю тебя боковым зрением, стоящим у двери и наблюдающим за мной, — подключился Гарри, но теперь его голос звучал грубее и тише. — Но ты притворяешься, что не видишь меня, — добавил Луи. — Стоишь там, смешивая сливки с сахаром, а затем опускаешь туда большой палец и начинаешь обсасывать его. Продолжаешь наслаждаться этим вкусом на языке и добавляешь немного ванили. — Но этого недостаточно, чтобы точно прочувствовать вкус, — сказал Гарри, взяв верх. — Я снова собираю сливки пальцем и наношу на губы, как помаду, а потом медленно облизываюсь. Поворачиваюсь и вижу тебя, наблюдающего за мной. Хочешь помочь мне съесть этот кекс, Лу? — Да, да… — сказал Луи чересчур охотно, чем ему самому нравилось бы. — Хочу смотреть, как ты его готовишь, чтобы потом съесть вместе с тобой. Хочу, чтобы ты кормил меня со своих пальцев, — Томлинсон закрыл глаза и позволил своей голове упасть на спинку дивана, представляя это. — Ты должен попробовать немного из того, что есть сейчас, — сказал Гарри. — Сначала посмотри, нравится ли тебе это. — Мне нравится всё, что ты делаешь, детка. Всё в тебе, — Гарри резко выдохнул, и Луи открыл глаза, чтобы взглянуть на него на другом конце дивана. Он медленно водил большим пальцем у губ и смотрел в сторону кухни, не глядя на Луи в ответ. — Почему бы тебе не попробовать его за меня? Скажи, какой он на вкус. — Он… сладкий, — мягко сказал Гарри. — Хочу слышать, как ты пробуешь его. Представляю, как твой прекрасный ротик обсасывает всю сладость с твоих пальцев. Или моих, если мне повезёт, — Луи показалось, что он сказал что-то неправильное, потому что Гарри замолчал, и это продолжалось слишком долго. Однако затем он услышал слабый мокрый звук и повернул голову, чтобы взглянуть на младшего парня, который тем временем сосал кончик своего указательного пальца, прикрыв глаза. Открывшийся вид забрал весь воздух с лёгких Томлинсона, и он быстро отвернулся, не готовый к тому, если вдруг Гарри откроет глаза и увидит, как Луи пялится на него. — Глазурь, можно сказать, даже слишком сладкая, — наконец сказал Гарри. — Ваниль меняет её вкус, делает насыщенней. Она немного затвердевает, когда отделяется от общей массы и, если я собираю её тонким слоем на пальце, то там образовывается корочка, которая немного трескается под моим языком, прежде чем растворяется. Но когда ты покрываешь глазурью горячий кекс, она просто… впитывается. Это делает верхушку кекса липкой и сладкой. — Луи рискнул взглянуть на Гарри как раз в тот момент, когда парень обхватил губами кончик указательного пальца, позволяя своим зубам прикусить его. — Блять, — прошептал Луи, уничтоженный открывшимся видом. Это вышло достаточно громко, чтобы Стайлс раскрыл глаза и взглядом приковал Луи к месту, пока тот пялился на его рот. — Он готов, — сказал он тихо, после того как спрятал палец и вздохнул. — Если ты тоже. Томлинсон смог только кивнуть в ответ, не совсем уверенный, действительно ли он готов ко всему, но он отчаянно хотел бы. — Он должен быть еще горячим, — осторожно сказал Гарри. — Но не думаю, что ты будешь возражать. — Нет, — быстро сказал Луи. — Пока мой рот будет на тебе, я не буду возражать. — Я хочу поцеловать тебя, Лу, — сказал Гарри, кусая нижнюю губу. — По-настоящему поцеловать тебя. Всё в Луи говорило ему двигаться, чтобы преодолеть расстояние между ними. И он сделал это незамедлительно, не ожидая, что Гарри решит сделать то же самое, и они столкнутся на полпути в центре дивана. Их всегда физически тянуло друг к другу, они всегда жаждали прикосновений, и это всегда становилось чем-то интимным. Но что-то заставляло Луи останавливаться, сохраняя расстояние между ними, если дело шло до поцелуя. Гарри, казалось, делал то же самое. Однако в этот раз руки Гарри медленно приподняли футболку Томлинсона, после чего остались на открытой коже его спины. Взгляд был прикован ко рту Луи. — Готов поспорить, ты на вкус лучше, чем этот кекс, — сказал Луи, касаясь губами шеи младшего. — Так, блять, узнай же, — откликнулся Стайлс, наклоняя голову, чтобы встретить своими губами губы Луи. Они подходили друг к другу лучше, чем Луи когда-либо представлял, и губы Гарри были такими же сочными, как в его фантазиях, только лучше, если это вообще возможно. Приглашающие, страстные, нежные, покровительственные: это было словно физическое воплощение всего, что Томлинсон когда-либо хотел в доме. Он углубил поцелуй, по-новому пробуя уже знакомый вкус Гарри — молочный чай и шоколад — и позволил себе утонуть в удовольствии, пока Стайлс не разорвал поцелуй, чтобы глотнуть воздуха. Он продолжал крепко держать Луи, не давая малейшему пространству образоваться между их телами, и Томлинсон воспользовался возможностью впиться в шею младшего и оставить там свои метки, наслаждаясь ощущением быть укутанным Гарри — его видом, запахом, их прикосновениями, его вкусом и звучанием. Изгиб его шеи и пьянящий запах вдоль линии его подбородка, мягкость волос под пальцами Луи и сладость его кожи, слабый звук его быстро бьющегося сердца. Старший провёл зубами по его шее, желая получить больше его. Всего его. — Всё хорошо? — тихо спросил Гарри. — Более чем, — ответил Луи в его шею. Он пока не хотел отказываться от близости. — Прости, если я… — Стайлс остановился, слегка покачав головой. — Ты не был вчера как-то заинтересован, поэтому, если это для… чтобы создать во мне уверенность в себе или что-то вроде того, то не нужно. — Луи прикрыл глаза, пока младший говорил, ненавидя себя за то, как вёл себя, даже если думал, что на то были веские причины. — Кажется, — Луи отстранился, чтобы поймать взгляд Гарри, — я был полным куском дерьма, — в итоге сказал он. — Ты мне нравишься уже долгое время. — На самом деле нравлюсь? — спросил Гарри, его глаза загорелись. — Как… — Всегда, когда мы проводили ночи вместе, я хотел поцеловать тебя. Мечтал о том, чтобы слизать шоколадный сироп с твоих пальцев каждый раз, когда ты готовил десерты, — сказал Луи, кладя голову на плечо Стайлса, чтобы ему не пришлось смотреть на него. — Лиам разведёт шумиху, когда я расскажу ему об этом. Он говорил, что ты чувствуешь то же самое, а я ему не верил. — О-о-о, это имеет больше смысла, чем то, о чём я думал, — задумчиво сказал Гарри. Луи вопросительно посмотрел на него, и он продолжил. — Когда ты писал ему вчера, я думал ты… смеёшься над тем, как я плох, или над тем, что ты нравишься мне. — Ни за что, — сказал Луи. — Сегодняшний вечер был идеей Лиама. Он сказал попробовать взять мою собственную фантазию, чтобы я проиграл её с тобой после вчерашнего. — Я не думал, что ты выберешь последний сценарий. Вчера, — Гарри покраснел, и Луи почувствовал жар с его щёк. — Я думал, что если сделаю его таким… расплывчатым, то ты проигнорируешь его и возьмёшь один из первых. — Очень рад, что не сделал этого, — сказал Луи. Он стал не торопясь целовать Гарри, позволяя рукам Стайлса странствовать по его спине и бокам, наслаждаясь ощущением тела Стайлса под его собственным. Они оторвались друг от друга, когда Гарри дёрнул Луи за волосы. Зрачки были расширены, а губы распухшими из-за поцелуев. Они всё ещё были достаточно близко, и его нос коснулся кончика носа Луи, когда он заговорил: — Не хочешь перенести это на кровать? — спросил он. Луи в ответ лукаво улыбнулся. — Дай-ка подумать… я возьму с собой это, — сказал он, кладя руку поверх члена под штанами Гарри. — И это, — он повёл рукой вверх и остановил её на груди Стайлса. — И, да, всё вот это, — закончил он, пальцем проведя по контуру губ Гарри и обведя его тело голодным взглядом. Гарри довольно усмехнулся ему, и Луи наклонился, чтобы прошептать на ухо: — Но я надеялся, что ты, может, решишь сделать нам десерт для начала?