Что есть любовь?

***

POV Ягыз       Я вижу эти слезы, текущие по прекрасному нежному лицу, судорожно тяну пальцы к её коже, утирая соленую воду. Господи, как бы мне хотелось, чтобы все, что случилось за эти последние несколько минут, произошло совершенно при других обстоятельствах. Я поцеловал девушку, и не просто очередную красотку, на которую запал, в данный момент я всеми фибрами своей души осознаю тот самый факт, что девчонка мне безумно нравится, настолько, что все моё мужество и стальной характер летят ко всем чертям при виде её слез.       Чувствовалось, что она совершенно неопытна, даже в таком простом на мой взгляд обмене эмоциями, как поцелуй. Что уж говорить, для меня любой физический контакт никогда и ничего особо не значил. Но, черт подери, как же все-таки приятно было ощутить её мягкие и такие невинные губы, её хрупкое тело в своих объятиях. Её ладонь, обхватившую мой локоть, отчего все тело сжалось как пружина, натянутая до предела. Боже. Что же я наделал? А ведь Онур предупреждал меня о возможных последствиях, да я и сам все это обдумывал миллион раз в своей голове. Взвешивал все за и против.       Конечно, было бы правильнее сказать такое, когда наступит нужный момент, но, поразмыслив, я пришёл к выводу, что для таких разговоров и признаний никакой момент никогда не станет подходящим. Поэтому сейчас я вынужден столкнуть это нежное создание с вот такой правдой. И хотя вины за то происшествие с бедным парнем, по воле судьбы оказавшимся её родным братом, на мне нет, однако, чувствовал я себя довольно паршиво последние пять минут, наблюдая, как девушка смотрит на свою руку, а точнее цепочку, что висит на запястье, и дрожит от нескончаемой горечи. — Хазан, ну скажи что-нибудь… Я сойду с ума от этого молчания, — вижу, как из-под густых чёрных ресниц, она поднимает такие болезненно-красные глаза, под которыми видны небольшие разводы от туши, смотрит на меня, как будто сквозь пелену тумана, словно меня здесь нет. — Хазан? Ты как? — опускает взгляд, теребя свой браслет, затем вытирает тыльной стороной ладони остатки слез. — Ягыз, спасибо, что пригласил на мероприятие, за все. Но мне нужно уйти. Сейчас же, — говорит слишком быстро, чтобы уловить интонацию, а потому голос звучит, будто заезженная пластинка, совершенно сухо. Я не успеваю ничего предпринять, так как вижу только захлопнувшуюся дверь уборной, за которой только что скрылась Хазан. Не успеваю даже сложить два плюс два, как просто спешу вслед за ней, проходя слишком быстрым шагом мимо надоедливых псов – журналистов, тут же почуявших «свежак» новостей. Направляюсь в сторону парковки, где стоит неимоверное количество дорогих машин, принадлежащих присутствующей глиттерной тусовке.       Вижу, как она подлетает к какой-то машине, кажущейся мне смутно знакомой, и вдруг я действительно понимаю почему, так как со стороны водительской двери выходит Дениз, который тут же обхватывает ладонями лицо девушки. Он что-то громко говорит ей, а затем слишком крепко обнимает её. Ревную. Страшно ревную ее к этому так называемому лучшему другу. И этот факт даже бессмысленно отрицать, да я никогда и не был в числе тех людей, которые пытаются как-то оправдать свои действия и чувства. Для меня любая правда всегда лучше, чем ложь во имя добра. За исключением сегодняшнего притворства с Эмили.       Подхожу к ним. Слишком быстро на мой взгляд. Но реакции, которая последовала далее, я уж точно не ожидал… — Не приближайся! Слышишь меня?! Иначе я не стану сдерживаться! — сквозь зубы шипит Дениз, крепко сжимая Хазан, продолжающую рыдать на его плече. Она даже не смотрит в мою сторону. Просто даёт парню усадить себя на заднее сидение машины и закрывает за собой дверь. — Дениз, видимо, ты все не так понял. Я не сделал ничего плохого, — пытаюсь начать разговор, но вижу, как парень приближается ко мне и становится напротив практически вплотную. Как оказалось, мы с ним одного роста, а потому смотрю прямо в его глаза, не понимая его злости в мою сторону. — А мне не нужно ничего понимать. Я увидел достаточно. Девочка не плакала три года, Ягыз, три, мать его, года!!! Ты хоть осознаешь сей факт?! А сейчас я вижу её в таком состоянии. Она даже двух слов связать не может, чтобы я понял наконец, что произошло! — злится. Слишком сильно, чтобы что-то сейчас ему объяснять, поэтому молчу, слушая его слова. — Прости меня, начальник, но ни одно твоё слово сейчас не изменит тот факт, что у девчонки истерика. И все это по твоей вине. Потому что именно после разговора с тобой, как я понимаю, Хазан пришла в такое состояние… — Слушай, я действительно могу объяснить, — пытаюсь предпринять ещё одну попытку поговорить, но тщетно, я лишь вижу, как парень двигается обратно в сторону машины, где уже сидит Хазан, садится за руль, бросает на меня очередной полный ненависти взгляд и с ревом заводит мотор двигателя. Вижу только удаляющиеся фары, на несколько минут осветившие парковку, которая вновь погружается в вечерние сумерки. На душе как-то паршиво. Хотя я не сделал ничего плохого. Но, быть может, я не прав. Направляюсь в сторону здания и вижу, как за углом входа кучкуется несколько журналистов, явно наблюдавших все это время за происходящим.       Стараюсь сделать равнодушное лицо. Не хочу, чтобы завтра все журналы и каналы пестрили выдуманными новостями. Однако, понимаю, что этого уже не избежать. — Господин Ягыз! Что произошло?… — Мы видели, как та девушка выбежала из здания вся в слезах!… — Это ваша знакомая?… — Кто эта девушка?… — Господин Ягыз, дайте свои комментарии по поводу ситуации!… — Девушка – наша подчиненная, ей стало плохо, и я проследил, чтобы она нормально добралась до машины своего друга! На этом все, господа, без комментариев. — сухо бросаю я этой шайке «гиен» и прохожу внутрь холла. Нахожу глазами нужного человека, так как немного разобраться не помешает. — Дорогой, где ты был так долго? Тебя искали для обсуждения новых инвестиций, — слишком приторно и сладко проговорила Эмили, допивая свой бокал с шампанским. — Какого хрена ты устроила все это показное шоу?! — злюсь, хотя и понимаю, что в поведении моей бывшей не много изменилось, ведь всегда на каких бы то ни было мероприятиях, где мы появлялись вместе, она не позволяла ни одной особе женского пола находиться рядом со мной более чем пару минут. А все из-за ненавистной прессы. Но сейчас я злился. Но больше на себя самого, потому что во всем случившемся был виноват не кто-то там, а именно я. Собственной персоной. — Ягыз, я, кажется, объяснила тебе недавно, что тот факт, что ты со мной порвал, не даёт тебе никакого морального права топтать мою репутацию. Ты откровенно пялился на эту девчонку весь вечер, да ещё и побежал за ней как собачонка, стоило ей уйти с поля твоего зрения. Что на все это скажут наши любители насочинять с три короба СМИ? Ты не подумал?! — нервно отвечает девушка, прежде чем я окончательно выхожу из себя. — Мне плевать, слышишь? Насрать! — кажется, я сказал это слишком громко, потому что из-за соседних столиков к нам начали с любопытством прислушиваться и беспардонно пялиться. — Тише! Пошли… — шепчет Эмили, взяв меня под локоть, уводит куда-то в сторону выхода из зала, и я иду вместе с ней, дав ей право взять ситуацию в свои руки, потому что от нервов и самосъедения у меня просто не осталось сил. Через каких-то пару минут обнаруживаю нас рядом с моей машиной. Эм молча берет ключи из моего пиджака и открывает авто, садясь при этом на водительское сиденье. Пытаюсь хоть как-то прийти в себя, потому что знаю, что будет дальше. Без ответов на бесчисленное множество вопросов, которые вот-вот польются из уст моей бывшей девушки, мне не уйти. А потому прохожу к передней пассажирской двери и резко открываю, садясь рядом с ней.       После мы едем по центральной магистрали с усыпанными множеством разноцветных огней деревьями по обе её стороны. Ночной город. Есть в нем нечто загадочное и прекрасное. Вот только не сегодня. Потому что сейчас я вижу все размыто, как будто блеклый и тусклый свет гаснущих фонарей.       Остановившись на обочине и поставив машину на аварийку, Эм все же поворачивается и берет мою ладонь, развернув к себе. Я смотрю в её небесно-голубые глаза, на её идеально накрашенное лицо, мой взгляд опускается на её губы, манящие своей болезненной припухлостью, очевидно от многократного кусания. Её привычка, когда плачет. Много. Жаль, а ведь мы были довольно красивой парой. И все изменилось за считанные мгновения. Я ничего к ней не чувствую, кроме желания, конечно же. Целую. Страстно. Быстро. Грубо. Эмили молча расстёгивает ремень, звеня бляшкой, тянет бегунок молнии и стаскивает с меня брюки вместе с боксерами, садясь сверху. Не церемонясь. Провожу руками по её ягодицам, сильно сжимая их в ладонях. Стон. Рваное дыхание. Не успеваю даже осмыслить происходящее, как начинаю просто грубо трахать её податливое тело, крепко сжимая в своих объятьях. В голове лишь обрывки фраз и эти бездонные карие глаза той, которая не хочет выходить из моей головы. Я глажу её плечи, мягко целую в шею, обдувая мокрые следы, оставленные после поцелуев… убираю копну густых волос назад, зарываясь пальцами в них и массируя затылок. Углубляю поцелуи, ловя при этом её мягкий язычок, касаюсь большим пальцем её нижней губы, слегка оттягивая, прикусываю, затем снова углубляю поцелуй, растворяясь в этой нежной пытке. Движения очень легкие, как будто все её существо проникло под мою кожу. Чувствую её нереальный запах, ясно ощущая его рядом. И вот мы оба начинаем подходить к финалу этого сумасшествия. Опускаю руки на поясницу девушки, ускоряя темп, ещё немного, и я добровольно сдамся ей в плен. Я сам себя посажу в эту тюрьму, но буду видеть и знать только эти глаза, только эти губы, только этот запах. То ли от затуманенного крепким алкоголем разума, то ли от переизбытка чувств, я вдруг осознаю, что совершенно не понимаю, что делаю, черт возьми! Я занимаюсь сексом с Эм! Хазан здесь нет. Это осознание убивает все мое существо, но вдруг весь этот сумбур мыслей нарушает вовсе не мой голос разума… — Где ты? — запыхавшись, спрашивает Эмили, прекращая все движения, она смотрит прямо мне в глаза. — В каком смысле? — не ожидал такого вопроса с её стороны. А чувство вины тем временем медленно накрывает с головой. — Не знаю, где ты сейчас, но точно не со мной... — отстраняется, так и не закончив этот акт безумия. Резко застёгиваю ширинку, спрятав свой неудовлетворенный детородный орган, и поворачиваюсь к девушке, спешно поправляющей платье. Смотрю в её наливающиеся слезами глаза и понимаю, что поступил как последний мудак. — Эмили, послушай. Прости. Я не хотел… или хотел… блять. Я действительно не знаю, что сказать. — виновато опускаю взгляд, смотря на часы. Почти одиннадцать. — Дело не в сексе, понимаешь? Мне все равно, что мы расстались, я сама хотела этого. Но я не могу заниматься этим с тобой, пока ты думаешь о другой женщине! Я не дура, Ягыз. Ты никогда не был так нежен со мной. Мы просто тупо трахались, как грёбаные кролики, — плачет, отчего тушь в конец растеклась по щекам. Беру её руку, целуя ладошку. — Прости меня, ладно? Я не должен был. Давай я отвезу тебя, хорошо? — вижу, что ответа на свой вопрос мне не получить, поэтому молча выхожу и пересаживаюсь за руль, наблюдая как Эм садится назад. Подъехав к её отелю, выхожу, чтобы открыть ей дверь машины. — Не нужно провожать меня, Ягыз. Не нужно больше извинений и ненужных слов. Просто ответь мне на один вопрос. Ты так сильно влюбился в неё? — вижу её болезненный взгляд, отчего понимаю, насколько сильной она может быть, настолько же слабой она является. Глупо было столько времени морочить ей голову. Возможно, тогда не было бы так больно. Понимаю, что если совру ей, все равно проколюсь, потому что, как бы там ни было, Эм знала меня очень хорошо, возможно, даже слишком. — Как сумасшедший, Эм, как сумасшедший… — я наблюдаю, как она уходит быстрым шагом, скрывшись за стеклянной вращающейся дверью, и осознаю тот факт, что наш разговор с ней окончательно закончен.