хён, это только для фото! х2

      — Мм, Бэк? — будто невзначай позвал Ёль. — У меня небольшая проблема. Мельком взглянув на дядю, парень вдохнул поглубже, будто настраиваясь на неприятный разговор. Бэкхён нахмурился, не отрывая взгляда от экрана ноутбука, приспустил очки и откинулся на спинку кресла. Чанёль поднялся с места и медленно подошел к столу, проводя пальцами по чужой руке.       — Недавно… — Ёль вздохнул, неловко поднимая взгляд на выжидающего дядю, — недели три назад в группу добавили друга моего одногруппника Ёджи. Ну, мы с Ё сдружились, вместе осваиваемся, и этот тоже к нам примкнул, потому что со школы дружит с Ёджи. Он моя проблема, Бэк. Он постоянно намекает и пошлит, придирается ко мне и всё это так раздражает… Бэкхён неоднозначно переводит взгляд на экран и медленно снимает очки, аккуратно складывая их на клавиатуру. Проведя пальцами по губам, он спрашивает, пытался ли Ёль дать ему понять, что он не заинтересован в отношениях.       — Ему всё равно, — кривится Чанёль, — я столько раз с ним об этом говорил и даже в столовой однажды… наверное, я поступил неправильно, выставил его… типа извращенцем. Наорал на него, отпихнул, но даже это его не останавливает. Что мне делать?       — Как его зовут? — спокойно интересуется Бэкхён. — Кто его родители?       — Кан ВиЁн. Родители… Мужчина поднимает руку, чуть нахмурившись, затем берет в руки телефон и пролистывает чаты. Чанёль сконфужено смотрит на него, пытаясь понять, в чем дело, как мужчина поворачивает к нему телефон со словами «Это он?». Ёль ошарашено всматривается в фотографию, даже берет в руки, чтобы озадачено приглядеться. Точно он, только младше, чем сейчас.       — У меня встреча с Кан Джу на этой неделе, — вздыхает Бэкхён, прикрывая глаза, — он приехал ненадолго. Инициатором был я, надавил, чтобы закупщик появился лично, поскольку наша компания не работает с посредниками. Видимо, он решил прихватить и свою долбанутую семейку.       — О, так они уедут? — расслабленно выдыхает Чан. — Ну капец, а долго ждать?       — Около двух недель. Договор готов, нужны подписи и можно начать поставку. Он хочет контролировать это лично, раз уже приехал сюда. Парень заметно расслабляется, улыбнувшись, и кладёт телефон рядом с ноутом. Мужчина отъезжает от стола и поднимается на ноги, притягивая парня к себе. Чанёль целует его в губы, заинтересованно глядя на дядю.       — Я удивлён, что ты сказал мне об этом, — признается Бэк, приподняв парня, чтобы усадить на стол. — Обычно пытаются разобраться сами. Руки настойчиво раздвигают ноги, проводя по гладким коленкам горячими ладонями. Ёль облизывает губы, опуская ладошки на бёдра дяди, затем и вовсе притягивает к себе, вжимаясь в чужой пах.       — Я не хотел, чтобы это создало большие проблемы, — произносит Чанёль, — но дело не только в этом.       — А в чем ещё? — шепотом спрашивает мужчина, целуя его в шею.       — Меня напрягают другие парни, — неожиданно говорит Ёль, — когда они… так проявляют ко мне интерес — это… беспокоит. Замерший Бэкхён медленно отстраняется, внимательно взглянув на младшего. Он непонятливо вглядывается в его лицо, замечая неловкость и стыд? Это не может быть проигнорировано. Дядя начинает расспрашивать, чем всё это выражено, успокаивающе поглаживая Ёля по плечу, но тот уже не хочет об этом говорить.       — Сказал «а» — говори «б», — недовольно цокает дядя. — Это мешает тебе существовать?       — Я бы не сказал, — пожал плечами парень, — с парнями, которые относятся ко мне по-дружески, я чувствую себя свободно и безопасно, но когда случаются такие инциденты, то мне становится очень не по себе.       — С чем ты это связываешь? Чанёль вновь пожимает плечами, невинно глядя на него, а потом и вовсе утыкается лбом в чужую грудь. Бэкхён тяжело вздыхает, просит быть более разговорчивым, потому что с такими вещами не шутят, но Ёль всё равно не хочет об этом говорить.       — Радость моя, — дядя обхватывает его лицо ладошками, ласково глядя, — либо говори, либо я заставлю. И не факт, что приятным способом. Чанёль дует губы, закатывая глаза, и вздыхает.       — Ну, тогда в клубе, — неоднозначно взмахивает рукой парень, — и до этого, мой первый опыт. С тобой тоже было сложно… привыкнуть, понять, что бояться нечего. Я не собираюсь с тобой расставаться, мне не нужны другие отношения, поэтому беспокоиться не о чем. Просто вся эта фигня такая… непонятная.       — Это я так должен говорить, — замечает Бэкхён, отступая. — Пошли на кухню. Чанёль по-детски цепляется за его плечи, ступая под ноги. Мужчина только недовольно цокает, закатывая глаза на это ребячество. Всё-таки, что-то в нём останется такое неизменное, из прошлого. Вообще Ёль часто напоминает о себе маленьком. Много каких привычек не было исправлено с детства, хотя бы взять облизывание ложки или палочек; или вот, к примеру, привычка прятать шнурки внутрь обуви; или встряхивание бутылки воды перед открыванием. Всё это — оттуда, из детства, когда Ёлю было мало внимания, и он пытался его привлекать дурацкими способами, иногда опасными.       — О чем ты думаешь? Бэк переводит взгляд на парня, жующего пирожное, и усмехается. Смысла это обсуждать нет. Бэкхён знает, что привычка сравнивать малыша-племянника и своего-парня-Чанёля останется с ним навсегда. Он никогда не научится их различать, он привык видеть их вместе в одном человеке. Интересно, как его воспринимает сам Чанёль?..       — О тебе.       — Ой, забудь, — отмахивается младший, откусывая пирожное. — Лучше скажи, когда закончишь свою работу. Я устал тебя ждать, и так все выходные потратил на какую-то фигню.       — Эта «фигня» нас кормит, — справедливо отмечает Бэкхён, заливая кипяток в кружку. — Если бы ты не щеголял передо мной так часто, я бы справился на сутки раньше. Осталось совсем немного.       — Две недели с ней маешься, — бурчит парень, перемешивая сахар в кружке. — А как же я? Бэкхён садится напротив и улыбается, будто заметив перед собой уменьшенную копию двенадцатилетнего Ёля. У него ёбаная ностальгия на почве недотраха? Бэкхён качает головой и усмехается собственным мыслям. Он просто засиделся за работой, действительно забил на своего парня, пытаясь побыстрее закончить дела. Чан сконфужено наблюдает за ним, затем перестает пытаться додуматься и просто продолжает уминать пироженки.       — Вот отъем себе задницу — поднять меня не сможешь, — усмехается Чанёль, отодвигая блюдце.       — Ты как пушинка, — мужчина встаёт из-за стола, чмокнув парня в лоб. — Твой вес не имеет значения, пока мои руки ни к чему не привязаны. Парень краснеет, подавившись, и Бэкхён с усмешкой идёт в комнату, пытаясь заново настроиться на работу. У них было целое лето, чтобы понять, в чем проблема. Бэкхён нашел её в собственных руках и жёсткости, которую некуда было девать. Он стал чаще ходить в спортзал, пытаясь вытянуть из себя весь негатив, скопившийся на работе. Чанёль в это время мог заняться учёбой и приготовить ужин, иногда не успевал, но это не имело значения. Конечно, в сексе легче нисколько не стало. Бэкхён продолжал бороться с самим собой, раз за разом пытаясь связать разорванные нервы. Чанёль, по правде, уже и не пытался как-то ему помочь. Наоборот всячески провоцировал, вынуждая Бэкхёна злиться. Но всё-таки удалось найти небольшое решение проблемы: обезопасить Ёля можно было лишь связав руки дяди. Кожа на запястьях заметно огрубела, делая руки и без того мужественными. Чанёль целовал их, ластясь под прикосновения, которые незамедлительно превращались в неистово грубые и резкие.       — Бэкхённи, — протянул Чанёль, заваливаясь на кровать, — иди ко мне, мм?       — Дай мне ещё два часа, — мужчина надел очки и отпил кофе, отставляя чашку, — всего лишь два часа, и я уделю тебе внимание столько, сколько попросишь.       — Так, как я прошу, ты никогда не согласишься, — фыркнул Ёль, укладываясь на подушки.       — Мы не будем этого делать, пока мои руки «на свободе», — твёрдо проговорил Бэк, — а теперь тихонько посиди два часика, и, может быть, у нас с тобой что-нибудь получится. Чанёль фыркнул и надел наушники, обижено разблокировав экран. С каждым разом провоцировать мужчину становилось тяжелее. Такое ощущение, что у него крепчал иммунитет к разным уловкам. Иногда Ёль так уставал их придумывать, что просто ставил дядю перед фактом. Это естественно — хотеть своего парня, который вечно завален работой. А завал на работе — это полная задница. Ёль бы не хотел так разрываться между домом и делами, потому что это чертовски обижало его. Парень смиренно пролежал на кровати два часа, просматривая видео и переписываясь с друзьями. Таймер на телефоне радостно пиликнул, и Ёль потребовал, чтобы дядя обратил на него внимание, но тот лишь немного нахмурился, катастрофически быстро печатая на клавиатуре.       — Ещё полчасика, — отозвался спустя десять минут Бэкхён. — Сейчас, Ёль… От досады хотелось завыть. Вся эта ситуация дико раздражала и обижала парня. Вот бы вывести этого я-вечно-занят-прости-малой, но дело в том, что даже если и спровоцировать дядю, то получит всё равно Чанёль. Пытаешься наказать дядю, а выходит совсем наоборот. Парень отложил телефон и уставился на мужчину, немного раздвинув колени. Нет, это не дело: игнорирование всегда жутко бесило Ёля, но в голову ничего путного не приходило.       — Если ты сейчас же не остановишься, то через десять минут ты мне и нафиг не будешь нужен, — пробурчал Чанёль. Дядя лишь вздохнул, на мгновение замирая, затем снова начиная печатать. — Есть уйма способов удовлетворить себя и без чужого воздействия, — вновь попытался Ёль, но услышал лишь быстрый стук клавиш. Парень закатил глаза и замер, заглядываясь на собственные пальцы. Снова взглянув на дядю, он медленно приспустил шорты и просунул руку под резинку трусов. Если уж и провоцировать, так по-жёсткому, чтоб на пару дней хватило выбить всю дурь. Вообще-то Ёль потерял эту возбуждающую ниточку, которая вилась до отношений с дядей. Он давно не фотографировал себя и уже не чувствовал прошлое возбуждение при мысли о фото. Он хотел однажды попросить дядю сфотографировать, но сильно закашлялся и сбежал. Это было дико неловко и стыдно. Просунув пальцы в рот, Чанёль обвел их языком, пытаясь хорошо смочить, и снял нижнее бельё. Чанёлю хотелось жесткости. Этой странной грубости, которая доводила до оргазма в два счёта. Хотелось, чтобы сжали, надавили, пригрозили, изничтожили всё внутри, но дядя боялся, а принуждать его Ёль не собирался. Мокрые пальчики скользнули к колечку мышц, массируя гладкую кожу, и Чанёль немного приспустился вниз на постели, чтоб было удобнее. Он не хотел надрачивать себе, зная, что точные попадания по простате сделают своё дело. Чанёль сжал губы, немного зажмурившись, когда пальчик задел комочек. Ноги задрожали, и в тонкой футболке резко стало жарко. Ёль, прикусив губу, взглянул на пропускающего самый сок дядю, и еле слышно часто задышал. Ох, как он разозлится, когда увидит его в таком виде! Внутри уже всё полыхало. Чанёль, плотно зажав рот ладошкой, просунул сразу два пальца и тяжело выдохнул. Член подёргивался, стремительно наливаясь кровью. Чан уткнулся затылком в спинку кровати и закатил глаза, полноценно испуская стон. Пальцы двигались внутри, целенаправленно задевая простату. Коленки разъезжались, все силы уходили, чтобы удержать в себе стоны. Чанёль не заметил, как начал скулить. Резко он выгнулся, неистово дёргая пальчиками внутри, пытаясь довести себя до оргазма. Член уже истекал естественной смазкой, оставляя пятна на футболке, а коленки сдвинулись, зажимая руку между ногами. Чанёль всхлипнул, прогибаясь в спине, опускаясь тазом на напряженные пальцы. Но это всё было не то. Не хватало пульсации, не хватало распирающих изнутри чувств и диких неудержимых движений внутри, которые бы заставили его забыть о том, что он человек. Внутри него не хватало дяди. Чан, забывшись, простонал его имя, уже и не надеясь привлечь внимание.       — Ай-ай-ай! — цокнул дядя, раздвигая его колени. Парень взглянул на него помутневшими глазами, ощутив, как дёрнулось всё естество от недовольного тона. Бэкхён оскалился, с силой натягивая чужие связки, вырывая стон боли. Отпихнув чужую руку, мужчина приставил свои пальцы к чужим губам и удовлетворённо выдохнул, когда они попали во влажный рот. Ёль вытащил пальцы и ухватился ими за член, медленно оглаживая твёрдый ствол. Бэкхён недовольно взглянул на него и схватил обе руки, вжимая их в кровать сбоку от парня. Чанёль нахмурился, возбужденно взглянув на него, и дядя повернул его на бок.       — Приподними ногу, — прохрипел тот, сжимая ладонью мягкую ягодицу. — Как я люблю твою попку, малой.       — Я хочу кончить, — выдохнул Ёль, выгибаясь, когда пальцы изо рта попали в проход. — Пожалуйста, быстрее.       — Не-ет, — усмехнулся тот. — Ты меня весь день торопил, а когда мы дошли до этого, ты внезапно решил заняться самоуправством. Так не пойдёт… Мужчина одним махом приспустил к коленям бельё и прижался полувозбужденным членом к ягодицам. Чанёль двинул попой, нетерпеливо шикнув, и мужчина шлёпнул его по заднице, сжимая порозовевшую кожу. Это было лучшее — Ёль от этого заводился вполоборота. Бэкхён, пристроившись, надавил головкой члена на сфинктер и тот медленно поддался, впуская внутрь.       — Как думаешь, ты достаточно себя растянул? — усмехнувшись, вопросил Бэкхён. Чанёль выдохнул «Нет», глухо простонав от распирающего нутро члена. Мужчина медленно двинулся назад и снова вошёл, отпуская руки парня, которые сразу же вцепились в простынь.       — Блядские руки, — выдохнул Бэк, аккуратно укладывая ладони на мягкие ягодицы. — Ты тугой, сильно не дёргайся, если я сделаю больно.       — Ну же, — проскулил Чанёль, скосив на него глаза. Мужчина резко приподнял чужое колено и вошел внутрь, зажмуриваясь от небольшой тесноты. Ёль прохрипел от удовольствия, ощущая пульсацию внутри. Эта поза была недостаточно глубокой, но именно так член неизменно касался простаты, даже если бы Бэкхён бездумно двигался в нём. Сталкиваясь бёдрами с ягодицами, мужчина сильно сжимал их пальцами, наблюдая за покраснением. Чанёль дёргался под стать мощным толчкам, выгибая спину, чтобы ощутить ещё больше.       — Сука, руки, — прорычал Бэкхён, выходя из тела.       — Да похуй! — всхлипнул Ёль. Парень тяжело выдохнул, когда его поставили на колени с такой лёгкостью, словно он мягкая игрушка. Он лишь успел удобнее раздвинуть колени, как внутрь втолкнулся член, вынуждая выгнуться от удовольствия. Бэкхён сжал поручни спинки кровати, двигаясь настолько быстро, что зашумело в голове. Чанёль буквально вжался грудью в холодную стенку, забываясь в чужом сорванном дыхании.       — Бэ-эк! — простонал он, жмурясь. — Божепожалуйста… Дядя рыкнул, запрокинув голову, и замер внутри скулящего парня, ощущая, как его конвульсивно начинает сжимать внутри.       — Сожмись, — прохрипел Бэкхён ему на ухо, всё ещё не отрывая рук, — и двигайся… ты же хочешь… Парень напряг бёдра и всхлипнул, ощутив, как из него рвано вышли и резко вошли внутрь. Он положил руку на член и быстро стал двигаться, подаваясь назад на чужой ствол. Внутри всё пылало от удовольствия. Кончая, Чанёль закатил глаза и вжался попой в чужой пах, вызывая рычание у мужчины. Рука таки соскользнула с поручня к низу чужого живота, и Бэкхён низко простонал, изливаясь внутрь.       — Пиздец, — выдохнул Чан, ощущая, как сперма его заполняет, — и вместо этого ты хотел продолжать заниматься работой?       — Если бы не твоё скуление, я бы ничего не заметил, — усмехнулся Бэкхён, отстраняясь от парня. Чанёль сжал ягодицы, проводя ладошками по воспалённой коже, и зашипел. Мужчина поцеловал его в затылок и хлопнул по бедру, сдёргивая с кровати.       — Ты меня ни разу не поцеловал, — цокнул Ёль, включая воду, — совсем испортился. Бэкхён прижался губами к его плечу, втягивая кожу. Парень дёрнулся, зашипев, и мужчина притянул его к себе за живот, мимолётно целуя в скулу. Вряд ли можно трезво объяснять какие-то поступки дяди, — думает Чанёль, исступленно целуясь с ним под душем, — вряд ли вообще стоит пытаться его понять. Ёль валится на кровать и сладко потягивается, ощутив позади тяжесть. Дядя выключил ноутбук и пристроился позади, закинув на него руку. Он тяжело вздыхает, предупредив, что завтра обязательно должен доработать бумаги по заказу, и Чанёль угукает, думая, что не даст ему этого сделать. Телефон освещает комнату, ослепляя Ёля под недовольный вздох мужчины.       — Убирай, — требовательно произносит он, — нельзя пользоваться телефоном, лёжа на боку.       — Это ещё почему? — фыркает Ёль, когда из рук нагло вытаскивают смартфон.       — Потому что зрение неправильно распределяется по экрану, на глаза больше нагрузки и… Чанёль поворачивается к нему, прижимаясь непозволительно близко, забросив руку за спину. Дядя усмехается, умолкая, приобнимая парня рукой. Он смотрит на него, не понимая, что происходит в его голове, но знает точно, что…       — Я люблю тебя. Ёль непроизвольно улыбается, и мужчина мельком целует его в ярко выраженную ямочку на щеке. Парень сжимает губы, которые так и норовят улыбнуться, и вздыхает, ласково глядя на дядю.       — Я тебя тоже, Бэк. Очень-очень.