Годы

*** Наруто по-прежнему двенадцать, но у него есть самый первый друг, сданный не с первого раза экзамен и секретная техника за спиной. И сны. Но о своих снах Наруто не говорит даже Ируке-сенсею, когда они вместе едят в Ичираку-рамен. Они болтают о сотни мелочах, Наруто восторженно, захлебываясь, рассказывает Ируке-сенсею о своей новой команде, о «прекрасной Сакуре-чан» и «мудаке Саске», о Какаши-сенсее и его маске. И ловит-ловит-ловит ответный взгляд – наконец-то без ненависти и страха: спокойная улыбка и одобряющие подзатыльники. Наруто смотрит, и не может насмотреться: в чужие зрачки, глаза-в-глаза, никто и никогда еще не смотрел на него. Наруто почти счастлив. Им дают дурацкие миссии и Наруто, конечно, лажает, но Какаши –сенсей не ругает, Сакура-чан сердится не всерьез, а Саске смотрит насмешливо, но без страха. Наруто дерзит Какаши-сенсею, лезет к Сакуре-чан, и до драк ругается с Саске. Наруто счастлив. Их отправляют на миссию в страну Волн и Наруто горд, как никогда. Он идет по утоптанной дороге и громко что-то рассказывает, когда на них нападают. Какаши-сенсей реагирует мгновенно, а Наруто стоит, замерев на месте. На него волнами накатывают сны-воспоминания, и в душе поднимается волна удушающей злобы: на Какаши, который реагирует слишком медленно, на Сакуру, которая не реагирует вообще, на Саске, на всех людей вокруг. Наруто приходит в себя от вскрика Сакуры, но с врагами уже справились Какаши-сенсей и Саске. Наруто смотрит на капающую на землю кровь и чувствует ее тягучий, маслянистый запах. Они добираются до страны Волн, и Наруто тренируется с Саске до рассвета и полного изнеможения. Он не то чтобы не привязан к Саске, вовсе нет, теме – его вечный соперник, но по правде говоря, Наруто скучает по своим снам. Ему кажется дико тяжелым собственное тело: в свете луны находят воспоминания о том, как легко он взвивался на милю вверх, и земля была далека, а холодный кругляш луны бесконечно близок. Наруто запутался, он уже не понимает его это воспоминания, или не его? Деревья вокруг бесконечно хрупки, или можно забраться на самую верхушку даже не примяв веток? Камни крошатся под ногами, или можно оттолкнуться от них и побежать вверх, вверх по стволу? Наруто застывает на месте и ему ужасающе страшно, он не понимает, кто он и где. - Добе. Наруто оборачивается на оклик, и мир стремительно возвращается на свои места: он Узумаки Наруто, и ему почему-то снятся сны, в которых он демон из древних легенд. - На перегонки, теме? Спорим, ты меня не догонишь? Они срываются с места, и Наруто чудится тихий раскатистый смех. *** Наруто двенадцать? Или несколько тысячелетий? Он не знает, да это и не важно, важно то, что он сейчас на части порвет этого урода в маске. Наруто переводит взгляд на неподвижно лежащего Саске, и ледяная тюрьма взрывается от ужасающего рева. Наруто приходит в себя и отшатывается: перед ним гигантская клетка и два светящихся красных глаза. Демон-лис с присвистом выдыхает, и Наруто неожиданно вспоминает свои сны: кровавые бойни, вечную дорогу, красную луну и солнце, убегающее за горизонт. Наруто сжимает кулаки и вскидывает голову, он не боится этого… кто бы он ни был. Лис смотрит на него и молчит, и Наруто неожиданно тонет в его узких зрачках, там целое море чувств: ненависть, любопытство, ненависть, злоба, ненависть, презрение, ненависть-ненависть-ненависть. И одиночество, столь страшное и всепоглощающее, что Наруто пошатывается на разом обмякших ногах и садится в воду-не воду около клетки. Ему не страшно, правда не страшно, но молчание тяготит, и, чтобы разрушить звенящую тишину, он выкрикивает: - Мое имя Узумаки Наруто! Я стану Хокаге, это мой путь ниндзя! И смотрит в удивленно расширяющиеся зрачки.