Королева порока

Прохладное лондонское утро встречало своим неприветливым нравом всех жителей. Одним из таких являлась поздняя пташка, обитающая на площади Сент-Джеймс. — Шарлотта Уэллс! — внушительный женский голос, слышимый с первого этажа дома, всё приближался и приближался. — Шарлотта Уэллс! Объект утреннего возгласа тем временем лениво поднимал усталые веки после очередного ночного гуляния. Недлинные волосы скомкались в дьявольские кудряшки, на щеках алел след нанесённой ранее пудры, а пухлые губки персикового цвета довольно причмокивали от прошедшего сна. Охх, ну почему в такую рань. — Шарлотта, вот ты где! — в дверном проёме показалась статная сводня с Грик-Стрит. — О, Святая Венера, этот дом настолько огромен, что даже указания лакея не помогли в поиске твоей комнаты. Аргх. Так вот, кто стал компасом для маменьки. — Хэксби, засранец, не смей пускать гостей без моего ведома! Юная содержанка в страстях сбросила тёплое одеяло на пол, приподнимаясь на локтях и намеренно не обращая внимания на незванную визитёршу. Лениво покинула мягкую, уютную постель, попутно вспоминая, куда закинула правый чулок. — Ну, дорогая, не злись с утра пораньше. Я, между прочим, пожаловала к тебе по важному делу, которое ты изрядно откладываешь. Маргарет увесисто села на крупное кресло вблизи камина. — Ма, если ты снова про... — Да, Шарлотта. Я по тому же поводу, что и всегда. Брюнетка выразительно закатила глаза с надеждой, что курица-наседка заметит. Она очень сожалела, что, при всём своём внушительном размере, комната не позволяла убежать куда подальше по щелчку пальца. Ситуации не помогал и тот факт, что матушка находилась рядом со входной закрытой дверью. — Шарлотта, — вновь подала голос гостья. — Ты же понимаешь, что я забочусь о тебе. Потому прошу, подпиши этот несчастный контракт сэра Говарда. Куртизанка пыталась абстрагироваться от происходящего вокруг. Голос маменьки, жужащий каждые несколько секунд, отнюдь не содействовал в данном процессе. — Дочь, пойми, ты обязана его подписать. Без него ты не можешь быть в безопасности, когда поймёшь это? Со стороны могло показаться, что это высшее проявление со стороны родительницы. Но на самом деле всё было гораздо более расчётливо и тривиально: жадная сводня просто хотела получать свой ежегодный доход. Скупая стерва. Старшая из сестёр Уэллс глубоко вдохнула, втянув душный воздух помещения. — Ма, я говорила не единожды, но повторю ещё раз: я не имею ни малейшего желания быть чьей-либо собственностью. Свобода для меня важнее безопасности. В комнате раздался короткий, но громкий смешок. Со стороны двери. Со стороны безопасности. — Такая смелая и глупая, — негодующе произнесла Маргарет, — вся в свою непутёвую мать. — Этого у меня не отнять, ма. — Лицо озарила ровная улыбка с примесью трогательного понимания. — Я знаю, дорогая, знаю. — Левая рука потянулась в сторону стоящей напротив распутницы, приобнимая ту за горделивые плечи. — Ты же понимаешь, надеюсь, что мы вернёмся к нашому разговору немногим позже. Сильные пальцы едва ощутимо сжали тонкие предплечья. Взгляд старшей Уэллс был невинно направлен в сторону широкого окна. — Конечно, ма. Конечно. Простояв в объятиях друг друга ещё минуты три чистого безмолвия, они, наконец, распрощались. Звук закрывшейся двери стал спасительным для смелой и глупой обольстительницы. *** Дорогой Хэксби, Ты, надеюсь, уже соскучился по своему доброму господину? Да или нет — мне плевать, ведь я пишу за тем, чтобы сообщить, что Джордж Говард возвращается домой в течении следующих трёх дней. Если дом остался в целости и сохранности, а ты никоим образом не донимал мою возлюбленную, то, как и обещалось, твои личные расходы несколько возрастут за хорошую службу. Не на постоянной основе, разумеется. Передай Шарлотте, что мои одинокие губы соскучились по её горячему телу. Безмерно скучающий и разгорячённый, Джордж Г. Половина содержимого только пришедшего письма вызывала у Томаса чувство терпеливого смирения и ожидания, последнее же предложение — лишь рвотные позывы. Лакей был безудержно рад, что с раннего утра не успел позавтракать: в противном случае содержимое его желудка неотвратимо покинуло бы временную обитель. Он достал из стола чистый листок бумаги, перо, чернильницу и глубоко вздохнул перед тем, как сформулировать начало будущего послания. — Милая Лоралейн. Обращение, произнесённое вслух, прошло через мыслительную призму. — Нет... прекрасная Лоралейн. Да, так будет лучше. Хмурое настроение сошло на нет. Хоть когда-нибудь в этой серой неблагодарной жизни. Перо заскользило по бумаге, оставляя за собой всё меньше и меньше нетронутого места. Мысли спешно путались в сознании, уязвлённом зарождающимся чувством, и не без сложностей собирали несвязные слова в разумные предложения. Подобная идиллия продлилась бы ещё долгое время, если бы не дверь, внезапно распахнувшаяся настежь. В проёме неожиданно возникла Шарлотта Уэллс собственной персоной. — Ну здравствуй, временный хозяин. Руки Томаса вздрогнули от неожиданности, тогда как он сам не без внутренних усилий сохранял невозмутимое выражение лица. Один небольшой шажок женской ножки в кабинет разбавил образовавшуюся тишину. — Дай угадаю, ты вновь изрядно занят своими дотошными безынтересными бумагами? — Нет, мисс Уэллс, в этот раз бумаги на редкость интересны. Брови содержанки взмыли вверх. — И что же в них увлекательного можно найти? Заинтересованность в голове была ощутимо наигранной — на то Шарлотта и входит в число искуснейших поданных Венеры. Однако, некая нотка скуки подала сигнал к бесполезному диалогу. — ... мои одинокие губы соскучились по твоему горячему телу, — почти шёпотом произнёс Томас, сохраняя пристальный зрительный контакт с собеседницей. — Ч-что ты сказал? Сердце мисси пропустило удар, от которого кровь в теле побежала с новой скоростью. Нельзя сказать, что её было легко смутить, и всё же слышать данное изречение из уст богобоязненного служителя, как минимум, неожиданно. Неужто у нашего девственного малыша прорезался член? — Сэр Говард передаёт вам пламенный привет, мисс. Наконец, Шарлотта смогла сделать ещё один шаг в направлении к письменному столу. Неуверенный, одинокий, но шаг. — Должна признать, результат соответствовал созданной интриге. Как я жажду скорейшего прибытия Джорджа. Чтобы мы вместе с ним в постели, на полу, каминной полке и... Думать об этом противно..э — Верно, мисс Уэллс. Вашей фантазии границ не занимать. Поскорее бы влюблённые воссоединились. В кудрявой голове вмиг что-то щёлкнуло. — Фантазия, говоришь. Лукавая усмешка озарила до того задумчивое девичье лицо. Её внимание привлекло письмо с ещё свежими чернильными мазками. — Тогда проверим, что с твоей фантазией, Хэксби? Голова с вопросительным выражением лица неспешно поднялась, отвлекая хозяина от заполнения важных бумаг. Всё последующее действо происходило в секунды. Шарлотта схватила бумагу и мигом вытащила её из-под кипы сверху, а сама спешно отпрыгнула от письменного стола с триумфальной гримасой. Лакей не смог реагировать с аналогичной быстротой, потому лишь ошарашено поднялся со стула, на готове вернуть украденное, чего бы то ни стоило. Он прекрасно осознавал: если дурёха доберётся до письма, то вне всяких сомнений будет подначивать и дразнить его, издеваясь над тёплыми чувствами. Она не способна любить. И понять эти чувства также не в силах. — Что вы делаете, мисс Уэллс? Это мои личные письма. Шарлотта шустро отбежала в сторону под собственные визги любопытства. — Кхм-кхм, "прекрасная Лоралейн"... О, это же твоя дорогая леди, не так ли? — насмешка в голове пестрела сарказмом. — Сохнешь по ней, верно? Хочешь трахнуть? Ой, совсем забыла — было бы чем. В комнате образовалась ребяческая беготня по часовой стрелке, с редкими остановками возле стола, стула и кушетки напротив. Мысли Томаса были в растерянности. "Поздравляю, Хэксби. Теперь у меня есть все основания полагать, что ты хоть в чём-то являешься мужчиной". Неужели она просто забыла вчерашнюю ночь? Да, её сильно лихорадило, но чтобы до амнезии. Аккуратные мужские передвижения по кабинету были несвойственны обычным представителям сильного пола: брюнет резво, но плавно двигался, пытаясь поймать воровку, что вдвое больше веселило последнюю. Спустя несколько минут пустых шалостей Шарлотта споткнулась о приподнятый уголок ковра и уже была бы в свободном падении, но очень кстати попала под спасение внезапно появившейся ладонью на талии. Дабы не утерять интересующую бумагу, она свернула ту в трубочку и вставила в выемку корсета в области грудной ложбинки. Худая рука поудобнее обхватила тонкую талию, а в следующую секунду небрежно усадила её обладательницу на письменный стол. Дыхание двоих стало неровным, с судорожными вздохами от недавних физических аттракционов в виде догонялок. Наконец, свой голос подал Хэксби: — Ваша правда, мисс Уэллс, я сохну по леди Эштон, хочу её трахнуть, да, — интонация была низкой, почти что угрожающей. — Вот только загвоздочка: здесь её нет. Есть только поддатливая шлюха, готовая раздвинуть ноги даже перед убогим лакеем с молитвенником между ног. Шарлотта пыталась уловить смысловую линию реплики собеседника, параллельно восстанавливая дыхание. Вот только то, к чему он вёл, по-прежнему было скрыто от её понимания. — И знаете что? Меня это вполне устраивает. — Чт... В следующую секунду мисси ощутила на своих губах горячее прикосновение чужого рта. *** Жадное, стенающее и вместе с тем разъярённое прикосновение. Его уста собственнически обхватили нижнюю губу растерянной девушки. Ответа на действие не последовало, потому вверх взмыла правая рука. Она прикоснулась к упрямому подбородку и слегка надавила снизу, вынудив приоткрыть рот. Тогда Хэксби слегка повернул голову, чтобы обеспечить более удобный угол, и уже с меньшим остервенением вбирал в себя тёплые, налитые горячей кровью створки. Те начали набухать, и — он мог поклясться — понемногу расслабляться, отдаваясь во власть чужих. В какой-то момент, когда Томас стал яснее воспринимать ситуацию и осознал, что вот-вот перейдёт черту, он отстранился от мисси. Посмотрев аккурат в ярко-зелёные глаза соблазнительницы, служащий без стеснения облизал губы и заговорил: — Интересно, что скажет обворожительный мистер Марни о том, что объект его симпатии и по совместительству преподаватель шлюшьих наук целовался с жалким лакеем? Его опухшие губы лениво мазнули по нежной щеке куртизанки, наслаждаясь неожиданной гладкостью кожи. Не прошло и пяти секунд, как где-то на уровне подсознания послышался другой голосок, парирующий высказанной реплике. — А что скажет прекрасная Лора, считавшая этого самого лакея набожным джентльменом, — интонация Шарлотты приобрела угрожающие и вместе с тем игривые нотки, — если узнает о том, что он лобзал уста содержанки своего же господина? Их лица были совсем близко: оба чувствовали дыхание стоящего напротив, оба жадно втягивали воздух и неотрывно смотрели в глаза. Обольстительница сделала последний шаг вперёд, бесшумно вдохнула и наклонила голову немного вправо, прикрывая тяжёлые веки. За мгновение до очередного срыва в воздух взмыла рука, ставшая неким разделительным ограждением. Секунда, две, и... Чувствительная мочка ощутила опаляющее дуновение. — Она бы сказала, что не верит ни единому вашему слову, мисс Уэллс. Шёпот, раздавшийся у самого уха, едва слышимый снаружи и такой оглушительный внутри. Он стал последней каплей, заполнившей резервуар вожделения и выплеснувшей всё, что находилось внутри. Девичья ручка умело схватилась за достоинство мужчины, ловко перебирая пальчиками, провоцируя и без того заведённый орган. — Возможно слову и не поверит, Хэксби. — Она сократила несчастный десяток сантиметров между ними и прислонилась к мужской щеке своей. — Однако, если взглянет на это... то воочию убедится в правдивости моих изречений. Глаза Томаса заметно округлились. Он игриво облизнулся, не без удовольствия втягивая узкими ноздрями слишком сладкий аромат парфюма. — Ох-х, ты Венера из самой преисподни... Жилистые руки резво обхватили стройную талию, обтянутую ажурным корсетом, и усадили бойкую мисси на письменный стол. — Ты чертовски прав, Хэксби. — Она игриво подмигнула, раздвигая ножки в сторону. — Только не говори мне, что тебя это не заводит. Шарлотта открыто глянула на призывно оттопыренную ширинку и вернула свои прелестные глазки к лицу. — И не собирался, мисс Уэллс, ведь тогда я сознательно солгу. В следующую секунду на пол полетели различные предметы одежды, сопровождаемые нетерпеливыми постанываниями. *** Ту ночь Томас и Шарлотта провели вместе, наслаждаясь друг другом до изнеможения. И следующую тоже. И ту, что была после — аналогично. Так продолжалось какое-то время. И кто знает, сколько бы ещё могло, если бы в день возвращения Джордж Говард не застукал свою содержанку и лакея в одной постели совершенно обнажёнными, уволив последнего в ту же секунду.

КОООНЕЦ)