Порождение Силы - 3. Право на жизнь.

Энакин напрягся в ту же секунду, когда увидел лицо Анжели. Леди Сюрреаль выглядела так, словно произошло нечто ужасное: её руки сжимались в кулаки, на скулах играли желваки, а глаза приобрели угрожающий алый оттенок. Лея была напугана: её взгляд лихорадочно метался по комнате, а пальцы комкали белоснежное посольское платье. Обе женщины зашли в комнату, а Императрица опустилась на свободный стул. - В чем дело? – спросил Энакин, и в его тоне послышались отсветы дальней грозы. Он разительно изменился всего за мгновение: только что перед Люком был любящий отец, исповедующийся перед сыном – печальный, уставший мужчина, несущий на плечах груз целой Вселенной и собственной совести. Но теперь он – могучий форсьюзер, равно принадлежащий и Свету, и Тьме, великий лорд Дарт Вейдер. Сила вздыбилась вокруг Избранного, и Люк ощутил навязчивое, почти неодолимое желание склониться перед отцом в жесте подчинения. Императрица, переведя взгляд на Люка, казалось, чуть смягчилась, но потом твердо произнесла: - Беда. Леди Мотма пропала. - Как? – коротко бросил Энакин, требуя немедленного ответа. - Лея не смогла с ней связаться, - отрывисто произнесла женщина. - И ни с кем, из делегации Альянса, находящейся на Корусанте. - Это Совет Моффов, - принцесса, наконец, пришла в себя. Она намеренно обращалась только к брату, словно Дарта Вейдера не было в помещении. – Люк, я считаю: моффы, отчаявшись договориться, решили перейти к кардинальным действиям. - А я так не думаю, - сказала Анжель, качая головой. – Слишком тщательно все продумано. Похищение произошло как раз в тот момент, когда мы призвали вас на Альдераан. О нашем сообщении знала только Мон. Передачу засекретил лично Энакин, потому я уверена в надежности. Однако, когда начнется расследование по делу пропажи, и наше существование раскроется, первое подозрение падет на «Призрачный Флот». - Почему? – спросил Люк. – Разве это все не может быть совпадением? - «Призрачный Флот» - загадка, легенда. Но миф не может слать сообщения, а, значит, флот вполне реален. Мы потребовали присутствия самых лучших людей Сопротивления, более того, забрали единственного джедая Галактики. Все решат, что это сделано, чтобы в ваше отсутствие убрать политического соперника, - пояснил Энакин. - Или, того хуже… - Что мы замыслили заговор против Империи и Альянса одновременно, пытаясь поссорить моффов и Сопротивление, - продолжила его речи Сюрреаль. – Но и это – не самое страшное, верно, Анжель? - Энакин резко поднялся из-за стола и начал расхаживать по комнате, заложив руки за спину. Через пару кругов он остановился за спиной Императрицы и положил на плечи леди ладони. – С этим мы бы справились без особой проблемы. Что тебя настолько встревожило?! Анжель сглотнула и повернулась к Милорду, глядя на него снизу вверх. - Эни, - тихо сказала Сюрреаль, нахмурившись. – Эни, я понятия не имею, где Мон. А ведь я следила за ней в Силе все это время! И я не… предвидела её пропажи, иначе бы не рискнула вызвать Люка и Лею сюда. Кто-то смог обмануть меня. Кто-то, превосходящий меня могуществом. У нас – новый враг. И он опаснее Императора. *** Всего полдня длились сборы на Корусант. Энакин метался по дворцу, раздавая последние указания, связываясь с Гранд-адмиралом Трауном, вновь призывая к себе Обсидиановую Эскадрилью вкупе с «Кулаком Вейдера». Решение отправляться было суровой необходимостью, и Милорд стремился успеть все. Объяснения с Бейлом и Бреей он оставил Анжели: с королями Альдераана отношения были вежливо-натянутыми, в частности, из-за Леи. Где-то в глубине души Темный Лорд подозревал, что его слушают здесь только потому, что так приказала Анжель, авторитет которой на планете был просто неизмеримым. Оно и понятно: Императрица спасла им жизни. Дети готовились к отлету сами: Лея связалась с руководством Альянса, сообщив им о том, что возвращается с тайной миссии. А Люк с Соло занялись проверкой «Сокола», который должен был доставить всю делегацию вместе с Императрицей и Вейдером на Корусант. Разговор с капитаном фрахтовика получился на удивление коротким и продуктивным: бывалый пират без лишних слов согласился принять на борт еще двоих пассажиров… И это несмотря на то, сколько горя причинил ему лично Энакин на Беспине! Это было необычным. Ситх чувствовал, что за спокойствием Соло таится нечто странное: казалось, Хан приглядывается к бывшему врагу, словно силясь найти в нем кого-то иного… Кого? Впрочем, и это не было первоочередной задачей. Куда больше его беспокоило то, что сказала Анжель о новом враге и пропаже Мотмы: если Мон не обнаружат, некому будет подтвердить участие Энакина в создании Альянса, а это был, несомненно, огромный шаг назад в будущей политике новой Галактической Империи. Еще хуже было то, что Анжель, как ни силилась, не могла определить даже примерного местонахождения Ледяной Королевы Сопротивления. И это было очень, очень скверно. Вопрос: кто был в состоянии закрыть Мотму от восприятия Третьей, Порождения Силы? Лишь сам Энакин смог бы подобное. А Одаренных равного ему уровня в Галактике просто не могло существовать. Может, всему причиной была Пустота? Но она не способна была действовать внутри Вселенной Творца без помощи своих Эмиссаров: слишком чужда ей была всякая материя. Значит, кто-то хитроумный и весьма могущественный заключил контракт с Ничто? Но могучих форсьюзеров, способных пойти ва-банк ради невероятной Силы, в Галактике почти не осталось, да и все они, в основном, были на стороне Вейдера и Анжели. Нужно будет попросить Асоку проверить каждого Ученика Нового Ордена Джедаев, а уж Руками Императора Милорд, как новый Старший Ситх, займется самостоятельно. Однако… Также было нечто, совершенно не относящееся к делу. И, к сожалению Милорда, именно эта мысль более всего иного тяготила форсьюзера. Потому что он был не только Избранным Силой. Но и мужчиной. …Они встретились там же, где и тогда, два месяца назад. На сей раз, ОН ждал её на резном балконе, где заходящее солнце окрашивало мир в траурно-алый цвет. Одетый в черную робу джедая, молчаливый и печальный, Энакин, вглядывался в очертания гор Альдеры, ожидая, когда смятенная и столь же грустная, к нему придет Анжель. Легкая поступь самой загадочной женщины Галактики была для Энакина шелестом первой листвы, шумом водопада на Набу, теплым прибоем ласковых волн. Родная. Необходимая. Она тихо коснулась плеча любимого, и Энакин молча обнял Анжель. На ней тоже была роба джедая, коричневая и простая, а на поясе висело два световых меча. Волосы, убранные в косу, трепал легкий ветерок. Под руками Скайуокера девушка дрожала, словно ей было невыносимо холодно. И им не нужно было слов, чтобы передать друг другу: оба оставляют здесь, в Потерянном Раю, свое сердце. Здесь расцвела их любовь… И здесь, бесконечно юной и нежной, она останется навсегда. Анжель повернулась к закату, протягивая руки к солнцу. И, гонимые легким ветерком, с её ладоней сорвались сухие лепестки призрачной розы. За горизонт, к самому небу летели они. И также растворялись в закатном зареве чувства влюбленных. Закончился час затишья и мира. Грядет буря. *** Сборы длились всего полдня. Вейдер и Императрица спешили, отдавая приказы. Лее было очень странно наблюдать, как во Дворце распоряжаются не мама с отцом, а, по сути, посторонние люди. Девушка толком не успела поговорить с родителями, а их уже ждала разлука. Альдераан, планета закрытая в Силе, или Потерянный Рай, как нынче называли его жители, должен оставаться вдали, в любой момент готовым выдвинуться на выручку двум Владыкам Силы. Принцесса подумала о своем новом Учителе. Ей вполне были ясны правила принятые в Ордене Ситхов: она прожила под гнетом Империи всю свою жизнь. Свободолюбивая натура Леи не была способна подчиняться, однако именно это ей придется делать, став Учеником Ситхессы. Но, похоже, иного варианта, если девушка хочет сохранить свою душу, просто не существовало. В то время, пока принцесса находилась то ли во сне, то ли в трансе, восстанавливая собственные силы, ей открылась неоспоримая истина: Тьма – это её природа. У девушки оставалось лишь два выбора: умереть или смириться, научившись с этим жить. Первый вариант значил для Леи худший из проигрышей. Ведь после него она ничего не сможет предпринять и изменить, а потому для принцессы не стоял подобный вопрос. Она должна, нет! Она обязана контролировать свою страшную натуру. Заставить свою бушующую Силу подчиниться и дисциплинировать свое сердце. И потом, в глубине души, девушка была рада, что есть на свете те, кому хватит сил её остановить, если зло сломит волю Леи. Теперь трепетная принцесса Альдераана – ситх Дарт Сьеррис. Она должна выдержать эту истину и не поддаться. Ради Хана. Ради Люка. Императрица, новый Учитель – могущественный адепт сразу обеих сторон Силы… Анжель всегда была образцом для своенравной принцессы. И даже оставаясь ситхом, Сюрреаль была великим правителем и мудрым политиком. Она ценила чужие жизни и стремилась сохранить их. И потому Лея твердо верила: Учитель поможет. Научит, как совладать с собственной злостью. Как не сорваться в чернильную пропасть без дна. Но был вопрос куда серьезней. Что делать с отцом? С ненавистным отцом. С тем самым отцом, которого Лея не сможет принять. Никогда. Какие бы мотивы не были у его поступков. С тем отцом, который вновь бесцеремонно вторгся в жизнь девушки, растравив все душевные раны. С тем отцом, который по шутке судьбы оказался с Леей по одну сторону баррикад. И который нынче заперся в каюте «Сокола Тысячелетия»… Проникнув не только в сердце брата, но и на корабль, который в глубине души Лея считала домом. Хан, как ни удивительно, был не против подобного кощунства. Он смотрел на Энакина со странной смесью чувств: в нем боролись боязнь и сомнение, приправленные старым детским восхищением, ведь Герой без Страха был ему кумиром когда-то. И единственным символом свободы. Теперь Хан вновь пытался связать отца Люка, Энакина Скайуокера, со своим мучителем, Дартом Вейдером… Дверь собственной каюты Леи открылась, прерывая размышления девушки. Анжель вошла совершенно бесшумно, неся в руке небольшой шар темно-серого цвета. - Как ты себя чувствуешь, Лея? – мягко спросила Анжель. - Нормально… Только до сих пор ощущение, что мне снится все происходящее, - ответила девушка, поднимаясь с кровати. - И ты теперь не можешь решить, хороший ли это сон? – проницательно поинтересовалась Темная Леди, присаживаясь на небольшую табуретку – единственное свободное место в каюте. - Я… не понимаю, - тихо признала принцесса. – Все, во что я верила, оказалось иным. Я же должна быть счастлива, ведь мои родители живы, а Альдераан спасен? Но я отчего-то не чувствую радости. Я просто не могу вернуть себя прежнюю – свободную и светлую… - Это неудивительно, - пожала плечами Императрица. – Ты жила со страшной мукой четыре года. Целых четыре года, наполненных виной, болью и гневом. Ты держалась – у тебя просто не было иного выбора. И теперь, когда ты узнала, что родные живы, ты никак не можешь решить, как тебе существовать дальше… Я должна извиниться перед тобой, Лея, - Анжель посмотрела на собственные руки. – Все произошедшее – это не только последствия моей недальновидности, но и мой прямой приказ. Я действительно не хотела скрывать от тебя родных. Однако мои мотивы никак не оправдывают случившегося… И еще. Моя вина гораздо глубже, чем тебе известно. А причина вот в чем: внутри тебя живут, помимо всего прочего, воспоминания, которые начали пробуждаться, едва спал мой блок, созданный, чтобы скрыть тебя от Императора. И потому я хочу спросить тебя: не желаешь ли ты, Лея Падме Скайуокер, вспомнить о своей первой встрече с настоящим отцом? Взгляд девушки расширился. - Вы говорите о моих снах, - утвердила принцесса. - Интуиция тебя не подвела, Лея. Это случилось, когда тебе было шесть лет. Бейл привел тебя на прием к Императору, чтобы познакомить со своей прямой наследницей. Это был приказ Коса… Подозреваю, что он очень желал узнать, откуда у Органы приемная дочь. Держи, - женщина подала Лее шар, который до того положила на стол. Принцесса перехватила мяч и резко склонилась к земле от неожиданности: вес небольшого на вид предмета был необъяснимо тяжелым. Когда девушка с трудом выпрямилась, она приподняла шар повыше, разглядывая его. Матово-серый, созданный из неизвестного Лее материала, он казался необыкновенно гладким. И от него ощутимо исходило давление. - Что это? – девушка недоуменно посмотрела на своего Учителя. - Это – печать твоих воспоминаний. Здесь закрыт ключ к твоему разуму и к тому, что случилось в день, когда ты познакомилась с Императором. - Разве Вы не можете снять блок, если сами накладывали его? – подняла бровь принцесса, гадая, зачем нужен шар. - Могу, - спокойно произнесла Императрица, криво улыбаясь. – Но не буду. Во-первых, я чувствую, что ты сама еще не определилась: хочешь ли знать всю правду о твоем отце. Во-вторых, это – твоя тренировка. - В смысле? - Прежде, чем ты сможешь принять истину, тебе необходимо научиться контролировать свою Силу. И свои эмоции. Этот шар – хранилище, замок с которого спадет только в том случае, если ты сможешь в течение целого дня, даже во сне, удерживать Силой шар на одном уровне. Когда ты справишься с этой задачей, то в любой момент сможешь увидеть воспоминания. - Это телекинез? - спросила девушка. – Но я не умею подобного… - Не просто телекинез, Лея, - довольно заключила Императрица. – А непрерывный телекинез. Тебе будет необходимо постоянно посылать некоторое, небольшое количество Силы, чтобы удерживать шар в одном положении. Но Темная Сторона, которой ты принадлежишь – импульсивна. Как только ты перестанешь сдерживать свою злость и ярость, как только допустишь, чтобы эти чувства взяли над тобой верх, шар сразу взлетит. А если Силы будет слишком мало – упадет. Это очень непростая задача для неофита, Дарт Сьеррис. Но только подобное сможет научить тебя использовать свою Силу с идеальной точностью. И убережет нас всех от вспышек твоей ярости. Светлая Сторона в этом плане намного легче: покой и умиротворение для твоего брата – естественное состояние. Именно поэтому Люк так силен и стабилен: ему не приходится бороться с собственной сутью. Ты сделала первый шаг на сложном пути: приняла, что Тьма – это твоя дорога. А теперь надо сделать и второй: тебе надо уяснить, что Темная Сторона – не зло. Лея поняла, что только что началось её обучение, как ситха. Однако принять свою природу далеко не так просто: всю жизнь принцесса боролась против тирании Ситхской Империи, чтобы в конце пути узнать, что сама принадлежит к тем, кого считала врагами. Единственное, что мирило с происходящим, это то, что Анжель Сюрреаль, человек, глубоко уважаемый Леей, тоже владеет навыками Темной Стороны. А, значит, даже на этой стороне Силы можно остаться собой. Но выйдет ли у Леи пройти по лезвию ножа и не сорваться? Не повторит ли она поступки своего отца? - Нет нужды считать, что Энакин – это враг, - словно прочитав мысли, отрезала Сюрреаль, разом теряя свой благодушный настрой. – Ты ничего не знаешь о своем отце, а все, что знаешь, подчерпнуто тобой из голонета, а также из патетических речей Мотмы и Бейла. - Не смейте так говорить о папе! – несколько разозлилась девушка. – Он – великий человек. - Я нисколько не преуменьшаю заслуг твоего приемного отца, - осадила принцессу Императрица. – Бейл – мой давний товарищ и соратник. Но он также видит ситуацию несколько однобоко. Он не знал, что Милорд создал и финансировал Альянс, до тех пор, пока я не попала на Альдераан четыре года назад. Мы очень часто судим по фасаду, Лея! Закованный в броню, темный воин в услужении Императора - кем он может быть, как не самим злом во плоти? Но это не правда! Подумай сама: можно ли проникнуть за ширму чужой души, когда ты не знаешь ни мотивации, ни внутреннего мира человека. Энакин – самый благородный мужчина на свете. Но его огромная Сила сделала его несчастным – он был пешкой в шахматной игре джедаев и ситхов. И не его вина, что Тьма в лице Сидиуса оказалась куда хитрее и прозорливее всего Ордена Света. Энакину пришлось взрослеть: он очень рано лишился всех иллюзий, поняв, что только став сильным, сможет отстоять то, что ему дорого. Тьма в тот момент – это был единственный доступный выбор. Но сделанный, поверь, отнюдь не с легким сердцем. Он пошел за Императором не ради власти, богатства или могущества в Силе, но ради своей семьи. И потому никто в окружении Темного Лорда, даже сам Император, не знал, чего на самом деле добивается преданный «Раб» Палпатина. Никто не догадывался, что воля Дарта Вейдера – это воля самого неколебимого и стойкого рыцаря чести в Галактике, оставшегося на стороне справедливости, несмотря на то, что все в мире склоняло его ко злу. Только Люк без чьей-либо помощи со стороны смог проникнуть за завесу лжи и тайн, окружающих его отца. Он безо всяких подсказок добрался до сути Энакина Скайуокера. Просто поверил и принял, как это было свойственно его матери, сенатору Амидале. И, кстати… Из вас двоих, Лея, именно ты – копия отца. Девушка вскинулась, пытаясь возразить, но Императрица заставила её замолчать одним холодным взглядом, в котором мелькнул алый отсвет. - Меня несколько злит, что ты считаешь свое сходство с отцом оскорблением в свой адрес. В конце концов, я указала, что ты так же сильна духом, упряма, горяча и готова бороться за свои убеждения, как и человек, которого я уважаю больше всего на свете… Принцесса выдохнула, пытаясь привести свои мысли в порядок и не сорваться на Императрице. Девушка уже поняла, что Энакина и Анжель связывают глубокие и неоднозначные чувства. Когда бы они не оказывались рядом, Лее казалось, что воздух начинал искрить от какой-то безумной химии. Это не были страсть или любовь в классическом смысле этого слова. Меж ними было что-то неоднозначное, что-то чему, принцесса не могла найти верного слова. Необходимость? Предназначение?.. Именно поэтому спорить с Анжелью по поводу отца – задача заранее проигрышная. Как стало ясно Лее, Императрица будет защищать старого соратника с яростью львицы, оберегающей свое дитя. - Однако я тебя не переубедила. И все это вновь возвращает нас к шару, - Анжель кивнула на предмет, который принцесса отложила на край стола. – Ты должна сама принять решение о своем отце. К счастью, у тебя есть то, что позволит взглянуть на собственное прошлое. На прошлое, где есть Энакин Скайуокер – отец и союзник, а не враг. Ты составишь собственное мнение и будешь его держаться, ведь именно так надлежит поступать истинной Леди Тьмы и Владычице Силы. Вот ключ. Ты готова? - Да, Учитель, - Лея вдруг подумала, что иного выбора у нее, кажется, нет. Помимо банального любопытства, девушка хотела сама понять и оценить поступки Энакина. Несмотря на негативное отношение к Палачу Империи, Лея, прежде всего, была политиком. И она умела, как бы ни считали другие, делать нужные выводы и действовать по ситуации. И даже если Императрица несколько неадекватно реагирует на все, что бросает тень на Вейдера, Лея будет принимать решения, исходя из собственных мыслей. Не опираясь на мнение пусть и уважаемого, но не правого в этой ситуации Учителя. Анжель строго посмотрела на свою подопечную и неожиданно кивнула, словно узнав, о чем Лея думает. - Итак, Дарт Сьеррис. Это упражнение очень, очень непростое, как я уже говорила. Если ты успешно справишься с ним, я начну тебя учить всем навыкам обращения с Силой без опаски, что ты сорвешься в неподходящий момент. Ты Одарена сверх всякой меры, и потому я не рискну раскрывать тебе нюансы владения Силой, пока не буду убеждена, что ты полностью контролируешь свое сердце. - Я поняла, - сухо кивнула принцесса. По правде, она и сама переживала о том Шторме Силы. Она отчаянно боялась, что снова навредит Хану своим гневом. Необходимо было научиться сдерживать себя… Это - первоочередная задача, стоящая перед девушкой. - Начнем, - произнесла Анжель. - Закрой глаза. Лея повиновалась. - Почувствуй, как сквозь тебя потоком струится энергия. Как невидимое поле охватывает каждый дюйм твоего тела, устремляется вовне и смешивается с окружающим миром. Лея обратилась внутрь, с легкостью поймав нужные эмоции. Она не смотрела вокруг, но, тем не менее, видела окружающие предметы, так будто зрение было с ней. - Пугающий талант, - прошептала Анжель, не сводя глаз с Сердца Тьмы, окруженного Энергией Жизни. И уверенно продолжила: – Теперь посмотри на меня. Только не открывай глаз! Лея чуть расширила восприятие мира и вгляделась в Императрицу. Существо из тысяч радуг, связанных в разноцветную фигуру прекрасной женщины – так выглядела Анжель в Силе. Её аура расходилась вокруг, заполняя все пространство, а конец… Конца принцессе увидеть так и не удалось. - Красиво, - вырвалось у Дочери Триады. «Если бы ты знала, девочка, насколько совершенна в Силе твоя аура, ты бы поняла, как обворожительно прекрасна истинная Тьма!» - подумалось Императрице. - Теперь посмотри на шар, - продолжала Анжель. – Ты видишь его? - Да… Серый, но внутри много разных нитей. Упор на алый и багрец? И, кажется, желтый, нет, почти белый у центра! – рассказала принцесса свои ощущения. - Белый – это ключ. А алый – защита. Теперь представь, что берешь шар рукой. Спустя пару минут, когда лицо Леи покраснело от напряжения, мяч, наконец, оторвался на пару сантиметров от стола. - Почему так низко? – подняла брови Императрица. – Мяч должен всегда находиться на уровне полутора метров от земли. Только так откроется замок. - Не могу, - прохрипела Лея, когда предмет пару раз дернулся наверх, но остался парить на том же уровне. – Тяжелый!.. - Вес – это лишь убеждение материального мира, - размеренно пояснила Анжель. - Ты работаешь с чистой энергией, а потому для тебя это труда составлять не должно. Просто забудь о его реальном состоянии и представь, к примеру, что перед тобой шар из пуха… У Силы нет пределов. Прошло еще минут пять, как окончательно взмокшая принцесса уронила мяч обратно на стол, так и не подняв его на нужную высоту. - Не могу. Очень трудно… - Ты меня разочаровываешь, - Императрица пожала плечами. – Я думала – твоя решимость гораздо больше. Потом спокойно встала, молча развернулась и покинула комнату. - Подождите, Учитель! – крикнула ей вслед Лея, начиная злиться. «Я первый раз в жизни сознательно использую Силу! Как можно судить по первому впечатлению?! Она даже не дала мне шанса и ничего толком не объяснила…» Гнев встрепенулся в девушке. Она посмотрела на злосчастный шар и замерла: предмет легко парил на нужной высоте. «Значит, ключ ко всему – гнев?» - спросила девушка, ощущая, как ей стало легко держать шар. А потом еще кое-что заставило Лею осечься. Ведь она, Лея, тоже судит по первому впечатлению… И также не пытается объясниться. Объясниться с отцом. Шар резко взмыл выше положенного, и Лея ударила себя по лбу. «Кажется, мысли о Дарте Вейдере слишком сильно влияют на меня! Необходимо принимать его, как неизбежное зло, если я все-таки желаю научиться правильно держать проклятый шар и открыть его, когда придет время! Сила, неужели во мне столько ненависти? Неужели моя душа проклята и обращена ко Тьме? Ведь, по сути, я теперь даже не могу обвинить ситха в смерти моей семьи! Все, что осталось – это пытки Хана… И рука Люка. Но брат давно простил Вейдера. Почему… Почему же я не могу?» Её отвлек звук падения. Лея в ужасе уставилась на шар, лежащий у её ног. Похоже, принцессу ждал очень, очень долгий путь.