Свадебный торт со вкусом орехового масла и тыквы

— Дин! Эй! Он уже почти подошёл к своей машине, когда Тесса окликнула его и быстро зацокала каблучками, догоняя. Чёрт, у него был такой длинный день. — Дин, подожди! — Ага, — он вздыхает и проводит рукой по лицу. Чёрт. — Я тебя слышу. Когда он наконец оборачивается, она уже стоит рядом. Вид достаточно виноватый, но не похоже, чтобы она, ну, знаете, собиралась пройти мимо. — Знаю, знаю, извини! Но мне на самом деле очень нужна твоя помощь! Не подменишь меня до конца смены? На улице действительно холодно, но вовсе необязательно стоять тут и дрожать с таким несчастным видом, могла бы и куртку накинуть. Наверняка всё рассчитала. — Серьёзно? Чёрт, Тесс, ты представляешь, как рано я сегодня встал? — Представляю, но больше никто не может! Слушай, моего идиота брата арестовали! Ничего особенного, но мама с ума сходит. Мне нужно её успокоить. Теперь видно, что она не просто мёрзнет — Тесса дрожит потому, что нервничает. Чёрт. Уже развернувшись в сторону клуба, он ей отвечает: — Лааадно. Я тебя подменю. В конце концов, до закрытия всего пара часов, и чёрта с два он задержится потом для уборки. — Ты лучший! — Тесса бросается ему на шею, и от неожиданности он спотыкается и хватается за её запястье, чтобы они оба не упали, отчего объятие выходит более тесным, чем должно было бы быть. Да, он действительно святой. — Я тебе должна буду по гроб жизни! А, кстати! Можешь меня даже поблагодарить. У меня группа заказала места заранее. Предсвадебная вечеринка, как раз то, что ты любишь! То, что он в чём-то хорош, не делает это его любимым занятием. Впрочем, он в этом действительно неплох; эти одинокие девушки всегда немного не в себе, когда их подруги выходят замуж. Теряют разум и деньги на чаевые. — Даа? — Ага, её зовут Анна Милтон, а устраивала какая-то подружка невесты. Мэг что-то там. А, ещё! Это совместная вечеринка, мальчишник «слэш» девичник, — О, люди всё ещё изображают кавычки жестом? Хм. — Она сказала, что жених типа одиночка… короче, мрачный зануда, у которого нет друзей, смысл был такой, хотя она выразилась по-другому. Звучало так, будто она не хочет смущать этого парня — Чарльз или как его там — просьбами о приватных танцах и прочем. Ну, это немного другое. У них в клубе было много смешанных вечеринок — женско-мужской стриптиз довольно редок и притягивает многих посетителей — но он впервые слышит, чтобы жених и невеста приходили вместе. «Чарльз», наверное, зануда широких взглядов. Они входят в боковую дверь, так что внутри не очень шумно, но Тессе всё равно приходится повышать голос, чтобы он её услышал: — Тебе лучше за ним приглядеть! Ты же не хочешь каких-нибудь дурацких драк, которые повлияют на размер твоих чаевых. Дин просто кивает и помогает ей надеть пальто. Ночка обещает быть забавной — ага, наблюдать за личными разборками подвыпивших людей. — Ещё раз спасибо! — за этим следует объятие номер два; пора бы к ним уже привыкнуть. — Я твоя должница! — Это точно. Сводишь меня поужинать — обещаю заказать что-нибудь подешевле, — он подмигивает, а она в ответ закатывает глаза. Не очень хороший знак. О чёрт, стоп! — Эй! — он догоняет её уже почти у двери, хватая за локоток. — Если что-то понадобится, позвони, ладно? Я знаю, мой номер у тебя есть, я сам его забил в твой телефон. Он получает поцелуй в щёку и ещё одно «спасибо», и она уходит. Тесса — любительница полунамёков. — Ладно тогда. Зеркало в раздевалке отражает его безнадёжно растрёпанные волосы, и он быстро приглаживает их пальцами перед выдвижением на фронт. Взлохмаченные «постельные» волосы — не лучший друг официанта. — На меня сегодня кого-то вырвет, нутром чую. ***** Клуб экзотических танцев «Орёл или решка» — на самом деле неплохое место для работы. Персонал адекватный, посетители не всегда омерзительны, и до сих пор с оставленной на ночь на стоянке машиной Дина ничего не случилось. Соображают. Элен — отличный начальник, поддерживает бодрость духа в хороших танцорах и вышвыривает тех, кто пытается приторговывать собой. Она пытается сохранить место настолько порядочным, насколько это вообще возможно для стрип-клуба. Ну да, клуба танцев, ну да. Последний раз, когда он назвал его стрип-клубом, она шлёпнула его по затылку, как маленького ребёнка. Было больно, и Дин не был так уж удивлён, узнав потом, что она раньше была вышибалой в собственном клубе. Кроме того, она всегда входит в положение Дина. Он работает на двух работах, так что иногда он просто не способен быть милым с посетителями, и тогда она находит для него какое-нибудь другое занятие — например, помочь танцорам подготовиться, что довольно весело, или прибраться в уборных, что отвратительно, но зато не требует напряжённой работы мысли. Иногда она даже разрешает ему сдвинуть смену или уйти пораньше. И сегодня вроде как должно было так быть. Он уже стоит за стойкой, когда прибывают отмечающие грядущую свадьбу, и готовит какие-то девчачьи напитки для цыпочек из колледжа за пятым столиком, заодно поглядывая на Билли, который в данный момент на сцене держит шляпу без помощи рук. Билли хорош. В группе человек восемь, некоторые выглядят уже подвыпившими, и все они собрались вокруг одной девушки. Видимо, это и есть счастливица. Или это её жених счастливчик, потому что ух, она обалдеть какая классная. У неё такой отстранённый, неземной вид, очень бледная кожа и ярко-рыжие волосы. Даже просто проходя мимо, Дин успевает заметить её огромные грустные глаза. Боже, он тащится именно от таких глаз. — Всем привет! Дамы, парни, добро пожаловать в «Орёл или решку». Я Дин, и сегодня я постараюсь споить вас и обчистить. Рыжая улыбается ему, тепло и ласково, но тут встревает другая женщина. Блондинка, симпатичная, похожая на фею-панка. — Я разговаривала с девушкой по имени Тэсси, она сегодня должна была нами заниматься. Хм, мисс Фейская Стрижка кажется не очень дружелюбной. — Ты Мэг, верно? Тесса… у неё дела, и её сегодня нет. Но она мне о вас рассказала, так что не беспокойтесь. Мы составили для вас пару столов около сцены. Я буду неподалёку, — он направляет их к их местам и на секунду отвлекается, относя напитки студенточкам, пока они устраиваются. Прибывших семеро: пять девушек и два парня, они весело болтают, когда он возвращается. — Итак! На самом деле это немного необычно. У нас здесь раньше не было одновременно мальчишника и девичника. Так кто наша счастливая пара? — в ответ некоторые закатывают глаза, особенно Мэг и чернокожий парень постарше, они кажутся невпечатлёнными его ораторским талантом. Он ещё не до конца определился насчёт того, как вести себя с этой группой. Некоторым нравятся болтливые официанты, некоторым нет. — Сегодня с нами только её прекрасная половина, Шалтай-Болтай. У Ромео критические дни, — говорит темноволосая женщина, сидящая рядом, с пухлыми губками и саркастичными бровями. — Руби! — рыжая толкает её локтем, как бы говоря «ты ненормальная, но я люблю тебя», и улыбается Дину. О да, и эти затягивающие вглубь глаза. — Извини. Ээ… я Анна, «счастливица». Мой жених не смог выбраться. Он пожимает протянутую ему руку, удивляясь мозолистости её кожи. — Приятно познакомиться, Анна. Он боится мужских прелестей или что? Такое бывает. — О, нет. По крайней мере, я так не думаю. Он писатель, — невпечатлённый парень на этом месте покашливает, и Анна бросает ему предупреждающий взгляд и продолжает. — Он пишет всякую научную фантастику, — она снова смотрит на Дина, он пожимает плечами. Он читает, но не такую ересь, чаще биографии и, к стыду своему, криминальные хроники. Анна продолжает: — У него какое-то озарение, и он сказал, что срочно должен сесть за работу. Писательские заморочки. Но, может, он попозже подойдёт. Дин думает, что она не выглядит так уж в этом уверенной, и это не очень хорошо. Будь он на месте этого Чарльза, озарение должно было бы быть просто сногсшибательным, чтобы заставить его пропустить собственный мальчишник. Не говоря уже о его в перспективе пьяной и возбуждённой девушке. — Я прослежу, чтобы он нашёл вас, когда появится, обещаю. Что я могу сделать для вас прямо сейчас? ***** Дин возвращается за стойку по второму кругу, когда жених наконец объявляется. До сих пор вечер был не очень насыщенным, и Дин общался с группой Анны, как только выдавалась минутка. Он выбрал стиль Дружелюбного Официанта, и они тоже казались уже вполне дружелюбными. Он успел узнать, что Анна учится в университете на художника-скульптора по металлу, что объясняло грубость кожи её рук. Ей нравится Дэвид Боуи. Джессика, ничем особо не выделяющаяся блондинка, — её школьная подруга и одна из подружек невесты. У Сары, ещё одной подружки невесты, просто потрясающая улыбка, и она может пить пиво залпом, как заправский дальнобойщик. Мэг и Руби с удовольствием заказывают Вопящие Оргазмы и танцуют друг с другом, что было бы горячо, если бы они не переигрывали. Уриэль Невпечатлённый — козлина с реально странным именем, он тоже что-то вроде художника. Как и Ал, жутковатый парень постарше со смешным акцентом и ногтями, острыми, как хреновы ножи — Дин попросит Элен вмешаться, если этот ублюдок ещё раз схватит его за задницу. Ему не позволено заступаться за себя самому с тех пор, как один парень угрожал подать на него в суд. Подумать только, всего-то сломаешь человеку нос, а он уже истерику закатывает. Ещё он узнаёт, что свадьба срочная (должна быть устроена за месяц, Дин не представляет, как это вообще возможно), потому что бабушка Анны совсем «расхворалась», и они не хотят, чтобы она не попала на свадьбу. В общем, он сумел их разговорить. Так что Дин находится за стойкой, пополняя запасы лаймов, когда входит этот парень. Он ничего, выглядит немного помятым, и ещё на нём костюм и плащ, но он привлекателен — в особом, библиотекарском стиле. Он проталкивается сквозь толпу, будто разыскивая кого-то, и Дин машет ему: — Эй! Ищешь кого-нибудь? — Вечер добрый, — парень поворачивается к протолкнувшемуся к нему Дину, вздрогнув от неожиданности. Дин подходит ближе, и становится ясно, что его оценка «ничего» была просто недоразумением. Его взлохмаченные волосы и пухлые губы уже сами по себе достаточно сексуальны, но глаза, боже… Только бы это не был жених Анны! Мир не может быть настолько жесток, чтобы создать двух людей с такими прекрасными глазами и подарить их друг другу. — Ты… Чарльз? Ты из группы Анны? Пожалуйста, скажи «нет»! На нём нет кольца, но мужчины обычно его и не надевают до Этого Дня… и Дин, конечно, устал, но не настолько… Парень наклоняет голову. Странное движение, немного задумчивое, будто ему нужно время, чтобы ответить. Он заговаривает тихо, так что Дину приходится наклониться. — Кастиэль. Инголлс. Но да, я с Анной. Это из Библии. Ангел. Дин ничего такого не спрашивал, но догадывается, что этот Кастиэль уже устал от насмешливых взглядов по поводу своего имени. Ничего удивительного, что Тесса это имя не запомнила. И, чёрт, мир всё-таки жесток. — Клёво. Я Дин, из послания Иакова, — о, забавно. Боже. — Твои все там, впереди. Что тебе принести? Кастиэль просто пожимает плечами и смотрит туда, куда указывает большой палец Дина, стрельнув глазами в сторону полуобнаженной танцовщицы на сцене (Нэнси, двигающей своим очаровательным задом под Foxy Lady). — Пиво будет в самый раз. Пожалуйста, — он снова смотрит на Дина, и его глаза просто обалденно синие. Боже, как же это несправедливо. — Спасибо. Любое, какое у вас там есть. Может, он иностранец или типа того, но он будто старательно подбирает слова, расставляя их в каком-то непривычном порядке. Впрочем, акцента никакого нет. Может, это фишка определённых слоёв. Какая-нибудь писательская заморочка. Дин возвращается к стойке как раз тогда, когда Кастиэль добирается до своего места, так что ему открывается прекрасный вид на воссоединение голубков. Анна встаёт, обнимает Кастиэля, прижимая так близко, что ему потом приходится перевести дыхание. Он обнимает её мягче, осторожно, но привычно. Дин вздрагивает, потому что это немного больно: он сам слишком давно никого так не обнимал. Когда Анна отстраняется, Дин видит, как её губы шевелятся, говоря «ты сделал это». Её улыбка до боли яркая, но ответная улыбка Кастиэля будто превращает его в другого человека. Есть выражение «улыбаться до ушей», но этот парень улыбается всем своим радостным лицом. Он улыбается ртом, глазами, каждой морщинкой, щеками, так, что даже дёсны видно, и до этого Дину никогда не нравились настолько широкие улыбки. Затем, конечно, она его целует, но в щёку, а не в губы, и Дин приходит к выводу, что Анна одна из тех Благонравных Девиц, о которых он пару раз слышал. Боже, они обалденно шикарная пара, и явно счастливая, хотя Кастиэль и пришёл с опозданием. Дин хочет порадоваться за них, за этих идеальных незнакомцев, но вполне естественно задуматься — а где же, чёрт побери, его половинка с ангельскими глазами? Он снова разносит напитки и по дороге приходит к выводу, что, возможно, он немного ревнует. — Два Секса на пляже для дам, — стаканы звякают перед Мэг и Руби, вытворяющих что-то с вишенками, и он не будет спрашивать, чем они занимаются, как бы интересно это ни было. — Парализующая Текила для Ала, — этот стакан Дин ставит на стол около себя и сдвигает по поверхности, чтобы держать свою задницу на безопасном расстоянии. — И Любое-какое-у-вас-там-есть Пиво для новоприбывшего, — Дин вытягивает новенький бирдекель и ставит на стол последний напиток. Если он и рассчитывает на какое-то узнавание, то напрасно. Кастиэль и Анна так углубились в разговор о какой-то студии, что даже не поднимают взгляда. ***** После этого Дин пытается держать дистанцию. Искренняя любовь за их столиком немного портит ему настроение, что непременно отметил бы его брат, и он не хочет, чтобы его мрачность повлияла на размер чаевых. План работает отлично, говорит он себе, когда половина группы заявляется у стойки. Ха. — Шалтай-Болтай! — это, конечно, Руби, с Сарой, Анной и Кастиэлем, смотрящим на барную стойку так, будто он не уверен, для чего нужна эта штука. Да, он явно со своими заморочками, нельзя же так упиться тремя кружками пива? Разве что он ещё отпивал из бокала своей невесты. — Шалтай-Болтай, нам нужны шоты! — Руби обнимает обеих девушек и выглядит как гордая мамаша. — Много шотов! Кастиэль в итоге усаживается около Анны. Он выглядит более расслабленным, а плащ и пиджак оставил на своём месте. Его рукава закатаны до локтей, и Дин позволяет своему взгляду скользнуть по узким запястьям и длинным пальцам. Кастиэль перехватывает этот взгляд, немного хмурясь и сведя брови вместе. Чёрт, пойман. — Шоты! Это можно, — Дин надеется, что со стороны он выглядит не вздрогнувшим от испуга, а воодушевлённым, и широко улыбается девушкам. Анна, слава богу, выглядит совершенно растаявшей в объятиях Руби. Она ничего не заметила. — У нас есть технология! Сара хихикает, должно быть, она фанатка передач семидесятых годов. Или такого рода шуток. — Мы хотим текилы! Конечно, они хотят. Дин выставляет четыре рюмки в ряд, когда Кастиэль говорит: — Три. Мне уже хватит, спасибо. Да, Дин видит, к чему это всё идёт. Руби реагирует совершенно предсказуемо, перегибаясь через Анну и тыкая пальцем в Кастиэля. — Эй! Я плачу, мы отмечаем, и Анна уже позволила тебе обойтись без приватного танца! Ты мне должен, и ты хочешь выпить, — она тычет своим красным ногтем ему в лоб, но Кастиэль просто отклоняется и снова выпрямляется. Как неваляшка. — Кас, чувак, если ты опять скажешь «нет», мне придётся заставить тебя до отвала набить половую щель какой-нибудь девахи долларовыми купюрами. С помощью зубов. Ого, это немного бестактно с учётом того, что прямо между ними стоит его будущая жена. Анна, видимо, тоже так думает, потому что она покраснела, почти до цвета своих волос, и опустила взгляд. — Если ты настаиваешь, я выпью одну рюмку. — Нет такого понятия, как одна рюмка! Ты выпьешь все четыре. — Две, — у Кастиэля просто потрясающий покерфэйс. У Каса. Дин рад, что у бедняги хотя бы сокращённое имя нормальное. Могло бы быть и похуже… например, Касти. — Отлично! Две, и один доллар в заднице стриптизёрши. Покерфэйс на месте, но в глазах колебание. — Сдаюсь. Умница. Знает, как расставить приоритеты. — Это наш мальчик! Четыре текилы, — Руби хлопает Каса по плечу, а потом снова обнимает Анну и тискает её. — Ты гордишься им, Анни? Может, в следующий раз мы уговорим его снять галстук! Дин немного отвлекается, обдумывая это предложение, и почти пропускает взгляд между Анной и Касом. Это одна из тех невербальных штук, которые характеризуют по-настоящему близкие пары (или его и Сэма, но не стоит думать об этом прямо сейчас и вообще никогда). Она говорит «ты не обязан» одним поднятием брови, а он отвечает «я хочу тебя порадовать» улыбкой и «ты счастлива, когда твои друзья счастливы» лёгким движением плеча. Дин наполняет рюмки, сосредоточившись так, будто выполняет важный тест. Возможно, он ревнует, совсем чуть-чуть. К его огромному удивлению, Руби не настаивает, чтобы кто-нибудь пил с тела стриптизёрши без помощи рук. Она просто солит своё запястье, залпом опустошает рюмку и обсасывает кусочек лайма с видом полного удовлетворения. За этим следуют ещё три рюмки, но Дин почти не замечает девушек, наблюдая, как Кастиэль облизывает запястье своим розовым языком. Обычно в такие моменты люди стараются быть сексуальными, в этом частично и цель ритуала, но Кастиэль слизывает соль быстро и точно. Не упуская ни крупинки. За стойкой почему-то жарче, чем обычно, и Дин всё ещё смотрит, когда Кас вынимает шкурку лайма из влажного рта. Дин чувствует, что сам облизывает губы, но не успевает остановиться, и, когда он отрывает взгляд от губ Кастиэля, синие глаза смотрят на него. Не просто смотрят, а так, как до этого он смотрел на стойку — будто он ещё не знает, что делать с Дином, но очень скоро это выяснит. Боже. Дин отступает и снова смотрит на Анну. Она как раз закончила и трясёт головой от кислого цитрусового вкуса, зажмурив глаза. Он снова смотрит на Каса: у этого парня что, нет чувства самосохранения? Он всё ещё смотрит. Его почти жена сидит прямо рядом с ним, а он позволяет себе трахать бармена глазами. Дин это понимает, прекрасно понимает. Он видел достаточно бледных полосок на загорелых безымянных пальцах, так что он знает, как легко люди могут относиться к изменам. Его даже обманывали пару раз, что один раз закончилось фингалом от мужа, так что он понимает. Но, чёрт, он не изменник и не собирается подыгрывать тем, кто хочет таковым быть. Этой мысли достаточно, чтобы ослабить тугой узел возбуждения в его животе, и Дин, наполнив рюмки для следующего круга, отворачивается. К счастью, другой посетитель как раз хочет пива, и ему не приходится наблюдать за очередным облизыванием запястья. Не к счастью, группа уходит, когда он возвращается к ним, и остаётся только Кастиэль, положивший руки на стойку крест-накрест. Он бы выглядел чопорно, если бы не лёгкий крен влево. — Ты потерял дам или они потеряли тебя? Кастиэль очень спокоен, он смотрит на него, медленно наклоняя голову к плечу. — Отправились разменять побольше долларовых купюр. Дин и сам теперь их видит. Сара и Руби машут деньгами перед танцором (это Эш, который использует для выступлений приличную музыку, но которому пришлось подвергнуться принудительной стрижке, прежде чем Элен выпустила его на сцену), Анна смеётся, стоя за ними. — Да, здесь их надолго не хватает. Хочешь ещё? — Дин указывает на рюмки. — Нет, спасибо, — ударение на «спасибо», и Дин не может сдержать короткого смешка. — Впрочем, я был бы очень рад стакану воды. — Легко. Он выглядит немного смущённым. Дин протягивает ему стакан ледяной воды, и даже мысль «обручён обручён обручён» не может удержать его от взгляда на резкие движения кадыка Кастиэля, пьющего воду большими глотками. Он тихонько стонет, допив, и смакует, зажмурившись, и пара капель стекает по его подбородку. Широкий язык украдкой слизывает их, и Дину срочно нужна безопасная тема для разговора, прямо нахрен сейчас. — Так… э… не так много времени осталось, да? Непонимающий взгляд. — Я имею в виду, свадьба очень скоро. Вы там все… готовитесь и всё такое? Он сам почти не понимает, о чём спрашивает, ему никогда не приходилось задумываться о приготовлениях к свадьбе. Насколько ему известно, с парня причитается появиться, прилично одеться и не вести себя как сволочь ни в коем случае. — Нет, не особенно, — лёгкая полуулыбка и наклон головы, а пальцы Каса скользят вверх-вниз по стакану. Дин честно не может понять, флиртует ли он. — Впрочем, список вещей, которые нужно сделать… обескураживает. Обескураживает. Кто сейчас говорит «обескураживает»? Кто, кроме Сэма, сейчас говорит «обескураживает»? — Даже представить себе не могу. С моей стороны выглядит довольно пугающе. Ухмылка и согласный кивок удивляют. В частности, Кас не выглядит как кто-то, способный на ухмылки. Согласие с «пугающим», пожалуй, должно быть менее удивительным с учётом туманных взглядов, которые он бросает на Дина. — На самом деле нам не стоит тут задерживаться. Завтра мы будем бесполезными. Кажется, завтра «день облизывания конвертов». И что-то насчёт распределения мест. Дин пожимает плечами. — Забавно. Не забудь пить побольше воды. Как-то мне пришлось облизывать конверты для открыток моего брата в день святого Валентина, и, поверь мне, увлажнение языка очень важно, — чёрт, прекрати говорить «язык». — Э, он тогда учился в школе. Когда всем положено получать открытки, чтобы никто не остался лишним, — чёрт, прекрати говорить вообще. — Да, я помню, — Дин совершенно уверен, что в глубине души Кас сейчас над ним смеётся. Он видит это по его бровям. Но трудно оскорбиться, когда всё, чего ему хочется — улыбнуться в ответ. — Слушай, когда соберётесь уходить, если вам нужно такси или типа того, дайте знать. Я позвоню в хорошую контору, — он видит, как Анна за своим столиком уронила голову на руки, может, даже заснула. Быстро, однако. Три другие девушки танцевали с, прости господи, Алом. — Подозреваю, что никто из вас не способен сесть за руль, а ты уж точно. Он смотрит удивлённо, и у Дина такое чувство, что его гораздо легче читать, когда он немного выпьет. — Наверное, ты прав. Я очень ценю твоё предложение. Дин наклоняется к нему, опираясь одной рукой на стойку. Он прекрасно знает, что это движение значит «Хочешь пойти ко мне?». Он бы сдержал себя, но Кас всё равно скоро уйдёт, а он устал пытаться безуспешно себя контролировать. — Ничего! Это часть работы. Какое-то мгновение Кас снова озадаченно морщит лоб. Недолгое мгновение, но по его прошествии он кажется отстранённым. — Наверное. Ты хорошо выполняешь свою работу, — почему это звучит как оскорбление? — Пожалуйста, отправь к нам кого-нибудь дать знать, когда такси приедет. Тут он уходит, и Дин озадаченно хмурится. Этот парень вообще понял, что они флиртуют, или как? Если да, то, наверное, он просто отыгрывается на ни в чём не повинном бармене. Когда они покидают клуб полчаса спустя, Дин не уверен, что расстроен тем, что они уходят. А потом он быстро дрочит в душе, думая об узких запястьях и странном обжигающем взгляде. Ну а что, какой смысл иметь член, если ты не можешь подрочить на людей, которых больше никогда не увидишь? ***** Воскресное утро в Лоуренсе всегда свежее и солнечное, птички поют, ветерок доносит запах весенних цветов и, кажется, даже аромат свежевыпеченного хлеба. Дин же выбирается из кровати к обеду и всего этого не застаёт. Сэм к этому времени уже уходит, и наверняка не подкатывать к какой-нибудь симпатичной сокурснице, вот же идиот. Но он оставил Дину кофе и два яблочно-коричных кекса, так что он не совсем безнадёжен. Дин выбирается в клуб только во втором часу, планируя отработать пару дополнительных часов до открытия. Элен разрешила ему заниматься бухгалтерией по выходным, когда он свободен. Обычное сложение и вычитание и работа вроде «у нас заканчиваются блёстки и оливки». Он поворачивает ключ в замке, когда понимает, что одна из пустых машин на парковке не такая уж и пустая. Похоже, какой-то ответственный водитель вчера сел на автобус, а сегодня вернулся за машиной. Машина грустная и ржавая. Боже, ещё и с открывающейся вверх задней дверью. Такие вещи должны быть запрещены законом. Кажется, у водителя проблемы — крышка капота поднята, и он смотрит на двигатель, понурив плечи. Дин поворачивает ключ до конца, надеясь, что успеет зайти, прежде чем его заметят. Некрасиво, но он уже достаточно помогал людям с машинами в нерабочее время. Его предел «помочь тебе с машиной?» достигнут, спасибо. — Открывайся, тупой ублюдок, — замок не поддаётся, и Дин вздыхает, мстительно ударяя по двери. — Ладно. Ладно. Похоже, вселенная не согласна насчёт достигнутого предела. Человек у машины замечает его, когда Дин подходит совсем близко и дружелюбно машет рукой, и… о. Да ладно, серьёзно? — Ты Дин, бармен, — Кас не улыбается, но выглядит дружелюбно. Он хорошо выглядит, более расслабленным в джинсах и паре рубашек вместо мятого костюма. — Ага, — Дин пытается не выглядеть как человек, дрочивший на своего собеседника прошлой ночью. — Кас, верно? С мальчишника? — Честно говоря, он запачкал дверь душевой кабинки, и это было классно. — Если только ты не предпочитаешь «Кастиэль». — Кас. Пожалуйста, — он снова смотрит вниз, будто ищет кнопку «Чтобы починить, нажмите здесь». — Как будто закончился бензин. Но я знаю, что вчера было полканистры. Не понимаю, что с ней не так. — О, да с ней много что не так, — Дин смеётся, опираясь одной рукой на дверцу. Кас выглядит озадаченным. — Могли и слить. Хреново, но такое уже случалось. — Наверное, это возможно, — Кас возвращается к месту водителя, и Дин отступает, чтобы пропустить его. Держа дверь открытой, он тянется к бардачку, что-то в нём разыскивая. Хах, он хранит там инструкцию. — Ты разбираешься в машинах? Разбирается ли он в машинах, ха. — Чёрт возьми, да, я механик. Моя детка там, ниже по улице, — Дин наклоняется и указывает рукой в нужную сторону, так что взгляд Каса пробегает по ней, прежде чем обратиться к машине. Он тоже немного наклоняется, чтобы разглядеть детку, и оказывается так близко к Дину, что его дыхание щекочет волосы Дина. Тот быстро выпрямляется. — Давай взгляну. Кастиэль кивает и, когда Дин обходит машину, спрашивает громче: — Ты и механик, и бармен? Одновременно? Дин смеётся: — Нет, обычно по очереди! Я пытался совмещать, но никому не нравятся мои отвёртки. Дин не знает, смеётся ли Кас над этим. Он склоняется над мотором и сразу же видит проблему. Как можно было это не заметить? — Есть что-нибудь? — Боже! — Дин ударяется головой о крышку капота с резким громким звуком. — Ай! Чёрт, этот парень появился рядом с ним просто из ниоткуда, совершенно беззвучно! Дин взвыл и потёр затылок. — Боже, чувак, повесь на шею колокольчик. Кастиэль поднимает руку и тянется к голове Дина, но опускает её, когда они встречаются взглядами. — Извини. Анна всё время говорит, что мне нужно громче ходить. Ты в порядке? — Да, да. Всё нормально. А вот твоя машина заезжена до полусмерти, извиняй. Видишь здесь? — Дин показывает, куда смотреть, свободной рукой, а второй придерживает себя за затылок. — У тебя проблемы с системой перекачки топлива, — Кастиэль смотрит вежливо и непонимающе, как иногда Дин смотрит на Сэма, если тот заводит разговор о каких-нибудь древних мёртвых умных чуваках. — Перекачка топлива? Она качает бензин из бака к двигателю. Это… это не по твоей части, верно? Кастиэль по крайней мере понимает, что нужно выглядеть немного пристыженным. — Нет, не по моей. Я однажды менял шину, — он снова смотрит Дину в глаза, и на секунду в них мелькает весёлая искорка. — Это было вдохновляюще. — Ага, — Дин выдавливает улыбку и захлопывает капот. — Уверен, это было яркое событие. Тебе стоит её куда-нибудь отбуксировать. Могу дать номер Бобби, если хочешь, — он достаёт ручку из кармана куртки. — Это мой начальник в автомастерской, Бобби Сингер. Он хороший парень, знаешь, с репутацией. — Это очень мило с твоей стороны, но нет, спасибо. Рафаэль — наш семейный механик уже много лет. Позвоню ему в понедельник. Ничего, если она пока здесь постоит? — машина немного поскрипывает, когда Кас усаживается на капот, расслабленно скрещивая руки. Дин не присоединяется к нему: нельзя так просто взгромоздить пятую точку на чужую машину без особого приглашения. Даже если эта машина — груда хлама. — Будет в порядке, я разъясню Элен ситуацию. Она владелица клуба, — поясняет он, когда Кастиэль вопросительно приподнимает бровь. — Спасибо. И спасибо за диагностику, не стоило тебе тратить время. — Да не за что, нет проблем. Мм, — Дин знает, что не должен спрашивать, знает, что ничем хорошим это не закончится, но его губы шевелятся, и он не особо об этом жалеет. — Подвезти? На моей машине. Если только никто не должен тебя забрать. Кастиэль снова выглядит удивлённым, и Дин тоже удивляется — неужели этому парню никто никогда не помогал? — Разве ты не занят? Мне казалось, ты только что приехал. О, точно. — Э. Я просто собирался заняться кое-какими подсчётами. Оно подождёт. Тебе далеко? — Полчаса езды, или около того. Если тебе не сложно, я был бы рад, если бы ты меня подвёз. Спасибо. ***** Они едва обменялись парой слов, уже доехав до нужной части города, заполненной в основном студентами университета и съёмными домами. Дин уже бывал здесь, забирал Сэма с какой-то Общественной Лабуды по колледжу. Разговор был, конечно, но какой-то неловкий и полный неуютных пауз. У Дина складывается впечатление, что они смотрят друг на друга по очереди, дожидаясь, пока другой отвернётся. Он вставляет в проигрыватель кассету, чтобы отвлечься. Zeppelin, конечно. Всегда начинай с Zeppelin, так можно узнать, что с тобой за человек. Пальцы Каса постукивают в такт, и Дин ещё немного смягчается по отношению к нему. Разговор начинается с темы машин. — Тебе на самом деле нужно сдать машину на тюнинг, и двигатель выглядит очень печальным. Слышишь, как урчит моя детка? Так и должна звучать машина. — Да, очень мило. Не разглядел, когда садился, что это за машина? — Что… о, это больно слышать. Ранишь меня в самое сердце. Это Шеви, чувак. Импала 1967 года, — Дин с любовью проводит рукой по панели и слышит странный звук рядом. — Что? Он совершенно уверен, что Кас только что смеялся, его выдают напряжённый взгляд в окно и тесно сжатые губы. — Я ничего не говорил. — Серьёзно, что? Не скрывай от меня ничего, я упёртый, как питбуль. — Да серьёзно, ничего. Это просто… — он замолкает. — Питбуль. — Да, я вижу. Просто слово «Импала» напомнило мне кое-какое другое. — Ну? Кастиэль краснеет и смотрит на свои руки. — Ампалланг. На мгновение повисает тишина. Очень долгое мгновение. — Ты только что обозвал мою машину пирсингом для члена? Ты… Это… У меня нет слов. Никаких. Он слышит, как Кас снова маскирует смех под кашель, пытаясь его сдержать. Дин ухмыляется и ласково гладит руль. — Не волнуйся, дорогая, я знаю, что ты хорошая девочка. Потом они говорят о работе. — Так ты писатель? Интересное занятие? Кастиэль выглядит немного удивлённым. — А, ты, должно быть, вчера разговаривал с Анной. Да, бывает. Впрочем, это самое прибыльное из моих занятий. Наверное, она и о другом тебе сказала, она от него в большем восторге. — О другом? Нет. Ты… у тебя тоже две работы, как у меня? — чёрт, Дин чуть не спросил, не играет ли Кас за две команды, как и он. — Да, — он выглядит немного смущённым, сжимая пальцы на коленях. — Я читаю аудиокниги. — Типа книги на кассетах? — хм, интересно. — Клёво, у меня парочка таких есть. В этом нет ничего плохого. — Нет, конечно. Правда, меня воспринимают менее серьёзно, когда узнают об этом. В основном работаю с приключенческими книгами и ужастиками. Мне сказали, что я могу звучать очень пугающе. Дин легко может это себе представить, его голос и в обычных условиях низкий и немного степенный. Из тех голосов, что отзываются глубоко внутри тебя. Чистый виски и секс. Он кладёт обе руки на руль и крепко сжимает его пальцами. Следующая тема, вполне предсказуемая — свадьба. — Так как прошло облизывание конвертов? Или ещё ожидается? — Ожидается, да. Я помню про твой совет насчёт воды. Дин смеётся. — Не очень-то серьёзно воспринимай мои советы. О свадьбах я не знаю ни хрена. — А я как будто попал на курсы экстремального свадьбоведения, — Кастиэль отвлечённо наблюдает за движением линии деревьев за окном. — Если честно, я и не представлял, сколько решений нужно будет принять. — Не то чтобы я был сексистом, но разве не невеста обычно этим занимается? — Думаю, да. Но Анна и так очень занята своим проектом. Она потребовала моей помощи — как она выразилась, «работы ногами». Ей трудно отказать. — Ха, держу пари. Это всё её глаза, да? Смотрит этаким милым щенячьим взглядом? — Дин внутри себя вздрагивает, всё же не лучшая идея — назвать девушку привлекательной, когда находишься в закрытом пространстве с её женихом. Кастиэль выглядит немного озадаченным, но вслух никак не реагирует. — Она всегда знала ко мне подход. Да ко всем, в принципе, когда работы более чем достаточно. — Да? И что тебе перепало? — Мм, много всякого, — он поднимает руку и начинает загибать пальцы. Чёрт, у него такие длинные пальцы. — Дегустация торта, прокат костюмов, что-то забрать, что подвезти. Много по части планирования приёма. Это… непросто сделать за такое короткое время. Не думаю, что Анне нравятся некоторые компромиссы, на которые пришлось пойти. Да уж, Дин уверен, что невесты и компромиссы — это как бензин и вода. — Ещё бы. Серьёзные проблемы есть? Чёрт, он продолжает задавать эти заминированные вопросы. Эй, чувак, на которого я не могу перестать пялиться, есть проблемы с твоей свадьбой? Чёрт. — Ничего сверхъестественного. Хотя есть кое-что, о чём я хотел бы тебя попросить. О. О. — Да? — Я сегодня утром получил сообщение перед тем, как выйти из дома. Люди, которые должны были подавать спиртное на вечеринке, отказались. Я подумал… — он неуверенно замолк. — С твоей профессией, я подумал, возможно, ты дашь мне чей-нибудь телефон, с кем можно срочно договориться. Да уж, Дин мог бы дать ему чей-нибудь телефон. Чёрт чёрт чёрт. Ему нужны деньги, им с Сэмом всегда нужны деньги, но, боже… Он должен заткнуться прямо сейчас, сказать «Извини, ничем не могу помочь», высадить этого чувака и больше никогда об этом не думать. Больше никогда о нём не думать. Потому что есть много вещей, которые он должен сделать. — Забавное совпадение, я и мой брат Сэм как раз подрабатываем таким вот барменством на вечеринках. Мы, э, на нас никто ни разу не жаловался. Как по-твоему, двоих человек хватит? Кастиэль поворачивает к нему голову — выглядит заинтригованным. — Думаю, да. Это небольшая вечеринка. Твой брат тоже официант? — Не, он студент. Юрист. Но он сто раз подрабатывал официантом летом, ну, и когда выпадала такая возможность. Он хорош. Могу дать тебе пару рекомендаций. — О, нет, я не имел в виду… я просто спросил. Он ходит в здешний юридический колледж? Я слышал, он очень престижный. — Да, да, с этого года. Он чёртов гений, лучший по многим предметам, — Дин знает, что, когда он говорит о Сэме, то звучит как какая-нибудь мамочка, но блин, он же юристом собирается стать. — Он ещё всем задаст жару. Тёплая улыбка Каса отражает улыбку Дина. — Верю. Мы почти приехали, сверни здесь налево. Я живу в четырёх кварталах. Номер 1220. — Ага, — поездка оказалась короче, чем он рассчитывал, и Дин не может не признать своё разочарование. Он сворачивает, осматривая дома, мимо которых они проезжают. — Так тебе здесь нравится? — Не жалуюсь. По вечерам бывает шумновато, но я в основном работаю, то есть пишу, поздно, так что оно мне не мешает. — А что Анна? Кас хмурится, обдумывая вопрос. — О. Она не в этом районе живёт. Она снимает квартиру недалеко от кампуса. Университет предоставляет изучающим искусство студентам место для творчества, так что она предпочитает быть неподалёку, на случай внезапного вдохновения. Немного странно, что она не живёт здесь, с Касом, но Дин не сильно удивлён. Он знавал парочку художников в своё время, с библейской точки зрения, и единственное, что у них было общего — практически нездоровая одержимость работой. — Мы с Сэмом были тут в паре домов, когда искали квартиру. Мы, э, живём вместе, — говорит он в ответ на вопросительный взгляд Каса. — Так дешевле. Плюс, кто знает, какого дерьма он наберётся, если будет жить в общежитии, ну, ты понимаешь, — это отступление было совершенно необходимо, Дин в этом уверен. — Так что, квартиры там дорогие, верно? — Да. Наследство — сомнительная радость, но она может позволить себе довольно большую квартиру. Она кажется очень счастливой там. Это, возможно, значит, что именно Кас после свадьбы запакует свои вещи и переедет. Странно, что ещё не переехал, но, может быть, Анна действительно из Благонравных Девиц, как предположил вчера Дин, и она решила с этим подождать. Возможно, это даже идея Каса, с учётом того, что родители назвали его в честь долбаного ангела. Дин уверен, у них есть своё мнение по поводу совместной жизни до брака. — Думаю, я всё же попрошу эти рекомендации, которые ты упоминал. Чтобы убедить Анну, — говорит Кас, обрывая поток мыслей Дина. Его взгляд неуловимо убегает в сторону и возвращается к Дину. — Не дашь мне свой номер телефона, чтобы я позвонил тебе и уточнил все детали? Как вам это понравится? Так просто он ещё ни разу не давал и не получал номер телефона, и ни черта нельзя с этим поделать. — Конечно. Дай свой мобильник, я забью туда свой номер. — У меня его нет, — он роется в кармане рубашки и достаёт оттуда карандаш и нечто, выглядящее как видавший виды блокнот. — Я готов. А? — А? Кастиэль смотрит на него, занеся карандаш над страницей. — У меня нет мобильного телефона. Это… я считаю их агрессорами, — он привычным жестом пожимает плечами, будто не в первый раз участвует в подобном разговоре. — А. Ясно. Сюда? — Дин кивает на дом, к которому они подъезжают, с аккуратным заборчиком тёмно-зелёного со сливочно-жёлтым цветов. Кастиэль кивает, и Дин паркуется у тротуара. — Давай его сюда, — он вырывает блокнот из пальцев Каса, которые пытаются перехватить его, но опаздывают на полсекунды. — Что?.. Ручка, которую он берёт с панели, сухо скрипит, когда он царапает своё имя и номер поперёк страницы. Занимая всё свободное место. Он пожимает плечами, возвращая блокнот: — Так быстрее. — Вижу, — Кас толкает глухо щёлкнувшую дверь, наполовину выходит из машины и замирает, будто в нерешительности. Со своего места Дину видно только, как он закусывает нижнюю губу. — Может… может, зайдёшь? У меня есть кофе. Или ещё что-нибудь, что тебе больше нравится. В качестве благодарности. Дин делает глубокий, сосредоточенный вдох. Он может согласиться — и ничего не случится. Он вполне способен на дружеский разговор с кем-то, кого считает привлекательным. Чёрт, да он тут практически по работе. Но тут ему представляется милое личико Анны, вспоминается их с Касом вчерашнее тесное объятие в клубе. А потом, почти на подсознательном уровне — воспоминания о Кейси и бесполезные извинения. — Нет, я поеду обратно. Всё ещё нужно работать, — он отводит взгляд от разочарованно опустившихся плеч Кастиэля и крепче обхватывает руль. — Конечно, — в голосе Каса смутно слышится обида, и Дин пытается не переживать по этому поводу. Это не он тут обручён. Выйдя из машины, Кас снова наклоняется к Дину: — Я очень благодарен тебе за эту поездку. Я позвоню тебе, чтобы сообщить подробности, после разговора с Анной. — Конечно, обращайся. Созвонимся, Кас. — До свидания, Дин. Дин ждёт, пока он войдёт в дом, и трогается с места. ***** Уже темнеет, когда Дин приходит домой в этот день, и дверь почти закрывается, прежде чем он успевает её придержать. Он видит Сэма в дверном проёме кухни, тот похрапывает, лёжа на столе, и держит ручку в опасной близости от ноздри. Дин немного спорит со своим внутренним придурком, прежде чем распахнуть дверь пошире и хлопнуть ей с такой силой, что ключи падают со стены. — Шзнахр! — за ключами следует ручка, скатывающаяся на пол, а за ней — с дюжину бумаг и полкоробки конфет. — Чёрт! — Сэм таращит глаза от шока, опираясь ладоням на стол, чтобы привстать. — Привет, Сэмми! — плотоядная улыбка Дина могла бы осветить полгорода. — Я дома. Сэм суживает глаза и укладывается обратно на стол: — Ты такой хуй. — Последи за своими выражениями! Я принёс тебе еды, — пакет из коричневой бумаги плюхается рядом с головой Сэма, распространяя по комнате дразнящий аромат чего-то итальянского и заправленного пастой. — Тебе бы стоило сказать «спасибо»! Сэм салютует ему средним пальцем: — Спасибо. Дин усмехается, когда Сэм отворачивается, чтобы достать тарелки. Стул царапает пол, когда Сэм встаёт, с душой потягиваясь. — Элен тебя задержала? Я ждал тебя часа два назад. — Не, — Дин вываливает половину лазаньи на свою тарелку и всё спагетти с мясным соусом на тарелку Сэма. — Я позже пришёл в клуб. Кстати, нашёл нам работу. Скорее всего. Он объясняет за едой. Папа всегда заставлял их ужинать вместе после смерти мамы. Даже когда он сам не мог присутствовать, он требовал, чтобы они пообещали, что будут хотя бы это делать вместе, как семья. Разговор кажется ему вполне невинным, но после его рассказа Сэм заговаривает, повышая голос, чтобы его было слышно за звяканьем посуды, составляемой в посудомойку. — Итак. Этот Кас кажется интересным. Звяканье стекла по пластику приостанавливается. — Наверное, — Дин бросает настороженный взгляд на брата, облокотившегося на холодильник и приподнявшего бровь. — Поэтому ты опоздал в клуб? — Что? Нет, я… — Дин выпрямляется, изображая оскорблённое достоинство. Ладно, наверное, следовало предположить, что человек, с которым ты прожил двадцать с хвостиком лет, сможет читать тебя, как книгу. Дин вздыхает. — Ничего не случилось. Ничего не случится. Кроме неплохого чека. Может, купим новый диван. Какой-нибудь без вмятин от задниц. — Тебе нравятся вмятины от задниц. — Да. — Я тебя ни в чём не обвинял, — Сэм бросает на него сэмовый взгляд, эдакий братский и понимающий. — Просто очевидно, что ты на него запал. Это не очень хорошая мысль, — боже, Дин ненавидит этот взгляд. Этому взгляду сто лет. Он появился, когда Дину было девятнадцать, и он вбивался по самые яйца в какого-то официанта из Старбакса по имени Марк. Сэму тогда было пятнадцать, и он до чёртиков перепугался, когда вошёл в комнату и застал их в процессе. Сучонок вообще должен был быть в Лагере космонавтов или чего там в тот день. После того как время закатывания глаз и криков («ААА! Боже, Дин, ты же обещал надевать носок на ручку двери, когда у тебя кто-то есть!») вышло, Сэм преисполнился этих взглядов поддерживающего понимания. Он даже пытался завести об этом серьёзный разговор, пока Дин не затащил его, полностью одетого, под душ, и не заставил пообещать, что он никогда больше не произнесёт слово «ректальный». — Думаешь, нам не стоит браться за эту работу? — Дин знает, что Сэм услышит всё, что он имеет в виду, от «думаешь, я не справлюсь?» до «думаешь, нам это не нужно?». — Нет, это не… — Сэм раздражённо фыркает. Если бы у него был рот его брата, он бы уже выдал парочку проклятий. — Конечно, стоит. Всё в порядке. Просто… будь осторожным. — Хорошо, я надену свои защитные очки, — тарелки звякают внутри посудомойки, когда Дин захлопывает её дверцу. — Притащи мне пива, если считаешь, что холодильник сможет выстоять и без твоей поддержки. Он выходит из комнаты. — Дин… — голос Сэма одновременно обвиняющий и извиняющийся. Диван скрипит, когда Дин плюхается на него. Он слышит, как хлопает дверь холодильника. Сэм садится рядом с ним, и пиво в его руках — своеобразный белый флаг. Приемлемо. Он щёлкает пультом телевизора, и комнатку заполняют бодрые крики. — Смотри, хоккей. Это лучше, чем болтать. Трудно судить, не глядя на Сэма, но Дин вполне уверен, что он только что снова повернулся к нему. Большой глоток пива помогает спрятать улыбку. ***** Кас позвонил по поводу работы меньше, чем через неделю, утром четверга. Дин снова составлял посуду в посудомоечную машину, и какого хрена он всегда этим занимается, когда из гостиной раздался и быстро оборвался телефонный звонок. Он замер, прислушиваясь. — …ин? Конечно, а кто звонит? … О! Насчёт свадьбы, да? … Да, это я… Нет, до обеда сегодня занятий нет… да, право, в основном англо-саксонская система сейчас. Я так понимаю, Дин говорил обо мне? … дааа? Гений? Серьё… — Привет, Кас, — чья-то рука пихает голову Сэма, отодвигая его от телефона, который перехватывает Дин. — Как поживаешь? Сэм отталкивает его руку, на что-то жалуясь («Что за хрен в моих волосах? Это кетчуп?»), но Дин не обращает внимания. Сэм постоянно жалуется. Одной жалобой больше, одной меньше… Дин передаёт ему невымытую чашку от кофе, которую он прихватил с собой, и кивает ему в сторону кухни. Кас отвечает, и его низкий голос кажется весёлым. — Хорошо, спасибо. Не ожидал застать вас дома. Я был рад поговорить с Сэмом, хотя и недолго. Дин смеётся. — Это лучший способ разговаривать с Сэмом: недолго. В голову ему летит подушка, и только после этого Сэм уходит. Дин кладёт подушку на ручку дивана и устраивается рядом, едва отмечая отдалённое бормотание Сэма («Да ладно, ты её вообще когда-нибудь мыл?»). — Мастерская Бобби не работает по четвергам, личные причины и всё такое. Я бы спросил, но, боюсь, он ответит. Я ещё иногда участвую… ээ, — какого чёрта он тут треплется? — Что ты хотел? — Я бы хотел уточнить, заинтересованы ли вы всё ещё в работе на свадьбе. Извини, что не позвонил раньше, я должен был уведомить вас заранее… — Ну, это же работа на выходные? Мы определённо заинтересованы, это не будет проблемой. — Отлично, я рад. Да, это планируется на субботу, через две недели. В холле местной мэрии. Дин неловко зажимает трубку между ухом и плечом, записывая на ближайшем листике. Сэм всегда может сделать ксерокопию, если этот листик ему понадобится в первоначальном виде. — Суббота… хорошо. Адрес? — Дин царапает на листике его ответ. — Да, подходит. Знаешь, я типа восхищён, что такую штуку, как свадьба, можно устроить так быстро. — Как и я. Буду. Усилий требуется всё больше и больше, — голос Каса звучит устало, его голос едва не срывается на последнем слове. — Ещё бы. Как, кстати, машина? Уже в порядке? — К сожалению, нет. Рафаэль сказал, что понадобится несколько недель, чтобы её починить. — Недель? — непонимание быстро перерастает в подозрение. — Чувак, нет. Там на день работы. Сколько он с тебя взял? — На день? Но… Одиннадцать сотен. Со скидкой как постоянному клиенту. — Дерьмо! — Дин не может сдержать шокированного смешка. — Чёрт. Извини. Но я видел, в чём дело. Нужно было заменить только одну часть, небольшой шланг, у него горы таких должны быть. Чёрт, да я бы прямо на парковке за полчаса справился, если бы у меня был такой с собой. — О, — звучит так подавленно, как будто Дин только что сказал ему, что Пасхальный кролик на самом деле был его бабушкой, накупившей шоколада в Волмарте. — Да. Думаю, ваш семейный механик — жулик. Извини. Мне стоило сразу лучше объяснить, в чём дело. — Нет, ты ни в чём не виноват, — измождённость во вздохе Каса чувствуется даже по телефону, и Дин чувствует себя оскорблённым за всех автомехаников сразу. — Думаю, я считал его другом семьи. Я думал, и он так считает. — Слушай, давай я позвоню Бобби и мы заберём твою машину в нашу мастерскую. Этот Рафаэль ничего тебе не сделает, раз уж он действительно обдирал твою семью невесть сколько. Чёрт, да если отправить к нему лично Бобби, он даже какие-то деньги из него выбьет, — начальник Дина действительно может внушить людям страх божий. Это всё усы. Дин слышит, как Кас втягивает воздух и замолкает на какое-то время, обдумывая. — Но я могу сам позвонить мистеру Сингеру, если ты дашь мне его номер. — Проще будет, если я сам всё объясню. Поверь мне, — а ещё Бобби не потратит полчаса, объясняя Касу, какой он идиот. Парень этого не заслуживает. — О, тогда позвони, пожалуйста. Когда, думаешь, я смогу получить свою машину обратно? — Мм, может, в субботу. Хотя обещать не могу, вообще у нас сейчас куча работы, — в принципе, он и сам мог бы выкроить время, чтобы подлатать машину Каса, дел там немного. — Она тебе нужна для чего-то важного? — Ну, нужда относительная, но она мне бы пригодилась уже неделю назад, — о, сарказм. Наверное, нехватка времени уже припёрла его к стенке. — Вдвойне тяжелее справляться со всем этим без транспорта. — Некому тебя подвезти? Твои друзья в клубе казались, ну, дружелюбными. В основном. Дин облокачивается на ручку дивана и тут замечает в дверном проёме Сэма, наблюдающего за ним. Он одними губами спрашивает: «Что?» и получает скептический взгляд в ответ. — В каком-то смысле, да. Но они ведь тоже заняты. Зато я познакомился с очень интересными людьми в автобусе. — Ха. «Интересными» значит «до смерти доста…», — перед его лицом машут рваным клочком бумаги, клочок в пальцах Сэма, растущими из руки Сэма, а ещё Дину предназначается фирменный бич-фейс Сэма. На бумажке большими чёткими буквами написано «ОБРУЧЁН», — «…вучими»? Дин пытается выхватить бумажку, но промахивается и пропускает начало фразы Каса. — … щий Этан, которому нравятся длительные объятия, а ещё он любит рассказывать незнакомцам о своей коллекции карманных фонариков. Ты бы не назвал это интересным? — Я бы назвал это «начиная с этого дня, вызывай такси». Так, ээ… Будь это обычный деловой разговор, было бы самое время для неловких прощаний. — Так что следующее в твоём списке? — Сегодня мне назначено продегустировать начинку для торта в каком-то «Тарте». Я думал, нужно будет просто выбрать между шоколадом и ванилью, но оказалось, что этим дело не ограничивается. — Я знаю это место! В центре, верно? Они делают такие клёвые маленькие штучки с кремом и корицей, они отменно хороши, как если бы секс был пирожным. Дин замолкает, пытаясь схватить бумажку, которой ему снова тычут в лицо. Там всё ещё написано «ОБРУЧЁН», но теперь снизу добавлено: «ЖЕНИТСЯ». — Тебе нужно их попробовать, — он выходит на кухню в обход молчаливой фигуры брата. — Я… я попробую. Обязательно. — Отлично. Слушай, мне как раз нужно в центр за покупками. Сэм, доставучий ублюдок, пришёл за ним и снова стоит в дверном проёме с мрачным лицом. Дин не обращает на него внимания. — Я могу тебя подвезти, это почти по дороге. — Серьёзно? В смысле, да. Я только за. Мне нужно быть там в два, получится? — Конечно, вполне. Чёртова бумажка опять возвращается, зажатая в пальцах Сэма. Теперь там написано «ОБРУЧЁН, ЖЕНИТСЯ, НА СВАДЬБЕ». На этот раз Дин готов, и вырывает большую часть бумажки у брата, довольно сжав её в кулаке. — Я заберу тебя в полвторого. — Буду ждать. До свидания, Дин. — Да, увидимся. Щелчок отсоединения. Он отдаёт трубку Сэму. Надо спокойнее ко всему относиться. — Подвезу его на дегустацию. Тебе что-нибудь нужно в магазине? — Боже, Дин, ты смеёшься надо мной? Ты ни разу не покупал продукты с тех пор, как мы переехали. Трубка шмякается на тумбочку. Надо надеяться, Сэм вспомнит о том, что её нужно положить на место, прежде, чем она разрядится. — Ну, у нас закончилось молоко! И бекон. А ты только покупаешь печенье с изюмом, так что, думаю, мне стоит начать. — Дин… — Сэм. Сэм переводит дыхание. — Это почти свидание. — Вовсе нет! Это помощь по-христиански. Одолжение. Трудно избегать серьёзного взгляда Сэма, но у Дина большой опыт. — Ты собираешься есть с ним пирожные, Дин. Это как прелюдия для тебя… — Нет, это… заткнись. Ничего я не собираюсь. Я его просто высажу рядом. Может, куплю для нас чего-нибудь, ты, неблагодарный ублюдок. Сэм поднимает руки в защитном жесте. — Хорошо, отлично. Он открывает рот, собираясь сказать что-то ещё, но всё же ничего не говорит. Дин снова опускает глаза, разглядывая свои пальцы, разглаживающие смятый клочок бумаги. — Ты же знаешь, я не позволю ничему случиться. — Да, — тихо говорит Сэм. — Знаю. Это не… Он не продолжает, но Дин выжидательно смотрит на него. Они встречаются взглядами, и Сэм неловко пожимает плечами, а потом отворачивается и снимает что-то с холодильника. — Вот. О, список покупок. Точно. — Спасибо, — Дин листает список, пробегая по нему глазами. — Пойду оденусь. И боже ж ты мой, спаржу я покупать не буду.