***
Изрядно подвыпившая девушка сидела за барной стойкой, держа в руках очередной бокал крепкого напитка, и со скучающим видом рассматривала посетителей. — Ещё, — обратилась она к бармену, подставляя опустевший фужер. — Не многовато ли? — К ней подсел высокий голубоглазый мужчина, весь вечер сверливший её взглядом. От неожиданности она вздрагивает и резко поворачивается, обращая затуманенный печалью и алкоголем взор на незнакомца, нарушившего её одиночество. — А тебе какое дело? — брюнетка раздраженно фыркает. — Хочешь составить мне компанию? — Возможно. Он загадочно улыбается, а в голубых глазах загорается хищный огонек.***
Дверь с грохотом распахивается, пропуская молодых людей внутрь. Не теряя времени, мужчина рывком прижимает к холодной стене податливое девичье тело, впиваясь в её губы требовательным поцелуем. Кажется, время вокруг них остановилось. Есть только он, она и наслаждение. Два тела, сплетающиеся в страстных объятьях, две души, стремящиеся друг к другу, два человека, которые желают забыться, раствориться в этом мгновении… Его язык ловко проникает в её чуть приоткрытый рот и она охотно впускает его, прижимаясь к нему с легким стоном желания и нетерпения. Голубые глаза темнеют от предвкушения, а руки медленно, но верно подбираются к молнии на её платье и тянут вниз, миллиметр за миллиметром оголяя желанное тело. Ещё одно движение, и легкая ткань падает к ногам, оставляя её почти обнаженной. Мужчина неотрывно смотрит на брюнетку, не скрывая некоторой доли восхищения во взгляде и, не в силах больше сдерживать своё желание, он наклоняется к тонкой шее девушки, выводя языком замысловатые узоры, перемещаясь все ниже, слегка покусывая нежную кожу. Она невнятно мычит, зарываясь руками в его волосы, жадно вдыхая опьяняющий, мужественный запах. То ли от алкоголя, то ли от нахлынувших ощущений, но голос потребностей и первобытных желаний заглушает голос разума и нравственного чувства. Не отдавая отчета своим действиям, девушка ловко расстегивает его рубашку, избавляясь от лишней одежды. Слегка прикусив нижнюю пухлую губу, она скользит наманикюренным пальчиком по его обнаженной груди, неспешно очерчивая контур замысловатой татуировки. Она чувствует, как его дыхание учащается, а в бедро упирается прямое доказательство правильности её действий. Девушка заводит руки за спину, и хитрая улыбка озаряет её милое личико, она расстегивает белоснежный бюстгальтер, демонстративно отбросив его куда-то в сторону и, слегка прикрыв глаза, подаётся вперёд, прижимаясь грудью к его обнаженному телу. Тихо выругавшись, мужчина подхватывает её за бедра, направляясь в сторону спальни, опрокинув по пути вазу с искусственными цветами и разбив несколько статуэток, так непредусмотрительно оставленных на небольшом комоде, стоявшем в прихожей. Он укладывает её на огромных размеров кровать, нависая сверху. Брюнетка зачарованно наблюдает за его действиями, её карие глаза становятся ещё темнее, щёки пылают, а чёрные волосы в очаровательном беспорядке рассыпаются по подушке, волшебным ореолом очерчивая овал слегка покрасневшего лица. Мужчина скользит взглядом по её телу, проводит по его изгибам кончиками пальцев, заставляя дрожать под его ласками. Его голубые глаза загораются странным пламенем, а пальцы ныряют под резинку кружевных трусиков и тянут их вниз, отчего она со свистом втягивает спасительный воздух, сжимая в руках белоснежные простыни. — Пожалуйста, — выдыхает, сглотнув вязкую слюну, смотрит прямо в его потемневшие от вожделения глаза. Дважды просить не приходится. Расправившись с оставшейся одеждой, он приставляет головку члена ко входу, но натыкается на неожиданное препятствие. — Черт! — Шипит, до конца не понимая, что удивило его сильнее — тот факт, что девушка невинна или её глупое безрассудство в виде лишения этой самой невинности с первым встречным из бара. Он отстраняется, слегка приподнимаясь. — Нет, пожалуйста, — почти жалобно шепчет она и, притянув его за затылок, впивается в губы жарким поцелуем, тем самым пресекая все возможные возражения. Уже завтра ей, скорее всего, будет стыдно. Она будет ненавидеть себя, за свою слабость и легкомысленность, ненавидеть его, за то, что не остановил, за то, что поддался её уговорам. Но это будет завтра. Сейчас существует только это мгновение. Никаких слов. Они не знают даже имён друг друга, да и незачем. Прямо здесь и сейчас есть лишь они, двое безумцев тонущих в глазах напротив, захлебнувшихся в непонятно откуда возникших чувствах… и одна ночь. Ночь, которая навсегда останется в их памяти, которую они будут бережно хранить, пряча навек в самых потаённых уголках души. Заглушив последние отголоски разума, он отвечает на поцелуй, языком проникая в жаркий рот и требовательно исследуя пространство внутри. Её руки ложатся ему на спину. Она сдерживается из последних сил, но на его коже все равно остаются красные следы от её ногтей. Девушка чувствует, как внутри неё все трепещет и вспыхивает, а ведь это всего лишь поцелуй. Поцелуй, от которого сносит крышу, а сердце начинает бешено стучать, словно стремясь вырваться из груди. Брюнетка прикрывает глаза и бесстыдно стонет, сгибает колени и разводит их, приглашая его между ними. На его губах появляется едва заметная ухмылка, а прохладная ладонь накрывает её лобок, скользит в промежность, соприкасаясь с горячей и влажной плотью. Она на миг замирает, привыкая. Её пышная грудь высоко вздымается, дыхание сбилось, а расширенные зрачки лихорадочно блестят, в них трепещут неуловимо проблескивающие искры. Место указательного пальца занимает большой, а указательный скользит ниже, находя влажный вход девушки, мягко проникая в него. Она выгибается, подаваясь навстречу его умелым движениям. В ушах звенит, перед глазами плывёт и она закрывает их, ныряя с головой в мир блаженства и новых, совершенно неведомых доселе ощущений. Он продолжает ласкать её до тех пор, пока его пальцы не начинают блестеть от влаги, а внутренняя поверхность её бёдер не покрывается каплями и разводами смазки. После мужчина мягко отстраняется и, не ложась на нее полностью, упираясь ладонями в постель около плеч брюнетки, медленно входит, всеми силами стараясь доставить ей как можно меньше болевых ощущений. Она тихо шипит, боль, противная и скользкая, проходится по венам, от чего те гудят, словно порванные струны. Шумно дыша, девушка сильно зажмуривает глаза — ещё не хватало расплакаться. — Потерпи, — голубоглазый через силу останавливается, давая ей привыкнуть к новым ощущениям, и когда её правая рука легко касается его щеки, он начинает двигаться, медленно, не торопясь… Вскоре боль унимается, на её смену приходит приятное чувство разливающееся теплом внизу живота. Она начинает включаться в ритм, двигаясь ему навстречу, делая ещё приятнее обоим. Комнату заполняют тихие стоны, а воздух вокруг них словно электризуется. С каждым разом мужчина входит всё глубже и быстрее, временами оставляя легкие поцелуи на её искусанных в кровь губах. Он ритмично врывается в дрожащую, судорожно сокращающуюся глубину девушки, приближая обоих к заветному финалу. Наконец, легкая дрожь мелкими импульсами проходится по телу брюнетки, словно лавина наслаждение накрывает её с головой и, издав последний полу вздох, полу стон она расслабляется, откинувшись на мягкие подушки, пытаясь унять гулкое сердцебиение. Мужчина делает ещё несколько резких толчков и кончает следом, бурно изливаясь ей на живот и забывшись, прижимается своей щекой к её, наслаждаясь теплом, исходящим от её нежной кожи. Мгновенная усталость накрывает обоих и, уткнувшись ему в плече, брюнетка засыпает, отправляясь в мир приятных сновидений.***
Первые лучи утреннего солнца пробивались сквозь пушистые облака, а красный шар, медленно появлялся над горизонтом, окрашивая небо багровыми красками. Весенний ветер колыхал легкие занавески, а сквозь открытое окно показывались тонкие стволы деревьев, увенчанные шапкой зелёной листвы. Казалось, всё вокруг дышало спокойствием и умиротворенностью. Одинокий лучик упал на лицо спящей брюнетки, поморщившись, она попыталась повернуться в другую сторону, но сильная мужская рука, лежащая у неё на талии, не позволила осуществить задуманное. Еле сдержавшись, чтобы не закричать, она, не обращая внимания на горечь во рту и лёгкое головокружение, аккуратно высвободилась из крепкой хватки, садясь в кровати, о чем вскоре пожалела. Голова нещадно болела, а тело ужасно ломило, словно на нём проводилось ралли на асфальтоукладочных катках. Явные признаки похмельного синдрома на лицо. Брюнетка с силой зажмурила глаза, предпринимая плачевные попытки убедить себя в том, что это всё происходит не с ней. Это всё ещё продолжение её сна, не иначе. Просто длинный дурной сон. Всё слишком глупо… так не бывает. Девушка чуть ли не заплакала от отчаяния и жалости к себе, но собравшись с духом, она откинула легкое покрывало, и в глаза резко бросилось красное пятно прямо на белоснежной простыне. Её словно с головы до ног окатили холодной водой. Карие глаза девушки расширились до невероятных размеров, сердце пропустило удар, а душа кажется, ушла в пятки. Изначальные догадки подтвердились. «Этого не может быть. Сон, просто дурной сон» — несколько раз подряд, как мантру, повторяла она про себя, усиленно растирая пульсирующие виски. Не помогло, все очень даже реально. Осознание этого пришло постепенно, тем не менее болезненно. Медленно, задумчиво, словно пребывая в прострации, девушка поднялась с постели, на ходу собирая разбросанные вещи. Молча оделась и слегка пригладив растрепанные волосы, ушла, тихо прикрыв за собой дверь…***
Брюнетка полулежит на кровати, беззаботно листая свежий выпуск «Laik dedikodu». Её скучающий взгляд блуждает по глянцевым страницам с почти идентичным содержанием: кто-то завел очередную любовницу-содержанку, устроил пьяный дебош или же приобрел ещё одну баснословно дорогую яхту для своей «небольшой коллекции». В общем-то, каждый как может, так и показывает толщину своего кошелька и скудность умственных способностей. Девушка закатывает глаза, скривившись, словно увидела что-то нелепое и уродливое. — Хазан, — в освещенную осенним солнцем комнату бесцеремонно врывается рыжеволосая женщина средних лет. — Сегодня на вечер ничего не планируй. — Она оживляется, начинает буквально светиться. — Один мой друг пригласил нас на ужин, будь готова, ближе к семи за нами заедут. Кареглазая морщит нос и нехотя отрывается от своего занятия, недовольно смотря на воодушевлённую маму. — Боюсь тебя огорчить, но у меня другие планы, мамочка, — она отбрасывает наскучивший журнал, вперившись взглядом в непоколебимую Госпожу Фазилет. — Что ж, в таком случае мне придётся тебя разочаровать, дорогая, — притворно-елейным голосом произносит женщина. — Нас ждут, и мы будем на этом ужине. — Она упирает руки в бока, давая понять, что решение принято и обжалованию не подлежит. — Не заставляй нас ждать тебя, — и прежде чем Хазан успевает ответить, женщина уходит, напоследок едва ли не хлопнув дверью. — И что это было? — Задаёт она скорее риторический вопрос, откидываясь на мягкие подушки.***
Поистине роскошный особняк, больше походящий на дворец, встречает их легким полумраком и холодом, пробирающим до самых костей. Хотя, скорее всего, так кажется только брюнетке. Её младшенькая сестра, которая никогда не отличалась особым умом, на пару с матерью чуть ли не прыгают от радости и восторга так, что, кажется, они сейчас лопнут или как минимум подтопят своими слюнями длинный красный ковер, лежащий у входа. — Добро пожаловать, — на крыльце их встречает глава дома — Господин Хазым. Седовласый мужчина, осанка, манеры и взгляд которого так и кричат о его аристократическом происхождении, что как ни странно, не отталкивает, а напротив — взывает интерес и уважение. Он добродушно улыбается, приветствуя прибывших гостей, жестом приглашая их в дом, отчего Фазилет начинает светиться пуще прежнего, а Хазан одолевает невыносимое желание приложится лбом об одну из мраморных колон, которая, судя по всему, стоит дороже, чем вся её жизнь. Изнутри он оказывается ещё великолепнее, чем снаружи: мягкая тёмная мебель, блестящие дубовые полы, широкая лестница с резными перилами и огромная позолоченная люстра, в каждой детали которой при искусственном освещении, свет от ламп рассеивается в хрустальных элементах, озаряя комнату приятным и ровным свечением. В общем-то ничего странного. Исходя из информации, время от времени проскакивающей в различных газетах — это очень обеспеченная семья, даже более чем, учитывая, что они входят в список богатейших людей страны. Хазан закатывает глаза, наблюдая, как Госпожа Фазилет восторженно охает и, похоже, сдерживается из последних сил, чтобы не броситься расцеловывать каждый миллиметр этого дома. Наконец они проходят в не менее роскошную гостиную, за сервированным столом которой уже собралась почти вся семья Эгемен. Среди присутствующих Гекхан и Селин. Старший сын выглядит вполне нормально, но совсем не вписывается в общую картину заносчивой семейки. У него добрые глаза и приветливая улыбка, чего не скажешь о рыжеволосой девчонке гордо восседающей на своем месте. Её густо накрашенные глаза окидывают гостей отнюдь не теплым взглядом, а губы искривляются в едкой усмешке. Крайне неприятная особа, отмечает Хазан и одергивает и без того безукоризненно сидящее на ней облегающее платье. Её нервирует здешняя обстановка, эти оценивающие взгляды и фальшивые улыбки, от одного вида которых просто тошнит. Обменявшись сухими приветствиями, все усаживаются за длинным столом, время от времени перекидываясь дежурными фразами вроде «Как дела?», «Чем занимаешься?» или «Какие планы на будущее?» отчего скучный ужин тянется ещё медленнее и мучительнее, как бесконечный кошмар, от которого девушка никак не может проснуться. Неожиданно тяжелая дверь гостиной распахивается и в комнату вваливается двое мужчин, один из которых вусмерть пьяный и чудом держится на пошатывающихся ногах. — Опа, а у нас гости, — лепечет кудрявый и, отвесив поклон, еле удерживает равновесие, избегая незамедлительную встречу с полом. — Мое почтение, дамы. Хазан брезгливо морщит свой носик и, отвернувшись от кудрявого клоуна, принимается рассматривать второго мужчину. Подтянутый, одетый с иголочки, с идеально уложенными волосами он выглядит, словно сошедший со страниц глянцевого журнала, который брюнетка читала этим утром. Безусловно, он привлекает внимание женского пола своей внешностью, поведением и естественной харизмой, которая ощущается буквально в каждом его шаге, но есть и что-то отталкивающее, она чувствует это на подсознательном уровне. Хазан еще раз окидывает взглядом брюнета, стоящего неподалёку. Неожиданно он оборачивается, словно почувствовав, что на него смотрят, и их глаза встречаются. До боли знакомые ярко-голубые… В её сознание вихрем врываются воспоминания четырёхмесячной давности, и силуэт ненавистного незнакомца всплывает перед мысленным взором девушки, заставляя сердце биться быстрее, а кожу покрыться мурашками. «Нет, это не может быть он!» — Не веря своим глазам, брюнетка отчаянно мотает головой, словно прогоняя туман или наваждение. Тщетно, он вполне реальный…