Ури - город, вернувший нам друг друга

      Волонтёров встретили очень радушно, словно они оказались не в военно-полевом лагере, возведённом для выполнения крайне важных задач, а в гостях у близких друзей. Солдаты с улыбками приветствовали всех и каждого по отдельности. Такое отношение к ним успокаивало нервничавших молодых врачей, впервые решившихся принять участие в волонтёрской миссии вблизи горячей точки, и вселяло чувство уверенности опытным медицинским работникам, вызывая у них уважение к военным миротворцам.       Когда первые приветствия чуть стихли, майор Ким вышел немного вперёд, так, чтобы всем было хорошо его видно.       – Мы рады приветствовать вас на базе Кви миротворческого подразделения ООН, – обведя доброжелательным взглядом врачей, но всеми силами избегая больших глаз лидера их группы, начал офицер. – Армейские палатки, которые находятся позади меня, поставлены специально для вас. Распределитесь по двое и располагайтесь. Медицинский блок расположен справа от вас, – информировал Чонин, чтобы прибывшим было проще ориентироваться на территории лагеря. – Для вашей безопасности действует комендантский час с девяти часов вечера до пяти утра и вам запрещено покидать территорию военного лагеря без предупреждения. Насчёт телефонной связи, к сожалению, ловит она здесь с перебоями, поэтому не удивляйтесь, если неожиданно ваш звонок прервётся, – раздалось ожидаемое недовольное гудение, вызвавшее еле заметную улыбку на пухлых губах шатена. – Если возникнут какие-либо вопросы или проблемы, обращайтесь лично ко мне или к любому другому солдату, и мы вам поможем. Надеюсь, этот месяц в Ури вам понравится. А сейчас оставляйте свои вещмешки в палатках и проходите в пищеблок, для вас уже накрыт небольшой приветственный стол.       – Спасибо! – хором поблагодарили проголодавшиеся за время перелёта волонтёры и воспользовались советом майора, направляясь к палаткам.       Су видел, как Чонин развернулся к нему спиной, собираясь вернуться к своим делам. Крепко сжав кулаки, хирург со свистом вобрал в лёгкие воздух и, пока не растерял последние крупицы смелости, громко произнёс:       – Майор Ким Чонин!       Ким замер, чувствуя, как от звука знакомого голоса по всему телу пробежал лёгкий холодок. Слышать его наяву спустя долгие шесть месяцев снов, пропитанных воспоминаниями и несбыточными надеждами, было невероятно волнительно, Ин уже и потерял в памяти эти чуть хрипловатые нотки. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, офицер всё же смог сохранить на своём лице армейское спокойствие.       – Доктор До Кёнсу, – лёгким кивком головы поприветствовал того Ким.       – Я хотел сообщить Вам, что с завтрашнего дня моя команда в полной мере начнёт свою работу, – стараясь не отвлекаться на неуместные, но такие сильные эмоции, как можно твёрже начал До. – Необходимо, чтобы все солдаты пришли в первой половине дня со своими медицинскими картами в медблок. Мы возьмём кровь на анализ и проведём вакцинацию для повышения вашего иммунитета. Это стандартная процедура.       – Понял. Утром сразу после строевой подготовки мы придём к вам. Это время будет удобно?       – Да, – обманчиво спокойно согласился хирург, у которого в груди от такого непривычно безэмоционального голоса Кима будто резало тупым скальпелем.       Кёнсу уже был готов бежать прочь, лишь бы не чувствовать этой боли, когда его планам помешал шатен.       – Доктор До, – это официальное обращение было совершенно неправильным, Чонин никогда его так не называл. Даже хёном тот называл старшего крайне редко, – забыл сказать: через три дня я буду связываться с работниками гуманитарной помощи и договариваться о поставке провизии и всего необходимого. Могли бы Вы к этому времени изучить запасы медицинского корпуса и предоставить мне или любому из членов моей команды список недостающих лекарств?       – Хорошо, займусь этим в ближайшее время, – ответил Су и, не желая больше мучать себя, широким шагом пошёл в сторону палаток.       Так больно. Слишком больно.       Кёнсу не мог поверить, что теперь между ними всё было именно так. Один лишь лёд, холод и безразличие, непреодолимая стена, об которую разбивалась даже самая смелая надежда. Вместо нежного и такого личного «Кённи» или милого «Кёнсу-я» теперь звучало отстранённое «доктор До».       Воспоминания, наполненные теплом и взаимной любовью, лишь сыпали соль на открытые раны, продлевая агонию хирурга. Хотелось кричать, лить горькие слёзы, и в то же время тело просило новой боли, физической, чтобы хоть немного отвлечься от душевной, раздиравшей парня изнутри. Хуже было от осознания того, что виной всему был он сам, именно из-за Кёнсу сказочная реальность, которой полгода назад была его жизнь, превратилась в ночной кошмар.       Было бы куда проще, если бы он мог сбросить груз вины на кого-то другого.       За собственными переживаниями До даже не заметил, как к нему подбежал взволнованный Бэк, ставший невольным свидетелем той осязаемой напряжённости, минутой назад сгущавшейся подобно туче над его друзьями. Брюнет не почувствовал и осторожных прикосновений к своим лопаткам и плечам, бездумно следуя за ними в ближайшую свободную палатку.       – Су-я, эй, – мягко позвал врача Бён и, не добившись никакой ответной реакции, произнёс немного более настойчиво: – Кёнсу, приди в себя. Поговори со мной.       Иммунолог усадил младшего на одну из кушеток, ощутимо надавливая на узкие плечи. Перелив в алюминиевую кружку из бутылки немного воды, парень опустился на матрас рядом с другом.       – Выпей, Кёнсу, – он вложил в ладони До кружку.       Лёгкий холодок от металла заставил брюнета вздрогнуть, напоминая о ледяном голосе солдата. Под чутким руководством Бёна сделав небольшой глоток, он медленно стал замечать окружавшую его обстановку.       – Чонин, – чуть слышно выдохнул Су.       – Кай? Что между вами произошло? Как вы успели уже что-то не поделить? – негодовал парень, но старался говорить спокойно и мягко.       – Для меня он Ким Чонин, – трепетно выдохнул имя солдата До. – Мы встречались, Бэкхён.       – Что? Оу! Правда? А где вы уже успели встретиться? Кай приходил к нам в больницу, да? – молниеносно стал предполагать тот, скидывая с глаз светлую чёлку.       Кёнсу отрицательно покачал головой.       – Мы с Чонином встречались, – повторил Су, голосом выделяя последнее слово так, что ошибиться в его значении было уже невозможно.       Бён с широко распахнутыми глазами уставился на друга.       – Но… как? Когда? Почему я об этом не знаю? – негодовал сбитый с толку парень.       – Это произошло почти год назад, ты тогда уехал в Инчхон на курсы повышения квалификации и на какие-то конференции по иммунологии. Я не хотел рассказывать тебе обо всём по телефону, надеялся лично вас друг с другом познакомить, – хоть она и отдавала тоской и сожалением, но это была первая улыбка на губах Кёнсу за последние несколько часов.       – Как долго вы встречались?       – Три месяца, – это были лучшие месяцы в жизни До. Самые яркие, счастливые и нежные.       Бэк задумался, стараясь вернуться на девять месяцев назад.       – Боже, я помню то время! – Бёна осенило. – Я часто звонил тебе тогда, и ты всегда был таким весёлым и жизнерадостным, так много шутил, что я всерьёз начинал задумываться о том, что моего серьёзного и сдержанного друга просто подменили! Хотя это, конечно, не мешало мне радоваться за тебя. Вот только, когда я вернулся в Сеул, ты уже был ещё более хмурой версией прежнего себя.       – Незадолго до этого мы с Чонином расстались, – сгорбился на кровати парень.       Воспоминания больно кололи в сердце.       – Поэтому ты последние полгода провёл в операционных или носом в бумагах? Погрузился в работу, даже получил должность главного хирурга, лишь бы отвлечься от мыслей о К…Чонине?       Су слабо кивнул, но старшему это было и не нужно, он сам прекрасно понимал, что так и было. Сколько Бэк его помнил, До всегда прятался от собственных эмоций и переживаний сначала за учёбой, а потом и за работой.       – Как вы познакомились? – природное любопытство победило, и Бён всё-таки решился задать этот вопрос.       Кёнсу поднял взгляд на друга. В этот раз на бледном лице брюнета расцвела мягкая улыбка.