Far Cry 5 сборник

Бар «Крылья любви» был не рад гостям лишь в двух случаях: если гости оказывались эдемщиками или грабителями. Остальным Мэри Мэй была рада в любое время дня и ночи. Здесь всегда было светло и весело; играет музыка, по разделочным доскам стучат ножи, за очередной кружкой пива оживляются разговоры. Одним словом - атмосферно. Помощник обожал этот бар. И даже не за то, что это было единственное «алкогольное» место в округе. Просто здесь, и правда, можно было отдохнуть и хотя бы на вечер забыть, что ты сражаешься против армии сектантов, у которых есть маленькая водородная бомба. Крохотная. Рабочая, мать его, бомба! В данный момент он сидел вполоборота за барной стойкой и пялился в стену. Рядом, поджав ноги под стул, как на насесте, сидела Аделаида. «От болтовни ее губы уже давно должны были превратиться в большущий пельмень», - думал он, пытаясь угадать, в какой момент ему нужно было поддакнуть или эмоционально отреагировать. «Хорошо хоть, не нужно было задавать вопросы». Бывшая жена губернатора болтала без умолку. В голове слушателя смешались и истории о том, «какой муженёк был козел», и о том, чем зацепил ее Ксандр, и о лётных «сестричках», которые теперь служили Иосифу. В общем, ничего ценного в разговоре не наблюдалось, зато помогало скрепить дружбу ещё сильнее. Пиво и греющая уши Мэри Мэй, переодически вставляющая свои комментарии, отлично разбавляли диалог. Однако же, несмотря на теплоту встречи, компания решила встретиться в баре по другой причине. Трейси задерживалась, нужно было скоротать время. Без неё обсуждать план по захвату главного аванпоста было бы неправильно. Вот троица и разболталась. - Говорю тебе, а сын - его копия. Только он намного глупее вышел. Не люблю их. Что одного, что второго. Всю жизнь мне испортили. Дармоеды. - Зато сейчас свободна, - подмигивает ей бармен, проходя мимо. На барной стойке оказываются две новые бутылки светлого, - за счёт заведения, рыбка. Аделаида наимилейше заулыбалась: - Спасибо, детка, хоть ты меня понимаешь. Послышался негромкий звон чокающихся бутылок. Стол намокает от конденсата с бутылок. - А главное, как он смеет вообще мне права какие-то предъявлять! Ух, взяла бы я Тюльпанчик и расхерачила его халупу, пока этот наглый сухарь шлялся бы по своим предвыборным фуршетам... Салага бегло написал на салфетке слово «ИМПОТЕНТ!» и передал Аделаиде. Та истерично хохотнула. Тут в бар влетает краснющая Трейси. Она хватает ртом воздух, как настоящая рыба. В помещении после бега по похолодевшей улице она чувствует жар внутри самой себя - рывком снимает серую толстовку через голову и поправляет прилипшую к телу майку. Говорит запыхавшимся голосом, как паровоз, выпускающий дым. В «Крылья любви» не перестают заходить гости, так что Трейси пришлось отойти немного в сторону. - Помощник, девки! Я тут такое видела! Мэри Мэй с такой досадой окидывает взглядом Трейси, что все сразу понимают: новость стоила того, чтобы ее услышать. - Аааа! Без меня не начинайте! Я быстро! Бармен метнулась на второй этаж за новым ящиком алкоголя. Брюнетка так сильно заинтриговала ее, что та не могла себе простить пропустить назревающую беседу. Она ещё могла понять удивление Ким или Хадсон, но когда с такими словами врывается девушка, которую очень трудно удивить, становится минимум интересно, что ее так взбудоражило. Трейси хотела поскорее поделиться тем, что видела. Это было видно по блеску в ее глазах - так они ещё никогда не сверкали. Но, подойдя к коллегам, она сначала принялась осушать оставленную на столе бутылку пива. Депути заметил, что уже, прийдя в себя, сердце девушки до сих пор колотилось быстрее автоматной очереди. На щеках горел румянец. Она подвязывала толстовку на бёдрах трясущимися руками. Дело было точно не в боязни опоздать! - Ну-ну! Рассказывай! Тетя Ада заелозила на стуле от нетерпения и любопытства. Трейси виновато, но шутливо посмотрела на Помощника, затем подавила нервный смешок: - Деп, прости, но тема женская. Помощник лишь рукой махнул, мол, валяйте. Заметив Мэри Мэй, Трейси медленно, как могла, начала: - Ой, девки-и-и! Короче! Иду в бар сюда, как вдруг вижу... дерьмо... простите, - она сильно закашлялась, будто воздухом подавилась, - Так вот. Иду, значит, как вдруг вижу, идёт какой-то красавчик: рубашка расстегнута, брюки без ремня ещё чуть-чуть и свалятся нахрен! - Как он выглядел? Это был парень? Мальчик? Дедок? ЧТО БЫЛО ГОСПОДИ НЕ МОЛЧИ! - у бывшей мисс Драббмен, казалось, от напряжения остановится сердце. - Это было в Фолз Энде? Прям в Фолз Энде?! В самом городе?! Мэри Мэй можно было понять. Она жила в городе с самого рождения и знала каждого мужчину, проживавшего по соседству. Внешне никто из них не блистал, а потому ей было трудно поверить, что кто-то смог зацепить гостью. Даже помощник удивился и стал внимательнее вслушиваться в разговор. - Да погодите вы! Мужчина это. Взрослый, за тридцать. Кожа темная. Короче, смотрю - а торс у него на распашку. А какое там тело под рубашкой, мммм! - Соски торчали? - не унималась летчица. - Ага. Бледно-розовые. - А губы пухлые? - Даже очень. - Бож, я б за таким поманьячила. - ТВОЮ МАТЬ, ЭТО ЧТО, НАШ ПАСТОР?! Трейси и Ада разом уставились на ахреневающую Мэри Мэй. Она сказала это так громко, что все посетители разом перестали галдеть и посмотрели в ее сторону, ожидая, что будет дальше. В баре стало слишком тихо. Владелица, будучи готовой к таким ситуациям, спокойно подошла к колонкам и выкрутила колесико. Музыка заиграла ещё громче. Теперь их было слышно лишь людям за соседними столиками, не всему бару. После она продолжила: - Ты хоть понимаешь, что только что описала нам Джерома, нашего пастора из церкви с другой стороны улицы? Шокированная Трейси даже не знала, что ответить. Повисло недолгое молчание. Мэри Мэй решила, что сейчас самое время было протереть сухие стаканы ещё раз. Помощник уставился на свои ботинки и подумал, что их было бы неплохо отмыть. - Расслабься, подруга, - вдруг подмигнула Аделаида, усевшись поудобнее. - Она ж не трахнула его. - Да уж, - неохотно бросила бармен. - А что тут плохого? У меня у самой есть виды на одного папочку. - Ха-ха, это на какого? - На Иосифа, - Ада хитро усмехнулась. - Хах, ну да, его каждый в округе хотел бы выебать за все, что тот сделал. Трейси нервно хохотнула. - Нет, милочка, я б его просто так поимела. Не знаю, насколько хорошо ты разглядела Джерома, но видела я пока только Иосифа, а у него есть, на что глаз положить. - Погоди. То есть, - встряла Мэри Мэй, - ты считаешь, что Иосиф сексуальнее Джерома? - Ага. Попа у него что надо. - Он же тощий! Скелет один! - Скелет с горячим прессом и мускулистыми ручками. Такому я б разрешила себя подержать, хо-хо. - Конечно, на вкус и цвет, но... - Ты не согласна со мной, рыбка? Неужели Мэри Мэй знает, кому хотела бы рассказать о своих грешках, а? Аделаида и Трейс залились смехом. Бармен лишь намекающе улыбнулась на одну сторону. - Если уж и выбирать, Джером заводит меня куда больше эдемщика. Он опрятен, у него чистая голова. - после она призналась, - и да, он хорошо сложен. - Воу-воу, какие откровения! Разнести его дом, чтобы он попросился переночевать у тебя? - Ада залихватски подмигнула. - Да иди ты! Мэри тоже скоро засмеялась. Тогда летчица повернулась к Трейси. - Ну а ты? Намокла, когда увидела Джерома? Ха-ха. Только давай честно, у нас сегодня вечер откровений. Раскрасневшаяся Трейси долго молчала, подбирая слова. Она не предполагала, что разговор зайдёт настолько далеко. - Хоть я и атеистка, к нему на службу бы сходила. Помощник чуть не подавился пивом. Трейси продолжила: - И если на то пошло, Иосиф сосет у Джерома по всем параметрам. - Ваше дело, мне больше достанется. - Если будете «жестко», - усмехнулась Трейси, представив Аделаиду с Иосифом, - вмажь ему от меня в челюсть. Все трое громко рассмеялись. Один лишь Помощник заметил, как в помещение вошли ещё двое гостей. - Ага... Ага.., - хохотала Мэри под барной стойкой, - а от меня по яйцам. - Дамы, дамы! Охладите своё траханье, пожалуйста. Что у вас случилось? Перед ними оказался Херк Драббмен-младший, рядом с ним - Акула. Они уже были пьяны, но желали продолжения банкета. Внутренний голос велел завалиться на аванпост и по перебивать всех сектантов, но дикий ржач хороших знакомых заставил их притормозить и включиться в разговор. - Мы тут спорим, - булькала в истерике Трейси, - кто у нас самый горячий папочка Фолз Энда. Да и всего округа, если на то пошло. - Ни хрена вы тут развлекаетесь! - присвистнул Херк, открывая бутылку темного. Пена потекла по рукам, впитываясь в куртку. - И кто выигрывает? - Пока Джером, - цокнула языком Аделаида и посмотрела на подруг, - маленькие они ещё. Не понимают, кто тут самый сок. - Я б на Иосифа поставил, - тут выдал Акула, словив при этом удивленные взгляды спорящих, - Ну а что? Пофантазировать нельзя? Иосифу явно есть, что показать. У него штаны сильно сборят, когда он ходит. Аделаида ткнула помощника в бок: - Как думаешь, у Хадсон развился стокгольмский синдром? Депути растерянно пожал плечами, но подруга его не отпускала: - А ты? Кто из них для тебя ходячий секс, а? Он не знал, что ответить. К счастью, заговорил прибухнувший Херк, которого уже шатало: - Значит так, завтра устроим выборы. Ну, тайное голосование, то бишь. Пусть весь город голосует. - Ты что, сдурел?! - вмешалась Мэри Мэй, - ладно мы, поспорим и разойдёмся. Но поднимать спор на уровень Фолз Энда... - Да не парься ты так, - отмахнутся Акула, - пусть народ повеселится. Не без чувства юмора люди у нас живут. - Ладно. Но чтоб секретно все было. Проведём все у меня в баре. Фанатики не голосуют. Джерому обо всем тоже знать не обязательно. На том и порешили. На следующий день жители не узнали свой город. Чтоб избежать лишних вопросов, Джерома на целый день отправили в бывшую тюрьму округа Хоуп, чтобы он помог с реабилитацией тех, кого утянули в Блажь. Трейси об этом позаботилась. Круче всех изменился бар. Даже Мэри Мэй его не узнала, выйдя поглазеть, что Херк, Помощник и Акула с ним сделали за ночь. А сделали они достаточно! По стенам были развешаны нарисованные картины полуголых пасторов. Между ними на гирлянде развешаны их настоящие фотографии. Причем, подобраны они были действительно качественно, что сразу не определишь, кому следовало бы отдать свой голос. У дверей висела яркая надпись: «Самый горячий папочка Фолз Энда здесь». - Мы хотели это в стихах сделать. Типа: «Будь смелей, решай давай - Кто жопастей выбирай». Мэри подавилась смешком: - Не, ребятки, так тоже отлично. Вечером угощу вас выпивкой. Уже с самого утра у входа толпились люди. Мужики ржали, женщины нескромно разглядывали картинки. Разговоры и споры не смолкали. Как только был дан сигнал старта, жители вбежали в бар, где на всю мощность играла «I’M SEXY AND I KNOW IT» и лежали листочки, на которых нужно было подчеркнуть имя и бросить в коробку из-под обуви. За всем внимательно наблюдал Помощник. *** В стане врага: Сектант: Иоанн, у нас проблема. Иоанн: Что-то серьёзное? Быстрее, я спешу. Сектант: Там в Фолз Энде устроили голосование на «самого горячего папочку их города». Иоанн *раздраженно*: И-и-и? Сектант: Иосиф проигрывает! Иоанн: Спасибо за вести, ты можешь идти. *в спешке набирает номер Иосифа* Здравствуй, Брат. Тут такое дело... Тебе срочно надо в Фолз Энд! Иосиф: Зачем? Иоанн: Думаю, им стоит напомнить, кто тут главный папочка. Иосиф: Я тебя не понимаю. Иоанн: Не волнуйся. Текст я тебе напишу. И да, *закусывает нижнюю губу* рубашку не надевай. *** Тем временем в Фолз Энде... Голосование шло полным ходом. Уже с утра все были пьяны, потому голосовали от души, нахваливая задумку организаторов. Бармен подняла неплохие деньги, а ее запасы алкоголя заметно истощились. Проголосовав раньше всех, она занималась своими делами на втором этаже: подсчитывала прибыль и звонила поставщикам. В какой-то момент приехала машина. Она припарковалась на самом видном месте - посреди города. Знак на ней сектантский, внутри сидело трое. Первым из неё вышел Иосиф. Примечательно - без рубашки. Ещё более примечательно - новый шрам на его груди кровоточил. Тонкая красная лента стекала к животу, а после ниже, впитываясь к брюки. Примечательно - брюки плотные, попу утягивали хорошо. В таком виде он трижды прошёлся туда-обратно вдоль Фолз Энда, собирая женские взгляды, после остановился около церкви и заговорил: - Я знаю, как вам сложно поверить мне. Моим словам. Что я считаю вас своей семьей. Что хочу вас всех... - он выдержал паузу, как его попросил Иоанн, - принять в свои объятья. Коснуться вашей груди и блуждать по ней, пока не отыщется сердце. Остаться с каждым в запертой комнате, чтобы... принять исповедь, разумеется. А, просыпаясь по утрам, я думаю, как сделать так, чтобы уберечь вас всех от скорого конца. Ведь я хочу войти в вас, в ваши души, чтобы понять, как именно я бы мог вас спасти. Может, когда-нибудь вы поймёте. Когда-нибудь я стану вашим отцом. А вы станете моими детьми. И вместе мы войдём во врата Эдема. Что было потом - словами не передать. Девки бросились в бар, расталкивая друг друга, как мячики-прыгуны. Впервые весь город слышал речь Сида, не перебивая, лишь изредка тихо вздыхая от проникновенной речи. Сектанты в машине, усмехаясь, доложили Иоанну, что все получилось в лучшем виде. Дождавшись, когда Отец вернётся в машину, они дали газу и умчались прочь. Ночью, когда последняя лампочка в окне потухла, Мэри Мэй, Херк, Акула, Аделаида, Трейси и Помощник закрыли двери в бар, зашторили окна и сдвинули столы. На них высыпали сотню листочков и принялись за работу. - Ничего не понимаю, - шептала владелица «Крыльев любви», пересчитывая голоса, - одинаково что ли? - Ага, - удрученно пробубнила Аделаида, рассчитывая, что отрыв должен был получиться ощутимым. Все разом повернулись к Помощнику. - Деп, походу ты один не голосовал, - заметил Карл Великий Виктор Бошоу, - Твой выход. - Ага, тебе придётся выбрать. - Помоги определить победителя. Помощник задумался. Он долго и внимательно рассматривал две внушительные кучки, после указал пальцем в противоположную сторону. Все посмотрели туда. В темном углу, свернувшись в беззащитную позу, на стуле спал Ник Рай. На столе лежала записка: "Дайте выспаться, я отец маленького ребенка".