Меня ждут в Бруме

Наступил вечер, и капитан, сам не зная, что творит, и не задумываясь об этом, вышел из замка — пройтись по улицам и проверить, всё ли в порядке. Вообще-то в его обязанности это не входило, но в замке всё было спокойно — и от того неимоверно скучно. После столь обширных празднований изгнаний даэдра из Тамриэля среди нордов должно было поприбавиться драчунов и просто недоброжелательных личностей, но, на удивление, всё было тихо и спокойно. Разве что у Олава раздавался какой-то шум — но, казалось, всем хорошо, и никто не страдает, да и Олав, если что, мог пригрозить деревянной кружкой или припрятанной в стойке метлой. Когда никто не страдает, стража начинает чувствовать себя ненужной, но Бурд не печалился. Всё возвращалось на круги своя, и он вдыхал воздух мира и спокойствия — раз теперь этому ничто не мешало. Ноги сами принесли его к недавно проданному дому. Неподалёку от часовни и западных ворот дом стоял, наполовину погружённый в землю, и смотрел на расположенные поверху магазины. Капитан бросил косой взгляд на окна и с удивлением заметил, что в них горит приветливый огонёк — горит и словно приглашает его внутрь. Он не думал, что его хозяева будут на месте. Может, он сам пытается убедить себя в том, что его там ждут? Потому что ему хочется взглянуть на тех, кто внутри, и спросить, как они поживают? Грета не говорила ничего о том, чтобы он не приходил, не прогоняла его, так что, наверное, она будет ему рада… в конце концов, как знать, сколько она здесь задержится? Её же здесь не было какое-то время. Чем она могла заниматься? Тем же, чем и всегда. Капитан поднялся по ступеням и нерешительно постучал в дверь. Что-то его всё-таки удерживало, но бежать было некуда. Грета так быстро ходит, что даже если он попытается теперь убежать, она всё равно увидит его. Она быстро откроет, да, за дверью послышались шаги, раздался щелчок, и… — Добрый вечер, — выдохнул Бурд, не рискуя поднять взгляд на хозяйку дома — свеча в её руках казалась интересней. — Проверяю, всё ли в порядке. Всё ли тихо. Грета понимающе кивнула и отошла в сторону, пропуская его вперёд. Он не планировал заходить. «Наверное», подумал капитан, «зайду и узнаю, как она себя чувствует, спрошу, куда отправляется завтра», но Грета, судя по всему, думала иначе. Она решительно стояла сбоку, не произнося ни слова и улыбаясь чему-то своему. Капитану не хотелось отказываться — что-то продолжало тянуть его вперёд, внутрь этого дома, даже если он не совсем понимал, что именно. Да и долг вежливости требовал, чтобы он даже не задумывался отказаться. — Здесь всё спокойно? — спросил он, продолжая исполнять обязанности капитана. Грета кивнула. — Да. Если кто-то будет ломиться в мой дом, я всегда смогу защитить себя. — Разумеется. Есть, что своровать? — Хочешь проверить? Она лучезарно ему улыбнулась — чёрт, таких улыбок у нордов не бывает. Если норды и улыбаются, то их лица кривятся, превращаясь в нечто уродливое, далёкое от человеческой формы, но вот с эльфами всё было иначе: из них всегда лился солнечный свет. Капитан бросил взгляд за её спину — на деревянных крючках висела меховая одежда, шапка и кираса: лёгкое, в её стиле. — Я положила трофейные доспехи в сундук в спальне. Ты ведь их ещё не видел, верно? — Бурд покачал головой. — Пойдём, я покажу. — Подожди, — он остановил её, взяв за руку (и снова подумал: до чего же мягкая кожа!), — скажи: ты завтра уезжаешь куда-нибудь? — Завтра — нет, — улыбнулась она, потянув его вперёд. Грета быстро простучала по половицам лёгкими подошвами и запрыгала по деревянным ступенькам. Только тут Бурд заметил, что волосы у неё распущены, а на ногах — простые кожаные штаны. Он будто впервые видел её в одежде, а не в доспехах, и на мгновение это открытие слегка его ошарашило. Всё закончилось, они больше не воюют. Она никуда не уезжает. Он спускался по лестнице, попутно разглядывая убранство дома — стены всё ещё были пусты, но здесь было тепло, уютно, здесь пахло фруктами, и лился домашний свет. Он бы задержался осмотреть дом, но Грета уже была на нижнем этаже — и он поспешил следом. Сундук, о котором она говорила, стоял рядом с кроватью — без замка. Капитан удивлённо посмотрел на хозяйку дома. — Хочешь сказать, что так чутко спишь, что услышишь приближение грабителя, и сможешь просто вскочить и зарубить его клинком, который прячешь под подушкой? — А ты попробуй открыть, — обрадованно заявила Грета, прикусив губу. Капитану эта её игривость не понравилась, и он нерешительно подошёл к сундуку. Нагнулся, открыл крышку и… — Даэдрот меня… чёрт возьми! — вскрикнул капитан, когда на него из сундука выпрыгнула морда даэдрота — широко открыла пасть и была готова цапнуть грабителя за нос. Грета заливалась хохотом, держась за живот. — И вовсе ничего смешного! У меня чуть сердце не остановилось! — Это простая иллюзия, капитан, — произнесла та, подходя к сундуку и без особых трудностей достав оттуда сверкающие железные перчатки. — Я приручила свои страхи, и теперь они служат мне. Держи. Перчатки тяжело легли на его руки, и капитан поднёс их к свечам. Инкрустированные камни, по одному на каждый палец, переливались в их свету, и к каждому из них была проведена золотая линия — Бурд дотронулся до неё пальцами и понял, что впервые прикасается к настоящему золоту. Это было настоящее искусство, а не доспехи — Грета их наверняка ещё даже не использовала в бою. Сколько драк могли выдержать эти камни? — Красиво. Что за материал? — Кажется, эбонит. По крайней мере, похоже — по тяжести. — Уже успела опробовать? — она покачала головой. — Нет. На самом деле, я только их привезла. Мне даже жалко надевать их, учитывая, какой ценой они мне достались. Она достала из сундука и кирасу — настолько большую, что Грета казалась рядом с ней малышкой. На кирасе был изображён жёлтый дракон, извергающий пламя прямо на того, кто рискнул бы заглянуть в его горевшие безумным светом глаза. Был ли это герб Септимов, или так кузнец воздал должное Мартину, капитан не знал, но Грета любовно оглядывала трофей, и он решил не уточнять. — Тоже эбонит? — Да, — вздохнула она. — Окато сказал что-то о том, что они сделаны по легенде о доспехах Тайбера Септима… ты знаешь, доспехи, которые я достала Мартину из старого форта Клинков, — она усмехнулась. — Он был в них и в битве за Бруму, и хотел надеть их на коронацию… Выходит, что теперь у меня есть шанс чествовать его каждый день… — А песню ты уже слышала? — спросил Бурд, надеясь отвлечь её. — Про Чемпиона Сиродиила, который поверг Мерунеса Дагона? — капитан напел её по памяти, но тут же понял, что поёт ужасно, и замолчал. — Толган постоянно мурчит её себе под нос. — Да. Она хорошая. И доспехи тоже ничего, правда, тяжёлые слишком. Положив кирасу обратно, Грета захлопнула сундук и села на него, глядя на Бурда, пока тот осматривал помещение. Это был типичный северный дом — бревенчатый, крепкий, без единой щели. На многочисленных столиках и тумбочках лежали украшения, и капитан усмехнулся: если бы он не знал, к кому пришёл домой, то решил бы, что это спальня обычной девушки. Все эти украшения — кольца и ожерелья — были волшебные, и Грета хранила их как память о закрытых ей вратах Обливиона. Они светились оранжевым и источали тепло. Наверное, однажды все из них станут артефактами, о них будут слагать легенды, а торговцы будут просить за такие кольца — или кольца, подобные этим — баснословные суммы… Впрочем, попади она на торжественный приём — кто бы заметил разницу? Попади она на торжественный приём — разве не была бы она защищена от любой напасти? Нужно предложить это графине. Представить Грету ко двору — о, какой ужас! Но ведь если кто-то ворвётся, она сразу всех защитит. Даже отпадает необходимость в замковой страже — справятся одни только её кольца!.. — Какие у вас планы на вечер, капитан? — неожиданно спросила она, и капитан обернулся на её голос. — Возможно, это прозвучит странно, но зависит от того, какие планы у тебя… Сам я ничего не планировал. У меня вообще планов не может быть по существу, потому что у меня такая… скучная служба. Я просто ходил туда-сюда, от скуки, увидел, что свет горит, ну и… — В самом деле? — Грета поднялась с сундука и стала медленно подходить к капитану. Шагов её не было слышно — ступала она, как и всегда, тихо и почти незаметно. — Мне казалось, ты шёл сюда намеренно. Или не скучал по мне? Он скучал. Скучал, конечно, даже если не знал, что это можно назвать таким словом. Вспоминал её, представлял, как для них всё сложится, что бы она ни выбрала, и искал лазейки в тех случаях, когда проигрывал канцлеру Окато и его Легиону. До чего же соблазнительная возможность! Разве Грета может от неё отказаться? Нет, и даже права на это не имеет. Он пытался оправдать её, когда злился, пытался уверить самого себя, что жизнь продолжится — даже если с Чемпионом Сиродиила никто не сравнится, но, чёрт, он же не мог заставить её остаться рядом, правда? — Я… я не знаю. Я, конечно, скучал, наверное — зависит от того, что ты понимаешь под этим словом, но… — она положила ему руки на плечи. Бурд опустил голову, поэтому заметил это не сразу, но теперь, когда Грета заглянула ему в лицо, сказать было проще: — Я же не знал, что ты решила. — Ты же видишь — это не доспехи Легиона. Это мои, драконьи доспехи, уникальные. И если мне понадобится отправиться на экспедицию, а… — Ты не отрицаешь, что будешь ходить в экспедиции? — Без этого моя жизнь станет скучной! — она затрясла головой. — Только представь себе, какой ужас — постоянно сидеть дома и ждать, пока мужчина вернётся со своей службы. Готовить ему ужин… заботиться о его детях… — Бурд слушал её и не знал, рад ли он слышать это, или нет. Он не задумывался о детях всерьёз, но сама идея звучала не так уж плохо. Наблюдая за ним, Грета рассмеялась. — Я шучу, конечно. Ты будешь сидеть с детьми, пока я буду зарабатывать нам деньги. Чемпион Сиродиила очищает форты от мародёров — чем не песня? Я сделаю так, что это занятие больше не будет считаться позорным. Это будет благородно, и каждому, кто спросит меня, я скажу… — Значит, ты остаёшься здесь? — спросил капитан, решив, что наверняка чего-то недопонял, что-то упустил, ведь она не могла остаться. Это было слишком хорошо, нет? Раньше всё шло не по плану, значит, и сейчас что-то будет не так? — Конечно, остаюсь. Я же купила здесь дом. Даже если ты не будешь от скуки заходить ко мне каждый вечер, я полюбила этот город. Мне больше некуда идти, Бурд. Джоффри так устал от государственной службы и канцлера Окато, что пообещал тоже подыскать себе здесь жильё. И Баурус, и Каролин — все здесь. — Но как же климат? Здесь холодно, а эльфы любят тепло. — Не знаю. Предпочитаю человеческое. И тогда она прижалась к его груди. Волосы рассыпаны по её плечам, он касается их и на мгновение не узнает ощущение — когда он трогал их в последний раз, они были жёсткие и сухие, но теперь были мягкие и приятные на ощупь. Она заключила руки на его пояснице. Она касалась макушкой его подбородка. Он перебирал её волосы. Он — Не отказался бы от ужина. — Грета стояла перед ним так близко, хотя не так давно казалась ему недостижимой, что он не удержался и добавил: — Впрочем, по тебе я изголодался не меньше, чем по твоим зельям. — Значит, ты соскучился по моим зельям… Вчера я неожиданно поняла, что если соединить кусок сыра и крабовое мясо, получится отличный огненный щит, — произнесла Грета с легким придыханием. — В самом деле? — она кивнула, отойдя от него и остановившись на расстоянии вытянутой руки. И сделала ещё один шаг назад. — Поэтому не стала долго думать и испекла из них пирог. И кинула немножко латука для восстановления сил. — Ещё шаг. — Звучит не очень аппетитно, — произнёс капитан, тоже шагнув вперёд. Ближе уже некуда. Грета, если захочет, отступит назад. Зачем он это делает? Он знает, зачем. Или не знает. Только чувствует, как ему хочется быть к ней настолько близко, насколько возможно — в особенности когда их никто, кроме её драгоценностей и иллюзорного даэдрота, не видит. Она не отступает назад, но несколько смущённо опускает взгляд. А говорить продолжает, положив ладонь на его локоть. И голос её стал тише. Вот и наступает этот момент. Момент, когда все молитвы наконец-то исполняются. И когда всё становится хорошо — да, это определённо он. — Капитан, завтра я никуда не поеду. Но я хотела отправиться на охоту вместе с Баурусом. Мне придётся выйти с утра, а до этого… — «Капитан, ты в порядке?» А капитан уже не отдаёт отчёта в своих действиях. Сквозь замёрзшую на холоде кирасу громко билось его разгоряченное близостью Греты сердце. Он наклонил голову так близко, что её словам не хватило бы места, если бы она решилась произнести ещё хоть одно. Один её голос притягивал к себе. — До этого я хотела приготовить парочку зелий от нежити, но… и огров… и… — её ладонь скользнула с локтя чуть выше, на плечо капитана, хотя он сам уже был ближе, опустив голову и целуя её в шею. Грета откинула голову в бок, словно предоставляя ему больше места. — Впрочем… наверное, я смогу найти… пару минут… — Вряд ли дело обойдётся парой минут, — возразил капитан, прижимая её к себе и… да-да, именно. Подталкивая её к кровати. Он не знал, планировала ли это Грета, или всё вышло само собой, но кровать была мягкая и удобная, а её кожа, хотя и отдавала вкусом травы и запахом гари, всё же была приятной на вкус, и гораздо более аппетитной, чем любое кулинарно-алхимическое изыскание её обладательницы. Даром, что и есть-то они оба, в общем-то, не хотели. Чего-чего, но не есть точно. Утром, стоя посреди замёрзшей полянки, Баурус смотрел на небо и пытался определить время по восходящему солнцу. Оно уже застенчиво выглядывало из-за горизонта, как молоденькая девушка, едва вышедшая в свет, а Греты всё не было. Они договаривались на 4, но было уже около 5, и Баурус сам немало опоздал — и она, ведь она так любит стрелять! — не могла уйти и обещала ему быть на месте, ровно так же, как он обещал то же самое ей. — Разве что, — улыбнулась она, — не найдётся что-то более приятное, чем охота. Я предупреждаю тебя заранее. Если я не приду через час, не волнуйся за меня. — Ждёшь сюрпризов? — Разве это будет сюрпризом? Нет. Скорее достижением цели. Так сказать, попадание в жертву. — Ты жестока к этой жертве. — Ты прав, это шутка. Но метафора потрясающая, согласись?