Не с тобой

В голове гудело так, словно там навеки поселился Шеннон со своей установкой. Под веками проплывали огненно-красные пятна, отчего Джаред не торопился открывать глаза, резонно полагая, что ничего хорошего это ему не сулит. Попытавшись сглотнуть и не справившись с этой задачей, он понял, что самое сухое место на Земле в данный момент находится вовсе не в чилийской пустыне, где, как известно, дождей не было 400 лет. По сравнению с тем, что творилось у него во рту, пустыня Атакама — цветущий оазис. «На хрена я так нажрался?» — вяло удивился он, осторожно поворачиваясь на бок и приоткрывая один глаз. Легкое движение век отдалось вспышкой сверхновой где-то под черепной коробкой. Однако Джаред успел заметить то, в чем так отчаянно нуждался сейчас. На полу возле кровати стояла литровая бутылка с водой. «Заботливый, гад!» — с благодарностью подумал он, приподнимаясь и присасываясь к горлышку. Вылакав почти половину, Джаред обнаружил, что благотворительность Колина воистину не знает границ. На углу невысокого столика, заваленного книгами, лежал блистер с таблетками. Проглотив сразу две, Джей удовлетворенно откинулся на постель, прижав бутылку, как младенца, обеими руками к груди. Лежа с закрытыми глазами, он думал над тем, какие затейливые вензеля выписывает порой жизнь. Он по уши был занят делами группы, когда на него свалилась эта роль. Роль, от которой он не мог отказаться. И в этом Джаред ясно увидел насмешку судьбы. — Чертовски рад видеть тебя здесь! — ухмыльнулся Колин, обнимая его при встрече. — Выходит, это тебя я должен благодарить за приглашение на пробы? Ирландец скромно закивал: — Благодари, чего уж там! Видишь ли, Джа, если уж на то пошло, я хочу, чтобы тылы, ну, во всех смыслах, мне прикрывал человек, которого я считаю своим другом, — и Колин выразительно заиграл бровями. «Сволочь харизматичная!» — подумал Джей. Как легко, одной всего лишь фразой тот расставил все на свои места. Просто назвал другом, тем самым в очередной раз ввергнув его в состояние когнитивного диссонанса. Впрочем, ему ли привыкать? Почти год он жил, зависнув над пропастью, испытывая искреннюю симпатию к человеку, которого тоже считал другом, и одновременно мучительно желая его женщину. Такие вот американские горки. Иногда в процессе очередного этапа самокопания он задавался странными вопросами. Может он извращенец? Этакий психомазохист? Может душевные страдания доставляют ему наслаждение? Не похоже. Если уж больно, то просто больно — и никакого удовольствия. А больно было почти всегда, когда он вспоминал о ней. Он имел на руках отличный козырь, который со временем мог бы привести ее к нему, и знал, что никогда не воспользуется им. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Более того, сделает все, чтобы это знание не коснулось ее. Иногда, видя жизнерадостного Фаррелла, Джаред чувствовал, как в нем разрастается, поднимая всю муть со дна его души, острое желание подойти, изо всех сил встряхнуть того и заорать, глядя ему в лицо: «Я все знаю!» Чтобы хотя бы на мгновение увидеть страх в его глазах. Хотя бы на секунды. Но он понимал, что ничего подобного не сделает. Потому что встав на этот путь, придется сделать и следующий шаг, придется идти до конца. Иначе не было смысла начинать. А завершения пути он не видел. Только тупик. Это похмельный синдром — все эти мысли. И в самом деле, зачем же он так набрался вчера? «Колин, чертов провокатор, надеюсь тебе хоть наполовину так же хреново сейчас!» За тоскливыми размышлениями Джаред не заметил, как снова задремал. Во второй раз он проснулся оттого, что кто-то легонько тряс его за плечо. Открыв глаза, он обнаружил склонившегося над ним Колина. — Ну же, Джа, просыпайся! — тихо звал тот. — Вставай, пора ехать! — Куда? — спросил Джей, глядя на него снизу вверх. В ближайшие несколько часов он не то, что ехать, положение тела менять не собирался. — В аэропорт. — На фига нам в аэропорт? — пробормотал Джаред, со стоном садясь и потирая лицо руками. Голова по-прежнему была тяжелой, как чугун, но назойливая боль исчезла. И на том спасибо. — Не нам, а мне, — уточнил Колин. — Ты отвезешь меня в аэропорт. Я, как видишь, лишен средств передвижения. — Допустим, — осторожно кивнул Джей, попутно прислушиваясь к ощущениям, — а зачем тебе в аэропорт? — Слушай, я тебе по дороге все объясню. Только, ради Бога, поторапливайся — у меня рейс через два часа. И, да… умойся хотя бы! Ты, конечно, красавец, каких свет не видел, но вид у тебя сегодня… — и Колин красноречиво покачал головой. Кряхтя и морщась, Джаред поплелся к умывальнику. И откуда в ирландце столько энергии? Вместе ведь пили. Тогда почему он чувствует себя так, словно по нему проехал асфальтовый каток, а Фаррелл свеж и бодр, как жаворонок? Или дело в практике? С отвращением порассматривав собственное лицо в зеркало, Джей сунул голову под струю холодной воды. Через пятнадцать минут покидая ранчо и выезжая на хайвэй, несколько пришедший в себя Джаред поинтересовался: — Так куда ты все-таки летишь? Колин с удовольствием потянулся, заложил руки за голову. — Домой, Джа. Я лечу домой. — А разве ты не должен оставаться здесь? — удивленно спросил Джей. — Должен, — охотно согласился Колин. — Поэтому сегодня я лечу туда, а завтра вечером возвращаюсь обратно. Если повезет, а мне всегда везет, никто ничего не заметит. — Да к чему такие сложности? Что такого важного ты забыл в Ирландии? Колин снисходительно глянул на него. — Джа, я лечу делать предложение. Согласись, это важно. — Какое предложение? — недоуменно спросил Джаред. Колин вздохнул. — Что-то ты сегодня совсем слабо соображаешь. Последняя банка пива была явно лишней. Какое предложение можно сделать женщине? Машина резко вильнула в сторону. — Э-э, потише, — рассмеялся Колин, — я, между прочим, собираюсь жениться, а не сыграть по твоей милости в ящик. Вцепившись побелевшими пальцами в руль, Джаред, не отрываясь, смотрел на дорогу. Колин как будто и не замечал его состояния, вероятно списывая молчаливость приятеля на последствия вчерашних возлияний. Всю дорогу он многословно разглагольствовал на тему предстоящих судьбоносных перемен в своей жизни, отчего у Джареда в конце концов, разболелась не только голова, но и зубы. Причем все сразу. Распрощавшись с Колином на парковке аэропорта, он некоторое время сидел, тупо глядя перед собой. Каких-то связных мыслей в голове не было, лишь звенящая пустота и неожиданно накатившая безмерная усталость. Чего доброго ирландец еще и на свадьбу его позовет. И ведь он согласится. И придет. И будет поздравлять и искренне желать молодоженам счастья. И даже споет, если его попросят. Джаред в ярости ударил обеими ладонями по рулю. В голове тут же алым расцвел взрыв мини-бомбы, отчего он тихо взвыл и зажмурился, пережидая прохождение взрывной волны. Когда боль немножко отпустила, он выдохнул и открыл глаза. Пора было возвращаться домой. То, что Шеннон дома не один, стало понятно, едва Джей открыл дверь. От самого порога к лестнице на второй этаж в лучших голливудских традициях тянулась дорожка из разнообразных предметов одежды, сброшенных не иначе как в порыве истинной страсти. Брезгливо обойдя распластавшиеся шорты Шеннона, его же цветастую рубашку и воздушно-голубое нечто, явно не из гардероба брата, Джаред остановился у лестницы и, задрав голову вверх, заорал: — Шенн! На кухне что-то со звоном обрушилось на плитку, раздался полузадушенный то ли вскрик, то ли всхлип, и наступила тишина. Уже догадываясь, что там увидит, Джаред в несколько шагов пересек холл и остановился на пороге. Посреди кухни, с ужасом глядя на него, замерла белокурая взъерошенная девица. Из всей одежды на ней были только белые кружевные трусы, отчего она предприняла смехотворную попытку прикрыть остальное рукой. Смехотворную, потому что остальное было размера эдак пятого и задорно выглядывало из-под ладони. — Привет! Она заполошно кивнула и отступила назад. Только теперь Джаред заметил растекшуюся вокруг нее лужу и осколки разбитого стакана. — Я попить хотела, — пролепетала она. — Попить… — пробормотал Джей. Обойдя истуканом застывшую гостью, он открыл исполинских размеров холодильник и вытащил две пластиковые бутылки воды. — Из бутылки надежнее, — протянул одну незнакомке, из второй отхлебнул сам. Похоже, она страдала той же болезнью, что и он с утра, потому что пила жадно. — Ты кто? — полюбопытствовал Джей, когда с жаждой было покончено. — Энджи. — Привет, Энджи. Я Джаред, — вежливо представился он. — Я знаю, — она затравленно оглянулась на дверь. Джей улыбался, не собираясь облегчать ей задачу. К счастью для девушки сверху раздался сонный голос Шеннона: — Милая, ты где? — Мы на кухне…милый! — крикнул Джей. Зевая и почесываясь на кухню вплыл брат. — О, Джей! — махнул он приветственно рукой. — Как все прошло? Хорошо посидели?  — Великолепно! Шеннон достал из холодильника бутылку пива, уселся за стол и доброжелательно посоветовал, глядя на Энджи: — Ты бы оделась, детка! Детку словно ветром сдуло. Спустя несколько мгновений хлопнула входная дверь. — Ну вот, ты ее напугал, — с упреком произнес Шеннон и зевнул. — Незачем было так орать. — Я тебя сто раз просил, Шенн, — тихо проговорил Джейден, — не таскать их сюда. У тебя есть своя собственная личная жилплощадь. Какого черта! — Извини, — поднял руки тот, — больше не повторится! После расставания с Алекс у Шеннона словно сорвало крышу. Его многодневные туры по барам уже обросли легендами в узких кругах. Каждый день подобных гастролей завершался в компании одной, а то и нескольких девиц свободных взглядов, на смену которым в следующий день приходили другие. Справедливости ради стоило отметить, что в последнее время барно-сексуальные забеги случались все реже и по времени стали короче. Судя по всему, Шеннон утратил прежний злой энтузиазм. — Как там наш узник? Не загнулся от тоски на этом своем ранчо? — полюбопытствовал Шенн. — Узник сейчас в небе где-то над Атлантикой. Домой летит. В Дублин. — Отпустили, что ли? — Сбежал. А я ему в этом поспособствовал. — Это ты зря! — развеселился Шеннон. — Гляди, а то и тебя посадят. В назидание, ну или за компанию. Матчасть учить. А чего ему в Ирландию так приспичило? Джаред внимательно рассматривал этикетку на бутылке, которая гласила, что вода добыта из подземных пластов в экологически чистой местности. — А он, Шенн, предложение улетел делать. — Какое еще предложение… — начал было тот и осекся, увидев лицо Джея. Некоторое время они молчали. Потом Шеннон негромко произнес: — К этому все шло, ты же и сам понимаешь. Еще бы он этого не понимал! Только вот все время казалось, что пока этот последний решительный шаг ирландцем не сделан, у него тоже оставались некие призрачные шансы. — Ладно, я пойду, — Джей встал из-за стола, — голова трещит. — Ты должен забыть ее, бро, — произнес Шеннон ему в спину. Джаред остановился, обернулся. — Да ты просто генератор ценных советов, Шенн! — съязвил он. — Сам не пробовал им следовать? — Я работаю над этим! — И как? Успешно? Шеннон молчал. Джаред развернулся и вышел прочь.