Восемь с половиной дней

Присцилла сидела на стене между 5-м и 6-м Секторами и любовалась панорамой города. На закате Мидгар особенно прекрасен. Бело-серые здания обретают дивные оттенки: от перламутрово-розового до кораллово-красного. Угловатость и несовершенство современных построек скрадывают набегающие тени, а высота стены позволяет не замечать городскую грязь. Лучи заходящего солнца прорезают улицы особым огненно-оранжевым светом. Город становится похожим на огромный воздушный корабль, который вот-вот устремится вверх, навстречу пурпурно-синему закатному небу. Прис любила и ненавидела Мидгар. Этот город так разительно отличался от мест, где она провела свое детство и юность: ледяного Айсикл Инн, зеленого Вутая и жаркой Баноры. Здесь не было и намека на растительность, только джунгли из стекла, бетона и стали. Человек, приехавший в Мидгар, попадал в огромный муравейник, каждый житель которого существовал и трудился во благо только одной матки – Корпорации Шинра. Столица как огромная раковая опухоль впилась в землю своими метастазами-реакторами, высасывая жизнь из Гайи. И все же романтика большого города очаровала Прис с той минуты, как она впервые прокатилась по Большому Мидгарскому кольцу. Поэтому в те редкие дни, когда удавалось получить увольнительную, девушка ничего не могла с собой поделать. Она садилась на поезд, доезжала до 6-ого реактора, кралась между промышленных построек, взбиралась на стену, разделяющую сектора, и смотрела, думала, мечтала. Вот и сегодня после прогулки по городским улицам и визита на Стенной рынок, где в одной неприметной забегаловке продавали самое вкусное в Мидгаре мороженное и мандарины (да, именно в трущобах, а не на 64-м этаже Шинра Билдинг), Присцилла пришла на свое секретное место в надежде отвлечься от пережитых треволнений последних дней. Но любимый оранжево-розовый пейзаж почему-то не развлекал. Девушка машинально чистила мандарины, невидящим взглядом уставившись куда-то вдаль. Мысли гудели в голове как рой потревоженных диких пчел. Злость, одолевавшая ее в квартире Рапсодоса, бесследно испарилась еще в казарме, когда Прис ткнула носом взбешенного как куджата командира взвода в подписанную полковником увольнительную, в которой черным по голубому было написано, что СОЛДЖЕР 3-го класса Присцилла Лайт свободна на время с 11-00 вчерашнего дня до 8-00 завтрашнего утра. Почти двое суток. Так что ее вчерашняя вылазка формально переставала считаться самоволкой. Командиру взвода ничего не оставалось делать, как пробурчать о том, что предупреждать надо и отпустить выскочку Лайт на все восемь секторов. Девушка недолго думая приняла душ, заплела две простые косы, не желая тратить драгоценное время на свою обычную прическу, переоделась в любимые джинсы и майку, впрыгнула в растоптанные кроссовки и умчалась в город. Твердо решив посвятить оставшиеся свободные часы развлечениям, Прис выбросила мысли о Рапсодосе из головы, и до прихода на стену ей почти удалось не вспоминать о нем. Но огненные краски заката невольно напомнили рыжего СОЛДЖЕРа, и девушка уже не смогла перестать думать о том, что произошло. Присцилла прожевала мандаринную дольку и положила в рот еще одну. Да, Рапсодос подставил ее, послав безоружную на встречу с террористами. Но ведь он сам сказал, что как старший он за нее в ответе. Значит, он не мог настоять на том, чтобы она оставила меч, не будучи уверенным в ее безопасности. Прис хмыкнула. ЛАВИНА и безопасность? Что же такого обещали вам эти бандиты, полковник? Девушка вспомнила затаенную печаль в глазах Рапсодоса. «Не делай выводы о том, чего не понимаешь, СОЛДЖЕР», - сказал он ей. И она действительно не понимала. Присцилла забросила в рот следующую сочную дольку. Что она вообще знала о полковнике? То же, что и все: самовлюбленный, эгоистичный, вспыльчивый гад, которому прощали его выходки только потому, что он был одним из лучших СОЛДЖЕРов корпорации. Он и повел себя как эгоист, подставляя ее, а затем пытаясь утаить происшедшее. И все-таки полковник позаботился о ней: отправился вечером на поиски, позвал Холландера, чтобы тот вылечил ее ранение, оставил ночевать в своей квартире. Интересно, хоть кто-то из СОЛДЖЕРов удостаивался раньше чести спать в постели Рапсодоса? Хоть кого-то он раздевал? Тут Прис покраснела при мысли о том, как эти длинные пальцы снимали с нее милитари-костюм... Ой, а где же спал сам полковник? Получается рядом с ней? Лайт, сейчас же прекрати! Девушка покраснела еще сильнее, одернула себя и нервно сунула в рот остаток мандарина. Да, его действия были продиктованы исключительно желанием сохранить свой секрет. Но разве тем самым не уберег он ее от лишних расспросов? Прис представила, что было бы, если бы ее встреча с ЛАВИНой носила характер миссии: лазарет с не слишком приветливыми медиками, череда лабораторных исследований на предмет наличия в теле вживленного следящего устройства, отчет перед Лазардом, конечно же, личный, беседа с Вельдом или, что еще хуже, с Ценгом, тоже личная, бесконечные проверки на лояльность – она ведь побывала в плену. Ну и что, что плен длился от силы пару часов. Кого это волнует? Лайт передернула плечами и взяла второй мандарин. Нет, полковник Рапсодос, определенно, я должна сказать вам спасибо при встрече. Внезапно какой-то звук, похожий на стук упавшего камня, привлек внимание Присциллы. Звук был настолько тихим, что девушка не смогла бы с уверенностью сказать, не послышалось ли ей. Однако солджерское чутье заставило Прис перегнуться через край стены и настороженно вглядеться вниз. Но солнце уже касалось горизонта, и его косые лучи не достигали таких закоулков как этот под стеной. Девушка всматривалась в темноту, гадая, что бы это могло быть? Патруль? Но она бы заметила его. Какое-то животное? Монстр? Опомнись, Лайт, в Верхнем Мидгаре не водятся ни уличные животные, ни монстры! Прис подобрала пакет с мандаринами и спешно покинула стену. Показалось ли ей или же кто-то следит за ней, она это выяснит. Вечерние улицы уже вовсю озарялись электрическими огнями. Корпорация не экономила на освещении верхнего города. Прис смешалась с толпой спешащих после работы людей и принялась петлять по улицам 5-ого Сектора, рассчитывая подловить преследователя, если таковой имеется, с помощью маневров. Однако то ли улицы были слишком светлыми, то ли толпа слишком тесной, то ли никакого преследователя не было вообще, но у Прис никак не получалось застать невидимку врасплох. Несколько раз, правда, ей показалось, будто среди снующих людей промелькнул один и тот же черный пиджак. Но таких пиджаков во всем секторе сотни, если не тысячи. Ну не Турк же это, в самом деле?! А если Турк? Прис вздохнула. Нет, прошедшего профессиональную подготовку шпиона здесь ей не поймать. Нужно действовать по-другому. Девушка направилась к ближайшей станции Большого кольца. Придется спуститься в нижний город. Там гораздо легче вычислить любого преследователя. Прис не стала тратить время и добираться до Сектора 1, а оттуда пересаживаться на экспресс до трущоб Сектора 5. Она знала другой, гораздо более быстрый способ: у края Плиты в 6-м Секторе возле одной из опор был проделан лаз, который выводил как раз на задворки Стенного рынка. Девушка обнаружила этот лаз вместе с вбитыми в опору ручками-ступеньками во время одного из патрулирований. Нетрудно было догадаться, кто и зачем проделал это. СОЛДЖЕР решила не докладывать о находке командиру их группы. Конечно, дыру в Плите поспешили бы заделать, но девушка сомневалась, что это единственный путь, проделанный ворами и беспризорниками из нижнего города наверх. То есть верхний город от ее доклада безопаснее не стал бы, а ей эта крысиная лазейка могла когда-нибудь понадобиться. Как сейчас. Лайт вышла на последней остановке, относящейся к Сектору 6, и направилась к закоулку у стены между секторами, где находилась верхушка нужной опоры. Проклиная того умельца, который сделал ход таким маленьким (в самом деле, не мог подумать о том, что СОЛДЖЕРы тоже люди, им тоже хочется сократить путь!), девушка протиснулась в узкую трещину и цепляясь за ручки-ступеньки принялась спускаться вниз. К тому моменту, когда ее ноги коснулись земли, Прис готова была собственноручно вырубить все мандариновые деревья на Гайе. Шутка ли, преодолеть путь по стометровой опоре с пакетом фруктов в зубах. Присцилла заняла наблюдательную позицию в тени одного из торговых прилавков рынка и принялась ждать, не спустится ли кто-то вслед за ней. Но прошло уже полчаса, а из щели в Плите так никто и не появился. Прис очередной раз засомневалась, была ли слежка вообще, а если и была, рискнул ли бы неизвестный раскрыть свою личность, воспользовавшись таким ненадежным путем. Подосадовав на испорченный вечер, девушка от нечего делать второй раз за день пошла прогуляться вдоль торговых рядов. Стенной рынок Нижнего Мидгара работал круглосуточно, и здесь в любое время было на что посмотреть. На рассвете открывались лавочки с продуктами, и торговые ряды наполнялись криками продавцов, на все лады расхваливающими предлагаемый товар: выпеченный своими руками хлеб и ароматные булочки, молоко из окрестных деревень, свежие овощи и фрукты из Джунона и Мидеэля, мясо, рыбу и морепродукты, мед и сладости, а также вутайский чай, гонгагский кофе и лучшие в мире грасслэндские сыры. Ближе к полудню к ним присоединялись магазинчики одежды, обуви, тканей, фурнитуры, различных инструментов и хозтоваров. А после заката им на смену приходили торговцы оружием, материей, крупной и мелкой техникой и электроникой, краденной или контрабандной. Впрочем, жители столицы любили шутить, что всю контрабанду делают в Мидгаре, в трущобах 3-его Сектора. Кроме того на территории рынка находилось бесчисленное количество баров и закусочных, несколько гостиниц и, пожалуй, самое опасное в нижнем городе место – особняк Дона Корнео, местного криминального барона. Присцилла остановилась напротив витрины книжного магазинчика, размышляя, не купить ли ей экземпляр Лавлесса (все-таки было ифрически любопытно, что нашел в нем Рапсодос), как вдруг спиной почувствовала чей-то взгляд. Не переставая делать вид, что увлеченно изучает книги, девушка посмотрела на стекло витрины, которое в свете фонарей как зеркало отражало все, что происходило у нее за спиной. Узкие и широкие торговые ряды, оборудованные киоски и открытые прилавки, скучающие продавцы, туда сюда снующие покупатели, нищие, зеваки… Вот! Немного правее, в тени прилавка с молодежной одеждой девушка заметила высокий черный силуэт. Большего она разглядеть, увы, не могла. Прис вошла в магазин и покупая книгу краем глаза следила за подозрительной тенью. Человек не шевелился и из своего укрытия не выходил. Может это манекен, а у нее разыгралась паранойя? С такого расстояния рассмотреть подробности было невозможно. Девушка сунула новую покупку в пакет к мандаринам и пошла дальше. Она останавливалась возле каждого магазина со стеклянной витриной, делала вид, что изучает товар, и всякий раз поодаль чуть правее видела один и тот же черный силуэт, жмущийся к стенам торговых точек. Ну что ж, хвала Лайфстриму, у нее не паранойя. Прис еще немного побродила по рынку, резко меняя направление движения, прячась в закоулках и внезапно выскакивая на подозрительных прохожих. Безрезультатно. Неизвестный действительно был мастером слежки. Присцилла все сильнее укреплялась во мнении, что это Турк. Вот только как вывести его на чистую воду и порасспросить, с чего вдруг такое пристальное внимание к рядовому СОЛДЖЕРу 3-его класса? Сама не догадываешься? Ох, и подставил же ты меня, Рапсодос. Девушка настолько задумалась о решении проблемы, что не заметила, как оказалась в эпицентре уличной драки. Очнулась Прис только, когда чье-то тяжелое тело чуть не повалило ее на землю. Девушка рефлекторно оттолкнула тело и нырнула в ближайший торговый ряд. Только этого ей не хватало – ввязаться в потасовку. Лайт вдруг остановилась как вкопанная. А ведь это мысль!.. Девушка направилась к магазину материи, истратила оставшиеся деньги на шарик целительной материи (уж очень опасной для здоровья была ее затея) и покинула рынок, углубившись в лабиринт трущобных улочек. Через час бесполезного блуждания Присцилла была готова рвать и метать. Какого Бахамута?! С каких пор трущобы 6-ого Сектора стали образцом гражданского мира и спокойствия? Все, что ей нужно было, это небольшая компания головорезов и тихий укромный угол. Подходящих углов было полно, а вот головорезы решительно отказывались попадаться на пути одинокой девушки. Похоже, Дон Корнео держал местные банды в титановом кулаке. Идею вернуться к драке на рынке Прис отвергла сразу, поскольку наличие большого количества свидетелей могло принести совершенно неожиданный результат. Девушка уже совсем отчаялась и возвращалась к рынку, когда вдруг услышала заливистый мужской хохот и ругательства со стороны детской площадки. На низеньких скамейках сидели пятеро парней и, судя по количеству валяющихся вокруг банок из-под пива, выпивали уже не первый час. То, что нужно. Прис решительно направилась к пьяной компании. - Эй, придурки, вам что, заняться больше нечем, кроме как пиво лакать? Развели на площадке чокобятник. Послать бы вас на ферму, чокобиное дерьмо грести. Хотя о чем это я? Там же мозги нужны, чтобы под клювы не попасть. А вам, наверное, уже и выклевывать нечего? На мгновенье над площадкой повисла тишина, а затем послышалось злобное сопение и скрип сминаемых жестяных банок. Прис быстро отбросила в сторону пакет с мандаринами и книгой, наблюдая, как пятеро разозленных отморозков окружают ее плотным кольцом. О да, что-что, а уж нарываться на неприятности Лайт умела мастерки. Девушка окинула взглядом парней – юнцы, самый старший из них едва ли достиг возраста самой Прис. Но все они имели здоровые фигуры и крепкие кулаки. Хорошо, тем натуралистичнее будет выглядеть ее бедственное положение. Теперь главное не вырубить этих громил раньше, чем следящий за ней Турк решится прийти ей на помощь. Придется попотеть, контролируя собственную силу. Сжав кулаки, Лайт бросилась в атаку. *** - Держите эту суку. Двое парней схватили Прис за руки, пока оставшиеся по очереди вымещали на ней пьяную злобу за помятые ребра и разбитые носы. До этого момента все шло неплохо, девушка отлично справлялась с поставленной самой себе задачей создавать видимость драки: подпускала всех пятерых к себе ровно настолько, чтобы получать от них достаточно сильные, но не роковые удары, била сама в ответ, но так, чтобы они оставались в сознании и еще больше распалялись. Результатом этой пляски были окровавленные губы и нос, подбитое ухо, разорванная в нескольких местах одежда и бесчисленные синяки и царапины. Однако спасать ее никто не спешил, а сама Прис уже начала немного уставать. Кроме того, это было все-таки больно. Потому девушка решила пойти ва-банк, позволив захватить себя и подвергнуть избиению. Ее расчет основывался на том, что даже если соглядатай и догадался, что перед ним разыгрывают спектакль, он все равно не сможет остаться в стороне, если дело примет совсем уж кровавый оборот. Все-таки она как СОЛДЖЕР представляет большую ценность для компании. Тот, кто следил за ней, не мог этого не понимать. Прис получила очередной удар по лицу и закашлялась – кровь из разбитого носа начала заливать носоглотку. Девушка сплюнула красную юшку и подавила приступ тошноты от запаха и привкуса собственной крови. Следующий удар пришелся в живот. Присцилла рефлекторно напрягла пресс, чтобы предохранить внутренние органы. Мышцы живота пока подчинялись приказам мозга, но с каждым разом это становилось все больнее. Новый удар в бок, и девушка уже непритворно завыла от боли. Каждый вздох стал отдаваться резкой болью. Похоже, ей сломали ребра, одно или несколько. Да, где же этот Турк, Бахамут его задери?! Прис в который раз задала себе вопрос, а не ошиблась ли она с выводами. Тем временем, ее повалили на землю, четверо парней вцепились в руки и ноги, а пятый склонился над ней, расстегивая штаны. Ну, нет. Насиловать себя она точно не позволит. Лайт резко дернула на себя правую руку и вцепилась зубами в запястье державшего ее отморозка. Тот от неожиданности выпустил руку девушки и отскочил в сторону, потирая окровавленный след от укуса. Присцилла тем временем со всего маху ударила кулаком в нос другого юнца, державшего ее левую руку, и, закусив губы от боли в области груди, попыталась выпрямиться. Но парень с расстегнутыми штанами не позволил ей это сделать, навалившись на нее всем весом и прижав к земле. Проклятье, как же больно! Прис рефлекторно согнула ноги в коленях, пытаясь уменьшить тем самым нагрузку на сломанные ребра, и с удивлением обнаружила, что щиколотки больше никто не удерживает, а со стороны скамеек доносятся звуки ударов и стоны. Девушка схватила отморозка за плечи, перевернулась, оказавшись сверху, и парой сильный ударов лишила горе-насильника сознания. Стараясь не дышать слишком глубоко, Прис осторожно встала и посмотрела в сторону скамеек, где валялись три бессознательных тела, а с последним из юнцов разбирался… Рено?! Девушка не верила собственным глазам. Но даже в тусклом свете уличных фонарей невозможно было не разглядеть эту торчащую во все стороны красную шевелюру. Хотя почему бы и нет, он ведь Турк. Прис подобрала чудом уцелевший пакет и неуклюже поковыляла в сторону рыжего Турка. Все тело ныло, каждый вздох отзывался болью в груди, зато она вывела шпиона на чистую воду. Девушка ухмыльнулась самой себе. Ну и приоритеты у тебя, Лайт. Рено сидел на корточках, склонившись над одним из парней, наверное, проверял пульс. Прис от души надеялась, что он никого не убил. Они хоть и отморозки, но все-таки гражданское население, которое и СОЛДЖЕРы, и Турки по идее должны защищать, а не провоцировать на драки. Она подошла к Рено со спины и уже протягивала руку к его плечу, как вдруг он резко вскочил и с разворота уперся дубинкой-шокером в живот девушки, выпуская электрический разряд. Прис почувствовала мгновенную вспышку боли, а затем как подкошенная упала на землю, дергаясь в конвульсиях. Хотя девушка не потеряла сознания, мозг на какое-то время был дезориентирован. - Дзо то! Проклятье! Ты зачем так подкрадываешься?! Слова Рено вернули Прис ощущение пространства и времени. Девушка хотела было ответить по поводу рыцарей, которые регулярно калечат спасаемых ими дам, но парализованные электрошоком мышцы не позволили раскрыть рот. Прис лежала не двигаясь. - Йо, ты в порядке? – Рено присел рядом с ней, дотронулся пальцами до шеи, облегченно выдохнул, обнаружив пульс, а затем принялся ощупывать руки и ноги девушки. Не обнаружив видимых переломов, Турк подхватил Присциллу на руки и понес прочь от места происшествия. Резкая смена положения тела вызвала новую боль в сломанных ребрах, которая, впрочем, запустила механизм контроля мышц. Паралич постепенно начал отпускать. - Пакет, - смогла выдавить только одно слово девушка. Голос был осипший, больше похожий на шепот. - Что? - Мандарины. Лавлесс, - Присцилла произносила слова отрывочно на каждом выдохе, чтобы меньше тревожить лишними дыхательными движениями грудную клетку. Она подняла трясущуюся руку и указала на многострадальный пакет: - Там. - Какой, к Бахамуту, Лавлесс? Тебе в лазарет надо, йо! Прис невольно улыбнулась словам Рено, вспомнив, как позавчера, целую вечность назад, задавала полковнику Рапсодосу тот же самый вопрос. - Там… материя. Целительная. - Дзо то. Сейчас. Рено осторожно усадил ее на песок возле детской горки и вернулся за пакетом. Пятеро парней все еще находились без сознания, а может уже спали, сморенные алкоголем. Тем лучше, только разборок по второму кругу сейчас не хватало. Турк поставил пакет рядом с Прис, поковырялся в мандаринах, шепча проклятья себе по нос, достал наконец зеленый шарик и принялся лечить девушку. Магическая сила вливалась в тело Присциллы, постепенно притупляя боль. Прис ощутила легкое покалывание в области ребер, живота и носа – наиболее поврежденные органы были самыми чувствительными к действию материи. И вдруг все прекратилось. - Что? Твою мать, да что с ней! – Рено непонимающе посмотрел на тусклый шарик, зачем-то потряс его, однако итак было понятно, что энергия материи вычерпана. – Как такое возможно, дзо то? Ты где это взяла? Удивление Турка было вполне объяснимым. Конечно, энергия материи не была вечной, со временем исчерпывалась и она, но для этого шариком очень долго надо было пользоваться без подзарядки, как, должно быть, произошло с пистолетом Фухито. Однако ожидать подобных неприятностей от материи из стен Шинра не приходилось. Корпорация очень тщательно следила за тем, чтобы используемая ее сотрудниками материя была энергетически наполненной. С Прис же эта неприятность случалась уже во второй раз. Закон парных случаев в действии. Везучая ты, Лайт… - Купила на Стенном. - С ума сошла, йо? Там же продаются одни подделки. Идти сможешь? - Думаю, смогу. В качестве подтверждения своих слов Присцилла резво поднялась на ноги, но не рассчитала собственные силы и пошатнулась от головокружения. Рено критическим взглядом окинул ее тщетные попытки казаться здоровой, пробурчал себе под нос «дзо то», вручил Прис пакет, взял ее на руки и понес по тесным улочкам трущоб. - Эй, ты что? – не то, чтобы девушка была недовольна таким поворотом, но она не понимала, к чему это излишество. - Ничего. Ускоряю процесс нашего отхода, дзо то. - Я и сама могу идти. - Ага. - Правда могу! Я же СОЛДЖЕР, забыл? Для нас это даже не ранения, а так, царапины. К тому же материя помогла. Я прекрасно себя чувствую и… - Бла-бла-бла, - прервал ее Рено. – Ты даже постоять за себя не можешь. СОЛДЖЕР, дзо то. Прис уже открыла было рот, чтобы ответить по поводу ее неумения постоять за себя, но вовремя прикусила язык. Если Турк поверил в ее спектакль, лучше его не разубеждать. Тогда, может быть, она сможет вытянуть из него информацию о том, зачем он за ней следил. - Я Прис, кстати. Присцилла Лайт, - сказала она как можно дружелюбнее. - Знаю я, кто ты. - Откуда? - Шутишь, йо? Ты бормотала свое имя и ранг всю дорогу из штаб-квартиры ЛАВИНы, пока не уснула. Что ты там делала? - А оттуда меня тоже ты вынес? – девушка намеренно проигнорировала последний вопрос, но, понимая, что Турк не отвяжется, лихорадочно соображала, что бы соврать. - Ага. - Похоже, у тебя входит в привычку спасать меня, - Прис захихикала и прижалась щекой к плечу Рено: как же все-таки удобно у него на руках. Не давая Турку опомниться, девушка задала следующий вопрос: - А как ты здесь оказался? - Патрулировал неподалеку, услышал крики, пришел проверить, в чем дело, дзо то. Патрулировал, как же. - Сам? - Что сам? - Патрулировал сам? Это же опасно. - Ну, я большой мальчик, йо. - А где Руд? - Зачем тебе Руд? - Ну, вы же с ним неразлучны. - Тебе-то что об этом известно, дзо то? Мы ведь даже не знакомы. Были. - Да вся компания знает, что вы всегда вместе, - Прис посмотрела на Рено так, как будто он не понимал самых элементарных вещей, типа того, что молоко прокисает, а солнце встает на востоке, потом осеклась, поняв, насколько двусмысленно звучит ее фраза, и пролепетала: - То есть я хотела сказать, что… - Понял я, что ты хотела сказать, дзо то. У него выходной. - Повезло ему, да? У меня тоже сегодня увольнение. - И ты решила провести его в поисках приключений на задницу, йо? - Что? Нет. Я просто шла, а эти… Я гуляла… - Ага. - Что? - Ничего. - Не веришь? - Нет. - Но я же верю, что ты патрулировал. Рено резко остановился и пристально посмотрел на Присциллу в свете уличного фонаря, а затем посмеиваясь перехватил девушку поудобнее и направился к Стенному рынку, огни которого уже виднелись в нескольких десятках шагов. - Чего смеешься? - Я жду. - Чего? - Когда ты перестанешь заговаривать мне зубы и ответишь на вопрос, дзо то. - Какой? Рено опять остановился. - Не зли меня, йо. Что ты делала у ЛАВИНы? - В плену была. - Это я понял. Как ты там очутилась? Тоже гуляла? - Да. - Издеваешься, дзо то? - Нет. У меня увольнение со вчерашнего дня. Сам посмотри, - Прис вытащила из заднего кармана джинсов сложенную вдвое и уже изрядно помятую увольнительную и сунула под самый нос Турка. Рено, не выпуская Присциллу из рук, внимательно изучил голубой бланк, исписанный мелким угловатым почерком полковника. - Рапсодос… - Какие-то проблемы? – спросила Присцилла с самым невинным видом, убирая документ обратно в карман. - Где ты провела эту ночь? - Это допрос? - Отвечай. Ты ведь была с ним, йо? – взгляд Турка стал жестким, а руки неосознанно напряглись, сжимая Прис. - Ты делаешь мне больно. - Ты – СОЛДЖЕР, потерпишь. Не увиливай. Прис смотрела в холодные бирюзовые глаза и совершенно не знала, что отвечать. Любую ее ложь можно было легко проверить. Вчера ее раненую из рук у Рено забрал именно Рапсодос, а сегодня у нее в кармане подписанная им увольнительная. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сложить два плюс два и сделать правильные выводы. Девушка не понимала, с какой целью Рено устроил ей этот допрос, если полковник сегодня сам сказал, что Турки обещали молчать. Но чувствовала, несомненно, одно – она вляпалась во что-то нехорошее и погружалась туда все глубже. - И он спасен. Спасен чужой он девой. С ней новую он начинает жизнь в уединеньи. И кажется ему, что обещанье блаженства вечного сдержал он... - мелодичный голос Генезиса Рапсодоса прозвучал как гром среди ясного неба.