Восемь с половиной дней

Вутайский полдень встретил Присциллу палящим солнцем и густым тяжелым воздухом, который был наполнен влажными испарениями бесчисленных тропических болот и тучами мелкого гнуса. Тело под шерстяной безрукавкой мгновенно вспотело, а кожа немилосердно зудела от грубоватой ткани и укусов насекомых. Прис поправила вещмешок на плечах, в очередной раз отерла ладонью пот со лба и повела плечами, стараясь не чесать зудящие места. Девушка как никто другой знала, что стоит только начать, и потом уже не остановишься. Колючие микроворсинки безрукавки, пропитанные соленым потом, будут еще сильнее раздражать расчесанный укус, вызывая новые приступы зуда, пока на коже не появятся кровавые полосы от ногтей. А на запах крови тут же слетятся местные слепни, и тогда начнется настоящая пытка. Когда-то давно восьмилетняя Присцилла, попав впервые в больницу Вутайского городка, увидела, как на машине скорой помощи привезли мальчика, с ног до головы покрытого сочащимися бурыми струпьями и находившегося в беспамятстве. Потом из разговоров взрослых Прис узнала, что ребенка в деревне укусил комар, он расчесал место укуса до крови и в течение нескольких минут его облепили полчища гнусов. Насекомых быстро отогнали, но под кожу малыша успело попасть некоторое количество яда этих мерзких тварей. Даже для взрослого человека яд тропического златоглазого слепня опасен тем, что вызывает обширный зуд и отек на месте укуса. А для ребенка множественные укусы могут быть смертельными. Тот мальчик выжил просто чудом, но во сне постоянно расчесывал кожу и занес какую-то инфекцию. Раны быстро воспалились, ребенок слабел на глазах. Местные деревенские врачи оказались беспомощны, поэтому малыша переправили в столицу. Картина этих бурых мокрых корок и красной воспаленной кожи настолько явственно восстала памяти девушки, что СОЛДЖЕР Лайт, стиснув зубы и стараясь думать о чем-то приятном, молча шагала по тропинке, ведущей через лес в спасительную прохладу гор. Отряд мидгарцев пробирался через заросли вутайских джунглей в направлении пещеры Мим. Утром перед вылетом полковник Рапсодос провел инструктаж своей небольшой группе. Целью их миссии было освобождение пещеры и прилегающей территории от вутайских партизан. Для этого под руководство полковника был выделен десяток СОЛДЖЕРов 2-ого класса и столько же пехотинцев. Основную ударную силу обеспечивали конечно же СОЛДЖЕРы. Пехотинцы скорее исполняли роль оруженосцев, в обязанность которых входила переноска запасов материи группы, а также они обеспечивали огневую поддержку. Прис обратила внимание, что не она одна избегает чесать вспотевшую кожу. СОЛДЖЕРы то и дело одергивали друг друга, а со стороны пехотинцев долетали обрывки армейских страшилок с участием гадких насекомых. Видимо, все в отряде были в курсе последствий контакта с гнусом. И невольно это наводило на мысль о том, что среди них нет ни одного неопытного бойца. Кроме нее, разумеется. Значит, разговоры о том, что Рапсодос терпеть не может нянчиться с новичками и никогда не берет с собой на миссию не прошедших хотя бы пару опасных заданий, нисколько не преувеличены. Девушка вздохнула. Теперь реакция второклашек на ее появление утром на посадочной площадке Шинра Билдинг более чем понятна. Нет, конечно, она не ожидала дружеских объятий и приятельских похлопываний по плечу. Все-таки первогодка не чета этим стреляным воробьям. Но и не была готова к тому, что СОЛДЖЕРы, за исключением двоих, встретят ее взглядами, в которых презрение смешивалось с изрядной долей жалости. На лицах некоторых так явственно читалось желание высказаться, что, наверное, только присутствие полковника удерживало их от комментариев. За что Прис была весьма благодарна. Ей вовсе не хотелось начинать свою первую миссию с проверки, чей меч окажется острее, однако девушка понимала, что рано или поздно этого не избежать. Ей придется силой доказывать свое право находиться в числе этих тертых калачиков, иначе весь отдел будет думать, что попала она сюда исключительно по милости полковника Рапсодоса. Собственно, так оно и было, но милость эту он оказал ей далеко не в постели, и девушке было важно, чтобы это понимала не только она одна. Присцилла буравила взглядом маячащую впереди отряда спину в красном кожаном плаще и задавалась вопросом, как Рапсодос выдерживает подобный климат в своем облачении. Неужели ради щегольского внешнего вида он готов терпеть мини-сауну на собственном теле? Сама она провела в этой стране семь лет своей жизни, но так и не смогла привыкнуть к жаркой влажности вутайских тропиков. Климат в районе Вутайского Городка, расположенного севернее их теперешнего местонахождения, был гораздо прохладнее, а близость океана с обеих сторон в той части острова обеспечивала регулярные свежие морские бризы в течение всего года. - Йо, напарник, ты похож на вспотевшее шоколадное яйцо, - послышалось за спиной девушки. - А ты на мокрый лук-порей. - Но лук-порей – зеленый! - А шоколадные яйца не потеют. Прис хмыкнула в который раз за последний час. С тех пор как вертолет компании «Шинра» высадил их посреди джунглей, Турки Рено и Руд то и дело обменивались подобными репликами. Видимо так эти двое скрашивали многочасовой трудный переход в горы. За это время Руд успел побывать головастым булыжником, корельской солодовой булочкой и баклажаном в костюме. Рено же достались сравнения с неощипанным чокобо, крашеным чертополохом и вареным Мальборо. Присцилла, пожалуй, получила бы искреннее удовольствие, слушая этих двоих, если бы не мысль о том, что были они здесь явно не для прогулки. Утром, когда девушка, сопровождаемая угрюмыми взглядами сослуживцев, собиралась занять свое место в вертолете, она ощутила легкий толчок под зад, и со словами «Пошевеливайся, СОЛДЖЕР, вутайцы не терпят опозданий, дзо то» ее фактически внес в салон заспанный Рено. На резонный вопрос полковника, что Турки забыли на этой, сугубо военной, миссии, Рено лишь помахал предписанием Начальника отдела административных расследований Вельда, Руд буркнул что-то о поиске возможных секретных контактов между вутайским правительством и ЛАВИНой, и оба молодых человека удобно устроились в дальнем конце салона, намереваясь, видимо, проспать всю дорогу. Рапсодосу оставалось только скрипнуть зубами, а Прис сглотнуть неприятный комок и несколько часов полета до места назначения в джунглях убеждать себя в том, что это просто совпадение. - Какого ифрита нас выбросили в этой глухомани, дзо то?! – вновь подал голос Рено, после того как получил в очередной раз по рукам от Руда, за почесывание шеи. Турки в своих черных костюмах едва ли не больше других страдали от жары, но и лучше других, исключая полковника, были защищены от гнуса. Не говоря уже о том, что белые хлопковые рубашки в отличие от солджерских безрукавок не раздражали кожу и не провоцировали зуда. Тем не менее, это не помешало Руду еще в самом начале пути подметить, чего больше всего опасаются военные и последовать их примеру. Рено же, создавалось такое впечатление, что участвовал в школьном турпоходе. Он часто беспечно покидал отряд, скрываясь в зеленых зарослях, и каждый раз возвращался с какой-то новой зверушкой в руках или очередным экзотическим плодом. А Руду, и конечно же всем окружающим в радиусе пяти шагов, приходилось выслушивать истории о том, как он только что изловил дикого карликового птицеящера или чуть не свалился с десятиметровой высоты, когда полез вот за этими розовыми ягодами, которые впоследствии оказались местной разновидностью личи. Для Прис так и осталось загадкой, действительно ли он настолько беспечен или его отлучки имеют за собой какую-то цель. - Тебе же сказали, вутайцы, которые прячутся в горах, не должны нас видеть. Для них эта атака должна быть неожиданной, - терпеливо пояснил Руд. Прис даже споткнулась от удивления. Для молчаливого темнокожего Турка это была целая тирада. За все время путешествия он не обмолвился и десятком фраз с другими членами группы, и только для Рено у него всегда находилась отрывистая реплика. Но сейчас он, должно быть, прочитал целую лекцию по собственным меркам, и девушка в шутку подумала, что теперь Руд замолчит на пару часов, никак не меньше. - Полнейшая чушь, дзо то. Я смог бы провести нашу Бету так, что ее не заметил бы ни один партизан. Дайте мне карту местности, укажите пункт назначения, и я доставлю вас к Мидгарскому Золому в пасть, если понадобится, да так, что тот и не почувствует, - с гордостью проговорил Рено, закинув шокер на плечо и характерно растягивая слова. Он хлопнул себя по щеке, отер с лица очередной трупик москита и достал сигареты. – Твою мать, как они достали, дзо то… Потом брошу курить, после задания… И не смотри на меня так, йо! Ты мне сейчас спасибо скажешь. Последняя фраза относилась к Руду, который бросил на закуривающего Рено осуждающий взгляд. Прис хмыкнула про себя. Интересно, который раз рыжий Турк бросает курить? Судя по всему, далеко не первый, и сейчас он просто нашел очередное оправдание, чтобы вернуться к этой привычке. Тем не менее, как только сигаретный дым повис сизым облачком во влажном воздухе, гнуса и в самом деле заметно поубавилось. Девушка почти с наслаждением вдыхала горьковато-ментоловый дым, сожалея лишь о том, что сигарета скоро потухнет. Внезапно впереди идущий СОЛДЖЕР резко остановился и отскочил в сторону, а Присцилла, не успевшая отреагировать, практически уткнулась носом в широкую грудь с перекрещенными ремнями. Девушка подняла глаза на полковника Рапсодоса и залилась краской. Воспоминания о вчерашнем разговоре не шли у нее из головы с тех самых пор, как прозвонил будильник. Понимая, что выглядит со стороны глупо, она как можно спокойнее буркнула «простите, сэр» и отошла в сторону. Но полковник, казалось, не обратил на это никакого внимания. Его гневный взгляд был устремлен на рыжего Турка. - Я же предупреждал еще перед вылетом: никаких лишних запахов, никаких звуков, никаких отлучек по любому поводу. Мы должны пройти сквозь эти джунгли как мыши, а не как стадо голодных куджата! Всего два молниеносных жеста, и Рено остался без сигареты в руке и без пачки в кармане. Однако реакции Турка хватило на то, чтобы успеть приставить к шее Рапсодоса приведенный в боевую готовность шокер. На что полковник лишь развел в стороны поднятые руки и сказал, чуть приподняв бровь: - А ты подумал, как ты будешь объяснять в своем рапорте нападение на командира группы? - Мы тебе не подчиняемся, Генезис. У нас собственное задание, дзо то, - зло ответил Рено, однако шокер убрал. - Что ж, я с удовольствием предоставлю вам возможность самостоятельно пробираться к пещере. - Не думай, что напугал меня, йо. Не у тебя одного есть опыт выживания в этих джунглях. - Я сейчас не о них, а о горах. - А что с ними? - Ничего сверхъестественного. Могу оставить подробную карту ущелий с указанием, куда лучше падать, чтобы свернуть себе шею сразу и не мучиться. А на обратном пути подберу то, что от вас останется. Если найду. Рено все еще раздумывал над словами Рапсодоса, а тот уже вновь возглавил строй, и группа двинулась дальше. - Он ведь это не серьезно, йо? Что-то я не слышал, чтобы горы в этой части Вутая отличались особой крутизной. - Если мне позволено будет высказаться, сэр, дело не в крутизне, - грубый низкий голос принадлежал высокому пехотинцу с обветренным лицом и глубокими складками у рта. Сержанту Блэкмору, самому старшему по возрасту в отряде, на вид было не больше тридцати пяти, но в регулярной армии он был почти ветераном и живой легендой. Так уж сложилось, что в пехотинцы редко шли от хорошей жизни. Туда попадали либо отбракованные на этапе тестов кандидаты в элитное подразделение, которые надеялись на повторное тестирование в следующем году, либо те, кому было нечего терять, либо те, кто надеялся укрыться за поддельной фамилией и формой Корпорации от проблем с законом. Потому что даже маленький ребенок знал, что в регулярной армии долго не живут. Дотянуть до своего совершеннолетия считалось первым подвигом, до двадцати пяти – вторым, а если ты перешел тридцатилетний рубеж, то считался неуязвимым. Таких солдат в армии Шинра можно было пересчитать по пальцам, и он их ходило множество мифов, которые порой противоречили всем законам физики и здравого смысла. Однако это не мешало более молодым пехотинцам каждый раз перед опасным заданием суеверно касаться руки или плеча прошедших множество кровавых сражений. Что Прис и наблюдала при высадке из вертолета. Девушка даже задумалась, а не взял ли полковник его с собой в качестве своеобразного талисмана. Талисман – не талисман, но пренебрегать огромным опытом этого вояки было бы недальновидно. Поэтому Присцилла не удержалась и влезла в разговор: - О чем вы, сержант? - О самой природе этих гор, мисс, - Блэкмор кивнул в сторону изредка маячившей в просветах зарослей горной вершины, окутанной плотным кольцом тумана. – Одному Лайфстриму ведомо, почему, но до пещеры Мим сквозь эти горы можно добраться только верхом на зеленых чокобо. Рено фыркнул: - Ясное дело, дзо то. Ведь зеленых чокобо для путешествия по горам и разводят. Это каждый школьник знает. Верно, напарник? - Угу, - Руд пропустил колкость мимо ушей, сосредоточенно повязывая на голову карманный платок – насекомые находили его гладко выбритую лысину чрезвычайно привлекательной. - На нашей Бете мы добрались бы туда еще час назад и уже пировали бы на костях мертвых вутайцев, йо. А вместо этого мы тащимся по этой ифритовой жаре через эти бахамутовы джунгли и кормим это аидово семя, дзо то! – Рено прихлопнул на своей шее очередного слепня. – И даже покурить нельзя! Последняя фраза была сказана с таким чувством, как будто это была самая большая печаль в жизни рыжего Турка. - Сэр, полковник Рапсодос забрал у вас сигареты, потому что их запах может вспугнуть чокобо, - спокойно пояснил Блэкмор. - Так мы что, направляемся сейчас на какую-то чокобиную ферму? – удивленно спросила Прис. - Что-то вроде того, - улыбнулся сержант. - Но зачем, во имя Богини?! На вертолете ведь гораздо быстрее, дзо то! - Нет, сэр, - покачал головой пехотинец. – Говорят, на эти горы наложено какое-то древнее заклятье. Иные утверждают, что горы охраняет сам Левиафан, как и весь Вутай, впрочем. - Не больно-то он им помогает, - хмыкнул Турк. - Но против фактов не попрешь. Еще ни одному человеку не удавалось пробраться к пещере Мим иным способом, кроме зеленых чокобо. Я-то знаю, уж поверьте, сэр. Над маленьким отрядом повисла какая-то мистическая тишина. Только сейчас Присцилла осознала, что все мидгарцы как один, стараясь двигаться как можно тише, слушали рассказ бывалого солдата. - Это было семь лет назад, в самом начале Вутайской Войны. Полк наш получил задание захватить горы Мим. Шинра планировала использовать их как плацдарм для покорения вутайцев. Местное побережье, там за горами, было очень удобно для высадки войск, как нам тогда казалось. Да и до Западного материка рукой подать. Кроме того этим мозголомам из Научного Департамента очень хотелось получить доступ к пещере Мим. Еще бы, природные залежи материи и близость Лайфстрима… Жадность сыграла с людьми злую шутку. Мы высадились на берег не таясь, ведь по сообщениям разведки в этих горах не было баз вутайской армии. Нашим командирам еще тогда следовало бы задуматься, почему страна, которая находится в состоянии войны, не охраняет такой важный стратегический объект. Но кажущаяся легкость победы кружила головы не хуже этого вашего Лавинова зелья. В первый же день марша мы с легкостью преодолели несколько перевалов и оказались у самой пещеры. Горы будто сами приглашали нас, указывая безопасную дорогу. Ни одна армия никогда еще не передвигалась так быстро. Мы стали лагерем у пещеры, а ночью случилась беда. Я до сих пор не знаю, что за сила обрушилась на нас. Тогда мне показалось, что это сами горы договорились с морем и ветром покарать наглецов. Взгляд сержанта был устремлен куда-то вдаль, словно пронзал время и окунался в старые события. - Все началось с обычного дождя, который в скором времени перерос в ужасающую бурю. Ветер дул с такой силой, что тех, кто не догадался лечь на землю, просто уносило в ущелья. Но и на земле не было спасенья. С горных вершин на нас катились валуны высотой с двухэтажный дом, а с небес сплошным потоком лилась вода. О нет, это был не дождь, и даже не ливень. Это был настоящий водопад! Тут Блэкмор посмотрел на Присциллу страшным взглядом, прошептав: - И вода в нем была соленой, с запахом моря… Стихия разметала нас по горам как котят, не церемонясь и не щадя никого. Часть солдат унесло ветром, и они разбились о скалы, большинство передавило камнями, остальных, в том числе и меня, смыло водой. Очнулся я у подножья какой-то скалы, а дальше все было как в тумане. Сколько дней я блуждал по ущельям? Как я выжил? Почему Лайстрим не прибрал меня к себе? Сержант повернулся лицом к горам. - Мне казалось, я попал в лабиринт из скал и бродил кругами: одинаковые ущелья, серые камни под ногами, серый туман вокруг, ни одного ориентира, ни деревца, ни кустика. И ни глотка воды. А потом я увидел в тумане какую-то тень. Что-то длинное и крылатое. Я подумал, что это какой-то местный монстр, и пошел прямо на него в надежде на избавление от своих мучений. Но сколько бы я ни шел, тень все удалялась. Я потерял голову. Я бежал за монстром, не разбирая дороги, кричал, умолял убить меня… а потом вдруг очутился в какой-то долине, где паслись зеленые чокобо… - Зеленые? – перебила Присцилла. – Но ведь всем известно, что зеленые чокобо… - Да-да, выводятся только, если кормить обычных рожковыми орехами в периоды спаривания, - терпеливо продолжил Блэкмор. - И все же передо мной были именно они… - И вы поймали одного из них и спаслись? - Ну, тогда я был далек от мысли о спасении. Я ведь не знал, что только эти птицы способны без вреда для себя и наездника путешествовать через то проклятое место. Я видел в них только еду. - Есть чокобо? – глаза Прис стали похожи на два синих блюдца. - А что вас удивляет, мисс? - Нет, ну, я слышала о том, что чокобо употребляют в пищу на Гоблинских островах, например. Да и некоторые вутайские племена почитают их мясо за деликатес. Но сама, наверное, никогда бы не решилась, - девушка рассеяно смотрела себе под ноги. - Есть чокобо. Это… это все равно что есть… - Чокобо? – ехидно подсказал Рено. Несколько молодых пехотинцев и парочка СОЛДЖЕРов тихонько прыснули со смеху. Прис показала Турку язык и обижено уставилась на сержанта. Тот по-отечески похлопал девушку по плечу и сказал с улыбкой: - Эх, мисс, мало вы еще сражений видели. Как говорил один наш старый майор, пусть Лайфстрим ему будет пухом, жить захочешь – не так раскорячишься. Но не буду больше мучить ваше нежное сердечко, в тот день мне не суждено было отведать чокобиного мяса. Напротив, одна их этих птиц вынесла меня в вутайскую деревню в нескольких милях отсюда, - он махнул рукой на северо-восток, - а местные жители вместо того, чтобы выдать меня военным, выходили и отпустили, рассказав как пробраться к своим. От них же я узнал о проклятье этих гор и о том, как через них перебраться. Вот такие они, вутайцы. Блэкмор замолчал на какое-то время и с тоской посмотрел на северо-восток. Девушка стеснялась перебить молчание мужчины, но, в конце концов, не выдержала и спросила: - Как же вы поймали того чокобо, сержант? К Присцилле тут же подскочил молоденький капрал пехотинцев: - Говорят, наш сержант три дня и три ночи сидел не шевелясь в той долине, чтобы пасущиеся неподалеку чокобо привыкли к нему. А потом схватил веревку, забросил на одного и оседлал. - Три дня? – с сомнением переспросила Лайт. - Три. - Не шевелясь? - Ага. - А веревку где взял? - Сплел из языков болтливых капралов, - ухмыляясь обернулся Блэкмор. – Томпсон, не морочь девчонке голову. Марш делать перекличку, пока я не усадил тебя голой задницей в скорпионье гнездо. Но строгий тон старшего ничуть не смутил лихого капрала. - Наш сержант только с виду такой грозный. На самом деле у него золотое сердце. Правда, сержант? - Однажды тебя подвесят за твой длинный язык, капрал, - сказал Блэкмор, но все же не смог сдержать улыбку. Довольный Томпсон повернулся к Прис и продолжил рассказывать: - А еще говорят, что в ту ночь выжило всего семь человек, и с тех пор им ни одна пуля не страшна. Их считают неуязвимыми, и прикоснуться к ним перед заданием – к удаче. - Сказки, - фыркнула Прис. - Сказки, значит? Эй, Корти, перечисли наших неуязвимых! - Нет ничего проще, сэр. Адель, Белл, Блэкмор, Ларкин, Сильвио, Тибо и Шейру. Всего семь человек, сэр. - Благодарю, Корти! – капрал подмигнул рядовому и обратился к Присцилле: - Семь! Слыхала? - Простое совпадение, - подал голос Руд. Пехотинец гневно сверкнул глазами на Турка: - А то, что все они были в ту ночь здесь, тоже совпадение? Или то, что все они выбрались из гор благодаря зеленым чокобо, тоже, по-вашему, совпадение? То-то же, - тут капрал понизил голос и с хитрой улыбкой наклонился к уху Прис, как будто рассказывал большую тайну: - Ходят слухи, что Блэкмора не выдали военным, потому что в него влюбилась прекрасная вутайка. Может правда, а может и нет. Только когда пришло сообщение, что деревня сгорела, он пил три дня. Чуть не убил капитана, руководившего операцией, представляешь? Скандал удалось замять, а наш сержант с тех пор так и не женился. - Томпсон, я повторяю тебе приказ во второй раз. Не заставляй меня делать это в третий, - Блэкмор многозначительно посмотрел на капрала. - Есть, сэр! Так точно, сэр! Не заставлять, сэр! – непоседливого паренька словно ветром сдуло. - Меня вылечила местная учительница, - тихо пояснил сержант. - А не выдали они меня потому, что посчитали благословенным своим божеством. «Покрыт Левиафаном», так это переводится на наш язык… Той деревни давно уж нет, но зеленые чокобо и по сей день водятся в этой местности. Вот за ними-то мы и направляемся… Эй, оболтусы, осторожнее с материей! Если потеряете хоть один шарик, я ваши задницы… Что Блэкмор собрался сделать с задницами несчастных пехотинцев, Присцилла так и не узнала, потому что в этот момент сзади послышался громкий треск вперемешку с проклятьями, и густые заросли вутайских джунглей озарились вспышкой яркого розового света.