Глава 36: Мадара/Тобирама
17 сентября 2020 г. в 12:00
Соулмейт AU, где родственные души перерождаются и продолжают находить друг друга в разных жизнях.
Ему снится это по кусочкам, разбросанные, разорванные образы, все связанные общей нитью сожаления и гнева. Есть лицо, есть голос, есть понимание, что счастье всегда вне досягаемости, что бы он ни делал, как бы ни боролся, этот человек всегда повернётся спиной и уйдёт.
(Хуже того, иногда ему снится чёрное копье, вонзающееся глубоко, рука, сжимающая его сердце. Сны о холодных красно-чёрных глазах и улыбке со всей злобой обнажённого меча, отмеченного кровью сердца. Не его смерть, но… может быть, вторая лучшая вещь.)
— Забудь о нём, — яростно твердила ему кузина в той жизни, когда всё рушилось. — Забудь о нём и найди кого-нибудь другого. Даже если вы родственные души, это не значит, что вы всегда получаете счастливый конец. Создай свой собственный, Тобирама, пожалуйста.
Но вот в чём проблема с родственными душами, думает он в этой жизни, идя по оживлённой улице, засунув руки в карманы куртки. Никакого оружия, потому что оно не нужно здесь и сейчас, но он не сводит глаз с лиц, проходящих мимо него по улице, и не может сказать, смотрит ли он с опаской, или с предвкушением, или с чем-то средним.
Забудь о нём.
Не то, чтобы Тока никогда не понимала, не то, чтобы она не могла понять толчок и притяжение врагов, связанных вместе во всех аспектах, кроме самого важного. Но… в конце концов, она этого не понимала. Её родственная душа умерла от его руки, и она заставила себя двигаться дальше, чтобы создать новое будущее. И он тоже, в какой-то степени, взял пепел, возделал его и взрастил на его месте что-то крепкое. Но этого никогда не было достаточно. Сто счастливых жизней, но воспоминания о последней — единственные ясные, и эта жизнь закончилась ничем иным, как трагедией.
(Руки хватают его за волосы, откидывают назад, пока он не видит ничего, кроме безумных глаз, смотрящих на него сверху вниз, и он не знает, ждёт ли он поцелуя или куная, перерезающего ему горло.)
Ветер проносится мимо него, поднимает с улицы тусклые листья и выбрасывает их в ровный поток машин, и он выдыхает белый пар. Впереди больница, окна его лаборатории уже освещены изнутри, и первые хлопья снега начинают падать с железно-серого неба. Он пристально смотрит на них в течение долгого момента, разум пойман на полпути между его мыслями, а затем смотрит вниз.
Дикие тёмные волосы в толпе, тёмные глаза, любовь к красному. У него перехватывает дыхание, и на мгновение он снова оказывается на поле боя, холодные руки на его коже, безумие на лице, которое он должен был бы полюбить.
Он открывает рот, чтобы выкрикнуть это знакомое имя, слишком часто вертящееся у него на языке. Открывает рот, когда оно поднимается в горле, но…
Останавливается.
Колеблется.
Ждёт.
Мир колеблется бесконечное мгновение, и он не говорит с грузом прошлого на языке. Тяжесть смерти, жизни, прожитой в одиночестве, заброшенности, убийства.
Забудь о нем, сказала Тока.
Но как можно забыть вторую половину своей души?
Мир колеблется, уравновешивается.
Он вращается дальше.