"Маски снимаются в полночь..."

Извините, что так долго и извините, что так мало... Студенческий городок был погружен во тьму. Лишь банкетный зал, где теперь снова гремела музыка, был ярко освещен. Кэролайн, повинуясь Клаусу, вышла из зала, даже не задаваясь вопросом, почему делает это без всякого колебания. Они сошли по каменным ступеням террасы и пересекли узкую полоску подстриженного газона. За низкой кирпичной оградой находился розарий. Не успела Кэролайн возразить, как Клаус, подхватив ее за талию, поднял и усадил на кирпичную стену. - Тебе больно? - он что, умеет читать ее мысли?.. - Как ты догадался? Я что, хромала? Это все новые туфли, которая посоветовала Люсьен, убийственно узкие, – созналась она. - Я заметил, как ты порывалась скинуть их как раз перед тем, как мы начали танцевать. И уже собирался уговорить тебя сделать это, но боялся упустить шанс. Возможно, мне не представилось бы больше возможности потанцевать с первой красавицей бала, – насмешливо, сказал он. - Ты преувеличиваешь, – возразила Кэролайн. И уже собралась было напомнить, что он вовсе и не приглашал ее на танец, но следующий жест Клауса ее поразил. Приподняв подол длинного платья, он взял в теплую ладонь ее щиколотку. Снял неудобную туфельку на высокой шпильке со стройной ноги и начал массировать ступню длинными сильными пальцами. Подняв голову, усмехнулся, не обращая ни малейшего внимания на чисто рефлекторное стремление Кэролайн отдернуть ногу. Движения пальцев были медленными, ритмичными… – Я знаменитый массажист пяток… Да люди проезжали мили – и все ради того, чтобы я сделал им этот массаж. А некоторым приходилось простаивать месяцы в очереди на прием. Зато вам, маленькая леди, я делаю особое одолжение… Его шутливое настроение передалось Кэролайн. Она не помнила, когда последний раз так искренне и весело смеялась, может ночью... Конечно, вся эта болтовня о подвигах была выдумкой чистой воды, однако она спросила с напускной серьезностью: – И чего ради подобное одолжение? Знаете, меня это просто пугает. Он оглядел ее с головы до пят. Сперва смотрел на лицо, словно впитывая каждую черточку, затем перевел взгляд на шею и грудь. Тут глаза его задержались, при этом вздохнув, он снова поднял их и заглянул ей в глаза. – Вы и должны бояться, – прошептал он и нагло подмигнул. Девушка так и застыла, чувствуя себя неловко под этим настойчивым взглядом. Клаус опустил одну ступню, взял другую и тоже начал растирать ее. Такие сильные пальцы, а прикосновение их столь нежно, столь сладостно… Они не произносили ни слова. Это затянувшееся молчание лишь подчеркивало вдруг возникшее между ними чувство особой близости. Ни одно прикосновение так не волновало прежде Кэролайн, как движения этих сильных и ласковых рук, приподнявших подол ее платья и растирающих теперь ступню с такой возбуждающей нежностью. Неужели все запретное, невидимое всегда так возбуждает? Неужели именно по этой причине в давние времена вид женской ножки, на мгновение показавшейся из-под длинной юбки, приводил мужчин в трепет? За такими рассуждениями, Кэролайн и не заметила как мужская рука начала подниматься выше, до колена. Ей это показалась совершенно естественно. О Боже, что с ней? Она считает это естественно… Но Кэролайн не сделала ничего, чтобы остановить его, а наоборот, ее тело желало его ласки. То недолгое время, то мимолетное счастье, что он ей подарил, она хотела продлить. Ноги девушки раскрылись, почувствовав это робкое движение, Клаус пробежал пальчиками оставшийся путь на ножке до ее цветка. При этом дыхание у обоих участилось, сердце начало биться так сильно, что кроме этого звука, они не слышали ничего. Даже той музыке, что играла неподалеку в банкетном зале. - Кэролайн, я хочу тебя, - мужчина говорил с такой страстью, что блондинка не могла ему ничего сказать, - поехали домой, милая, я хочу сделать нас счастливыми… Девушка ничего не ответила, она просто протянула руку Клаусу, и последовала за ним до его машины.