Кто вы, командир Пиксис?

      Из приоткрытого окна веяло вечерним теплом и запахами возвращающегося к нормальной жизни города. Посмотрев в окно, командующий Пиксис отложил очередную папку с документами, и устало вздохнул. Не то чтобы он не любил такие вечера — сами по себе они казались ему восхитительными. Однако иногда таили в себе напоминание о не слишком приятных событиях. Не поддаваясь таким мыслям, Дот Пиксис решительно встал из-за стола и направился к выходу из кабинета.       — Куда вы, командир? — его адъютант, Анка Райнбергер, явно не одобряла такой поступок. — Ведь послезавтра нужно отчитываться перед главнокомандующим, а документов еще много.       — Вот поэтому я и переложу пока эту работу на твои железные плечи, — произнес Пиксис, подкрутив усы, — надо же мне когда-нибудь почувствовать себя большой шишкой. А чтобы тебе не было так беспокойно, со мной пойдет Густав — все равно от него в бумажной работе никакого толка.       Будучи уверенным в том, что она будет добросовестно трудиться весь вечер, командующий покинул кабинет, а затем и здание штаба. Проходя в сопровождении Густава по улицам Троста, где еще не так давно разгуливали титаны, Пиксис отмечал, что тревоги на лицах людей поубавилось. В самом деле, теперь, когда Эрен Йегер намертво запечатал ворота, прорыва титанов не нужно было опасаться.       Увидев знакомую вывеску бара, офицер поспешил туда. Ведь что может быть лучше в такой вечер, чем бокал — другой хорошего вина? Посетителей почти не было. Оно и понятно, вряд ли найдется сейчас в Тросте достаточно людей с лишней монетой в кармане. Однако один из них, стоявший прямо у барной стойки, привлек внимание Пиксиса, поскольку на нем был новенький плащ с эмблемой разведкорпуса.       Густые пепельные волосы, темнеющие на затылке, довольно высокий рост, но в движениях мальчишеская порывистость. Что делать здесь одному из новобранцев? Конечно, ребятам из 104 выпуска пришлось кисло, и все, кто выжил, обречены были рано повзрослеть, но это же не повод спиваться в пятнадцать лет. Да и денег лишних им на руки не дают. Наверное, приезжал домой в увольнение. За такими размышлениями командир подошел к стойке и получил возможность рассмотреть лицо парня. Так и есть, Жан Кирштейн собственной персоной.       — Что ты делаешь здесь, рядовой? — строго спросил офицер.       — Ничего… — начал было парень, но, заметив спросившего, встрепенулся, отсалютовал и ответил более четко: — Ничего противозаконного, сэр!       — Сэр Пиксис, — неожиданно встрял бармен, — этот парень уже битый час стоит тут и молча пялится в кружку с пивом, которое, наверняка, уже выдохлось.       — То есть, рядовой Кирштейн, ты не выпил ни глотка, — продолжил командующий, оценив уровень пива в кружке. Глядя, как Жан молча кивнул, Пиксис понял, что причина для прихода сюда у парня имеется.       — Гален, друг мой, — он повернулся к бармену, — забери это ужасное пойло, которое кто-то по ошибке назвал пивом и налей-ка нам по паре кружек настоящего эля. Не беспокойся, я сам заплачу.       — Сэр, не нужно… — парень робко подал голос.       — В самом деле, командующий, — поддержал Густав, — не к лицу вам пить со вчерашним кадетом.       — Слушайте вы оба, — командир нахмурился, прищурившись. — Во-первых, Густав, я сам разберусь, что мне пристало, а что нет. И, во-вторых, рядовой, если тебя что-то гложет, лучше расскажи об этом. Я не хочу, чтобы твои переживания стали причиной смерти на первой же вылазке — нам сейчас не нужны бессмысленные потери. Ты меня понял, Кирштейн?       — Да, сэр, — со вздохом ответил парень, надеясь, что никто из сослуживцев не увидит его здесь.       Забрав пиво и закуску из вяленой рыбы, они втроем расположились за столиком в углу, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Новоиспеченный разведчик явно нервничал, и Пиксис решил форсировать события.       — Итак, какая проблема привела тебя сюда? — спросил офицер, после того, как они стукнули кружками и отхлебнули темного эля с приятным бархатистым вкусом.       — Сэр, я, право, не знаю, стоит ли… Это личное. — Парень замялся, смакуя новый для себя вкус и не торопясь притрагиваться к рыбе. Однако, заметив взгляд командующего, собрался с мыслями и продолжил: — Все это из-за одной девушки, сэр. Понимаете, мне с детства снился прекрасный образ, и вдруг, в кадетском корпусе я встретил её. Полностью такую же, как фея из моих снов. И теперь я в смятении, поскольку она не обращает на меня ни малейшего внимания. Кажется, моя первая любовь не будет удачной, сэр.       — Так вот в чем дело. Тут замешана девушка, — протянул Пиксис. — Ты не поверишь парень, но и со мной такое было в юности. Первая любовь… Она далеко не всегда приносит счастье, но и через это надо пройти, чтобы жить дальше.       — Как же это сделать, сэр? — тёмный эль был достаточно крепок и, прихлебывая его, Жан немного осмелел.       — У каждого свой путь, боец, — дот Пиксис тоже отхлебнул эля и спрятал в усах улыбку, чувствуя нахлынувшие воспоминания. — Сейчас я расскажу тебе, как это было со мной.       Старый воин на минутку задумался, как бы собираясь с мыслями, и начал свой рассказ:       — Все началось, когда я был еще совсем мальчишкой, Жан. Жили мы с родителями в столице, и как раз там, в начальной школе, я встретил её. У Агнесс Веспер были роскошные рыжие кудри, милые ямочки на щеках, когда улыбалась, и огромные голубые глазищи, в которых можно было просто утонуть. Тогда мы подружились и много времени проводили вместе. Она была непоседой и очень любила подвижные игры. Впоследствии, когда родители решили, что мне стоит сделать карьеру военного, она отправилась вместе со мной в кадетский корпус.       Пиксис снова отхлебнул эля, глядя, как сидящий слева от него Кирштейн закашлялся, глотнув слишком много.       — Кадетский корпус… — продолжил командир, пожевав рыбки. — Пожалуй, мое обучение там достойно отдельной истории. Именно там я подружился с Дариусом Заклаем — вот уж кто действительно был лучшим среди нас. Что же до Агнесс, то силой она не блистала, однако всегда старалась быть не хуже других. Вместе с ней мы проводили незабываемые вечера, сидя где-нибудь в укромном уголке и наблюдая, как солнце прощается с очередным днем. Иногда мне удавалось даже обнять девушку, делая вид, что не даю ей замерзнуть.       — И что же было дальше, командир? — Жан уже захмелел с непривычки, но, все же, приложился ко второй кружке эля.       — А дальше я совершил самую большую глупость в своей жизни, — погрустнев, произнес офицер. — Для распределения по родам войск мы прибыли в Шиганшину. Надо сказать, что мы втроем с Агнесс и Дариусом заранее решили идти в гарнизон — в то время сделать карьеру там было куда проще, чем в полиции, а служба в разведке была куда опаснее, чем сейчас, ведь пространственному маневрированию тогда обучались лишь единицы. Казалось, что для нас с Агнесс все складывалось самым лучшим образом, но я все испортил.       Офицер помолчал, задумчиво прихлебывая эль, а затем продолжил:       — Однажды вечером, когда мы сидели с девушкой на стене, по обыкновению наблюдая за закатом, я решил сказать ей о своих чувствах. Вопреки моим ожиданиям, любимая не обрадовалась, а заявила, что я злоупотребил её доверием. Обычная женская чушь про то, что парням всегда мало обычной дружбы, была подкреплена предсказаниями какой-то гадалки, будь она трижды неладна. Тогда я заявил, что видел в гробу всех гадалок с их судьбой и добьюсь того, что любимая девушка станет моей, во что бы то ни стало. Она ничего не сказала тогда, но на следующий вечер не пришла на наше излюбленное место на стене. Не увидел я её и через день, когда наш отряд, дежуря на стене, наблюдал, как разведчики уходят на очередную вылазку.       — Командир, я думаю, что парню хватит, — подал голос Густав, — как бы не пришлось его волоком тащить.       — Ему это сейчас не помешает, — Дот Пиксис промочил горло, допив первую кружку. — Заодно и на будущее запомнит, чем это опасно.       — Но как же ваша история, сэр? — нетерпеливо спросил Кирштейн.       — Да, вернемся к Агнесс, — сказал командующий. — Обеспокоившись её отсутствием, я обратился к нашему офицеру, который просто убил меня, сообщив, что накануне рядовая Веспер подала прошение о переводе в разведку и только что отбыла на свою первую вылазку. Известие было столь ошеломляющим, что Дариусу пришлось буквально силой утаскивать меня обратно на наш участок стены. Весь день я был сам не свой, а вечером увидел их… Разведка возвращалась со всей возможной скоростью, ибо прямо за ними неслись титаны, то и дело нагоняя и убивая отставших бойцов. Свою зазнобу я узнал сразу — её рыжие кудри было видно за версту. Первым моим порывом было броситься туда и вытащить её из этого кошмара, помочь…       Прежде, чем закончить, Пиксис тяжело вздохнул.       — Меня удержал Дариус. Он держал очень крепко, особенно когда мы увидели, как конь Агнесс споткнулся, попав ногой в яму, и она полетела кубарем через его голову. Мой друг тогда сказал: «Ты ничем не поможешь ей, Дот, а твоя гибель будет бесполезной тратой твоей жизни и ресурсов, затраченных на твое обучение. Научись мыслить рационально, или тебе нечего делать в войсках». Мне ничего не оставалось, как согласиться с ним и молча наблюдать, как предмет моего обожания исчезает в пасти титана.       Закончив, офицер залпом выпил вторую кружку эля и спросил:       — Кто похитил твое сердце, парень?       — Её зовут Микаса, — ответил Жан, слегка запинаясь, — Микаса Аккерман, сэр. Только жаль, что у неё на уме один Эрен.       — Я помню её, Жан, — командующий наклонился, чтобы посмотреть в глаза парню. — Если ты действительно любишь Микасу, никогда не ставь её перед выбором между тобой и Йегером. Рядовая Аккерман отличный воин, но даже ей не под силу будет пытаться уследить за вами с Эреном в бою. Пытаясь спасти вас обоих, Микаса наверняка погибнет. Знаешь, «Не моя девушка» звучит куда лучше, чем «Мертвая девушка». Ты понимаешь меня?       — Да, я понимаю, сэр. Спасибо за ваш рассказ, — Жан попытался встать, но неуклюже рухнул обратно на стул.       — Похоже, Густав, — подытожил Дот Пиксис, вставая, — ты был прав. Нам придется взять извозчика и отвезти парня домой.