Другая история

      Гандзю и Ханатаро без особых проблем подобрались к башне. И даже открытие двери оказалось легкой задачей — Ямада накануне стащил ключи. Гандзю был в предвкушении увидеть действительно сногсшибательную девушку, за которую можно было так бороться. Но реальность подкинула ему неприятную правду — на него из полутемного помещения удивленно смотрела шинигами, которая убила его брата, в чем лично призналась в ту ночь, когда принесла его тело в их дом. Гандзю остолбенел.       Ханатаро сразу же подбежал к Рукии и мягко потянул ее за собой. Но Шиба вынужден был разбить эту веселую интерлюдию:       — Кто бы мог подумать, что это окажешься ты…       Рукия изумленно осмотрела его, после понимающе кивнула и грустно заметила:       — Твой костюм… Так ты из Шиба…       — Да, черт возьми! — он подскочил к ней и схватил за грудки.       — Если хочешь убить меня, то я не против. Пусть это будешь ты. Это справедливо, — безразлично произнесла Кучики, несмотря на то, что на ее лице угадывалось искреннее раскаянье.       — Что вы говорите? — подскочил к ним Ханатаро, на его забавной мордашке отпечаталась полная растерянность. — Я не знаю, что между вами произошло, но сейчас не время. Пожалуйста… — взмолил он.       Шиба продолжал гневно смотреть на Рукию, игнорируя потуги Ямады оттащить его. Он не мог так просто забыть все это, вычеркнуть из головы. Но возможно стоило это сделать сейчас? Лишь на время… Они ведь не за этим пришли.       — Черт с тобой! — выругался Гандзю и отпустил ее. — Но это не последний раз, — сухо бросил он, завершив тему.       — Буду ждать, — Рукия виновато опустила голову.       Но все трое встрепенулись, когда почувствовали большой поток реацу, приближающийся к ним. Ханатаро подбежал к единственному проходу внутрь и встал, как вкопанный, с застывшим страхом на лице.       — Это Кучики Бьякуя… — запинаясь, произнес он. — Идет прямо сюда!       Выход был один, и по нему шел сильный противник. Оставалось только сражаться. Гандзю не хотел рвать задницу за Кучики, но Ханатаро тоже мог пострадать, к тому же уже по его взгляду было понятно, что он готов идти до конца, как бы сильно он не боялся этого.       Поэтому Шиба не мог отступить. Не мог подвести Кохуро, который доверил ему эту миссию. Неважно, какие у него отношения с этой девушкой, они разберутся позднее. Сейчас стоял вопрос тех, кого он не мог подвести. Как бы не хотелось дать заднюю.

***

      Кохуро еле продрал глаза и сразу же ощутил жгучую боль, застрявшую где-то в груди. Но все это было не так важно. Атанабаши привык к этому. Он кое-как осмотрелся — глаза совсем неохотно двигались, а голова и вовсе застыла в одном положении.       — Поосторожней в следующий раз с реацу, — знакомый голос Йоруичи легко узнавался и внушал некое терпкое спокойствие.       Атанабаши нашел в себе силы повернуться к коту и вяло улыбнуться.       — А что не так? — сухо спросил он.       — Реацу не только твой способ сражаться, но и твои жизненные силы. Будешь так неаккуратно ее расплескивать — погибнешь.       — Теперь понятно, почему мне так сложно двигать телом…       — Это одно из возможных последствий, — мотнул хвостом Йоруичи.       — Все же, где мы, Йоруичи-сан? — вяло поинтересовался Кохуро.       Иногда даже дышать было трудно от сдавливающего чувства в груди. Поэтому какие-то вопросы особо не занимали голову Атанабаши. Он лишь думал о том, что ему очень хотелось бы чувствовать собственное тело, двигать им.       — В безопасном месте, — сухо ответил кот, не пытаясь даже немного просвятить Атанабаши. — Доставить тебя сюда было совсем несложно.       — Удивительно, — восхитился Кохуро. — При ваших-то размерах…       — При моих размерах? В моей настоящей форме это не проблема, и размеры тут совсем не причем, — хмыкнул Йоруичи.       Кохуро сначала понимающе кивнул, и лишь потом осознал произошедшее. И как он мог поверить, что это говорящий кот?       — Интересно, и как вы выглядите на самом деле?       — О, ну раз тебе интересно, то я покажу тебе, — кот прошел подальше, ближе к источнику света, опускающемуся в их убежище через створку прохода. — Тебе понравится, — с хитрицой в голосе заметил Йоруичи.       Вокруг кота образовался белый, густой туман. Кохуро вглядывался в него с неким предвкушением. Туман вскоре рассеялся, явив глазам юного Атанабаши привлекательную, темнокожую женщину со строгим острым лицом и длинными фиолетовыми волосами, спадающими на ее ровные плечи и упругую грудь. Кохуро вскочил, залившись краской.       — Так вы — женщина?! — опешил он.       От подобного явления Атанабаши даже забыл об онемении и боли, сразу же почувствовал себя бодрым, но сильно сраженным.       — Какая знакомая реакция… Все так удивляются, когда видят мою истинную форму, — с проскальзывающим удовольствием произнесла Йоруичи. Ее голос стал более мягким, с чудесными нотками истинно женского тембра. — Из-за голоса все всегда принимают меня за мужчину.       Как заметил Кохуро, подобная путаница приносила ей своеобразное удовольствие. Она присела рядом с ним на корточки, раскрыв себя перед молодым человеком еще сильнее. Атанабаши раскраснелся больше прежнего и отвернулся, закрыв лицо руками.       — Что с тобой? — удивилась Йоруичи.       — Вы же… вы же… неодеты, — запинаясь, произнес Атанабаши.       — О, совсем забыла, — притворно удивилась она и коротко посмеялась, после прошла в другую часть комнаты, где стопкой лежала одежда. — В форме кота совсем забываешь об этом, — подытожила она более искренне.       Кохуро не убирал рук с лица, вслушиваясь в происходящее. Он считал неправильным рассматривать чужое нагое тело, к тому же вид женского очень сильно смущал его. Прекрасные формы, плоский живот с четко очерченной женственной талией, подкаченные бедра и стройные голени — это он успел разглядеть у своего проводника и теперь, не видя ее переодеваний, не мог не представлять себе это, отчего смущался еще больше.       — Я вижу для тебя это впервой. Так воспользуйся случаем и рассмотри прекрасное женское тело получше, — ехидно подстегнула его Йоруичи.       — Одевайтесь лучше поскорей, — выдавил из себя Атанабаши, стараясь скрыть волнение.       — Ладно-ладно, больше ни слова.       Вскоре они уже могли нормально говорить, хотя Кохуро все равно периодически багровел всякий раз, как встречался с Йоруичи взглядом, чем вызывал у той одобрительную усмешку. Тем временем она успела рассказать ему об одном артефакте, с помощью которого смогла беспрепятственно перенести его.       Но разговор прервал резкий всплеск реацу где-то совсем близко. Кохуро вздрогнул.       — Кажется, это у башни Раскаянья, — с толикой сомнения заметила Йоруичи.       — Как же… — оторопел Атанабаши, только заслышав это. — Там же Гандзю и Ханатаро!       — Ты им все равно не сможешь помочь…       Но Кохуро ее не слушал. Он вскочил, схватил артефакт, ему продемонстрированный, и бросился к башне, взмыв в небе с помощью раскрывшегося крыла. Управлять им было проблематично, так как Кохуро не делал подобного прежде, но он быстро сориентировался и направился на место.       Приземлившись на мосте, который вел ко входу в белую башню, он увидел две стороны: Ханатаро отважно загораживал Рукию, недалеко от них лежал израненный Гандзю, а по другую сторону стоял тот самый капитан, который забрал Кучики вместе с Ренджи, какой-то белобрысый мужчина болезненного вида в хаори и Ичиго. Кохуро миновал все удивленные взгляды в свою сторону и посмотрел лишь на Рукию. В ее глазах он увидел все: и укор, и желание отругать, и облегчение, и внутреннюю радость. Но подошел Атанабаши сначала к Гандзю, тот в ответ на беспокойство буркнул: «Порядок», но так и не поднялся. После Кохуро миновал Ханатаро и подошел к Рукии. Та сначала грустно посмотрела на него, но после разозлилась и грубо выдала:       — Зачем ты пришел сюда? Тебя спасаешь, а ты все равно лезешь на рожон, — казалось, она вела себя странно, но Кохуро понимал ее — она искренне беспокоилась. Жаль, что не о себе.       — И это благодарность? — возмутился Атанабаши. — Я ее спасать пришел, а она сразу с упреками.       Рукия открыла рот, чтобы продолжить читать нотации, но быстро сникла. На лице ее проступила нескрываемая грусть.       — Значит, ты действительно не погиб тогда, — подал голос знакомый ему капитан, не пытаясь скрыть холодного высокомерия. — Я читал об этом в последних отчетах, но все же хотел убедиться лично. Что ж, я удовлетворен, — заключил он злобно, давая понять, что рассчитывал на иной результат.       Кохуро обернулся. Да, он хорошо запомнил их единственную встречу. И сейчас не горел желанием сражаться с ним. Но этот капитан стоял на пути и, казалось, сам хотел расправиться с Атанабаши. И действительно в следующее мгновение он вытащил меч из ножн. Заметив это, Кохуро уложил руку на рукоять зампакто, который, к своему счастью, не забыл взять собой в этой суматохе.       — Прекратите это, капитан Кучики! — крикнул Ичиго.       «Кучики? — удивился Кохуро, мельком взглянув на Рукию. — Они родственники? Вряд ли это совпадение…»       Выражение лица Куросаки не выказывало никаких эмоций, он хорошо держался перед остальными капитанами, но сильно сдвинутые брови, больше обычного, выдавали нотки раздражения. Кучики обернулся. Их взгляды пересеклись.       — Вы последний человек, к которому я стану прислушиваться, капитан Куросаки, — немного грубо отметил Кучики. — Теперь я вижу, что вы ввели нас в заблуждение тогда. Я и так достаточно долго списывал вашу раздражающую вседозволенность на обычную любовь действовать другим на нервы, не заходя за определенные рамки. Сейчас же я больше склоняюсь к тому, что вы имеете прямое отношение к происходящему в Сейретее.       — Как странно, — тихо подал голос Ханатаро. — Капитан Кучики начал рассуждать так же, как и лейтенант Абарай.       — Это ваши пустые домыслы, — Ичиго отмахнулся, хотя и был немного удивлен такими нападками, что легко прочиталось в его взгляде. — Да, я действую в интересах своего отряда и не особо переживаю о мнении Готей-13 по этому поводу. Но я не тронулся умом, чтобы бунтовать против шинигами. Это все равно, что пытаться свергнуть мир в хаос, — он позволил себе легкую усмешку.       — Прекратите оба, — мягко осадил их беловолосый капитан. — Я понимаю позицию каждого из вас, но сейчас риока нужны нам. Они могут пролить свет на смерть капитана Айзена.       — Арестовывайте, кого хотите, — холодно произнес Кучики, вновь повернулся к Кохуро и всем стоящим за ним и указал в их сторону мечом. — Но это не касается этих троих. Предатель-шинигами, неизвестный субъект, даже не обозначенный в отчетах, и парень, которого пятнадцатый отряд уже давно должен был убить, задолго до дела Рукии.       Кохуро нахмурился. Он уже не первый раз это слышал. Но так и не понял, а в чем была его вина? Он явно не один такой, но почему тогда убить нужно именно его? Что он успел сделать такого, что заслуживал смерти? Атанабаши не понимал их и лишь мог продвинуть это в список вопросов, которые он хотел задать Ичиго после спасения Рукии. Хотя не мог не заметить, что это тронуло его настолько, что во рту разлилась какая-то неприятная горечь. Благо все это было не так болезненно, как тогда, когда он услышал об этом в первый раз.       — Я и не думал, что аристократы так рьяно ищут лазейки, — ухмылка Ичиго стала более зловещей. Он подошел к капитану Кучики ближе. — Лучше направьте свой энтузиазм на поиск того, что действительно сейчас происходит в Сейретее, а не ищите виноватых там, где их нет. Простой человек не виноват в нынешнем положении вашей сестры.       — О чем это вы? — Кучики презрительно посмотрел на Куросаки.       — О том, почему это Совет Сорока Шести вынес такое решение, например. Казнь на склоне Соукиоку... Какая-то благородная смерть для простого офицера, — он вернулся к другому капитану, который также внимательно слушал этот монолог с большим участием, выраженным на его мягком лице. — Судьбу вашей сестры все-таки должен был решать я.       У Кохуро перехватило дыхание. Он изумленно покосился на Рукию, после перевел взгляд на Ичиго в надежде найти хоть какие-нибудь ответы. Но все это оставалось для него набором шокирующих фактов, природу которых он не понимал. Что вообще происходило и почему все так запуталось?       — Я не обсуждаю приказы вышестоящего руководства, — Кучики вздохнул, после устремил свой взгляд на Атанабаши и произнес: — Цвети, Сенбонзакура.       Стоящие за ним капитаны лишь успели дернуться со смешанными чувствами, отразившимися на их лицах, но его меч успел заискриться белым светом и начал осыпаться розовыми лепестками. Неожиданно вокруг лезвия обмотался бинт, а перед Кучики возникла Йоруичи. Она поприветствовала присутствующих. Кучики и еще один капитан были шокированы такой встречей, Ичиго же не выказал никаких эмоций. Как предположил Кохуро, либо они не так давно виделись, либо он ничего не знал о ее истинном облике.       Но дальше Йоруичи миновала любые возможные разговоры, подошла к самому Кохуро и методично ранила его рукой в живот. Он тут же обмяк и опустился на ее плечо. Рукия удивилась подобному не меньше окружающих, но сил говорить было мало, поэтому она могла лишь безмолвно наблюдать за происходящим: как эта женщина уносила Кохуро прочь, как брат резко ушел, потеряв интерес к остальным вторженцам и Ичиго, как капитан Укитаке рассуждал о том, что им следовало предпринять дальше.       Сначала он предложил Ичиго последовать за Йоруичи, но Куросаки отказался.       — Вы же понимаете, я еще не выжил из ума, — сухо произнес он, состроив странную гримасу, которую, видимо, мог расшифровать только капитан Укитаке.       Рукия решила пойти к ним, не дожидаясь чего-то. Она желала попросить их не трогать человека из Шиба и Ханатаро. Кучики знала, что они не откажут ее просьбе. Но ноги стали предательски болеть и неметь, потом затрясли, а после и все тело размякло, и держаться ровно было уже невозможно. Последнее, что помнила Рукия, — теплые объятия Ичиго и его мягкий голос, что-то говорящий то ли ей, то ли кому-то еще.