Другая история

      Кохуро не находил себе места, судорожно обдумывая все произошедшее. Он хотел бы помочь Орихиме, особенно потому, что Тацуки была в таком плачевном состоянии. Но и здравый смысл был прав — это логово врагов. Да, они тоже бросились в неизвестность, когда спасали Рукию. Но он был обязан ей, да и шинигами в большинстве своем не стремились их уничтожить. Совсем другая ситуация. И как бы он не пытался поставить между ними знак равно — все рассыпалось на глазах. В этот раз никто не проявит к ним милосердия, если они вот так вот заявятся туда. Тем более их там ждали.       Кохуро сел за свой письменный стол, но тут же опустил на холодную столешницу голову. Стало немного полегче, но проблема так и не решилась.       Шинигами не помогут. Ичиго все равно. Остались только они. И… Урю!       Кохуро вскочил и ринулся к телефону. Но сколько бы раз он не звонил, ответа не было.       — Черт, — слабо выругался Атанабаши и поспешил к себе.       Хоть он и был раздосадован, но это не та ситуация, в которой у него не вырисовывался план Б. Он быстренько переоделся и поспешил домой к Ишиде. Когда они вновь встретились весной этого года, он с трудом поверил, что Урю жил отдельно, пока лично не убедился в этом. И сейчас он был благодарен всем существующим и выдуманным богам за то, что проявил тогда недоверие и любопытство и теперь знал, куда ему следовало идти.       Но и там он встретил равнодушие входной двери, которая и не думала открываться, сколько бы он не звонил. Кохуро в бессилии прислонился к ней лбом. И что ему теперь делать? Все это начинало действовать на нервы.       Он пошел прочь. Мысли идти в условленное место у него не возникало, но и дома ему нечего было делать. Кохуро бесцельно слонялся по улице, пока не вышел к воде. Тому самому берегу. Он невольно сглотнул. Но вместо того, чтобы отступить, Атанабаши пошел туда, сел на мокрую землю. Ветер был не сильным, поэтому Кохуро совсем не ощущал его. Лишь расслабление от вида безмятежной воды.       Неожиданного его позвали. Кохуро повернул голову. К нему приближался Садо. Слишком собранный и спокойный для нынешней ситуации, но Атанабаши и не стремился понять, почему все так. Он молча позволил однокласснику сесть рядом.       — Я так понимаю, ты не передумал? — спросил его Кохуро.       Садо кивнул.       — А я все еще сомневаюсь, — вздохнул Атанабаши, постаравшись хоть вскользь ощутить свое дыхание. — Это не то же самое, что Общество Душ.       — Но и мы уже не те, что тогда, — отозвался Садо невозмутимо.       — Все-таки я не уверен, — Кохуро зачерпнул немного песка и стал наблюдать, как он рассыпался обратно. Песчинка к песчинке. — Думал, что хоть здесь на меня снизойдет озарение.       — Почему именно здесь? — сначала спокойно спросил Садо, но быстро осекся и добавил: — Знаю, это не мое дело.       Кохуро сухо рассмеялся, но чтобы не смущать товарища сразу же ответил:       — Не вижу в этом секрета. Моя мама погибла на этом месте.       — Мне все же не стоило знать, — сконфужено заметил Ясутора.       — Я же сказал, все нормально.       Кохуро зачерпнул побольше воздуха. Приятное покалывание прошлось по груди. Это остужало мысли, но ничего не решалось. Лишь сильнее разжигалось сомнение.       — Я все-таки должен пойти, — соскользнула колкая мысль с губ.       Она уже давно докучала ему своей назойливостью, и теперь он наконец-то смог выплюнуть ее. Хоть кто-то сейчас говорил с ним и слушал.       Садо молчал. И Кохуро от этого было вдвойне легче. Он не хотел, чтобы его убеждали пойти или просили остаться. Все стороны вопроса были им тщательно изучены в течение дня раздумывания, поэтому больше не нужно было ничего говорить.       Но сомнения… Он не мог стереть их.       — Да, наверное, я буду балластом с такими мыслями, — сухо рассмеялся Атанабаши, но быстро добавил: — Но как ни крути, я сам виноват, что все еще слаб.       — Я не считаю тебя слабым.       — Да ладно тебе. Все мы кучка слабаков, не стоит это отрицать, — Кохуро вновь сконфуженно рассмеялся и поднялся на ноги, отряхнувшись. — Но это не отменяет моей ответственности. Я пошел в Общество Душ, потому что хотел помочь Рукии. Теперь же я должен пойти ради Арисавы.       На душе сразу стало легче. Былые сомнения хоть и щекотали его струны, но более не могли зацепиться за безмятежность, образовавшуюся в мыслях Атанабаши. Ему просто следовало высказаться. Пусть мало, пусть сдержанно. Но нескольких слов, молчаливого слушания иногда вполне достаточно, чтобы все темное стало светлым, а на человека снизошел тот ответ, который он давно искал. Пусть он все еще понимал, что в их ситуации — это смертельно опасное решение. Но иначе он больше не мог, у него не было роскоши оставаться сторонним наблюдателем.       Садо тоже поднялся.       — Хочешь помочь?       — Кем я буду, если она погибнет? Я никогда себя не прощу, если с ней что-нибудь случится, — Кохуро опустил взгляд. — Я должен быть рядом, как ни крути.       Садо ничего не ответил, просто молча пошел за ним. Они отправились к месту встречи. Тацуки уже была там, нервно переступала с ноги на ногу. Напряженность на ее лице практически исчезла, когда она увидела их.       — Решил проводить нас, Атанабаши? — саркастически спросила Арисава, но быстро смягчилась, столкнувшись с серьезностью в его глазах.       — Нет, я иду с вами.       Более они не стали растрачивать время на слова, сразу же направились к Урахаре. Там их не утруждали лишними расспросами — Рюу недвусмысленно намекнул, что с ними уже связался Ичиго и все рассказал.       Они все спустились в подвал, где Урахара кратко объяснил им о сути гарганты и о том, что им следовало знать, чтобы не погибнуть при переходе. Все, как и тогда. Но былых чувств в душе Кохуро не было — лишь голая решимость. Неожиданно за их спинами прозвучало:       — Собрались без меня?       Товарищи обернулись. К ним приближался Ишида.       — Но как же? Я весь день пытался с тобой связаться, — неверующе вздохнул Кохуро.       — Это было совсем несложно, — с привычной издевательской манерой ответил за Урю Урахара. — Нужно знать, где искать.       — Это неважно, — Ишида тоже ответил, явно ощущая, что подобный саркастический выпад мог закончиться легкой перепалкой. — Урахара-сан все мне рассказал, я иду с вами.       Кохуро не стал возражать. Да и по большей части он был безумно рад, что они снова заодно в опасном приключении. Но выразил все это лишь в улыбке. Слова были бесполезны.       Они отправились в путь.

***

      Хитоми зашла в комнату последней, не забыв бросить тихие пару ласковых в сторону удаляющихся арранкар. Их собрание вот-вот начнется, но троице (или как их все называли трио Айзена) уже были известны все подробности. Именно поэтому они, всегда разбросанные в разных частях Лас Ночаса, решили собраться в удаленной комнате и все обсудить. Хитоми же пришла последней и сразу же начала:       — Так всегда. Враги наступают, а мы должны покинуть Уэко Мундо.       — Нашла врагов. Кучка слабаков, — брезгливо выплюнул Кайоши.       Такеши же никак не комментировал ни одно прозвучавшее высказывание и просто рассматривал их. Иногда он удивлялся, как он, привыкший работать один, согласился на этих двух странных придурков. Но сейчас они были трио. Он, единственный шинигами среди них, а также этих два несуразных человека: темноволосая Синохара Хитоми неопределенного возраста с грустью в глазах и полубезумной улыбкой на устах и скрытый в темных одеяниях мрачный тип с грубоватым голосом — Номура Кайоши.       — Если они пришли сюда, не такие уж они и слабаки, — возразила Хитоми, обиженно отвернув носик от оппонента.       — Он прав, они слабаки. Только таким пришло бы в голову спасать свою дурочку-подругу без всякой подготовки, — Такеши отвел взгляд к окну, к бескрайней пустыне в серых тонах.       — Что уж нам теперь не сражаться совсем? — цокнула Хитоми.       — Если тратить время на слабаков, то на сильных сил не останется, — будто сам себе в задумчивости проговорил Миямото.       — И это говорит тот, кто нападает на всех подряд?       — Лишь на тех, кто мне интересен, — он вернул взгляд на присутствующих в комнате. — Это же группа людей не стоит нашего внимания.       — Да и какие шансы у них добраться до стен Лас Ночаса? — злобно посмеялся Номура. — Они наверняка погибнут раньше от той шушеры, которая живет в песках.       — Но все же я не понимаю, что за цирк Айзен устраивает с собранием? — присела на краешек кровати Хитоми. — Разве не вы планировали использовать эту рыжую в качестве приманки?       — Об этом знаем только мы, Гин и Тоусен, — Такеши оперся о стену, возле которой сидел. — Арранкары ее пришили бы, если бы знали, что она не представляет никакой ценности. Ведь только люди не понимают, что им в любой момент могут отвернуть башку.       — Мы тоже люди, — грубо заметил Кайоши.       — Ох-хох, — притворно удивился Миямото. — Моя ошибка. Только эти люди.       Номура хмыкнул. Да, они оба предпочтут поверить, что Такеши исправил ошибку, а не лишний раз подчеркнул свое превосходство в свойственной манере. Так им было проще общаться.       — Я была бы больше рада, если бы тут появился Куросаки, — хитро поглядывая на Такеши, заметила Синохара и легким жестом руки поправила сбившиеся темные пряди.       Миямото знал, что эта девка к нему неровно дышала и искала любую лазейку, чтобы вызвать в нем укол ревности. Но таким образом? И как после подобного не считать людей наивными существами.       — Он предпочитает шинигами, Хитоми, — подколол ее Миямото.       — Но ты тоже шинигами, — как бы случайно вклинился Кайоши, которые по сравнению с Хитоми всегда искал способ вызвать раздражение в душе Такеши.       «Еще одно наивное создание», — только и мог вскользь подумать Миямото. Вслух же он сказал: — О, было бы неплохо, — натянув самодовольную ухмылочку, облизнулся Такеши. — Трахнуть, забрать Суреддо, а после убить. Звучит, как идеальный план.       — Это можно считать признанием? — помрачнела Хитоми, но старалась не демонстрировать истинных чувств на подобные выходки.       — Вы можете расценивать это, как хотите, — рассмеялся Такеши. — Я уже слишком стар, чтобы думать о любви, сексе и прочих глупостях.       — Так звучит, будто ты никогда не влюблялся.       — Ну почему же? Было дело, — он на мгновение сделал театральную паузу, отведя взгляд и коснувшись подбородка указательным пальцем. — Правда мне потом пришлось убить ее.       Слушатели таких признаний не оценили, но если Хитоми всегда терялась от подобных представлений со стороны Миямото, то Кайоши быстро приходил в себя.       — Вернемся к тому, с чего начали. Куросаки… Он действительно ничего не предпримет?       — Уже предпринял, — достаточно добродушно и немного самодовольно усмехнулся Миямото. — Весь этот будущий бой — всего лишь шахматная доска между Айзеном и Куросаки. Остальным же придется смириться с заданными ролями, — закончив это, он встал и вышел из комнаты, не видя больше нужды общаться с этими двумя созданиями.