Другая история

      — Твое полное подчинение завершено, — в какой-то момент услышал Кохуро.       Тренироваться с Гинджо оказалось так же сложно, как когда-то с Рюу. Он тоже был требователен и действовал решительно и серьезно — казалось, в любое мгновение он просто убьет зазевавшегося ученика, не простив ему подобной заминки. И в этом был свой шарм, приправленный благоговейным чувством ностальгии. Но больше после всего Кохуро хотелось только домой. Полное подчинение совсем не интересовало его, он все еще надеялся вернуть силы шинигами. Но Гинджо мог только заверить его в том, что они приступят к этому чуть позже.       — Мне нужно время, чтобы все подготовить, — произнес он, опережая любые возражения со стороны Кохуро. — Я понимаю, ты устал ждать, но ты прожил без этих сил столько месяцев, потерпеть чуть-чуть ты ведь сможешь?       И только после этих слов Атанабаши позволил отправить себя домой вслед за друзьями. Он шел по темной улице и думал обо всем этом. Иногда, конечно, бросались в глаза незначительный детали, на вроде того браслета, который использовала Джеки во время их тренировок. Кохуро сразу же узнал его и понял, чей след вновь проявился — этот браслет прежде уже помогал в тренировках Атанабаши. А позже, как случайно узнал Кохуро, невольно спас жизнь Рукии после сражения с неким Аарониро. Если бы не его накопительное свойство, которое поддерживало ее жизнь до прихода Орихиме и Тацуки, она вероятней всего погибла бы.       Теперь об этом ни к чему было вспоминать. Кохуро лишь невольно подумал о том, что хотел бы вновь встретиться с Кучики. Но в этот прохладный вечер он не находил возможностей осуществить свое желание. Только надеялся, что она когда-нибудь навестит его.       Дом показался среди других, что совсем не обрадовало Атанабаши. Хотелось еще немного пройтись. Но бросившийся в глаза свет несколько напряг его. И почему сестры не спали так поздно? Или же это отец вернулся? Он поторопился внутрь — теперь желание найти ответ занимало все его мысли.       На входе Кохуро встретила Юзу. Она уже была в пижаме.       — Ты все же вернулся, братик, — улыбнулась она привычно нежно.       Кохуро невольно улыбнулся в ответ.       — Ты говоришь так, будто вы ждали моего возвращения сегодня.       — На самом деле нет, но он сказал, что ты вернешься.       Атанабаши невольно удивился.       — Он?..       Ответ ждал в гостиной — на диване перед телевизором сидел Ичиго. Как только Кохуро зашел внутрь комнаты, Куросаки сразу же выключил его и взглянул на Атанабаши — вполне добродушно. И тогда Кохуро стало понятно — он притворялся. Но зачем? И что он замышлял?       — Я же говорил, что он вернется, — обратился Ичиго к Карин, сидевшей рядом с ним.       Она поднялась, поприветствовала Кохуро и ушла вслед за Юзу наверх. Теперь внизу они остались вдвоем. Только в этот момент Куросаки позволил себе сбросить былое добродушие, и Кохуро стало несколько не по себе.       — Зачем ты пришел? — невольно рыкнул Атанабаши.       Ичиго вздохнул и поднялся.       — Я же говорил о приоритетах, помнишь? Теперь передо мной стоит только одна задача, — он стал приближаться.       Кохуро, напротив, отступать. Но не рассчитав, невольно позволил прижать себя к стенке. Куросаки явил перед ним зампакто, прижал его к горлу.       — Ты ведь теперь видишь его, да? — со злобной усмешкой спросил Ичиго. — Хотя даже если не видишь и не чувствуешь, все равно умрешь.       У Кохуро похолодели ноги. Он хотел бы верить, что Куросаки вновь изображал, притворялся, врал. Но все было слишком правдоподобно. Его глаза злобно смотрели прямо в глаза Атанабаши, губы искривились, в движениях же ощущалась легкость и плавность. Все отдавало в этой картине злостью и решимостью.       — Что ты такое говоришь? — Кохуро попытался подвинуться вдоль стены до заветного прохода в коридор, но его остановила чужая рука — Куросаки прислонил ее к стене рядом с лицом Атанабаши.       — Вы же слышали мои слова. Связавшись с Гинджо, вы подписали себе смертный приговор, — голос его совсем обезличился и почерствел.       Совсем не походило на того Куросаки, которого знал Кохуро. И в какой-то момент он даже сомневался, что именно старый приятель стоял перед ним. Сразу же вспомнились способности зампакто Айзена. Но тот был заперт, и никак не мог теперь влиять на жизнь Атанабаши.       В этот момент и стало понятно, что это все еще Куросаки. И он не шутил. Уж слишком хорошо ощущалась холодная сталь его зампакто на шее.       Пора бежать!       И неважно, что Куросаки мог нагнать. Нет, у Кохуро совсем не было шансов против капитана отряда. Но стоять и ждать смерти он точно не собирался.       Кохуро резко толкнул Ичиго и побежал прямо на окно, разбив его вдребезги. На шум могли спуститься сестры, но это сейчас волновало его в последнюю очередь. Карин и Юзу не угрожала опасность, Куросаки был заинтересован только в Кохуро. Но когда Атанабаши обернулся после длительного бега, то понял, что за ним никто не шел. Тогда сердце стало стучать еще сильнее прежнего. Неужели он ошибся? Ему стоит вернуться?       В иной ситуации он сразу же побежал бы назад, но сейчас он сомневался. Его ноги невольно тряслись, к горлу подступил неприятный ком, будто именно сейчас он находился в эпицентре уже проигранной битвы. В обычной жизни он совсем отвык от этого чувства, скользкого и неприятного.       — Кохуро! — послышалось за спиной.       Но он не обернулся, позволил окликнувшему подобраться достаточно близко, схватить его цепкой рукой за плечо. И только тогда Атанабаши медленно взглянул на перепуганную Тацуки. После заметил рядом с ней не менее взволнованную Орихиме.       — Ты тоже встретил кого-то из них? — спросила Арисава нервно.       — Ко мне пришел Ичиго, — медленно ответил Атанабаши.       Он все еще не мог прийти в себя. Слишком мало он смог пройти, чтобы теперь попасть в подобную ситуацию.       — Я думал, он пойдет за мной, но его нет. Я…       — Я не думаю, что он навредит Карин и Юзу, — сразу же отрезала Арисава и, встретив странный взгляд Атанабаши, пояснила: — Он мог навредить им до твоего прихода, но не сделал этого.       Эти слова казались Кохуро убедительными, но странное ощущение не отпускало его. Он не был готов.       — Странно полагать, что я окажусь за твоей спиной, — из темноты одной из улочек медленно выплыл Ичиго, в правой руке он держал зампакто.       И хоть Кохуро видел его нечетко, но легко различал знакомый меч.       — Что ты хочешь сказать? — хрипло выплюнул Атанабаши.       — Мне не нужно преследовать тебя. Куда бы ты ни пошел, я всегда найду тебя, — сухо ответил Куросаки, не отпуская его взглядом.       И тем все меньше походил на себя. Такая отрешенность и равнодушие совсем не свойственны ему. Хотя бы не в отношении друзей. Неужели он действительно все решил для себя? У Кохуро подобное совсем не укладывалось в голове.       Неожиданно на лице Куросаки отразилась едкая усмешка.       — Ты действительно думал, что снова можешь пойти против правил, и я просто закрою на это глаза? Да, именно это вы и думали. «Мы просто потренируемся с Гинджо, а после разойдемся и попытаемся договориться с Ичиго». Так ведь вы рассуждали? — он прищурил один глаз, из-за чего его общий вид был по-настоящему устрашающим, особенно в полутьме ночной улицы.       Ответа не последовало. Всем и так было понятно, что из уст Куросаки прозвучала только правда. Примерно так и выглядел их план. Сейчас же все просто рухнуло и в мгновение рассыпалось. Так же, как и в тот день, когда Атанабаши потерял силы.       Неожиданно Кохуро рухнул на колени, опустил голову.       Он снова вернулся в это состояние. Он ничего не мог, только смириться и подчиниться судьбе.       Так глупо…       Тацуки трепала его плечо и пыталась убедить подняться, но даже ее присутствие рядом не могло убедить его. Он лишь надеялся, что она и Орихиме побегут прочь и оставят парней наедине. Хотя не было никаких гарантий, что после Ичиго не последует за ними.       — Жалкое зрелище, — только и процедил Куросаки, сбросив ухмылку с лица. — И как ты собираешься использовать силы шинигами, если так легко падаешь на колени перед врагом?       Отдало чем-то знакомым. Кохуро вспомнил. Битва с Айзеном. Именно тогда он подобным образом склонил голову перед своей судьбой. Именно с того момента все пошло под откос. Он попытался после этого жеста сделать хоть что-то, но только потерял.       Он не осознавал, что все началось именно тогда.       И теперь все повторялось.       Кохуро невольно поднял взгляд, посмотрел на старого друга. Тот отвечал лишь холодом и равнодушием.       — Похоже, не все потеряно, — более сухо усмехнулся Куросаки. — Мне совсем не хочется заниматься избиением младенца, знаешь ли.       Кохуро поднялся на ноги. К подобным издевкам он уже привык, поэтому эти слова не тронули его. И хоть ноги все еще немного тряслись, вся ситуация напомнила ему о прошлом, о причинах, из-за которых он хотел вернуть силу шинигами.       Он совсем не готов к битве. Но если не было иного выбора…       Неожиданно кто-то напал на Куросаки, ударил его кулаком в бок, из-за чего того перекосило, пусть он и успел опереться на собственный зампакто. И хоть их окружала полутьма, Кохуро легко разглядел Садо.       Тот после удара помчался в сторону товарищей с криком:       — Бежим!       И хоть они понимали, что Куросаки легко их настигнет, все же подчинились и побежали. Возможно, следовало привлечь группу Гинджо. Теперь они уж точно оказались в одной тарелке.       Через какое-то время Кохуро решился вновь оглянуться, но снова никого не обнаружил. В иной ситуации они могли бы взять передышку, остановиться, чтобы перевести дух. Не в этот раз. Куросаки не шел за ними, хотя удар Садо вряд ли нанес ему значительный урон. Но как только они позволят себе передышку, он вновь появится из полутьмы очередного проулка и придется снова бежать.       — Если пятнадцатый отряд настиг нас, разве группа Гинджо не должна была также пострадать? — спросила Тацуки через какое-то время совместного молчания.       До этого различались только дыхание и шум, создаваемые от быстрого бега.       — Возможно, они могли так легко найти только нас, — предположил Атанабаши, покосившись на нее. — В ином случае они могли напасть на нас до того, как мы разошлись.       — Он прав, стоит убедиться, прежде чем делать выводы, — поддержал Кохуро Ясутора.       И хоть Тацуки явно было чем возразить, она не стала. Их путь продолжился в молчании до особняка. Лишь там они смогли наконец-то остановиться и быстро оценить обстановку — внутри никого не было, а рядом ощущалось присутствие недавней борьбы.       — Значит, им все же было известно, — процедил сквозь зубы Кохуро.       Никто больше ничего не сказал. Все они продолжали осматриваться в попытках понять, куда последовала группа Гинджо. Но не было никаких существенных зацепок. Нельзя было сказать наверняка, что их схватили, и также нельзя было точно сказать, куда они могли убежать.       — Вы можете что-нибудь сказать по реацу? — обратился Кохуро к остальным. Но получил лишь растерянность в ответ.       — Следов мало, сложно сказать, куда они могли пойти, — вздохнула Арисава. — И что будем делать теперь?       Ответа не последовало. Все это так резко свалилось на каждого из них, что никто не мог в такие короткие сроки придумать хоть какой-нибудь вменяемый план. Отслеживать реацу бесполезно. Сдаться пятнадцатому отряду? Но теперь совсем не осталось гарантий, что это позволит сохранить жизнь.       И хоть зачатки какого-то плана Кохуро ощущал в застенках подсознания, но в этом океане волнения и напряжения он совсем не мог почувствовать его.       — Все, конечная? — вновь прозвучал знакомый голос.       Из тени кустов вышел Куросаки. И кое-что удивляло Атанабаши. Ичиго пришел к нему домой, в то время как к остальным были отправленным члены пятнадцатого отряда. Так почему Куросаки сейчас действовал один? Он мог окружить их, но позволял бегать по городу, вяло преследуя. Что это еще за игра?       — Что ты действительно хочешь? — сквозь зубы спросил Атанабаши, чуть сдвинув брови.       Но в ответ получил лишь равнодушное любопытство.       — Я мог заставить отряд окружить вас, так? Увы, так не получится, — его лицо тронула холодная усмешка. — Таковы правила. Либо капитан отряда действует на поле боя, либо его отряд. Никак иначе. Если капитан сражается, никто не имеет право вмешаться в его бой.       Кохуро почувствовал нотки знакомого привкуса. Макота не вмешивалась в сражение Ичиго с Ренджи и не позволяла другим вступить в бой. Пятнадцатый отряд сражался в Каракуре без капитана и как только он появился, отряд бездействовал. И лишь теперь Атанабаши смог услышать причину подобного, пусть он все еще не понимал, зачем подвергать опасности кого-то, если можно сражаться сообща. Но вряд ли он сможет услышать внятный ответ.       — Это не объяснение, — в разговор вступил Садо. — Они могли помочь тебе, а после просто наблюдать.       Ичиго несколько расслабился и скорчил странную гримасу.       — Ох, меня раскусили, — он вздохнул. — Что ж, я скажу правду. Я надеялся собрать вас всех в одном месте. Но, похоже, Гинджо с друзьями не захотели присоединиться к вам.       Кохуро нахмурился. Не успел никто из них четверых что-либо сказать в ответ, как неожиданно прозвучало:       — Ты спешишь с выводами.       Из темноты вышел Гинджо. И хоть было видно по немного сбивчивому дыханию и общей неопрятности, что он явно какое-то время бежал, но держался он привычно отстранено и несколько высокомерно.       — Что ж, — Ичиго обернулся к нему, его лицо украсила более приметная ухмылка, — тогда просто продолжим действовать согласно моему плану.       — Только не забывай, что Гинджо тут не один, — прозвучал голос Цукишимы совсем рядом.       К месту действия вышли и другие подчинители. Но кое-что удивило Атанабаши: среди них был еще один молодой человек в форме средней школы. И хоть он выглядел уверенно и несколько самодовольно, Кохуро не мог не думать о нем, его неожиданном появлении и о том, почему никто прежде не познакомил их.       — Полагаете, что сможете напугать меня количеством? — усмехнулся Куросаки, мельком окинув всех взглядом.       — Да, капитана пятнадцатого отряда не должно это испугать, — из тьмы леса вышла Сэкера.       И хоть она все также находилась в теле, настрой у нее явно был боевой: Кохуро слишком хорошо различил очертания ее катаны в руке.       Куросаки глянул на нее несколько обеспокоено, но Атанабаши так и не смог понять, чем же удивило Ичиго появление Нагаи. Он совсем не хотел об этом думать, был полностью сосредоточен на их назревавшем сражении. Да, их действительно было много. Но хватит ли такого количества против Куросаки? Он сражался на равных с Айзеном, мог в одиночку справиться с группой крадущихся. Что ему стоило победить группу людей и одного гибрида? Возможно, только Нагаи и могла составить ему какую-то конкуренцию.       — Ты все еще с ними? — спросил Сэкеру Ичиго.       — Вы же не думали, что я уйду. Я прожила уже слишком много лет, чтобы видеть в мире много несправедливости. Во всех мирах. Но если это в моих силах, то я не собираюсь допускать еще одну.       Куросаки хмыкнул.       — Тогда ты выбрала не ту сторону, — только и ответил он.       И встретился с молчанием. Сэкера явно была недовольна таким ответом: это хорошо очертилось на ее лице, но она выдержала такт и просто промолчала.       В следующее мгновение Ичиго материализовал меч и, окинув взглядом собравшуюся толпу, с усмешкой произнес:       — Нападайте.       Не все поддались на призыв: в сторону Куросаки понеслись только неизвестный парень с чем-то наподобие кастета на руке, Джеки, материализовав способность «Грязных сапог», а также Цукишима, превративший закладку из своей книги в меч. Вначале Куросаки блокировал атаку другого меча и, быстро толкнув противника в сторону, использовал нечто для ускорения: в одно мгновение он пихнул Джеки ногой, сместив ее в сторону еще одного атакующего парня. Так они и отлетели вдвоем. Только Цукишима вновь напал, но в этот раз получил ответ: как только их мечи разомкнулись, Ичиго поднял зампакто вверх и атаковал. Удара не последовало. Гинджо вовремя выдернул Цукишиму, из-за чего меч только прорезал воздух.       И эта заминка остановила всех. Было множество возможностей напасть, но никто не пытался использовать их.       — Как ты это сделал? — чуть отдышавшись, спросил Цукишима.       Кохуро и сам был удивлен. Чтобы ускорить свое передвижение, Куросаки использовал свет подчинения, различимо блеснувший из его стоп.       — Ты меня удивляешь, Гинджо, — покачал головой гибрид. — Разве ты не рассказал им, откуда у тебя знания о подчинителях?       — Что ты имеешь в виду? — напрягся Шукуро.       На что получил несколько коротких смешков.       — Если подчинители всегда преследовались шинигами, то откуда у Гинджо знания о них? Не хочешь ответить, а? — Куросаки бросил взгляд на Куго, но тот продолжал держать маску равнодушия и еле проступающего раздражения. — Интересно, кто взял и принес тебе на блюдечке эти знания?       Ичиго замолчал, но выдерживать этот насмешливый тон больше не стал: его лицо расслабилось, а взгляд сместился на Сэкеру. Если другие и готовы были взять паузу, чтобы обдумать следующий шаг, то она, напротив, уже устремилась в его сторону. Он легко отбил ее атаку, но смог отбросить ее только на расстояние нескольких шагов. Следом не стал дожидаться повторных действий, сам навалился на нее и отбросил ее чуть дальше, сдобрив атаку странным свечением. И хоть Кохуро не был уверен, что это не галлюцинация, но все же предположил, что Куросаки использовал что-то из арсенала способностей гибридов.       Такая атака несколько дезориентировала Сэкеру, но она быстро пришла в себя и готовилась использовать что-то на расстоянии, но неожиданно и она, и Ичиго замерли, после с перекошенными лицами упали.       — Все же это сработало, — хмыкнул Гинджо, посмотрев в сторону Юкио.       — На это ушло слишком много денег, знаешь ли, — ответил тот на подобный жест.       — Что произошло? — спросил Атанабаши, обогнув Ичиго и подойдя к Гинджо.       — Мы бы не справились с пятнадцатым отрядом, поэтому я попросил Юкио сделать машину, способную выбрасывать большое количество реацу за раз.       И хоть другие потребовали больших объяснений, Кохуро понял, что произошло и из такого объяснения. Прежде он видел нечто подобное на примере Рюу.       — Так что теперь у нас есть время… — только и успел вымолвить Гинджо, когда они оставили все объяснения и оставленных лежать гибридов позади, как прозвучало:       — Кохуро!       Этот возглас обратил внимание всех на себя. Напротив них стоял Ишида. Кохуро был рад, что тот в порядке, но не мог понять причину его появления. Он хотел помочь или…       Неожиданно Ишида призвал лук и направил в их сторону, что вынудило некоторых из подчинителей призвать свои силы. Но Кохуро остановил их жестом и обратился к другу:       — Что ты делаешь, Урю?       — Всего лишь хочу, чтобы ты пошел за мной, — сухо ответил квинси.       Кохуро невольно бросил взгляд на лежавшего позади Ичиго. Они действовали заодно? Нет, иначе Ишида не желал бы их отделить друг от друга. Или, может, в этом был смысл: разделить и уничтожить? Кохуро сдвинул брови. Он совсем не хотел думать в подобном ключе в отношении Урю.       — Чего ты ждешь? Иди сюда, Кохуро, — Ишида тоже нахмурился сильнее. — Я не до конца пониманию, что пытается сделать Куросаки, поэтому могу сказать точно, что мы не заодно.       Кохуро ничего не ответил.       — Давай же! — стиснул зубы Урю.       Он ничего не объяснял, вновь напомнил о прошлом, противостоянии Кохуро и Ишиды в самом начале, когда Атанабаши только-только получил силу шинигами. Но ведь теперь все иначе, да?       Кохуро сделал несколько неуверенных шагов, но сильно временил.       — Кохуро, как ты не можешь понять?! — вдруг вскричал Ишида. — Тот, кто напал на меня, стоит у тебя за спиной!       Сердце бешено застучало. Ближе к спине Атанабаши стоял Гинджо. Кохуро обернулся и натолкнулся на совсем иной взгляд, недобрый и равнодушный, а на лице Куго появилась злобная усмешка.       — Что ж, меня раскусили, — с задором в голосе произнес он и материализовал меч.       Следующие несколько минут для Кохуро пронеслись настолько медленно, что он только мог удивляться тому, как легко попался: Ишида попытался остановить удар Куго, но тот легко отбил стрелу и в следующее мгновение атаковал Атанабаши, порезав зону от плеча до верхней части груди. Вокруг слышались сдавленные крики и стоны друзей — каждого из них также обездвижили, чтобы они не смогли что-то сделать. Лишь Иноуэ оставили невредимой, и она поспешила помочь друзьям, с неодобрением поглядывая на группу Гинджо.       — Но зачем?.. — только и смог вымолвить Атанабаши.       По какой-то причине он не чувствовал разочарования. Когда Ичиго выступил против них, его это действительно выбивало, вынуждало много думать об этом, но ситуация с Гинджо принесла какой-то болезненный вздох облегчения. Будто все и должно было закончиться так.       — Извини, но эта сила нам нужней.       Кохуро почувствовал это. Хоть он и не использовал сейчас полного подчинения, но ощущал, как оно постепенно перетекало к открытой ране, к мечу противника. И если он ничего не сделает, то все это достанется другому.       Знакомое чувство безысходности…       Он легко смирился, что его сила шинигами исчезла. Но теперь не видел смысла. Он не желал, чтобы его так легко лишали того, что он достиг большим трудом, но сделать он ничего не мог. Только злиться на свою беспомощность.       Все закончилось.       Резко, в одно мгновение.       Мечты рухнули, последняя ниточка оборвалась.       Остался только дождь.       Кохуро шевельнул рукой. Почему он так часто сегодня вспоминал прошлое? Обязательно какой-то обрывок напоминал ему о нем, о тех днях, когда он был шинигами.       А кто он сейчас?       Кохуро расслышал в пелене дождя шаги, они приближались к нему. Кто решил подойти: друг или враг? Разве противники не уходили?       Перед глазами возникла протянутая рука. Кохуро поднял взгляд. Перед ним стоял Ичиго. Он не был растерян, но прежняя злоба исчезла с его лица. Осталось только сочувствие. Кохуро и сам не понял, почему принял помощь и поднялся. Он только думал о том, что сейчас увидел. Ичиго знал об этом? Знал, что так все и будет? Но они были уверены…       Кохуро стиснул зубы. Да ни в чем они теперь не могли быть уверены. Они поверили тем, кто напал на Ишиду, притворялся союзником.       Тогда чему они могли верить теперь?       — Что происходит? — послышался грозный голос Ишиды.       Кохуро в последнюю минуту успел оказаться между ним и Куросаки. И хоть не было никаких предпосылок для драки, от Атанабаши не могла ускользнуть злоба друга. Ичиго видел реакцию квинси, но отвечать не спешил, лишь только не отпускал Ишиду взглядом.       — Ты знал об этом? — рычал в ответ на повисшее молчание Урю. — Тогда чего ты добивался?!       — Того, чего и добился, — медленно произнес Куросаки и перевел взгляд на Кохуро. — Эта сила не нужна тебе.       И если прежде Атанабаши старался глушить в себе злобу, то сейчас она медленно, каплей за каплей, стесняла бессилие и готова была вырваться наружу. Он настолько проникся во время тренировки своей сентиментальностью в отношении Ичиго, что совершенно не вспоминал высокомерия последнего. И сейчас, когда весь шлейф спал, он готов был не сдерживаться в выражениях. Но прежде чем Атанабаши успел открыть рот, чтобы сказать хоть слово, Куросаки произнес:       — Разве ты подчинитель?       Этот вопрос сбил с толку Кохуро, он закрыл рот и опустил взгляд. К чему это сейчас? Ичиго же вновь повторил свой вопрос, не услышав даже подобие ответа, только добавил к концу еще несколько слов:       — Разве это именно та сила, которая нужна тебе?       Кохуро хотел бы сказать хоть что-то, но в момент его охватило слишком много мыслей и чувств. Все воспоминания, сила шинигами и тот путь, который он выбрал.       — С этой силой я бы мог…       — Не мог, Кохуро. Ты уже привык к тому, что в тебе заключено слишком много рас, но ты не подчинитель. Эта сила не нужна тебе, ведь ты — шинигами.       Кохуро поднял взгляд на Ичиго и увидел в его глазах блеск решимости.       — Или же я не прав? — Куросаки склонил голову на бок и ухмыльнулся.       Атанабаши увел взгляд, посмотрел на друзей, собравшихся рядом. Он желал вернуть именно силу шинигами. Все это подчинение с самого начала не было нужно ему. Может, поэтому он так легко отдал его?       — Ты же знаешь, я больше не шинигами, — все же хрипло произнес Кохуро, когда почувствовал, как затягивалось молчание, перебиваемое шумом дождя.       Ичиго мотнул головой.       — Обладание силой это еще не все, что делает шинигами — шинигами. В первую очередь, нужно просто пожелать стать им.       И если прежде Кохуро легко поддавался атмосфере складывающегося разговора и совсем не думал о бывших союзниках, то теперь он припомнил и украденное, и затраченное на освоение полного подчинения время, и даже то, что сказанные слова — абсурд. Человек не мог начать летать только благодаря силе своего желания. Так как он, простой человек, мог снова стать шинигами? Он мог желать этого круглые сутки напролет, и едва ли приблизился к цели.       Но весь этот ворох Кохуро не высказал вслух, он просто вцепился в кофту Куросаки и прорычал:       — Будто это так легко — просто сказать «Я хочу снова стать шинигами» и в мгновение обрести силы.       Но натолкнулся только на добродушный смешок.       — Может быть и нелегко, — согласился Куросаки. — Но не в этот раз. Просто скажи это.       Еще немного и у Кохуро просто начал бы дергаться глаз. Но он старался не поддаваться этой беспричинной агрессии. Ему просто стоило привыкнуть к такой манере гибрида.       Он вздохнул, отпустил Ичиго.       — Я хочу снова стать шинигами, — с нескрываемым скепсисом произнес Кохуро и готов был уже сказать победоносно: «Видишь, ничего не произошло», как услышал:       — Ты ведь слышала его?       После чего его тело пронзил клинок. Ярко-белое лезвие теперь приметным маячком торчала из основания груди, прямо с той точки, где он прежде ощущал сердцебиение.       Как знакомо…       — Ну что ты тормозишь? — с привычной усмешкой спросил Ичиго. — Поприветствовал бы уже старого друга.       Кохуро сначала с удивление взглянул на Куросаки, не особо понимая, что тот говорил, после медленно обернулся, зацепил взглядом отца и Урахару, но не похоже, чтобы те стояли достаточно близко, чтобы воткнуть в него меч. И только когда его взгляд скользнул ниже, он увидел ее.       Рукия, с несколько короткой стрижкой и более добродушной улыбкой, стояла у него за спиной с мечом в руках. Кохуро только и успел назвать ее по имени, прежде чем их отдалила бледная завеса, на несколько минут сокрывшая его ото всех. Какой-то невиданный прилив сил он почувствовал в это мгновение, и хотел удержать этот миг, но слишком быстро привык к этому чувству.       Как знакомо… все, как и тогда.       Когда завеса исчезла, Кохуро взглянул на себя: на нем зияло такое знакомое шихакушо. К стандартному костюму только прибавилась пришитая к оби алая ткань, небольшим треугольником закрывающим часть бедра. И к ней были прикреплены несколько красных шариков, чуть свисающие на тонких веревочках. Эту способность Кохуро сразу признал — этим отличалось его полное подчинение от силы шинигами.       И хоть ему нужно было еще несколько минут, чтобы осознать произошедшее, Атанабаши не стал их тратить на себя: повернулся к Рукии, отцу и Урахаре. Только сейчас понял, что все это время его родитель и отец Ичиго искали способ вернуть его силы. От этого на душе стало несколько теплей, на лице выступила легкая улыбка.       Хотел он сказать кому-то из них хоть слово, и даже рот успел открыть, но тут же услышал:       — Как такое возможно?! — с противоположной стороны стояли подчинители.       Говорил среди них Гинджо, на лице которого проступило изумление.       — Как, по-твоему, ты мог забрать то, чем он не обладал? — ответил ему с усмешкой Ичиго. — Сколько бы ты не пыжился и не тренировал его, но разорванную связь невозможно было полностью восстановить таким способом.       Куго опустил взгляд и сильней вцепился в рукоять меча, который так и не вернул на место своего кулона. Куросаки же быстро убрал усмешку с лица и с небольшой жалостью взглянул на Гинджо. Но и это в нем скоро пропало.       — Тогда что мы забрали? — в разговор вмешался Цукишима.       Он не выказывал таких эмоций, как Куго, напротив, был слишком спокойным, будто говорил о чем-то будничном.       — То, что пробивалось наружу. Условную одну десятую от той силой, которой он обладает.       Этот ответ несколько исказил лица подчинителей. Явно они рассчитывали на иной результат. Но это вновь говорило о том, что Куросаки все просчитал.       — Но как ты вообще понял, что… — все же спросил Атанабаши.       Ичиго лишь мельком посмотрел на него, его взгляд все также был сосредоточен на Гинджо.       — Я же говорил вам о способностях меча Гинджо.       — Да, но он ответил…       Куросаки вновь взглянул на Кохуро, сразу же покачал головой.       — Я же говорил, что он солжет. Он сказал, что у него не кидо-зампакто, но правда в том, что это именно кидо-зампакто. Зампакто, способный воровать чужие способности. Правда, я не знал, что он может и передавать их другим, — Ичиго вернул взгляд на Гинджо.       Но сколько бы он ни говорил и ни смотрел, реакции от Куго не следовало. Он будто в мгновение превратился в статую.       — Я ничего не понимаю… — честно признался Кохуро.       Хотя и чувствовал, будто даже после этого ему будет сложно разобраться. Все явно тянулось с того момента, когда еще существовал «Синсейкацу». Но что же произошло тогда?       — Я же сказал, что не буду искренним, пока Гинджо лжет. Так что если хочешь что-нибудь узнать, спроси его об этом.       Эти слова оживили Куго. Он вяло поднял взгляд, посмотрел на Куросаки.       — Тогда ответь прежде… Что все это время затевали шинигами?       — Ничего, — сразу же ответил гибрид.       Обычно он оставлял за собой секунд десять, чтобы дать более обдуманный ответ, но в этот раз все произошло резко и быстро, будто щекотливость ситуации совсем не волновало его.       — Тогда почему они преследуют нас? — все же озвучила назревавший вопрос Джеки.       Ее черты стали более суровыми, чем прежде.       — Вы хоть раз наблюдали это сами? Или же просто развесили уши и поверили Гинджо? — с усмешкой спросил Куросаки и, не дождавшись какого-то ответа, продолжил: — Подчинители уже давно не преследуются шинигами. Они под юрисдикцией пятнадцатого отряда. Но пока я не припомню случая, чтобы хоть один капитан пятнадцатого отряда принял решение убить их.       Подобные слова вызвали замешательство на лицах подчинителей. Гинджо же никак не отреагировал ни на сказанные слова, ни на возмущение товарищей. Только продолжал странным взглядом изучать Куросаки.       — Черт возьми, все это время он… — послышалось за спиной.       Кохуро обернулся. Из пелены дождя быстрым шагом вышла Нагаи и, протиснувшись между всеми препятствиями перед ней, попыталась пойти на Гинджо, но ее остановился Ичиго, закрыв дальнейший проход рукой.       — И вы, капитан, позволили ему водить всех нас за нос?! — продолжала она свои ругательства.       — Ты же понимаешь, что я не затеял бы это просто так, — произнес он медленно.       Она взглянула на него злобно, он посмотрел на нее в ответ. И в эти несколько секунд злоба ушла с ее лица, она вздохнула и опустила голову.       — Делайте, что хотите. Но вы должны мне объяснить…       — Полагаю, в этом нуждаешься не только ты.       Ичиго вновь взглянул на Гинджо, но тот не говорил ничего, продолжал смотреть. Очевидно, ответа на свой вопрос он не получил. И хоть Куросаки мог делать вид, что не слышал его или же просто проигнорировать такое положение дел, он все же сказал:       — Что же касается обстановки в Каракуре, то все эти шинигами просто наблюдают.       — За кем? — с долей скепсиса в голосе спросил Гинджо.       Ичиго усмехнулся.       — За мной.       Этот ответ вызвал только странное удивление. Но Куросаки не спешил как-то пояснять свои слова.       — Ждут, когда ты вынесешь мне смертный приговор?       — Ждут, когда я приму решение, — отрезал Ичиго.       После все же смягчился.       — Они только и могут, что ждать разрешения этой ситуации. Но даже они могут уставать. Не зря же отправили более нагнетающую обстановку публику.       И только последние слова сорвались с его уст, как за спиной у Кохуро и товарищей открылся сенкаймон, выпустивший из себя известных Атанабаши шинигами: Кучики Бьякую, Абарая Ренджи и Хитсугаю Тоширо.       — Ты получил ответ, так что теперь твоя очередь.       Усмешка исчезла с лица Ичиго, оно приняло более неприязненный вид. Возможно, он и сам не хотел бы вспоминать все это. Но теперь рядом с особняком собралось слишком много лиц, которые желали знать правду, поэтому сколько бы и он, и Гинджо не бегали от этого разговора, более не могли отступать.