Отрицание

Уважаемые читатели! В этой главе вы прочтете мнение простолюдина насчет событий, происходивших с Локи. Естественно, они отличаются от того, что было на самом деле:))) А сама глава короткая, переходная, так сказать. Пребывая в полной растерянности от всего услышанного, Сигюн решила узнать как можно больше о младшем принце. Конечно, по основам обществоведения они изучали историю правителей миров Иггдрасиля, но того, что она отыскала в конспектах, было явно недостаточно. Не хватало мелочей, таких как: манеры поведения, предпочтений в одежде и в еде – Сигюн знала, что уже только по этому можно судить об асе – любимых занятий и прочей ерунды. Зато происшествий, связанных с личностью королевской особы, было хоть отбавляй, ведь о попытке захватить Мидгард два года назад судачили все, кому не лень. Особо не помогла и библиотека женской обители. Дата рождения, дипломы нескольких учебных заведений, искусный боевой псион, не помолвлен, в блуде не замечен – все. Оставался только единственный способ, точнее, житель Асгарда, который мог поведать о принце, и Сигюн надеялась, что тут ей улыбнется удача. Герда. Подруга долго не могла взять в толк, что от нее требуется. Ну что рассказать о Локи? Гадюка он и есть гадюка, правда красивая. Мало? Да что еще-то? Но ванийка не отставала, и Герда обреченно застонала. – Ладно, слушай! Только предупреждаю – это сведения государственной важности и за их разглашение… – асинья провела ребром ладони по шее, давая понять, что светит болтуну. – Правда, о них все едино треплют языком, и каждый под страхом смертной казни! Сигюн понимающе закивала и приготовилась слушать. Мама дорогая, во что она ввязалась! Младший принц слыл в народе отъявленной язвой, а ярлык «предателя и негодяя» заработал после того, как подставил старшего брата и путем интриг сел на трон Асгарда. Правда, правление его было недолгим. Ётуны напали на столицу асов, но славный Тор спас Всеотца в самую последнюю минуту от коварной руки Лафея. Локи попытался сбежать в Ётунхейм, заколдовал хранителя Врат, потом пытался открыть проход в мир ётунов, но был задержан на Бивресте громовержцем. Между ними началась драка, а в это время никем неконтролируемый поток Радужного моста разрушал мир ледяных великанов. Говорят, что последствия были катастрофическими. Прибывшие туда добровольцы из других миров находили тысячи убитых ётунов, женщин и детей. Выжили только единицы. А Локи трусливо сбежал, лишь стоило Всеотцу пробудиться ото Сна. Что было с ним до того момента, как Хеймдалль увидел его в Мидгарде, никто не знает. Ходят слухи, что он обучался темным искусствам у самого Таноса, из-за чего у принца стало совсем плохо с головой, а потом вступил с ним в сговор, пообещав тому передать самый мощный артефакт Иггдрасиля – тессаракт в обмен на власть над смертными. Нет, ну точно чокнутый! Но Тор снова ему все испортил. Вместе со смертными славный наследник престола остановил братца и вернул его в Асгард. Слава Тору, могучему громовержцу! В тот день, когда младшего принца в наморднике и кандалах провели по центральной улице Асгарда, многие закрывали ставни в домах в знак абсолютного презрения к нему. А потом был Суд девяти миров Иггдрасиля и началась большая политика. Ваны напомнили Асгарду об отказе выплачивать контрибуцию новому правителю Ётунхейма, Один припомнил ванам мелкие пограничные стычки, контрабанду редких металлов и прочее. В ответ белобрысые – так в народе прозвали ванов – потребовали высшей меры для Локи, но потом сменили гнев на милость, и согласились на пятилетнее тюремное заключение, с тем, чтобы младший принц содержался по всем правилам тюрьмы, наравне с остальными заключенным, невзирая на свое происхождение. Он опасен, неуправляем, пусть посидит в тюрьме, проникнется тяжким грузом содеянного. Иначе кто даст гарантию, что не повторится катастрофа Ётунхейма? Конечно же, гарантию дать никто не мог, Одину пришлось уступить, признавая необходимость изоляции младшего сына сроком на пять лет. На том и порешили. Ваны вернулись в Ванахейм, Один – в чертог, а Локи отправился в тюрьму на Черном острове. О скандале начали потихоньку забывать. Поговаривают, что из-за тяжелых условий содержания узники там мрут как мухи по осени. Что с ним сейчас? Да кто же его знает? Может, помер, может, жив еще… Но при дворе эта тема закрыта для обсуждения, никто не решается затронуть «ахиллесову пяту» королевской семьи. Говорят, больше всех из-за жестокого приговора переживала королева, даже поседела, бедняжка. Что еще сказать? Локи красив, высок, зеленые глаза «смотрят в самое сердце». Тщеславен, умен, у него свой кодекс чести и понятия о благородстве, в мастерстве метания ножей ему нет равных, а женщин вообще ни во что не ставит, речи полны яда и сарказма. Немало придворных барышень пыталось покорить эту ледяную статую, но, увы, – сердце младшего принца так и осталось незанятым. Поговаривают, правда, что был один роман, но чувства принца остались безответными, а более удачливый соперник вскоре погиб при загадочных обстоятельствах. Но это все сплетни, а что было на самом деле никто не знает. Разговор подруг закончился далеко за полночь. Герда почти сразу уснула, а Сигюн под впечатлением еще долго лежала в темноте, пытаясь представить, что значит «смотрят в самое сердце»? И как же ей, воспитаннице закрытой школы-пансиона, подобрать ключик к душе такого своенравного принца? *** Посланцы Фригг, трое гвардейцев Её Величества, явились на второй день. Сигюн уже была готова – вещи собраны, выпускные документы подписаны Владычицей. По ним дева наделялась правом сдать экзамены в любое время экстерном, а временный диплом был сроком на два года. Стоя перед воротами женской обители, ставшей ей вторым домом, Сигюн слушала последние наставления матери-настоятельницы. Да, конспекты с её лекциями она взяла; да, вещи перепроверила. Замолчав, Владычица вдруг всхлипнула и притянула растерянную Сигюн к себе. – Девочка моя, что бы ни случилось, здесь твой дом, помни об этом! Слова преподавательницы растрогали деву. Она не сдержала слез, навернувшихся на глаза. Начинается её путь в большой мир, полный всего нового, неизведанного и, возможно, даже опасного для нее. Но уходя, она уносит с собой в сердце крупицу чего-то по-настоящему родного. Отстранившись, Владычица, утерев рукой влагу с лица, вложила в ладони послушницы прозрачный голубой шар. – Ты сможешь связаться со мной, переговорить, если нужно будет, мало ли что, – проникновенно посмотрев на деву, вымолвила настоятельница. Сигюн от души поблагодарила асинью и еще раз крепко обняла. Потом настал черед Герды и других девушек из обители. Очень многие пришли проводить Сигюн и пожелать ей удачи, одна из девушек подарила ей розу. Ванийка тепло распрощалась со всеми, а обняв Герду, обе расплакались. Неизвестно, сколько бы еще длилось это прощание, но строгий гвардеец, стоявший подле приготовленной кареты, сухо кашлянул. – Нам пора, миледи! Сигюн поспешно села в душную карету, гвардеец закрыл дверцу, отдав кучеру приказ отправляться. Покачиваясь на мягких подушках, дева горестно вздохнула, держа в руках подаренный цветок. За окошком мелькали придорожные кусты, а вдалеке зеленели плантации чая на пологих холмах. Далекая гряда гор, так хорошо знакомых ей с детства, четко просматривалась в лазури чистого неба на самом горизонте. На душе было неспокойно, Сигюн волновалась как перед экзаменом. Неизведанный путь одновременно пугал и манил деву. Теперь она сама по себе, не будет рядом Герды, родных стен обители, строгой, но любящей матери-настоятельницы. Ей придется самой искать свою дорогу в этой жизни, она многое знает о большом мире, много читала, но все её практические знания ограничивались портовым городом Рудбаром, который был поблизости, да больницей для бедного люда, где работали послушницы. Дальше она никогда не была. Что ждет её впереди? На очередной кочке Сигюн подскочила, колючий цветок соскользнул с колен. Нагнувшись, чтобы поднять его, дева неловко уколола палец. На коже сию же минуту набухла капелька крови. Девушка снова печально вздохнула, а потом улыбнулась, достав бутылочку с лечебным порошком. По крайней мере, «тридцать три несчастья» никуда не делись, хоть что-то осталось прежним.