Отрицание

Откладывать в долгий ящик начало тренировки Локи не собирался. Его пугала собственная беспомощность и малоподвижность. От прежнего ловкого, быстрого псиона не осталось и следа, тюрьма отняла много сил. А в ситуации, когда у него забрали еще и магию, всё, на что он мог теперь рассчитывать – это лишь отточенные годами навыки боя. Да, Тор сметал Мёлльниром врагов направо и налево, но и Локи не просто так в вылазках с ним бок о бок участвовал. Всё же искусство фехтования всегда по праву считалось обязательным знанием для отпрысков королевских семей. Раньше, в глубине души, Локи надеялся, что после хорошего отдыха он восстановит прежнюю форму, но уже сейчас было понятно, что этого не произойдет. Сигюн кропотливо и дотошно занималась лечением его рук и колена, однако улучшения были не столь значительными, как ему бы того хотелось. И после трёх дней упорного хождения по комнате, он понял, чем ему нужно теперь заниматься. Посиделки на балконе постепенно уходили в прошлое. Дева долго не могла взять в толк, чего это принц теперь регулярно при ходьбе встаёт с пятки на носок, сам спускается на кухню, занимается плетением хитроумных узлов из пары шелковых лент или же крутит в руках мелочь. Локи не стал пояснять для чего ему нужны ленты и монеты, но уже через неделю его манипуляций с мелкими предметами, прогресс в моторике был налицо. Принц теперь ел самостоятельно, пользуясь двумя приборами сразу, без труда держал полную чашку. Массаж, который с некоторых пор стал обязательным атрибутом любого приема пищи, Сигюн теперь нужно было делать только вечером. Каждодневные посиделки никуда не делись, принц упорно желал видеть её подле себя ближе к ночи, но днем почти не призывал деву, занимаясь своими делами. Так постепенно у послушницы стало появляться свободное время. Для Сигюн это было очень непривычно, ведь, сколько она себя помнила, вся её жизнь была строго расписана по минутам. Распорядок дня в женской обители не давал воспитанницам возможности проводить дни в праздности. Работа в больнице, на плантации, уборка в комнатах, уроки или домашние занятия, а после вечерние дежурства в спальнях младшего курса – вот неполный перечень обязанностей таких, как она. Теперь же дева могла сама определять, чем будет заниматься в свободную минуту. Это было так непривычно для неё, так необычно. Вот и сейчас дева решала – чего бы ещё сделать? Принц только закончил ужин и снова ушёл к себе, наказав ей, как обычно, прийти к нему перед сном. Выйдя на крыльцо, окинув хозяйским взглядом прополотые грядки и зазеленевший цветник, ванийка снова посмотрела на море. Морская гладь синела совсем близко, солнце клонилось к горизонту, окрашивая в багряный цвет небо и берег. Идея пришла сама по себе. – Бранд, я пойду к морю, – кинула послушница стоявшему подле покоев принца гвардейцу и прошмыгнула мимо него по лестнице вниз. В зажатой ладошке теплился музыкальный кристалл. Как она давно не слушала музыки! Она боялась, что это не понравится принцу, а тут, помимо музыки, ещё и море будет рядом. Потянуло запахом водорослей и соли, Сигюн довольно зажмурилась, предвкушая долгожданное удовольствие. Асгардское море было спокойным, только ленивый шелест набегавших волн разбавлял царившую безмятежность. Дева поспешно подошла к кромке воды и нагнулась, чтобы поднять светлые шаровары. Но набегавшая волна оказалась немного сильнее, чем она думала – подмокли не только штаны, но и край засученного рукава на тунике. Сигюн махнула рукой. Плевать, возвращаться из-за такого пустяка она точно не станет. Зато потом можно будет с уверенностью говорить, что купалась в Асгардском море. Никто даже и не догадается, что плавать Сигюн не умеет, а если честно, то и побаивается открытого водного пространства. Локи закончил распутывать очередной узел на ленте и взял в руки раскрытую книгу с прикроватной тумбочки. Именно её вчера перед сном читала Сигюн. У девы был приятный голос и хорошая дикция, говор простолюдинки практически не чувствовался. Интересно, этому тоже её в обители научили? Он как-то слышал от одного придворного советника, что знатные ваны крайне щепетильно относятся к тонкостям произношения, и уже с детства приучают детей к сложным звукам. Так же как и асгардцы. По этой причине Локи не боялся браться за заучивание сложных заклинаний – правильное произношение ему привили с детства. А вот откуда у Сигюн был такой правильный выговор? Из глубоких раздумий принца вывел тонкий короткий писк. Локи непонимающе моргнул и принялся озираться по сторонам в поисках источника звука. Показалось? Но странный звук повторился, и на этот раз был продолжительнее. А потом писк зазвучал чаще, ошейник потеплел и завибрировал. Локи похолодел, когда понял, что это значит. Расстояние между ним и управляющим центром увеличивается, становится больше ста метров, и уже через минуту он рискует лишиться головы. Но как, как, ётун задери, такое могло произойти?! Одним прыжком принц подлетел к выходу. Гвардеец вытянулся по струнке, когда Его Высочество распахнул двери и вихрем пронесся по коридору. – Капитан! – гаркнул Лофт, сбегая вниз по лестнице. Проклятая железка на шее пульсировала, сильно нагрелась, а назойливый частый писк издевательски действовал на нервы. Командир стражи тотчас предстал перед ним. Но когда служивый открыл было рот, чтобы поприветствовать принца, его взгляд упал на мерцающий синий кристалл. В серых глазах гвардейца настороженность сменилась недоумением. Асгардец, по-видимому, не понимал, что случилось с чудо-ошейником и почему вдруг тот начал пищать. – Чего стоишь, рот разинув? – злобно прошипел Локи. – Осмотрите дом, с управляющим центром что-то нет так. Я не хочу лишиться головы. Живо! Капитан позвал двоих солдат. Получив приказ, служивые поспешно разделились, каждый отправился осматривать свою часть дома. Локи вышел на веранду. Подбежавший через минуту капитан донёс, что дом осмотрен и никаких устройств или повреждений в нём не обнаружено. Принц спесиво поджал губы. Неужели весь этот спектакль с взорвавшимся зайцем бутафория? Нет, быть такого не может, чтобы Эгресса его за дурачка держал. Внезапно писк снова усилился, когда он подошел к проему, чтобы войти в дом. Локи замер, потом сделал шаг назад, на веранду, по направлению к морю. Надоедливый звук изменил частоту, уже не сливаясь в единый, противный вой. Лофт повторил попытку войти в дом, а затем опять вернулся в исходное положение – тот же эффект со звуком. Он принялся вспоминать, что там плел Эгресса про сигналы. Стало ясно, что именно здесь, на пороге дома, находилась граница ста метров от управляющего ошейником центра. Но отсюда следовало, что этот самый центр сейчас находился… вне дома. Забавно. Топтавшийся рядом капитан, который молча наблюдал за перемещениями принца и пока явно не понимавший, что происходило, не выдержал: – Может, Его Высочество позовем? Тор наказывал: ежели что случится, звать его немедля в любое время дня и ночи… Но Локи словно не слышал его. Он поднял указательный палец вверх, призывая к вниманию, и подошел к краю лестницы, ведущей с веранды на дорожку перед домом. Сигнал снова изменил частоту, став уже менее частым. – Где Сигюн? – он мысленно обругал себя за тупость. Почему не поинтересовался местонахождением ванийки с самого начала? – К морю пошла, – капитан указал рукой на синюю полоску морской глади. Локи кивнул и медленно побрел в указанном направлении, спрятав руки в карманы. Ноги будто сами шли по каменистому, твердому берегу, заставляя неприятно ныть больное колено. Похоже, теперь он знает наверняка, где именно находится сердцевина его оков, точнее, у кого. Принц ступал неспешно, с каждым шагом приближаясь к заветной цели. Дева спокойно стояла на берегу, смотрела на закат и море, даже не подозревая, какие мысли посещают сейчас узника Черного острова. Ошейник совсем перестал вибрировать и пищать. Локи обходил крупные гладкие камни, обточенные самой сильной и упорной стихией во всем Иггдрасиле, водой, не ведая, что спросит у Сигюн, когда подойдет. Знает ли она сама, что является его персональной тюрьмой и оковами одновременно? Похоже, что нет. Долгожданная свобода была так близко, так звала, манила, заставляла учащенно биться сердце. Сколько бесконечно долгих ночей в тюрьме он мечтал об этом миге? Как выживал благодаря твердой вере в то, что рано или поздно он сможет вдохнуть полной грудью и свободно применить дар. Магия пульсировала в нем, билась, ища малейшую брешь для выхода, но всё так же оставалась в заточении. Это было ещё одним страшным наказанием для опального, запутавшегося принца. Ах, как же хочется стать свободным! Разве сможет девчонка справиться с ним? Конечно, нет. И стражники далеко. В голову тот час пришла шальная мысль обыскать деву, слегка придушить, чтобы не звала охрану, и… уйти. Просто уйти. Скрыться от ненавистного Совета, позорного суда, Одина, простить которого Локи так и не смог, как бы ни хотел, Тора, ставшего вдруг таким заботливым, что порой аж зубы сводило. Залечь где-нибудь на дно, переждать, поправиться окончательно, а потом начать жизнь заново, с белого листа. Но наперекор таким манящим перспективам в памяти сам по себе всплыл образ матери. Фригг очень просила его потерпеть, не делать глупостей. Осталось совсем немного времени, до того момента, как адвокат королевской семьи подаст петицию об изменении меры пресечения. Локи сглотнул, останавливаясь. Разве он мог обмануть мать? Колено напомнило о себе, заныв от нагрузки, ведь ходить по гладкому, ровному полу было гораздо легче, чем по земле. Принц скорбно вздохнул, ставя точку в своих метаниях. Он дал Фригг слово. И он его сдержит. Отдохнув немного, он снова пошёл к деве. Послушница была так поглощена созерцанием моря, что не услышала неспешных шагов принца. Она наклонилась, что-то положила на песок. Тотчас до Локи долетели переливы дудки, к которой чуть позже присоединился ритм барабанов и звон бубнов. А Сигюн плавно раскинула руки, повела плечами, качнула бедрами… Музыка лилась над спокойным морем, а на берегу, в лучах закатного солнца, под тягучие напевы струнных инструментов и приглушенные удары барабанов, танцевала дева. Хорошо знакомая ему старинная аланская песня плыла над вечерним морским простором, заставляя Локи замереть от такого зрелища. Ему всегда нравились аланские танцы. В движениях женского тела было что-то такое сказочное и чарующее, что нога сама по себе начинала отбивать завораживающий ритм, а богатое воображение тут же принялось дорисовывать соблазнительные картинки. Принц видел подобные танцы до этого мгновения только в чертогах Одина, когда девы грациозно танцевали для принцев Асгарда и их гостей, позванивая мелкими монетками на прозрачных одеждах, шелестя бисером на вышитых лифах, прикрывающих аппетитные формы. Только это было на потеху публике, не иначе. Но Сигюн не видела Локи. Сейчас она танцевала с закрытыми глазами, вся отдаваясь чарующему ритму. Тело сливалось с музыкой, руки и бедра сами двигались в правильный счет. Свободная туника задралась от движений, демонстрируя полоску обнаженной кожи на животе. Вот дева коснулась рукой распущенных волос, вторую положила на бедро. Мелкие подрагивания живота, маленькие шажки. Поворот с грациозным взмахом рук, полный круг бедрами. Ножка в сторону, носок тянет кверху. Ладони раскрываются навстречу заходящему солнцу, прекрасному морю. «Смотри, я без злого умысла пред тобой, путник! Ты найдешь в моем доме приют родного очага». Принц вспомнил, что это был традиционный жест приветствия в Рудбаре. Локи понятия не имел, что этому учат в женской обители. К тому же, кроме него тут больше никого не было, из-за чего танец приобретал некий оттенок интимности. Принц заворожено смотрел на движения танцовщицы, гоня прочь мысль о том, что он практически крадет это зрелище, ведь ему оно не предназначалось. Морю, прекрасному миру, чудесному вечеру, но только не ему… Свет заходящего солнца подсвечивал светлые одежды Сигюн, делая их почти прозрачными, являя его взору прекрасное женское тело, будоража, подогревая воображение застывшего мужчины. Дремавшие где-то глубоко, гонимые прочь за годы тюремного заключения природные инстинкты дали о себе знать. Теперь для него не существовало более притягательной девы, чем танцевавшей в лучах заката Сигюн. Такая желанная, такая милая сердцу… Дева принялась подергивать плечами, расставив руки в стороны. Нагнулась, не прекращая движения, резко поднялась, взмахнув головой. Рыжие волосы взлохматились, рассыпались по плечам, отливая медью в золоте заката. Мгновения было достаточно – принц увидел всё, что нужно в раскрытом вороте туники. А учитывая то, что дева поддергивала при этом плечами, да не была обделена природой… Ему показалось, или вечер вдруг стал необычайно душным? Локи втянул сквозь зубы соленый морской воздух, понимая, что завелся, как сопливый пацан, от простого танца. Точнее, украдкой подсмотренного, из-за чего вечер стал пикантным, и надо бы уйти, пока тело окончательно не подвело, а мозги напрочь не отшибло, но оторваться от такого соблазнительного зрелища было невозможно. Позади послышался шум от переката камешков под чужими тяжелыми шагами. Локи оглянулся. Ну, конечно! Тор. Легок на помине. Такое чудесное мгновение созерцания прекрасного было нарушено. Принц поспешно одернул рубашку навыпуск, чувствуя немалое раздражение от того, что его застали в компрометирующей ситуации. – Локи, что случилось? Мне сказали, что сработал ошейник, – сын Одина, нахмурившись, вопросительно взглянул на брата. Сигюн смущенно ойкнула и кинулась поднимать с земли кристалл. Музыка тотчас прекратилась. Дева пока не понимала, как Локи смог оказаться так близко, почему она его не услышала, и что здесь вообще делает Тор?! – Это тебе следует у треш Эгрессы спросить, братец, – злобно прошипел принц, видимо, намереваясь уйти прочь. Но потом словно о чем-то вспомнил и бросил послушнице, – живо в дом! Сигюн покорно поспешила к дому, пребывая в полной растерянности: что же она такого сделала, что принц снова напоминал гадюку перед броском? Тор мрачно взирал на брата. Он слишком хорошо знал Локи, а потому от его глаз не укрылось то, насколько младший взвинчен. Наследник трона только расстроено покачал головой и пошел следом за Локи, старательно держа дистанцию между ними. – Это из-за Сигюн, верно? – высказал предположение Одинсон, вышагивая рядом с братом. – Еще чего! – выплюнул Локи сквозь зубы. – Мне нет дела до этого одуванчика! Тор недоверчиво глянул на брата, но благоразумно промолчал. Дела нет, как же! Ладно, пусть сами разбираются, сейчас есть проблемы поважнее. – Князь Льёт хочет с тобой поговорить, Локи. У него есть к тебе одно дело. Адвокат уже подготовил петицию, послезавтра её примет на рассмотрение Совет Иггдрасиля. Но Лофт только равнодушно пожал плечами, ковыляя по камням в сторону дома. – Так всё же, что с ошейником, Локи? – Тор не оставлял попыток разобраться во всем. – Мне сказали, ты был у себя в комнате… Локи остановился так резко, что идущий позади Одинсон едва не налетел на брата. – Ты отдал Сигюн какой-нибудь кристалл? Тор нахмурился – к чему всё это? – Ну, да, отдал. Для связи на случай чего, – недовольно пробасил наследник. Лофт понимающе кивнул. – А кристалл ты у кого брал? – У Эгрессы, – Тор недоуменно пожал плечами. – Альвы ведь их выращивают… – Вот и скажешь ему за это спасибо, братец. Пошла бы Сигюн в рыбацкий посёлок прогуляться, а я бы остался без головы, и никто ничего не смог бы доказать. Я ведь убийца, верно, брат? – Локи заглянул в глаза застывшего Тора. – Кто бы поверил, что это подстроено альвом, а не королевский выродок пытался бежать? Локи резко отпрянул назад и снова поковылял к дому, оставляя Тора стоять в полном недоумении. Но когда до Одинсона дошло… – Сигюн! – проорал громовержец, подбегая к дому. – Сигюн! От влетевшего на кухню, словно ураган, Тора, послушница едва не опрокинула на себя ковшик с водой. Она хотела предложить принцам чай и собиралась ставить чайник на плиту. Да что с ними сегодня такое? Вначале младший, теперь старший… – Где тот кристалл, что я тебе отдал? В самом начале, помнишь? – Тор взволнованно смотрел на неё. Сигюн достала цепочку с кристаллом, демонстрируя его громовержцу. – Ношу, как вы и сказали, Тор. – Послушай, будет лучше всего, если ты спрячешь его в надежное место. На цепочке опасно его носить, она может порваться… – Ты еще предложи его зарыть где-нибудь для сохранности, как клад, – едко проговорил Локи, появившийся на кухне. На лбу у принца блестел пот, он явно устал от такой прогулки к морю. – А потом напрочь забыть о тайнике, вот будет умора! Лофт бесцеремонно выхватил из её рук ковшик и жадно припал к воде. – Но ведь оставлять его просто так тоже нельзя! – не сдавался золотоволосый асгардец. – Нет, пусть будет так, как было, – Локи вернул озадаченной послушнице ковшик и утерся полотенцем, которое забрал с её плеча, старательно не сталкиваясь с ней взглядом. – Если Сигюн снимет кристалл, Эгресса быстро заподозрит что-то неладное, – уверено заявил младший принц, усевшись на табурет за стол. Тор последовал его примеру. – Ты помнишь, что он вначале говорил об управляющем центре? – начал Локи. – Если я попытаюсь что-либо сделать с ошейником или что-то случится с передатчиком – сюда прибудет полк объединенных сил Ванахейма и Альвхейма. Логичнее предположить, что и судьба управляющего центра ему тоже небезразлична. – Нет-нет, – Тор, видимо, и не думал сдаваться, – так дело не пойдет. Она будет работать в саду или снова пойдет к морю, цепочка порвётся и что тогда? Тебе жить на клочке земли в сто метров? Локи удрученно вздохнул, но промолчал, а Тор вдохновлённо продолжил: – Я лучше привезу зачарованную магическим способом цепочку и заменю её на ту, что у Сигюн. – А Эгрессу проверяли? – задумчиво проговорил нахмурившийся Локи через мгновение. – Да брось! – Тор махнул рукой, наверное, поняв, куда клонит брат. – Альвы терпеть не могут читаури, он бы ни за что не подпустил к себе метаморфа! – Как знать, как знать, – пробормотал младший принц. – Что ты там говорил насчет Льёта? – Князь хочет повидаться с тобой, – ответил Тор. – Это будет неофициальная встреча, так что в ближайшую пару дней почаще выходи подышать свежим воздухом. Локи с интересом глянул на брата – что задумал глава разведки и на кой ляд он хочет с ним поговорить? Но Тор только довольно усмехнулся и поднялся, намериваясь уйти. – Я пойду. Фригг очень волновалась, узнав, что пришел сигнал от гвардейцев, и просила сообщить, как я что-нибудь узнаю. Надеюсь, что ты, Локи, не станешь пользоваться ситуацией, – Тор замолчал на полуслове, но наградил его многозначительным взглядом. Лофт закатил глаза. – Знаю-знаю, мне не стоит делать глупостей! Ступай уже к королеве… Одинсон удовлетворенно кивнул и направился к дверям, но был остановлен на пороге просьбой младшего принца. – Тор, передай Фригг, что я… – Локи запнулся, подбирая слова, – буду рад, если она почтит меня своим вниманием. И спасибо, что ты… В общем, тоже приехал. Одинсон удивленно уставился на брата, но заметив, что Локи поспешно отвернулся от него, будто сам смутился, не стал ничего больше говорить, а только согласно кивнул и вышел прочь. Стоявшая все это время в стороне, дева догадалась, что речь шла о кристалле, который ей выдал Тор. «Но зачем нужна такая сохранность?..» - подумала дева. – «Спрятать в надежном месте, зачаровать цепочку… Ведь таких кристаллов в Иггдрасиле тьма! И как со всем этим связан противный Эгресса?». Впрочем, услышав, что Локи попросил мать проведать его, она отвлеклась от рассуждений. Сигюн старательно прятала довольную улыбку. Кажется, Локи не настолько безнадежен, как она полагала.