Многоликий

      Весна, пожалуй, самое прекрасное время года в Японии: погода ещё не такая жаркая, как летом, но уже и не такая прохладная, как зимой. Повсюду цветёт сакура. У детей весенняя пора ассоциируется со школой* — отнюдь не самым приятным времяпровождением. Однако, несмотря на это, из-за часто проводимых фестивалей и других развлечений, весну так или иначе любят почти все.       В этот тёплый апрельский день по утренней магистрали, пересекая токийские улицы, ехала тёмно-синяя «Тойота». За рулём сидел темноволосый мужчина по имени Тошимаса Хара —учитель японского языка. Внешне Хара выглядел намного моложе своих лет. Зачастую его принимали за двадцати-двадцатипятилетнего, хотя ему совсем недавно исполнилось сорок один. В душе он тоже чувствовал себя куда моложе, чем есть на самом деле.       Около двадцати лет назад Тошимаса переехал из своего родного Нагано в Токио. Он сознательно выбрал профессию учителя и поступил в один из престижных университетов на факультет педагогики. Отучившись, тут же устроился на работу, и с тех пор ни разу не сменил её. Тошимаса любил детей. Он мог найти подход к каждому: как ко взрослому человеку, так и к ребёнку, что значительно упрощало ему жизнь. Хара преподавал в небольшой токийской школе (в основном у средних и старших классов).       Кроме работы, Тошимаса иногда писал романы. Он сам по себе очень начитан и умён, хорошо разбирается в искусстве, музыке, литературе, однако, несмотря на это, его книги оказались абсолютно не востребованными в японском обществе. Всего Хара издал две книги: «Мысли Джунджи» и «Утренняя роса» — два небольших философских романа на историческую тему. Тем не менее, его книги почти не покупались, поэтому около двух лет назад Тошимаса, скрепя сердце, решил завязать с писательством. Всё-таки для того, чтобы издавать свои произведения, нужны немалые деньги, но увы, если прибыль от продажи не может окупить стоимость процесса издания, вероятно, стоит перестать издаваться, или начать писать в стол.       Хара подъезжал к школе. Припарковавшись, он вышел из машины, а затем, взяв с заднего сиденья чёрный портфель, направился прямиком к главному входу. Он торопился, так как урок уже начался. Минуя тихие школьные коридоры, вскоре Тошимаса нашёл нужный класс. Когда он зашёл в аудиторию, ученики, которые смеялись так, что их смех был слышен ещё в коридоре, замолчали и, встав со своих мест, слегка поклонились учителю в знак приветствия.       — Всем доброго дня! — поприветствовал Хара, поправив слегка сползшие на нос очки и положив портфель на стул. — Давайте начнём урок.       ***       Сегодня Тошимаса должен провести три урока у трёх классов средней школы. Уроки завершились быстро и без происшествий. После последнего урока Хара вспомнил, что ему нужно заполнить документацию, поэтому остался в учительской в нерабочее время. Как ни странно, но сегодня, в какое время он бы не зашёл в учительскую, в небольшом светлом помещении никого не было. Обычно здесь всегда много людей. Минут тридцать Хара заполнял необходимые документы и уже собрался уходить, как дверь открылась и в учительскую зашёл полный мужчина средних лет.       — Господин Кубо, здравствуйте. — первым поздоровался Хара, слегка поклонившись.       — Доброго времени, господин Хара. — Кубо поклонился в ответ. Атсуши Кубо работал в школе учителем географии. За всё время, пока Хара здесь преподавал, им так и не довелось поговорить по душам. Коллеги уже привыкли, что Атсуши в принципе почти ни с кем не разговаривает, и не осуждали его за это. После того, как они обменялись парой дежурных фраз, Тошия собрался уходить, однако Кубо внезапно его окликнул:       — Господин Хара, у меня уже уроки закончились, у вас, я так понимаю, тоже, поэтому, как насчёт того, чтобы выпить по чашечке кофе где-нибудь неподалёку? Тошимаса вопросительно взглянул на своего коллегу: чтобы Кубо первым пригласил кого-нибудь разделить с ним трапезу? Хоть он и немного удивился поведению нелюдимого коллеги, однако принял его предложение, и вскоре они уже сидели за одним из столиков в кофейне неподалёку от школы. Хара заказал свой любимый латте, а Атсуши — эспрессо. Вскоре приветливая официантка принесла заказ.       — На самом деле, я немного удивлён, что Вы меня пригласили где-нибудь попить кофе. — честно сказал Хара.       — Почему Вас это так удивляет? — Кубо вопросительно изогнул бровь. — Иногда мне всё-таки нравится общаться с людьми. Особенно после того, как я узнал Вас получше. — отшутился Атсуши.       Тошимаса чуть не подавился кофе. Откуда Кубо мог «узнать его получше», они же никогда толком не общались? Немой вопрос застыл на лице Хары, что сразу понял его коллега и поспешил ответить, отводя неприятные подозрения:       — Нет, господин Хара, не подумайте, я просто прочитал вашу книгу, а прочитать книгу — это значит узнать её автора. Вы же написали «Утреннюю росу»?       — Да, это я написал. Вам понравилось? — с надеждой спросил Тошимаса. Всё то, что касалось его творчества, было особенно важно для Хары. Он всегда рад услышать честное мнение о своих книгах, хоть и на критику реагировал не всегда доброжелательно. Однако по большей части его книги никто не критиковал — почти всем всегда всё нравилось. Тем не менее, книги оказались абсолютно невостребованными, а почему, мужчина так и не понял.       — Очень! — восторженно ответил Кубо, вызвав блаженную улыбку на лице Хары. — Вам необходимо продолжить писать!        — Вообще-то, у меня есть ещё одна книга. — смущённо признался Тошимаса. — Называется «Мысли Джунджи».       — «Мысли Джунджи»… — задумчиво повторил Атсуши. — Нет, не слышал. Пару недель назад я заглянул в один книжный магазин, а молодая девушка, которая доставала с полки какую-то книгу, случайно уронила ещё несколько рядом стоявших. — на этих словах он усмехнулся. — Так вот, среди этих книг я увидел знакомое имя: Хара Тошимаса, и тут же подумал о Вас. После я немного пролистал книгу и увидел Вашу фотографию. Пройдя мимо той полки, я ещё несколько раз осмотрелся: нет ли там других книг Вашего авторства, но ничего не нашёл. Мне стало интересно, я купил «Утреннюю росу» и ничуть не пожалел.       — Спасибо большое, я очень рад, что Вам понравилась моя книга, господин Кубо. — Тошимаса не скрывал своей радости.       — Вы сейчас над чем-нибудь работаете?       — Честно говоря, я больше не издаюсь.       — Что? Почему же?       — Мои книги не востребованы. — отстранёно пробубнил Хара.       — К сожалению, могу поверить. — после небольшой паузы ответил Кубо. — Увы, хорошая философская литература сейчас не в моде, а на исторические сюжеты — тем более. Но знаете, мне бы хотелось прочитать ту книгу, про которую Вы говорили.       — «Мысли Джунджи»?       — Да, её самую.       — У меня дома есть экземпляр. Могу Вам завтра принести.       — Отлично! — обрадовался Атсуши. — И прошу, не бросайте писать. Пишите хоть в стол. Когда-нибудь Ваши книги обязательно будут нужны миру, не теряйте надежды.       Хара кивнул. Он не особо верил этим словам, тем не менее, в какой-то момент они его замотивировали. Тошимаса задумался: может, снова начать писать?..       Вскоре, немного поговорив, они оплатили счёт за кофе и распрощались. Хара всё ещё думал о том, что сегодня сказал ему Кубо. Он давно уже хотел начать писать о чём-нибудь, но каждый раз его останавливало то, что издательство романа, скорее всего, вновь не окупится. Тошимаса хотел попробовать написать книгу в каком-то ином жанре, отличным от того, что писал раньше, чисто ради эксперимента, но также не был уверен, получится ли у него что-нибудь, достойное публикации.       Оставшись наедине со своими мыслями, Хара уехал домой.       ***       Хара живёт в небольшой студии в одном из спальных районов Токио. Он никогда не был женат, и, наблюдая за своими женатыми знакомыми, как-то и не хотел. Многие, конечно, осуждали его образ жизни: как так, в сорок лет жить в квартире-студии, ещё и без жены, однако со временем Хара научился не принимать во внимание мнение чужих людей касательно его жизни. Вечера Тошимаса обычно проводит за чтением художественной литературы или просмотром фильмов, но сегодня ему ничего не хотелось. Он всё думал о том, что сказал ему Кубо, и чем больше думал об этом, тем больше идея начать снова писать не казалась ему глупой. Примерно в восемь вечера в квартире раздался звонок в дверь.       — Дай! — искренне обрадовался Тошимаса, когда на пороге его квартиры появился мужчина с длинными рыжими волосами. Он не ожидал увидеть на пороге своего друга Дайске.       — Тошия, привет! — Дай по-свойски пожал руку Тошие и зашёл в квартиру, вытащив из коридора ящик пива. — У меня для тебя сюрприз!       Дайске Андо — лучший друг Тошимасы, а по совместительству ещё и сосед. Он играет в известной музыкальной группе, поэтому часто бывает в разъездах. Сегодня Дай вернулся из тура, посему пожелал отметить своё возвращение вместе с другом. Они сидели на полу небольшой комнаты и пили пиво.       — Ну, рассказывай, как у тебя дела? — весело спросил Андо, потягивая пиво из жестяной банки.       — У меня всё по-старому. — ответил Тошия. — Расскажи лучше о том, как у тебя тур прошёл.       — Ой, ну, тогда слушай… — Дайске тут же оживился и принялся рассказывать истории, произошедшие с ним и его коллегами во время тура. Тошимаса любил такие посиделки: Андо всегда рассказывал что-нибудь смешное и увлекательное. Он был очень болтливым, а Хара любил слушать — возможно, поэтому они и стали друзьями. После того, как рассказ Дайске подошёл к своему логическому завершению, Тошия всё-таки решил признаться:       — Дай, я тут думаю снова начать писать. — тихо сказал он, опустив глаза в пол.       — Ого! — удивился Дай. — Ты это серьёзно? Что я пропустил?       — Да ничего важного, просто сегодня мой коллега с работы сказал, что я пишу хорошо, вот и думаю, может, не стоит бросать.       — Вообще-то я тебе это всегда говорю. — Андо укоризненно посмотрел на друга, от чего Хара почувствовал себя немного виноватым. — Но если серьёзно, то я буду только рад, если ты всё же действительно возьмёшься написать что-нибудь. Есть идеи?       — Пока нет. — Тошимаса открыл новую банку с пивом. — А вообще, я хочу попробовать себя в новом жанре.       — Говорят, ужасы сейчас в моде.       — Я подумаю над этим. *В Японии учебный год начинается в апреле.