Многоликий

      В эту апрельскую субботу стояла тёплая весенняя погода. Рано утром Тошимаса, загрузив в багажник два рюкзака, — свой и Дайске — сел в машину. После того, как на прошлой неделе Хара рассказал Андо о встрече с Ниикурой, Дай тоже изъявил желание поехать. «Если мой друг во что-то вляпается, я обязан быть с ним» — так он сказал. Дайске по своей рассеянности забыл в квартире телефон, поэтому Тошимаса, загрузив багаж, сейчас ждал его в машине. Вскоре он увидел, как к синей «Тойоте» приближается знакомая фигура.       — Всё, нашёл. — сказал Андо, сев на переднее сиденье автомобиля.       — Отлично. Значит, едем. — Хара улыбнулся и завёл машину.       Минут через сорок они приехали по адресу, который Тошимаса на прошлой неделе получил от Ниикуры вместе с фотографией семьи Абе (которую на всякий случай распечатал и положил в бардачок автомобиля). Припарковавшись около многоэтажки, — вероятно, это дом Каору — он принялся ждать. Обычный спальный район, ничего примечательного. Через пять минут из подъезда вышел Ниикура. Одет он сегодня не так официально, как в прошлую их встречу: белая безрукавка с ярким принтом, который Хара, сидя в машине, так и не разглядел, и узкие чёрные штаны. В руках Каору держал небольшой серый рюкзак. В прошлый раз Тошимаса заприметил у него лишь татуировку на шее в виде летучей мыши и несколько витиеватых тату на тыльной стороне обеих ладоней. Сейчас он мог видеть, что татуировок у Каору гораздо больше — обе руки забиты полностью. Увидев растерянность на лице Ниикуры, Хара несколько раз нажал на руль, давая понять, в какой машине его ждут. Услышав сигнал, Каору прошагал по направлению к автомобилю.       — Это и есть преподаватель Токийского Университета? — удивлённо спросил Дай, увидев Ниикуру, который стремительно приближался к машине. — С татуировками?       — Да я, честно говоря, тоже немного удивлён, но спрашивать об этом как-то невежливо. Андо кивнул в знак согласия. Дверь в машину отворилась, и Каору сел на заднее сиденье.       — Здравствуйте, господин Хара! — поприветствовал он. Тошимаса поздоровался в ответ.       — Добрый день! Меня зовут Андо Дайске, очень приятно. — сказал Дай, повернувшись лицом к собеседнику, насколько это было возможно. — Можно просто Дай.       — Ниикура Каору, можно просто Каору. — мужчина добродушно улыбнулся. — Подождите, Андо Дайске, говорите?.. Так, кажется, зовут гитариста группы Decays.       — Это я и есть. — гордо констатировал Андо.       — Ого! Господин Хара, я и не знал, что у Вас такие знакомые. — сказал Каору возившемуся с навигатором Тошимасе. — А какова цель Вашей поездки, господин Андо?       — Чисто за компанию, друга поддержать. И это… Давайте лучше оставим все эти «господин Андо» и прочий официоз. Меня это как-то напрягает, если честно. Лучше на «ты» и без всех этих «господинов».       Ниикура кивнул. Ему самому было легче общаться с другими людьми, не прибегая к излишне вежливой речи. Хара в это время, проложив на навигаторе нужный маршрут, снова завёл машину.       Они ехали уже около четырёх часов. За это время Тошимасе стало многое известно о том, что за человек Ниикура Каору. Возрастом Ниикура старше Хары всего лишь на три года. Преподаёт философию в Токийском Университете, в свободное время увлекается мифологией и городскими легендами. Хорошо разбирается в музыке: как в современной (поэтому он, вероятно, сразу же узнал Дайске), так и в классической. В первую встречу Каору показался Тошимасе немного надменным, но в более неформальной обстановке он полностью изменил своё мнение касательно Ниикуры. По радио передавали очередную музыкальную передачу, и в какой-то момент Каору, услышав любимую песню, вдруг восторженно воскликнул:       — Ого, Иксы! Дай, сделай громче.       — Ты любишь Икс? — спросил Андо и прибавил громкость на автомагнитоле чуть ли не до самого максимума — он всегда любил громко слушать музыку. Ответ на свой вопрос Дайске так и не услышал, хотя всё и так очевидно.       Каору так увлёкся прослушиванием гитарных соло, что сам не заметил, как начал «играть» на воображаемой гитаре, парадируя рок-музыканта. Андо, взглянув на Ниикуру в зеркало заднего вида, тоже присоединился к нему. От всего этого Тошимаса громко рассмеялся.       — Если мы попадём в аварию — виноваты будете вы. — сказал он как можно громче, чтобы перекричать музыку, и снова рассмеялся.       Вскоре песня кончилась, Каору и Дайске тут же успокоились. Андо убавил звук. Этот забавный момент помог расслабиться даже слегка уставшему от дороги Тошимасе, не говоря уже об остальных пассажирах. Каору всегда выглядит невозмутимым и непоколебимым. Забавно, что Тошимаса, наблюдая за Ниикурой в зеркало заднего вида в тот момент, когда он «играл» на воображаемой гитаре, заметил, что даже тогда его выражение лица осталось таким же невозмутимым. Это слегка позабавило Хару и он усмехнулся своим мыслям.       — Каору, неужели с татуировками на руках и на шее тебе разрешают преподавать в университете? — спросил любопытный Дайске.       — Разрешают. — кивнул Ниикура. — У нас прогрессивный университет, поэтому на такие мелочи наше руководство внимание не обращает. К тому же, я ценнейший специалист. — Каору засмеялся.       Скромности у него было не занимать, однако Хара верил, что всё так и есть. С первой встречи Тошимаса понял, что Ниикура Каору — умнейший человек, каких только поискать. К тому же, в отличие от Дайске, Хара не особо удивился ответу Каору. Находясь в преподавательской среде, можно услышать многое о наиболее престижных токийских школах и университетах. Он предполагал, что Токийский Университет — одно из самых прогрессивных учебных заведений в городе, причём абсолютно во всём. В конце концов, какая разница, как одет человек, есть ли у него татуировки, или нет — всё-таки куда важнее то, что у него в голове.       Спустя некоторое время «Тойота» подъехала к заправке, неподалёку от города Нагоя. Бензина было совсем мало — на обратную дорогу бы точно не хватило. Пока есть возможность, Хара решил заправиться. Когда Тошимаса заезжал на заправку, Дайске и Каору бурно обсуждали историю Многоликого.       — Слушай, а как он хоть выглядит? — с любопытством спросил Дайске то ли Каору, то ли Тошимасу.       — В бардачке фотография распечатанная, посмотри там. — сказал Хара и вышел из машины, чтобы заправиться.       Дайске открыл бардачок и достал оттуда небольшую чёрно-белую фотографию, на которой изображены все члены семьи Абе. Минору — высокий темноволосый мужчина среднего телосложения, его жена — Акико — молодая женщина в кимоно. Акико держала на руках младенца, кем, по всей видимости, является их младшая дочь — Хана. Ещё маленькая Мегуми сидела на руках у Минору. В принципе, ничего удивительного — обычная семейная фотография, сделанная на фоне моря. Тем не менее, Дайске подумал, что есть в выражении лица Минору что-то зловещее, и ему это совсем не понравилось.       — Ты просто предвзят. — сказал Каору. — Если бы ты не знал о существовании этой легенды, то вряд ли бы подумал что-то нехорошее про эту семью.       Андо покачал головой и положил фотографию обратно в бардачок. Вскоре Хара, заплатив за услуги заправщика, снова сел в машину. В салоне пахло бензином.       Примерно ещё через полтора часа машина подъехала к Михаме. Как оказалось, это довольно большое поселение — по крайней мере, маленькой деревушкой на двадцать человек Михаму назвать никак нельзя. Проехав некоторое расстояние, машина остановилась около небольшой кафешки. Дорога заняла почти шесть часов, поэтому ребята немного устали и решили перекусить. Зайдя в кафе, они поняли, что здесь чисто, уютно и тихо: самое то, чтобы немного отдохнуть и попить чай после длительной поездки.       Официантка в светло-синем платье, услышав звук отворившейся двери, тут же обратила своё внимание на новых посетителей и, взяв с барной стойки три «меню», отправилась к ним.       — Добрый день! — молодая официантка услужливо улыбнулась. — Меня зовут Рейко, я здесь принимаю заказы. Надеюсь, вам у нас понравится.       С этими словами Рейко положила все три «меню» на столик и удалилась в сторону барной стойки. Она наблюдала за компанией из трёх мужчин, и чем больше наблюдала, тем больше понимала, что они не местные. В какой-то момент девушке стало любопытно: зачем они здесь.       — Мы готовы заказать. — сказал Каору, когда Рейко прошла мимо их столика. Записав в блокнот всё, что они заказали, официантка всё-таки не выдержала и спросила:       — Извините за бестактность, но всё-таки, вы ведь не местные, да?       — Да, мы из Токио. — ответил Дайске.       — И что же привлекло вас в нашем посёлке? — не унималась Рейко.       — Легенда о Многоликом. — как всегда невозмутимо ответил Ниикура. — Что Вы об этом знаете?       Лицо Рейко мгновенно переменилось. Девушка слегка наклонилась к их столику и тихо прошептала:       — Вы лучше езжайте обратно, в таком случае. Здесь вам вряд ли кто-то что-то об этом расскажет. — девушка выпрямилась и, уточнив заказ, снова ушла к барной стойке.       Мужчины переглянулись: и что это на неё нашло? Неужели жители этого небольшого поселения действительно свято верят во всё это? А может, смерти, связанные с этой легендой, уже случались? Тогда как, в таком случае, умерли жертвы Минору? Может, здесь ещё живёт кто-то, кто лично знал всю семью Многоликого? Вопросов было очень много, но единственным местом, где бы на них смогли ответить, вероятно, является полицейский участок.       Официантка, которая после упоминания о Многоликом внезапно стала очень холодна, всё-таки рассказала о том, где находится полицейский участок, когда Каору, Дайске и Тошимаса уже отобедали и расплатились. Как оказалось, участок располагается совсем недалеко от кафе. Выйдя из заведения, мужчины отправились по направлению, указанному официанткой. Машину они оставили возле кафе.       Зайдя в отделение полиции, Дайске, Каору и Тошимаса ничего нового для себя не открыли: те же полицейские в форме, те же столы с бумажками, за которыми они сидят и выслушивают жалобы пострадавших от каких-либо преступлений — в общем, ничего примечательного. Разве что этот участок по размерам уступал любому другому отделению полиции в Токио, но это вполне естественно. В данный момент в участке никого не было, кроме них и двух полицейских, сидящих за столами по разным углам помещения.       — Здравствуйте. — начал Тошимаса, обращаясь к одному из полицейских. — Мы к вам по делу пришли.       — К нам без дела обычно и не приходят. — тучный мужчина с усами надменно усмехнулся. — Садитесь, рассказывайте.       — Да нет же, мы о другом. Я решил написать книгу. Недавно я услышал легенду о человеке по имени Минору Абе. Насколько мне известно, он некоторое время проживал здесь. — терпеливо объяснял Хара. — Можете рассказать что-нибудь об этом человеке?       Второй полицейский — высокий молодой мужчина — переглянулся со своим коллегой и таким же надменным тоном произнёс:       — Зря вы это затеяли, конечно.       — Очень зря.       — Да почему зря? — не выдержал Дайске. — Второй человек за сегодня нам это говорит, и никто не может ответить, почему.       — Так, ладно. — теперь не выдержал первый полицейский — тот, что с усами. — Я дам вам адрес человека, который обнаружил Абе мёртвым. Он знал Минору лично, так что, может, что-то подскажет.       — Но господин Сато… — недоумевающе воскликнул второй.       — Молчать! — крикнул Сато. Далее он говорил более спокойным тоном, обращаясь к Тошимасе и остальным. В его голосе слышались нотки нервозности. — Только знайте, что господин Ямада уже человек старый, так что будьте терпеливы. Из дома он почти не выходит, можете приходить в любое время, не ошибётесь. — мужчина принялся писать адрес названного «господином Ямадой» на небольшом клочке бумаги. — Держите.       Взяв у полицейского «бумажку» с адресом, Дайске, Каору и Тошимаса направились к выходу.       — И ни у кого больше не спрашивайте про Многоликого! — крикнул им вслед мужчина. — Только всё утряслось!       «Только всё утряслось» — что он имел в виду?..       Вскоре они приехали по адресу, который получили в полицейском участке. Выйдя из машины, они увидели перед собой небольшой деревянный дом в два этажа с плоской крышей. Похоже, это и есть дом господина Ямады. Хара осторожно постучал в дверь, и пожилая женщина с пучком на голове почти сразу же открыла. Она дружелюбно улыбалась, несмотря на то, что не знала, кто пожаловал к ним и по какой причине, и это очень располагало.       — Доброго времени! — поздоровался Тошимаса. — Извините, что без предупреждения. Господин Ямада здесь проживает?       — Да, это мой муж. Что-то случилось? — взволнованно поинтересовалась женщина.       — Не совсем. Нам нужно задать Вашему мужу пару вопросов.       — А о чём вы хотите спросить? Мицуо не совсем здоров, и мне бы не хотелось его лишний раз волновать.       — Мы по поводу Минору Абе.       — А, Минору… — женщина на мгновение задумалась. Она слегка переменилась в лице, но вскоре снова заулыбалась своей добродушной улыбкой. — Хорошо, проходите, я пока чай заварю.       Тошимаса обрадовался, ибо то, что их не выгнали — это уже успех. Пока госпожа Ямада заваривала чай, гости успели расположиться за столом в небольшой светлой кухне. Минут через пять вышел и сам господин Ямада — вернее, выехал на инвалидной коляске. Всё это время он находился на заднем дворе дома. Это был полный пожилой мужчина в очках, полностью седой.       — Добрый день, господин Ямада! — поприветствовал Каору улыбающегося старика.       — Говорите громче, он не слышит на одно ухо. — подсказала госпожа Ямада.       — Добрый день, говорю. — повторил Ниикура, но уже громче. — Рады Вас видеть.       — И я рад, мои дорогие, и я. — несмотря на то, что мужчина так же, как и его жена, не знал, что за люди к ним пожаловали, он был очень приветлив и добр. — К нам нечасто кто-то заходит.       С этими словами мужчина подкатил инвалидное кресло к кухонному столу. Жена села рядом с ним, а гости — напротив членов семьи Ямада. Немного поговорив, Тошимаса понял, что Мицуо Ямада очень хороший человек. Ещё в юности Мицуо твёрдо решил пойти в полицию, чтобы помогать людям. Ему нравилась работа полицейского, но однажды он попал в аварию и заработал черепно-мозговую травму. Из-за этого мужчина лишился слуха и стал инвалидом. С тех пор он больше не работал в полиции. Было тяжело расставаться с прежним образом жизни, но другого выбора у него не было. К тому же, жена Мицуо — Кимико Ямада — всегда была рядом с ним и помогла пережить эту трагедию. Невозможно не улыбнуться, глядя на эту пожилую пару. Так и не скажешь, что они прожили вместе больше сорока лет. У Кимико и Мицуо есть сын, Рёдзи. Как оказалось, Рёдзи Ямада примерно того же возраста, что и Тошимаса. Он тоже работает в полиции, расследуя особо тяжкие преступления, но только в Осаке.       — Рёдзи Ямада? Возможно, я знаю этого человека. — задумчиво протянул Каору.       — Надо же! Как мир тесен. — восторженно воскликнула Кимико.       — Да, забавно вышло. — отозвался Андо.       Тошимасе хоть и нравилось общаться с семейством Ямада, но всё-таки он понимал, что они попросту теряют время. Достав из кармана блокнот и ручку, он обратился к Мицуо:       — Господин Ямада, мы вот по какому вопросу. Я решил написать книгу о Минору Абе, по прозвищу Многоликий. Когда мы пришли в полицейский участок, нам сказали, что Вы были знакомы с Минору при жизни. Расскажите о нём.       — Минору, говоришь? — переспросил Мицуо. — Ну да, мы были знакомы. Человек он, честно сказать, дерьмовый: всегда всем врал. — старик говорил медленно, с большими паузами. — Переехал он сюда примерно в начале семидесятых годов, жил на берегу моря со своей женой, которую звали, кажется, Акико. Минору почти ни с кем не общался, сколько я себя помню: то ли сам не хотел, то ли люди его избегали — не знаю. Позже у них появились дети. Уже потом, когда местное население вроде как смягчило своё отношение к Минору, про него поползли слухи. Дело в том, что его дети внезапно перестали появляться в школе, а через неделю местные жители заметили, что Акико тоже пропала. Минору всё утверждал, что они гостят у матери жены, и ему вроде верили, но для меня до сих пор остаётся странным то, почему хотя бы Акико не предупредила школьных учителей. В общем, через год Минору умер, перерезав вены, и я обнаружил его, а спустя ещё год узнал одну интересную деталь. Дело в том, что вскоре после того, как местные жители заметили, что пропала Акико, в соседнем посёлке полиция нашла труп женщины. Тогда там работал один мой знакомый, и я попросил у него фотографию трупа этой женщины, которую, кстати, на тот момент так и не опознали. Как я понял уже потом, держа в руках фотографию утопленницы, это была Акико. Помимо внешнего сходства, на шее этой женщины красовался кулон в форме ракушки, который всегда носила Акико. Ещё одна странная вещь: у неё по всему телу были синяки и кровоподтёки, при том, что лицо абсолютно чистое. Так вот, и тут я понял, что Минору не так прост, как кажется. По этой причине я решил тайком, в свободное от работы время, попытаться расследовать это дело — уж очень любопытно мне было на тот момент. Проблема в том, что на следующий день после того, как я увидел фотографии трупа Акико, я и попал в аварию, получив черепно-мозговую травму.       Пока Тошимаса записывал за Ямадой, Дайске и Каору слушали Мицуо, раскрыв рты. Никто и не предполагал, что дело примет такой неожиданный поворот.       — А как же легенды? Вы в них верите? — спросил Андо.       — Нет, не верю. — беспечно ответил Ямада. — Мифы есть мифы. Вы же наверняка знаете, что существует несколько версий этой легенды? Так вот, ни одна из них не совпадает с теми фактами, которые я мог лично наблюдать. Например, взять легенду о двойном самоубийстве Акико и Минору. Ведь в таком случае, я бы нашёл в квартире два трупа, разве нет? — на этих словах Ниикура кивнул. Он до последнего не хотел признавать то, что версия, в которую он верил, не имеет ничего общего с реальностью, но был бессилен перед фактами, излагаемыми Мицуо. — Если вспомнить вариант, где Акико совершила суицид после пропажи детей, то это звучит более-менее правдоподобно, только вот по той версии она повесилась, а не утопилась. К тому же, упоминается, что Минору сошёл с ума, однако жители видели его на улицах совершенно здоровым. Можно сымитировать всё что угодно, но не психическое здоровье. Так что… Нет, я не верю в легенды.       — Хорошо, а тогда почему местные жители так остро реагируют на расспросы по поводу Многоликого? — спрашивал Ниикура. — Неужели такие суеверные?       — Дело в том, что пару лет назад произошёл один такой случай. Соседский парнишка, Йошинори, заявил, что дух Минору с ним разговаривал. Ему тогда, конечно, никто не поверил — на тот момент это были просто легенды, но ровно через год он — молодой, абсолютно здоровый двадцатилетний парень — умирает от инсульта. Весь город перепугался, на какое-то время даже ввели комендантский час. Позже легенда забылась сама собой, но среди местных жителей всё ещё не принято говорить о Минору.       — Вот как… — растерялся Хара, закончив писать. — Интересно…       — Если хотите, я могу подсказать, где жил Минору. Не знаю, живёт кто в том доме сейчас, или уже нет, но может, для вас это будет полезным.       С этими словами Кимико Ямада принялась рисовать что-то похожее на карту. Она знала, где проживала семья Абе и, чтобы не утруждать своего мужа, объяснила всё сама.       Поблагодарив хозяев дома за столь тёплый приём, мужчины попрощались с семьёй Ямада.