Too Late

      Дверь в кабинет Кэмерона открылась незадолго до рассвета. В дверном проходе стоял Брайан ─ один из друзей Блейна из его блока, которого Кэмерон попросил прийти этим утром, чтобы помочь с Перемещением Блейна. Брайан обычно помогал Блейну с его Перемещениями, а Блейн делал то же самое и для него. Часть системы в Посередине была рассчитана на пары; чтобы рядом всегда был знакомый помощник, которому можно было довериться. В случае Блейна Кэмерон предпочел бы, чтобы у парня был один заранее назначенный помощник во время его миссии, так как парень был несовершеннолетним. Блейн был здесь слишком долго. Парень, который стал "братом" Блейна на время его последней миссии уже находился в Лайме, Огайо, начиная собственную миссию.       ─ Здравствуйте, сэр, ─ с волнением в голосе поздоровался Брайан, покачиваясь с пятки на носок.       Кэмерон знал, что Брайан был в курсе, что для Блейна это была последняя миссия. Многие это слышали и приходили к его внуку на протяжении последней пары дней, чтобы пожелать ему удачи и попрощаться. Было удивительно наблюдать за тем, сколько близких людей Блейн нашел здесь за последние года. Кэмерон мог лишь представлять, сколько их было за последние пятьдесят лет.       ─ Блейн уже здесь?       ─ Нет, ─ вздохнул Кэмерон, бросая взгляд на маленькие часы на своем столе, которые показывали четверть пятого. ─ Его не переместят раньше, чем, в пять часов двадцать три минуты; сегодня утром он первый. Лучше ему появиться здесь через пятнадцать минут.       Брайан понимающе кивнул и, не говоря ли слова, подошел к стульям в дальнем углу, игнорируя второй стул, сосредотачиваясь на регулировке ремней на первом, проверяя их прочность. Сегодня не требовался второй стул, и Кэмерон надеялся, что долго не потребуется. Брайан начал проверять всю систему. Стул был привинчен к полу, сделанный из стали и почернел от тысяч Перемещений других людей. У подножия стула находилось странное устройство ─ Встряска, как его все называли. Это было небольшое углубление ─ достаточно широкое, чтобы туда поместилось человеческое тело в полный рост, оно было выкопано в полу. Оно было пустым, хотя скоро должно было заполниться водой. Углубление внутри было покрыто сталью, но самый низ был пустым. Он наблюдал за тем, как Брайан достал серебряную, изогнутую пластину из стойки на стене и положил ее вниз. Серебро было их лучшим проводником, что означало, что их агенту будет предоставлен самый мощный толчок, который они могли ему дать, чтобы он подольше оставался во Времени.       Кэмерон наблюдал за его работой, облокотившись на спинку стула и потирая глаза. Он не спал всю ночь, читал информацию о Курте и Берте Хаммелах, о Кэрол Хадсон, а потом и о Блейне. Было сложно представить, что это был конец для Блейна. Он вернется обратно, чтобы снова изменить жизнь этого мальчика, а потом…       Потом он отправится За грань, и Кэмерон больше никогда не увидит Блейна.       От этой мысли его сердце забилось быстрее, и он зажмурил глаза. У него было тридцать лет, чтобы найти с Блейном общий язык, чтобы сказать парню, как сильно он его любит и заботится о нем, но, как обычно, он был слишком упрям, чтобы сказать хоть одно слово. Сейчас он почти опоздал. Часы продолжали тикать, приближая время отправления Блейна. Как за двадцать минут он сможет сказать все, что хотел и все, что было нужно?       Чтобы себя отвлечь, Кэмерон вернулся к файлу Блейна на экране и почувствовал, как уголки его губ приподнялись от фото своего внука. Это было последнее фото живого Блейна; оно было сделано за день до начала учебы в предвыпускном классе. Купер был рядом с ним, поднимая его над землей и крепко обнимая; их лица излучали радость, и оба парня смеялись, когда их сфотографировали. После смерти Блейна его старший внук больше никогда не стал самим собой. Кэмерон продолжал его проверять, наблюдая за тем, как теперь уже пожилой мужчина впустую тратил годы своей жизни, которые ему оставалось прожить. Он думал о том, окажется ли Купер здесь через пару лет, и сможет ли он провести немного времени рядом со своим вторым внуком. Казалось, что так и будет, если брать во внимание его жалкое существование с 1960-го года.       Он долго и внимательно смотрел на фото Блейна, запоминая каждое углубление и угол. После половины шестого утра Кэмерон больше никогда не увидит это лицо. Несмотря на то, что произойдет, Блейн больше никогда не будет так выглядеть.       Он прокрутил вниз информацию о Блейне ─ его полное имя, дату рождения, рост, место жительства и десятки ненужных фактов, которые Кэмерону были не нужны. Наконец, он остановился на одной из последних записей; на одной из самых важных в последней миссии Блейна ─ Родственная душа/родственные души.       У всех в профиле была подобная информация, хотя не у всех был список потенциальных пар. У некоторых родственные души были слишком молодыми, чтобы перестать вращаться, поэтому их имена бездумно двигались, но, в конце концов, останавливались, обычно между четырнадцатью и семнадцатью годами. В каких-то случаях у человека могли быть десятки возможных пар на протяжении всего Времени. У Кэмерона было три возможных пары. Два имени потемнели, потому что умерли и отправились За грань десятки лет назад, за пару столетий до его рождения. Его третьей парой была его жена. У некоторых людей была всего одна пара, у кого-то ее вообще не было, или же все их пары темнели до момента встречи.       Люди в Теперешнем времени не подозревали, что такие связи могут существовать. Не было каких-то физических меток или индикаторов, чтобы помочь им найти друг друга; иногда они никогда не встречались. Или же их родственные души сами забирали у себя жизнь, оставляя свои половинки.       Не каждому разрешали просматривать эту часть своего профиля. Блейну был запрещен доступ на протяжении пятидесяти лет, но Кэмерон мог просматривать эту информацию и знал правду. В списке Блейна было одно имя, это было имя того мальчика, к которому Блейн должен был вернуться, чтобы помочь.       Они были единственной парой друг для друга, что было крайне редким случаем. Для Кэмерона это не было неожиданностью, беря во внимание все, что он знал о своем внуке и все, что читал о Курте. Они оба были уникальными людьми с похожими жизненными обстоятельствами, но из разного времени. Тот факт, что Блейн так долго находился Посередине все больше и больше убеждал в этом Кэмерона. Несмотря на то, что будет происходить после сегодняшнего утра, Блейн с Куртом разделят что-то особенное, пока у них будет такая возможность.       Дверь в кабинет раскрылась секунду спустя, и Кэмерон закрыл все файлы на экранах, когда внутрь влетел Блейн.       ─ Простите, я проспал…       ─ Серьезно? Почему ты всегда тратишь время на сон?       ─ Ну, мне же нужно снова к этому привыкать, правда?       Кэмерон бросил взгляд на часы на столе, пока Брайан и Блейн шутливо препирались. Его сердце подпрыгнуло вверх и рухнуло вниз. На часах было пять пятнадцать. Блейн отправится через тринадцать минут, а Кэмерон все еще не знал, что сказать, или как вообще заговорить со своим внуком. В какие-то дни ему казалось, что он вообще его не знал, а в другие, как сегодня, Кэмерон осознавал, что не знал самого себя. Блейн был как открытая книга ─ никакого стыда, сожалений, упрямства. Это сам Кэмерон все еще не мог разобраться в себе, и прямо сейчас он не мог представить, с чего можно было начать распутывать собственные мысли.       ─ Все готово, ─ крикнул Брайан с противоположного угла, к которому поспешил Блейн.       Несколько минут Кэмерон молча за ними наблюдал, сглатывая в горле ком с размером с теннисный мяч. Он должен был что-то сказать, хоть что-то, чтобы не оставлять все вот так. Блейн все равно вернется, когда его время подойдет к концу, хоть и ненадолго, но Кэмерон знал, что когда это произойдет, Блейн будет не в себе. Большинство из них были не в себе, когда сталкивались с чем-то, что пугало их в прошлом. Сейчас было самое время поговорить с внуком.       Но время продолжало идти, а Кэмерон просто сидел на месте; его одежда прилипла к стулу, пока Брайан с Блейном проверяли бассейн с водой у ножек стула и электрическое оборудование за ним. Что он мог сказать, чтобы компенсировать все, что наговорил пятьдесят лет назад?       ─ Шесть минут, ─ сказал Брайан, и его объявление, наконец, заставило Кэмерона встать со своего места и подойти к ним.       ─ Ты все вдумчиво прочитал? ─ спросил он у Блейна, пока тот садился на стул и просовывал руки под ремешки.       ─ Да, ─ ответил Блейн, поставив ноги на поверхность воды.       ─ И ты помнишь все свои предыдущие миссии?       ─ Запомнил их двадцать лет назад, ─ с улыбкой ответил Блейн.       Брайан хмыкнул от такого шутливого ответа, а Кэмерон бросил на него резкий взгляд, от чего тот сразу стал серьезным, когда вспомнил, что это был последний раз, когда он видел Блейна вот таким ─ счастливым, беззаботным, несмотря на его багаж, и все еще уязвимым в любой области своей жизни.       ─ А твои карманные часы? ─ продолжил Кэмерон.       После этого он сделал то, что никогда раньше не делал ─ он наклонился и поправил воротник Блейна там, где тот застрял под ремешком рюкзака, распрямляя его, пока тот не стал ровным.       Его внук молниеносно отреагировал ─ вздрогнул от удивления, а потом выпрямил спину и с недоумением на него посмотрел. Кэмерон никогда не прикасался к нему, и Блейн следовал тому же правилу. Закусив губу, Кэмерон выпрямился и стал ровно.       ─ Блейн, твои часы, ─ повторил он       ─ Чт… ох, да, ─ пробормотал Блейн и пошарил в кармане, пока не достал оттуда часы, протягивая их Кэмерону. ─ Есть.       ─ Хорошо, ─ ответил мужчина. Его голос дрожал от эмоций, которые он подавлял годами.       ─ Две минуты.       Он проигнорировал слова Брайана и положил ладони на плечи внука, ощущая напряжение, когда их глаза ─ одинакового карего оттенка, встретились. Это была самая любимая черта в младшем внуке, хотя он всегда чувствовал себя жалким, думая о подобном. Было приятно видеть такое сходство с Блейном. Это каждый день напоминало ему, что имеет значение и всегда имело не то, какими разными они были, а то, как они были похожи.       ─ Береги себя, ─ начал Кэмерон, его голос стал ниже, когда Брайан проверял все кнопки и делал последние приготовления. ─ Что важнее ─ делай то, что ощущается правильным, ─ продолжал мужчина, пока Блейн смотрел ему в глаза.       Парень был удивлен прикосновением Кэмерона и его словами, но он быстро кивнул, когда на боковой панели раздался гудок.       Одна минута до того, как его внук должен был навсегда покинуть это место.       ─ Блейн, слушай свое сердце, хорошо? Даже если какая-то идея будет казаться невозможной, или безумной, или… или самой худшей в мире, просто прислушивайся к своему сердцу, ─ пробормотал Кэмерон, даже не пытаясь сдерживать дрожь в голосе, когда брови Блейна приподнялись от удивления.       Парень все равно кивнул, когда Брайан показал Кэмерону отойти, чтобы начать Перемещение.       ─ Дедушка, я…       Но метал в бассейне раскалился, стал красного цвета до того, как он успел закончить, и ослепительная вспышка прошлась через Блейна, посылая по его телу электрический разряд, возвращая во Время.       Блейн исчез, когда свет погас, только стул с его именем и запах сожженной ткани и того идиотского геля для волос с запахом малины, остались витать в кабинете.       ─ Я люблю тебя, Блейн, несмотря на то, кого любишь ты, ─ прошептал Кэмерон, не заботясь о том, что Брайан его слышал, а Блейна рядом уже не было.       Он упустил свой последний шанс и теперь, когда он мельком сможет увидеться с Блейном, когда тот ненадолго вернется, он никогда не сможет сказать все, что хотел. Жизнь его внука закончится без знания того, как Кэмерон жалел о своих словах и поведении, и как он безумно его любил. Его собственные силы его подвели, и впервые Кэмерон не вернулся к работе или к просматриванию новых дел, которые должен был подготовить. После того, как Брайан покинул его кабинет, мужчина сел на стул, где совсем недавно сидел Блейн, зарылся лицом в дрожащие ладони и разрыдался.

***

      Электрический разряд прошелся по легким Блейна до того, как он смог сказать те три слова. Когда все вокруг замерло, он увидел выражение лица деда ─ не такое черствое и твердое, как всегда, а наполненное сожалением. Это было сложно осознать, даже на мгновение, но его отвлек от размышлений ток под его кожей, от которого покалывала каждая часть его тела, фолликула и клетка, после чего он начал светиться готовился рухнуть вниз словно метеорит.       Перемещения всегда ощущались именно так. От этого напряжения не было больно, но все равно было странно осознавать, что его плоть пылала бы, если бы он был жив, и он бы точно умер. К счастью, смерть в Посередине была невозможной, так как все, кто там находился, уже умерли, но когда это произошло впервые, Блейн так сильно запаниковал, что почти потерялся во время Перемещения. Сейчас он ослабил давление на ремнях, пока свет продолжал становиться все больше, пока он совсем перестал видеть деда, Брайана и кабинет, в котором он много раз это делал.       В начале он всегда ощущал давление. Сначала его тянули за ноги, а потом Время должно было его перехватить, думая, что он почти избежал электрического разряда в этой реальности. В этом и была вся фишка ─ заставить Время думать, что ты находишься при смерти. Самым простым способом манипуляции был электрический стул, и тогда Время быстро хватало тебя и тянуло в Теперешнее. Разряд помогал его телу стать живым и ощущать все, что ощущали люди, по крайней мере, какое-то время, а потом Время возвращало его обратно.       Было лишь одно мгновение, чтобы сделать глубокий вдох до того, как Блейн это почувствовал ─ словно гигантская присоска на подошвах его кроссовок, а после его утянули со стула вниз в горячую воду бассейна, когда все вокруг начало крутиться вокруг него.       Это было Перемещение во Времени. Его разум, тело и душа находились сначала в каком-то неизвестном месте, которое никто не мог назвать и понять. Блейна это всегда ослепляло до того, как он в последний раз пытался открыть глаза, а после он начал отключаться. Насколько он мог понять, это было Время. Именно в этой точке все собиралось вместе в хаотичном, тяжелом, мучительном беспорядке, где не было смысла, пока все не возвращалось к реальности, начиная замедляться.       Его продолжало шатать, он был обнажен, не ощущая костей, не ощущая ничего, кроме сознания, которое возвращалось в реальный мир. Его зрение было расплывчатым, и он начинал слышать шум забытых земель и мест, вспоминая расстояния и людей, пока сам распадался на кусочки и разрывался, теряя ощущения себя. Здесь все не имело значения. Бесконечная, неконтролируемая вспышка воспоминаний промчалась сквозь него, когда его ноги начали перестраиваться, ощущая что-то твердое под собой, когда его сознание расплывалось и теряло внимание, которое он пытался удержать во время Перемещения.       На какую-то секунду он забыл, кем он был, где он был или даже то, какая у него была цель где-то быть. Он одновременно был миллионом личностей, сотни разных жизней смешались в нем, и не было этому ни конца, ни начала. Давление на его ногах уменьшалось, и он с трудом вспомнил одно лицо. Грустное, одинокое лицо, которое он видел восемь лет назад, но должен будет снова увидеть. Крохотная картинка того же самого парня, который теперь выглядел еще больше расстроенным и удрученным, чем раньше.       Курт.       Курт был причиной, по которой он здесь находился.       С треском он упал на что-то ухабистое и твердое, зажмурив глаза. В животе у Блейна все неприятно сжалось, пока он пытался приспособиться к перемещению. Под его веками продолжали мелькать разноцветные пятна, и он просто лежал, пока его голова шла кругом.       Он уже возвращался, но, как и всегда, он ощущал это всем своим телом. Длительные перемещения вызывали тревогу, особенно для него. Когда он открыл глаза, то уже знал, где окажется.       Задний двор старшей школы Маккинли ─ за спортивным залом, недалеко от футбольного поля. Во время своих длительные миссий он приходил в себя именно здесь, и каждый раз это ненавидел. Для этой миссии это место имело огромное значение. Было непросто и невесело оказаться на месте своей смерти спустя пятьдесят лет.       По его вспотевшей шее и лицу прошелся свежий ветерок, пока он продолжал делать глубокие вдохи и выдохи. Наконец, когда Блейн решил, что его живот успокоился, парень сел и открыл глаза. Конечно же, он находился в дальнем углу на пустой парковке, которая имела в его жизни огромное значение.       Думаешь, что ты крут, тупой, мелкий педик? Держу пари, ты хочешь, чтобы в твоем рту побывали сотни членов, да? Ты отправишься прямо в ад.       Блейн резко дернул головой от воспоминаний о кулаке, который потом ударил его в челюсть. Не думай об этом, не вспоминай об этом здесь. Они были неправы во всех смыслах и всегда такими останутся.       Блейн медленно осмотрелся вокруг, замечая утренний свет и птиц, которые щебетали на деревьях за трибунами. С его последней миссии семнадцатилетней давности место немного изменилось. Парковка была отремонтирована пару лет назад, но она была отремонтирована, когда он уже здесь бывал. Когда он впервые сюда вернулся, то увидел, что выбоину, о которую он споткнулся в ту роковую ночь пятницы, залатали. Он всегда задавался вопросом, залатали ли ее из-за того, что именно в ней он истек кровью.       Несколько машин проехали по улице за ним. Он быстро осмотрелся, удивившись, когда заметил, что завязанный цепью забор был приподнят, а за ним были новые постройки, которых он никогда не видел. Возможно, Маккинли выглядела так же, но все вокруг точно изменилось. Как можно осторожнее Блейн медленно поднялся на ноги, привыкая к тяжести своего тела и к тому, как его живот продолжал неприятно сжиматься.       Он снял рюкзак с плеч и открыл самый маленький кармашек, где лежал листок с записанным именем того, кто был ему нужен в приемной ─ мисс Эмма Пилсберри ─ школьный психолог.       Бросив последний мучительный взгляд на тротуар, который когда-то был залит кровью, слюной и слезами, Блейн повернулся к зданию школы, которое находилось чуть дальше, и направился ко входу. Сейчас он мог забыть обо всем, что тогда произошло. Просто не думать чуть дольше; он мог игнорировать мысль о том, что это была его последняя миссия, и что в какой-то момент он столкнется с грубой реальностью и должен будет принять то, что произошло с ним на той парковке. Но сейчас он достал из кармана часы и открыл серебряную крышечку с гравировкой.       Когда он был жив, это были его часы. Подарок от деда на шестнадцатый день рождения и поздравления с его ранним зачислением в Джульярдскую школу. Они были чуть больше половинки доллара, из чистого серебра с музыкальными знаками и парой извилистых линий с нотами спереди. Снизу была гравировка с его полным именем ─ Блейн Девон Андерсон. После того дня он всегда носил часы с собой, даже когда его дед от него отказался. Это был его любимый подарок и символ осознания того, как много он мог достичь, когда трудился.       Теперь у этих часов была одна задача ─ отсчитывать время до его возвращения в Посередине или на этот раз ─ За грань, если все пройдет хорошо. Блейн проверил время, когда прошел через главные ворота, и зашел на автобусную парковку. Другой человек на часах увидел бы восемь часов и двадцать семь минут, но Блейн знал, что это означало, и это его удивило. Стрелка, которая показывала часы ─ означала месяца его миссии, а минутная стрелка ─ дни.       По какой-то причине ему дали максимально долгий срок ─ девять месяцев. Блейн был слегка озадачен, но, также, был доволен тем, что у него будет немного времени для себя, пока он был здесь. С подобными размышлениями Блейн начал подниматься по ступенькам к главному входу. Он не сомневался, что ему дали столько времени потому, что до июня ему нужно будет сделать очень много всего, или могло произойти что-то плохое ─ с Куртом или…       Он замер, когда его кроссовки прошлись со скрипом по полу.       Ему дали эту миссию потому что их истории с Куртом были похожи. Если он поможет Курту, то поможет и себе справиться со своей проблемой, но… это означало, что Курт должен будет умереть? Его отправили сюда, чтобы он помог Курту покинуть Время так же, как сам это сделал?       ─ Ты в порядке? ─ спросил высокий, взволнованный голос.       Казалось, словно в его ушах была вата, а голос был словно цемент. Он поднял голову вверх и встретился взглядом с милой, симпатичной рыжеволосой женщиной.       ─ Милый? Ты выглядишь так, словно увидел призрака.       ─ Я… простите, я, эм… ─ пытался собраться с мыслями Блейн, потому что был слегка парализован от своей догадки. ─ Я новенький, ─ наконец, сказал он. ─ Я должен встретиться со школьным психологом, чтобы составить расписание, но я не знаю, где находится ее кабинет.       Это была ложь. Расположение приемной не изменилось с его последнего визита, но он знал, что это было отличным прикрытием для его шокированного выражения лица.       Женщина по-доброму улыбнулась.       ─ Ну, тебе повезло, ─ сказала она ему. ─ Ты только что встретился с человеком, к которому так рано пришел. Я мисс Пилсберри.       ─ Блейн Андерсон, ─ вежливо ответил парень, протягивая ей ладонь, но когда мисс Пилсберри посмотрела на нее так, словно это был кусок гниющей древесины, Блейн медленно ее опустил.       ─ Приятно с тобой познакомиться, ─ ответила женщина, внимательно глядя на его ладонь.       Смутившись, Блейн последовал за ней по коридору в кабинет. Это была уютная, очень аккуратная комнатка, когда он ее рассмотрел. Стена, которая отделяла ее от коридора, состояла из стеклянных окон и стеклянной двери. Внутри полочки были расставлены очень точно, а все, что лежало на столе, было рассортировано. Семь лет назад это был кабинет двух учителей английского языка.       Блейн быстро все осмотрел. Спустя пятьдесят лет работы с людьми, пытаясь их понять и сложить по кусочкам, он научился хорошо оценивать ситуацию, разбираться в деталях и анализировать все, что видел.       Мисс Пилсберри достала из кармана блузки носовой платок и положила его на дверную ручку, открывая дверь и жестом приглашая его внутрь. Она была гермофобом, или же у нее мог быть какой-то вид ОКР, но спустя всего пару минут Блейн не мог понять, какой именно.       ─ Присаживайся, ─ предложила она до того, как закрыла дверь и села на свой стул, который она осторожно опустила, потом подвинула вперед и четко влево. Тогда ОКР. Точно.       Блейн отогнал эти мысли, когда она сосредоточила внимание на мониторе компьютера и начала что-то печатать.       ─ Блейн, откуда ты? ─ вежливо спросила женщина.       То, что в ее голосе слышался неподдельный интерес, его удивило. Последний школьный психолог в Маккинли был довольно объемным мужчиной, на галстуке которого всегда были пятна от соуса, а в усах застревали крошки от еды. После того, как Блейн составил учебное расписание, то старался держать от него как можно дальше.       ─ Вестервилль, ─ спокойно ответил парень, ─ позволяя знакомой истории слетать с языка. ─ Мы с братом переехали сюда пару недель назад. В июле наши родители умерли в автокатастрофе, так что я буду жить с братом, пока не отправлюсь в колледж.       Ее выражение лица погрустнело, когда Блейн заморгал быстрее.       ─ Ох, Блейн, мне очень жаль, ─ искренне сказала она, переставая печатать. ─ Ты… я всегда буду рада поговорить с тобой, и у меня есть тонны разных брошюр, если тебе нужно что-то, связанное с переживанием горя…       ─ Нет, нет, все нормально, ─ уверил ее парень, но был впечатлен реакцией женщины, особенно, когда увидел стойки со стопками разных брошюр.       На некоторых его взгляд зацепился, и он попытался подавить смешок. Он не мог представить, зачем кому-то могла понадобиться брошюра "Упс, я снова обделался в классе", но у каждого были свои личные проблемы.       ─ Что же? Моя дверь всегда открыта, ─ сказала она ему. ─ Я имею в виду, что обычно она закрыта из-за всех учеников и их ужасных, подростковых микробов, но они открыты образно говоря. Для любого, кого нужно выслушать.       ─ Спасибо, это очень мило.       ─ Это моя работа ─ помогать, ─ напомнила она.       Мисс Пилсберри что-то печатала на компьютере еще пару минут до того, как радостно воскликнула, что означало, что она нашла информацию о Блейне в системе.       ─ У нас достаточно широкий выбор курсов для предпоследнего года обучения, ─ начала она. ─ Я так понимаю, что в академии Далтон почти все твои предметы были повышенного уровня, и ты опережал большую часть учеников по оценкам.       Сейчас он тоже всех опережал, но Блейн не стал говорить это вслух. Это был один из плюсов его возвращения в предпоследний класс каждый раз во время длительных миссий. Единственный предмет, который менялся, была история, и иногда какие-то науки ─ исходя из того, что он выбирал.       ─ Я бы хотел продолжить занятия повышенного уровня или с углубленной программой, ─ сказал Блейн, ─ по английскому языку, истории и химии.       Когда она начала вбивать необходимую информацию в систему, Блейн мысленно прошелся по списку уроков Курта. Он не хотел вызывать подозрения, но его миссия, суть которой пока не была ясна, будет проходить проще, если большую часть уроков он разделит с Куртом. Курт был ядром его задания, и чем быстрее он узнает этого подростка, тем лучше.       ─ А алгебра и тригонометрия? ─ добавил она. ─ В твоих документах сказано, что твоими последними курсами была алгебра второго уровня и тригонометрия.       ─ Ага, ─ согласился Блейн.       Он либо попал бы в яблочко, либо промахнулся бы. Это был один урок с Куртом, но там были разные группы. Осталось выбрать еще три урока, и он знал, что никогда не справится с повышенным уровнем французского, которым занимался Курт.       ─ А у вас есть занятия по хору? ─ спросил он, хоть и знал ответ, так как Курт там занимался. ─ Я бы хотел там заниматься. Я пел в а капелла хоре в Далтоне.       ─ Такие занятия есть, но хор только один. Группа небольшая, но я хорошо их знаю, ─ сказала женщина делая пометку на мониторе. ─ Это отличная группа ребят, у них есть хоровой кружок, обычно репетиции проходят после уроков. Я уверена, что они с радостью тебя примут.       ─ Отлично, ─ счастливо сказал парень. ─ Думаю, что в качестве двух последних уроков выберу еще занятия по тяжелой атлетике и немецкий язык.       На занятиях по тяжелой атлетике он будет заниматься с потенциальным сводным братом Курта ─ Финном, а немецкий был для него не сложным. Он и должен был таким быть после пятого раза изучения одного и того же.       Мисс Пилсберри выбрала последние два урока и спустя пару минут запустила принтер на шкафчике возле своего стола, доставая оттуда лист с расписанием. Он взял его, когда она протянула ему листок, и быстро его просмотрел. Он сразу же обрадовался, когда заметил, что первые два урока у него были вместе с Куртом.       ─ Вот карта здания, учебный план и твой номер от шкафчика вместе с необходимой комбинацией. Классный час начинается в половине седьмого, а после всех объявлений все отправляются на первый урок, ─ добавила мисс Пилсберри, протягивая ему еще два листка.       Он взял их, не глядя, и широко улыбнулся, когда встал.       ─ Большое спасибо, ─ сказал он.       ─ Если тебе что-то еще понадобится…       ─ Ваши двери всегда открыты образно говоря, ─ закончил он с очаровательной улыбкой, заставляя ее просиять, когда он вышел из ее кабинета.       Блейн засунул карту в задний карман и снова просмотрел свое расписание. Первый уроком стояла история с Куртом, кабинет находился в дальнем конце здания. После того, как Блейн нашел часы в коридоре, то решил забежать в уборную до того, как решил проверить свой шкафчик.       Это была одна из самых ужасных вещей во время Перемещений во Времени. Ему всегда ужасно хотелось в туалет, и это происходило слишком неожиданно, так что ему очень повезло, что пока не было никаких инцидентов. Еще раз осмотрев коридор, медленно заполняющийся учениками, Блейн скользнул в ближайшую уборную до того, как его мочевой пузырь мог взорваться.