All the Ways to Die to an Assassin (and other lessons).

— Итак, ты будешь драться? — спрашивает Эмили, предвкушая победу над убийцей своей матери. — Если это нужно, — вздыхает Дауд, ясно давая понять, что предпочёл бы этого не делать. К сожалению, альтернативой являлся дружеский разговор, чего Эмили допустить не могла. — До победного. — Всегда, — несмотря на своё согласие, он по-прежнему прижимается спиной к столу на террасе, делая вид, что ему наплевать. Но она знает, что это ловушка, и когда бросается к нему — метку озаряет синева, и он исчезает. Дауд переносится ей за спину, ожидая такой маневр, Эмили поворачивается и бьет его кулаком. К своему презрению, она замечает, что он все ещё держит бокал вина в другой руке, и даже осмеливается сделать глоток, одновременно уклоняясь от её выпадов. Она пытается выхватить его, но Дауд играючи уворачивается и от этого. Все попытки ударить его приводят только к напрасной трате сил. Вот бы у неё был меч, думает Эмили, но ее оружие хранится наверху и вряд ли она сможет пробраться к клинку незаметно. — Положи это, — рявкает Эмили, хватая его за руку. — Почему? — он пригубил напиток. Эмили делает выпад вперёд и умудряется выбить бокал из его руки, отчего тот летит в воздухе, расплескивая всё содержимое. Дауд переносится и ловит посуду, спасая её от падения на землю. — Ты меня недооцениваешь, — предупреждающе произносит девушка. Она в бешенстве, что он уделяет внимание вину больше, чем их борьбе. Дауд не торопясь подходит к столу и аккуратно ставит свой бокал на край, — Докажи мне это. Отчасти от злости, а также потому, что она уже придумала план — Эмили хватает свой бокал, допивает оставшийся напиток, и швыряет его через террасу. Она срывается с места и добегает до предполагаемой точки появления Дауда, который переносится следом. Дикая эйфория накрывает Эмили, когда ее кулак встречается с челюстью мужчины, заставляя его пошатнуться. Потеряв драгоценные секунды, Дауд не успевает поймать бокал и тот разбивается в дребезги. Лицо ассасина приобрело пугающее выражение, но для Эмили — это маленькая победа, ведь ей удалось разозлить его. Не время радоваться: не успела она и моргнуть, как Дауд снова использует перенос. Она знает, что он задумал и прыгает вперед, когда противник материализуется за спиной. Эмили перекатывается и делает подсечку, но тот с лёгкостью переступает через неё. Девушка поднимается на ноги как раз вовремя, уворачиваясь от руки Дауда, движущейся к её шее. Она хватает его за запястье, сократив дистанцию. Ударяет кулаком по сгибу локтя, но не успевает сделать что-то ещё, как он пинает ногой и отбрасывает её в сторону. Дауд сегодня не так сдержан, как обычно, что даёт ему преимущество: по крайней мере, так думает Эмили, наступая на гору персиков в попытке поймать баланс. Дауд уклоняется от первого перезревшего персика, ловит второй и следующее что он видит — целая очередь летящих персиков и мчащаяся в его сторону Императрица. Она крепко обвивает ногой его лодыжку и упирается ладонями ему в плечи, заваливая на землю. Дауд теряет равновесие, но успевает перенестись; зная его тактику, Эмили запрокидывает голову назад, когда он появляется у неё спиной. Он движется вперёд, думая, что она собирается бежать от него. — Хорошая попытка, — выплёвывает она, когда её затылок встречается с челюстью. Он издаёт неразборчивый звук и отступает, давая ей развернутся и выставить локоть вперёд. Рука Дауда сжимается вокруг её руки, мешая ей нанести еще один удар. Эмили замечает, как струйка крови стекает с разбитой губы ему на подбородок. Он блокирует ее выпад и пользуясь моментом, бьёт её в бок раскрытой ладонью. Сдавленный стон вырывается из груди Эмили, она позволяет ему оттолкнуть её, чтобы освободить немного пространства между ними, оценивая обстановку. Они почти равны в скорости, но Дауд сильнее. Ей нужно преимущество. Не теряя времени, Эмили перепрыгивает через открытое окно на кухню. Приземлившись на столе, она осматривается, ожидая наступления с любой стороны. Он следует за ней на кухню, попутно увернувшись от летевшей кастрюли, и та отскакивает от стены с громким лязгом. Дауд ловит летящую посуду и хватает её за ручку. К тому времени, Эмили обошла стол и сомкнула пальцы на рукоятке ножа. Как только он кладёт кастрюлю на место, девушка набрасывается на него, почти задевая ножом его щеку. Она огибает стол и использует немного времени на передышку, чувствуя себя защищенной. Парировав следующий удар, Дауд отбивает лезвие в сторону, второй рукой хватает Эмили за запястье, и обездвижив её, легко выхватывает нож из пальцев. Она сожалеет, что ранее показывала свой фирменный захват - теперь его используют против неё самой. — Без ножей, — твёрдо говорит ассасин, демонстративно выбрасывая оружие. Звук разочарования срывается с её губ. Она силой нажимает на место, где сходятся большой и указательный пальцы, заставляя его ослабить хватку и отдернуть руку. Неплохо, но техника выполнения хромает. Эмили перескакивает через стол, бросаясь к подставке с ножами. Не успев коснуться ручек, она почувствовала, как Дауд появился у неё за спиной. Тяжёлая рука опускается между её лопаток, прижимая грудью к столу. — Разве я не предупреждал тебя об этом? — в наказание, он забирает и выбрасывает ножи в открытое окно. Конечно, он мог оставить себе один, но похоже, думает, что победит и без этого. — Разве я тебе не говорила не недооценивать меня? — вопросом на вопрос отвечает Эмили. Она яростно наступает ему на ногу, выигрывая драгоценные секунды, чтобы швырнуть сахарницу ему в лицо. Дауд невозмутимо ловит её, при этом ослабевая хватку. Пользуясь моментом, Эмили хватает сковороду. Чугунная сковородка, на которой он готовил для неё, издает глухой металлический стук, слегка касаясь его виска. Дауд поступает разумно, отступая, и не давая Эмили сломать ему нос вторым ударом. Она гонит его через всю кухню размашистыми взмахами сковородки. Нахмурившись, он пятится назад, к камину. Сплюнув кровь в пепел, он рыча срывает кочергу со стены; в следующее мгновение, раздаётся звон металла, и вибрация прошибает руку Эмили. — Ты испортишь…— рычит Дауд, когда они размениваются ударами, — … сковородку. — А чего ты ожидал? — Эмили уклоняется от удара, безуспешно отбиваясь, — Ты выбросил все ножи. Раздаётся ещё несколько ударов в неровном ритме и Дауд переходит в наступление; быстрым движением проталкивает конец кочерги под ручку импровизированного оружия Эмили и выбивает его из рук, запуская испорченную сковородку в полёт, и та с шумом падает на пол. Дауд перенапрягся, обезоруживая её, и пользуясь моментом, Эмили, хватает кочергу по середине и широко раскрывает его руку. Она выкручивает ему запястье до тех пор, пока не сломает, или пока Дауд не отпустит её. В то же мгновение, когда его хватка ослабевает, Эмили перехватывает кочергу двумя руками и приставляет к его шее; после постепенно придвигается к стене, обездвиживая его — преимущество на её стороне. Она недооценила его. Он достаточно быстро просунул руку между металлом и своим горлом. Дауд отталкивает её с такой силой, что Эмили пришлось выбирать - лететь через всю комнату или отступить. Она выбрала последний вариант, за что поплатилась. Он выставляет кочергу ей за спину, стоя спереди, затем смещается и Эмили оказывается почти зажатой между ним и стеной. Осознав, что проиграет, если не сможет выбраться из захвата, Эмили использует последний козырь в рукаве — стремительно бросается вперёд, смачивая губы свежей кровью. Но ничего не выходит, Дауд продолжает напирать на неё, даже не пытаясь увернуться от её рта, до тех пор, пока Эмили не прижмется к стене. Тяжесть его тела, напоминает ей о том, когда она разбудила его, и он чуть не перерезал ей глотку. Этот был тот Дауд, который не терпит покушения на свое личное пространство. Он проводит шершавыми руками по ее запястьем и заводит их над головой, когда девушка соприкасается с холодной кирпичной кладкой. Он прекращает только когда убеждается в своей победе. Зловещее выражение на лице, говорит ей, что его прозвище "Клинок Дануолла" досталось ему не просто так. Подавив страх перед ним, Эмили спокойным тоном произносит: — Ты причинил мне боль. — Конечно, он ранил её пока они дрались, оставляя за собой хаос, но это было хорошее сражение. Она встречается с ним взглядом, радужки его глаз выглядят почти чёрными в тусклом освещении кухни, Эмили может почувствовать его дыхание на своей коже. А затем давление, похожее на тиски ослабевает. — Ты хотела драки, — хрипло отвечает Дауд. Хотя он тщательно скрывал это, она слышит нотки негодования в его голосе. — Я думала…что смогу победить, — она прерывисто дышит. Его руки отпускают её запястья, как будто она больше не представляет угрозы, хотя Эмили так и не считает. — Надеюсь, ты усвоила урок, — мстительно говорит Дауд. Номер тринадцать, думает Эмили, но ничего не произносит вслух. Не хочет, чтобы он знал о том, что она считает. — Не нужно быть таким жестоким, — произносит она обвиняющим тоном. — Ты ведь победил. — Я не хотел ничего из этого. — Я тоже, — вспыльчиво говорит Эмили. — Я не планировала ничего такого. — Тогда уходи! — Дауд резко перебивает ее. Такая реакция от него была неожиданной. Он смотрит прямо на неё, подтверждая серьёзность своих слов. Она и мечтать не могла о таком щедром предложении; если уйдёт сейчас, то сможет вернуться на корабле обратно в Дануолл, с идеальным рассказом о том, как её вышвырнул Дауд. Хотя часть Эмили хотела с радостью убежать и больше не возвращаться — она остаётся, несмотря на все противоречия между ними. — Нет, — со спокойной решимостью и выдержав его взгляд отвечает Эмили. — Пока я не выиграю у тебя. — Свет подчёркивает выражение его лица, отбрасывая мерцающие тени на его щетину. — И зачем же тебе это нужно? — Дауд был явно недоволен её ответом. — Чего ты хочешь? — Хочу победить. — Ты ничего не добьёшься своими глупыми играми, — рычит Дауд, и она чувствует фантомную боль на своих запястьях, как будто его руки всё ещё держат их. — На что ты намекаешь? — оправдывается Эмили. Дауд поднимает свою руку к ее лицу и проводит подушечкой большого пальца по нижней губе, вытирая свою кровь. — Ох… — Эмили смущенно бормочет. — Зачем? — он спрашивает так, будто это причиняет ему боль. Хотя они больше не сражаются, он говорит так же, как и ведёт бой — без своей обычной сдержанности. — Тебе это не понравится, — она уклоняется от ответа, проявляя лёгкую враждебность. Его выражение лица меняется у неё на глазах. — И почему же? — он намекает на то, что она может ошибаться. — Что ж… ты не смог так быстро освободиться… — говорит она, ощущая, что земля уходит у неё из-под ног. — …как обычно. — Она с таким энтузиазмом уговаривала Дауда отнестись к драке серьёзно, так что, наверное, не нужно удивляться этому. — Я бы предпочёл, чтобы ты больше этого не делала, — ему было неловко произносить эти слова, — в этом нет никакой проблемы. — О… О! — пространство между ними кажется таким маленьким и она спрашивает себя, что же он имел виду - то, о чём она подумала, или там было что-то ещё. — Если ты уже достаточно разгромила дом, — успокаивающе продолжает Дауд, — возможно, мы могли бы воздержаться от уничтожения моей собственности в дальнейшем? — Хорошо, — соглашается Эмили, тише, чем хотелось бы. У неё в ушах звучат совсем не одобряющие голоса всех её наставников. Желая сменить тему, она неохотно извиняется: — Прости за твой бокал. Она замечает его вопросительно приподнятую бровь, и это наводит её на мысль, что он совсем не ожидал от неё извинений, её обрадовало то, что ей удалось удивить его. — Не извиняйся, — проронил Дауд, прежде чем уйти.