Master of Puppet

Сегодня рано утром в маленьком городке на окраине столицы произошла трагедия: местный монастырь рухнул после того, как взорвалась старая система отопления. Пожарные стекались к месту происшествия и тушили пламя, но никто из выживших не был найден. Некоторые жертвы всё ещё могут быть названы, например психолог доктор Хидео Нура и два местных подростка, соответственно Юу Широяма и Таканори Мацумото. Полицейские всё ещё расследуют причину взрыва, но шериф Такшима пока подтвердил, что это, скорее всего, была неисправность из-за старости блока управления и плохого технического обслуживания. Теперь перейдем к политическим новостям… Низкое, горькое фырканье прервало репортершу, в то время как тихое и приглушенное всхлипывание было слышно всего в нескольких футах от неё. «Шериф, неужели?» — Руки раздраженно скривил губы, и я не мог перестать думать о том, какой он милый, когда ведет себя так. Прошел всего один день, но чем больше я вижу его фигуру, тем больше влюбляюсь в него: бархатно-красный костюм, золотые безделушки повсюду и его блондинистые локоны, слегка изогнутые вверх. Даже если я немного скучаю по его темным блестящим глазам и этим толстым очкам в черной оправе, я не могу сказать, что не люблю его теперь более светлые глаза. Я люблю их так же сильно, как и эти черные отметины на его шее и странные замысловатые рисунки на обеих руках. Я такой счастливый демон…! Ах, я должен сделать дополнительный подарок моему господину на его следующий день рождения. «Уруха любит иметь политическую власть, поскольку ему не хватает физической, » — ухмыльнулся я ему, выключая болтовню новостной леди, сминая смартфон в ладони. Руки — мой хозяин, а теперь вечный супруг — закатил глаза и снова фыркнул. «Он всё ещё должен отплатить мне за весь этот бардак, » — пробормотал он, скрестив руки на груди. Я оставил крошечное устройство лежать на покрытой листвой земле леса и медленно двинулся к нему, подняв руку, чтобы погладить его по щеке. «Он сделает так, как ты просишь… наш лорд немного поговорил с ним, и он теперь вернулся в свое послушное состояние… ну, по крайней мере, с нами, » — усмехнулся я, успокаивая эти пухлые, надутые красные губы движением большого пальца. Его тело медленно расслабилось, и я увидел, как он открыл рот, облизывая подушечку, прежде чем нежно прикусить её. На мгновение я забыл, где мы и почему, чувствуя, как горячие иглы пронзают мое бьющееся сердце: его медово-карие глаза смотрели на меня с огнем внутри, злобным и голодным. «Н-Н-Н… Если ты так говоришь… я не буду послушным с тобой, когда мы вернемся в нашу спальню, » — тихо сказал мне Руки, касаясь губами моего неподвижного большого пальца. Я вздрогнул, и с моих губ сорвалось низкое рычание, а язык облизал их. «Ах ты, собака!..» — затем Руки захихикал от моего очевидного возбуждения, шлепнув меня по руке, прежде чем повернуться ко мне спиной. Затем он прошел через подлесок и остановился перед большим деревом. Он выглядел бы вполне нормально, если бы не дрожащее тело Сакая, крепко привязанное к стволу. Я последовал за своим хозяином и, ухмыляясь, обнял его за талию: Даичи был источником всех жалобных стонов, которые можно было услышать по крайней мере в течение часа. Ну… он плакал как ребенок с тех пор, как мы грациозно взяли его силой. «Ради всего не святого, заткнись нахуй!..» — Руки застонал и быстрым движением сдернул тряпку, которая затыкала ему рот, ещё больше усиливая его вопли. Сакай бормотал извинения вполголоса, но с тех пор, как мы сюда приехали, он ни разу не взглянул в лицо Руки. «Знаешь, Дайчи… мы могли бы быть друзьями… но педик остается педиком, верно?» — мой крошка говорил с сахарным ядом, с широкой злой ухмылкой на лице. Дорогой Бафомет, мне становилось тяжело просто смотреть на него, такого властного… не могу дождаться, когда доберусь до своей постели… до нашей кровати, до дома. Его запах шоколада и бергамота убивает мое самообладание… «Я-я… прости Ма-мацу… мото…! Умоляю-пожалуйста…! Прости, мне так жаль… !» — он продолжал икать, и мои глаза на мгновение вспыхнули красным. «О, теперь ты сожалеешь…? После такого плохого обращения с моей хорошенькой маленькой подружкой…» — Руки ткнул меня локтем в ребра, и я слегка сгорбился, хихикая. Я так любил препираться с ним, как пожилая пара~ «Ты прав, ты мой маленький…» — я слегка чмокнул его в губы, прежде чем увидел, как Сакай слегка вздрогнул от нашего маленького шоу. «Всё равно противно, даже в такой ситуации… клянусь, у гомофобов действительно есть свои приоритеты, » — фыркнул мой хозяин, закатывая глаза. Он долго смотрел на Сакая, изучая его покрытое соплями лицо. «Птица сказала мне, что был кто-то с Ютакой, когда он покончил с собой, » — мой хозяин говорил медленно и методично, подчеркивая некоторые слова мягким рычанием. «Или лучше сказать, когда кто-то помог ему покончить с собой… как я мог принять извинения убийцы?» — его голос стал глубже, и я почувствовал, как моё тело дрожит от предвкушения. «Все было бы очень… очень по-другому сейчас, если бы ты не…» — немного грустного света омрачило его радужки, и на мгновение моя рука обняла его крепче. «Но! Поскольку ты тупой ублюдок и ничего не можешь с собой поделать, я буду высокомерен с тобой… я приму от тебя только одно последнее извинение, но оно должно быть искренним, » — Руки внезапно улыбнулся ему, и я медленно моргнул, смущенный, когда увидел, как он подошел к Сакаю. Это не было… планом? По крайней мере… то, что хозяин сказал мне… Я никогда не видел, чтобы Дайчи так оживился за все время, что я его знал, и его губы изогнулись в улыбке облегчения. «О, Спасибо, Мацумото… спасибо! Клянусь, я не знал, что делаю с Танабе…» — его слова были прерваны, буквально когда рев разорвал естественную тишину вокруг нас. Бензопила двигалась по прямой справа налево, и кровь забрызгала всё ещё улыбающееся лицо Руки: визжащее лезвие разрезало плоть, кости и дерево, как горячий нож масло. С тихим грохотом верхняя часть дерева упала на бок, а вместе с ней и торс Сакая: из-за того, что он был связан, обе его руки были отрезаны чуть выше запястья, а кисти выскользнули из веревок и легли вокруг его ног. Сквозь чистый разрез бензопилы я видел, как его кишки дергаются и брызгают густой темной кровью… и мой рот слегка увлажнился. Кляпы Сакая и крики невыразимой агонии эхом отдавались в лесу, и я улыбнулся, увидев, как мой маленький хозяин смотрит на подростка своими карими глазами, медленно превращающимися в молочно-белые. «Кричи сколько влезет, никто тебя не услышит…» — Руки подвинулся, присел на корточки, чтобы заглянуть в потрясенное лицо Дайчи, придвигаясь всё ближе и ближе. Бедняга превратился в удушливое месиво, кровь рекой лилась из его губ, но глаза были так широко раскрыты, что я боялся, как бы они не выпали из его лица. «Это самое искреннее извинение, в котором я нуждался…» — услышал я бормотание Руки, прежде чем он схватил лицо парня между большим и указательным пальцами. Он сжал щеки, заставляя его рот раскрыться, и в то время как парень всё ещё булькал с закатившимися в его черепе глазными яблоками, моё дыхание остановилось от вида. И мои штаны натянулись, когда я увидел, как Руки поклонился и вынул язык: он медленно набрал полный рот этой венозной густой крови, облизывая губы Сакая в самой порнографической сцене, которую я когда-либо видел. Последняя пощечина для ублюдка, заставляющая его выдохнуть последний вздох на эти полные, грешные губы. «Черт… детка, Это было так жарко, » — прошептал я, когда мой хозяин развернулся с бензопилой на плечах и лениво направился ко мне. Его свободная рука поднялась, чтобы обхватить мою шею, пальцы в перчатках запутались в моих волосах, и с его новой, демонической силой он заставил меня опуститься в поцелуе, который я не собирался отклонять. Я почувствовал, как его губы прижимаются к моим, открываясь для прикосновения моего языка, позволяя мне исследовать его рот, полный крови с привкусом железа, густой и горячей из глубин тела Сакая. Рычание заставило всю мою фигуру задрожать, и Руки ответил на этот призыв ещё более глубоким рычанием, прервав поцелуй громким шлепком и стоном удовольствия. «Нет… было жарко… пойдем домой, красавчик, » — пробормотал он мне. Я не смог сдержать улыбку и, обхватив его руками за талию, взвалил на плечо. «О, я собираюсь выебать тебе мозги, крошечная похотливая тварь, » — прорычал я. «РЕЕЙЙ! Я не крошечный, не маленький, не маленький-ААА~!» — я шлепнул его по заднице ладонью, вырвав стон из его горла. «Тише, хозяин, » — усмехнулся я. ~ ~ ~ «Просыпайся…» Нннннггхх… моя голова… «Я знаю, Юу… так будет лучше.» Я надеюсь… это чертовски больно… Подожди… кто?.. Аой? «М-м-м… это я… Ну ладно, теперь больше «мы».» Мы? Что ты– Чч?! Така…! Где Така? Вы… вы напали на нас! И… и ты ранил меня.… «Я знаю… и у меня нет слов, чтобы выразить, как мне жаль, Юу. Но, возможно, со временем ты поймешь, почему я это сделал.» Где я нахожусь? Я должен быть… быть уже мертв.… Я… я умер.… Черт! . «Всё прояснится, я буду тобой, а ты скоро станешь мной… просто…» Ты-Я? О чем ты говоришь? «Я не в том положении, чтобы это делать, но… могу я спросить тебя кое о чём?» До тех пор, пока ты, блядь, не заговоришь рифмами! Я ничего не понимаю!.. «Я не знаю, сколько у меня останется совести, так что… Пожалуйста… позаботься о нем хорошенько.» Он? Ты говоришь о Таке? «Он, вероятно, будет… расстроен, в лучшем случае… пожалуйста, наберитесь терпения с ним…» Обезумевший…? Кто?.. Аой? … Эй, это не смешно! Поговори со мной… Его совесть медленно выплыла из подвешенного состояния, в котором он спал после душевных ран, и, взмахнув ресницами, он открыл глаза. Вокруг него была тьма, но тьма, которая мягко отступала в уголки его зрения с секундами, которые тикали внутри его тела. Он чувствовал себя тяжело на этом удобном матрасе, тёмные покрывала и ещё более темный балдахин создавали вокруг него кокон, но странный сладко-соленый запах вокруг него убаюкивал его сердце в спокойствии. Это была не его комната, как он помнил в беспорядке своих воспоминаний, но в то же время это была она. Ощущение знакомого и неизвестного нахлынуло на него, смутило его чувства: он в опасности или где-то дома? С постоянной пульсацией в правой половине головы он поднялся с кровати и сел, обхватив виски ладонями. Тихий стон, и он решил, что его горло — единственное, что не болит. «Фффффффф…» — прошептал он, медленно дыша. Он чувствовал себя так, словно его несколько раз переехал грузовик, и даже чувствовал, как бьется в груди его собственное сердце, заставляя кровь бежать по всему телу. Затем его чуткие уши уловили дуновение, дыхание задержалось от удивления. «Ты… ты проснулся, » — бархатный, низкий голос ласкал его, и на мгновение все его существо потянулось к этому голосу. Едва уловимое счастье в глубине его сознания, когда что-то шевельнулось на кровати слева от него. «Наконец-то… спасибо Бафомету и всем его падшим ангелам, » — снова заговорил этот голос, ближе к раковине его уха, и прежде чем он успел даже повернуть голову к источнику такого нежного тона, пара холодных, шелковистых рук обхватила его лицо. Их нежность соответствовала ощущению дрожи в его груди, и внезапно он ощутил прикосновение пары мягких плюшевых губ и завораживающий аромат орхидей. Его тело двигалось само по себе, как физическое воспоминание, и его уже закрытые глаза слегка прищурились от жгучей боли, которую он чувствовал. Долгий, страстный поцелуй на несколько секунд лишил его дыхания, оторвав от течения времени, и он почувствовал какую-то близость, когда эти губы нежно коснулись его губ. Но так же внезапно, как и этот поцелуй, его мозг подключился снова и решил, что он не распознал в нем такой эмоции. Он никогда не чувствовал ничего подобного, даже если знал, что чувствовал это раньше…! Словно удар хлыста, его рука поднялась и ударила кулаком в скулу целующего его демона. «КАКОГО ХРЕНА? КТО ТЫ ТАКОЙ?» — крикнул он совершенно испуганно, более-менее испуганно, прежде чем отползти к изголовью роскошной кровати. Уруха держал оскорбленную щеку одной рукой, а другой всё ещё цеплялся за покрывало кровати, янтарные глаза смотрели на его возлюбленного с недоумением. Полные губы растянулись в недоверчивом выражении, когда Уруха попытался заговорить тем же мягким, приглушенным тоном. «Аой… мой дорогой, это я…» Эти свежие, успокаивающие руки снова двинулись и попытались погладить его лицо, заставив его погреться в их прикосновении на долю секунды, прежде чем вздрогнуть. Аой? Он просто ещё немного повозился на кровати, стараясь держаться как можно дальше от Урухи. «Я не трахаюсь с Аоем, придурок! Какого хрена… это происходит?» — он закричал ещё громче, чувствуя, как боль в голове усиливается. Где же он был? Почему в его… его душе поселился демон?.. который целовал… его? Ответы на все эти вопросы казались такими близкими, но в то же время такими далекими, что он мог просто наскрести их. Почти вне досягаемости, полностью дразня его правдой. Словно зуд в голове. «Наш Господь предупреждал меня, но… я не знал, что ты будешь так смущен…» — Уруха медленно повернулся на огромной кровати и тяжело вздохнул, внимательно изучая лицо своего возлюбленного. На мгновение он почувствовал себя так плохо, видя лицо демона в таком жалком состоянии, Его сердце сжалось, но затем это ощущение исчезло. Это было похоже на постоянное переключение канала, включение и выключение. «По крайней мере, ты жив, любовь моя… я всё ещё должен извиниться перед тобой за то, что сделал, » — застенчивая улыбка осветила губы Урухи, когда демон приблизился к нему ещё немного. «Извиниться? — Слушай, ты… тварь… демон, » — произнес он, поднимая руку, чтобы остановить надвигающегося демона, и слегка дрожа на кровати. В своей комнате. Это была не его комната. «Я… я ни хрена не понимаю из того, что ты говоришь… Так что убирайся нахуй и оставь меня в покое, ладно? А-и перестань так сильно приближаться! Я… я не люблю мужчин, не обижайся, » — его другая рука сжалась в комок на сердце, а ноги подтянулись к груди. Что случилось? Где же Таканори? Почему он чувствовал себя таким… растерянным? Как плохо перетасованная колода карт. «Я не могу оставить тебя одного… дорогой, о твоих ранах нужно позаботиться…» — Уруха убрал свою руку с груди, двигая её так, чтобы белые повязки вокруг его предплечий были хорошо видны. Еще один поцелуй пришелся на каждый сустав этой руки… руки больше, чем он помнил, без маленькой родинки возле большого пальца. «Аой, ты тот, кто беспокоился обо мне–» «Ты тупой или как? Я не Аой! Я…!» — его голос сорвался, и маленькая искорка осветила его голову изнутри. Кто же он такой? «Пожалуйста, не сопротивляйся…» Он почувствовал, что его разорвало пополам, два набора разных воспоминаний смешались и медленно слились воедино. «Твоя ревность бессмысленна, он любит нас всех одинаково…!» «Ты не бесполезен, ты… чудесен и… захватываешь дух.» «Уруха, Я…» В этих воспоминаниях была печаль, смешанная с тем же теплом, которое он ощущал глубоко внутри… но потом гнев овладел им, конечно, он знал, кто он такой! «Я Юу, ублюдок, а теперь оставь меня в покое! Ты говоришь не с тем человеком!» Если он не был Аоем, то почему Юу почти слышал, как его собственное сердце треснуло от обезумевшего выражения в этих острых янтарных глазах? Он мог согласиться с демоном в одном: по крайней мере, он был жив. Да, но как…? Ему нужно найти Рейту… и Таку… и спросить их, что, чёрт возьми, происходит…!