Симбиа

      За свои сорок два агент Гидры Романова навидалась всякого. Не удивляли ее цели, которые шли на провокации разной степени жесткости, желая подтвердить свои подозрения в ее адрес – хотя последние лет пять службы обходились без этого. Раньше бывало, что информацию об агенте сливали на сторону из-за конфликтов спецслужб. А еще раньше, чего уж вилять, сама по молодости прокалывалась. Но не ошибается тот, кто ничего не делает, а выживает тот, кто умеет повернуть ошибку в свою пользу.       Так что сама по себе никакая провокация Наташу испугать не могла. Странным было другое – то, что исходили тонкие, как комариный хуй, намеки на «я знаю, кто ты» от объекта, который полагалось охранять, а не устранять или похищать. И сам этот объект.       Официально, разумеется, это Романовой не сообщали, но проработать почти два десятка лет и не обзавестись дополнительными источниками внутри родной организации невозможно. Так что Наташа прекрасно знала, что у ее непосредственного начальства есть дочь. Более того, была в курсе, что именно ее рождение и стало решающей причиной создания отряда «черных вдов». Вот о ее местожительстве понятия не имела, так как не видела причин добывать такую информацию, рискуя засыпаться. Узнала в самый последний момент перед отправкой в Штаты, случайно, – по привычке решила выяснить чуть больше, чем положили в папку с заданием. Не зря же ее вызвали из отпуска перед запланированной отправкой в Венгрию.       На первый взгляд Лесли Энн Смит показалась ей обычным человеком. Девушка как девушка – учеба (подготовка к поступлению в более престижный университет), подружки, шопинг, кино... Репетитора и обеих подруг Наташа проверила, ничего подозрительного не нашлось, за вычетом того, что одна из девчонок – цыганка-эмигрантка. Но ни она, ни ее отец и брат в криминале замешаны не были. На всякий случай Наташа пометила для отчета, что эта Ванда, предпочитающая сетевой псевдоним Лея, явно тянет из объекта деньги. Лесли постоянно делала ей небольшие подарки.       Еще один друг объекта на глаза никогда не попадался, но периодически всплывал в разговорах. Судя по ним, опасности сей юноша не представлял. Точнее, судя по тому, что Лесли позволяла видеть и слышать своему отнюдь не тайному соглядатаю. Трудно было считать случайностью то, как выходили из строя жучки, да и стертую переписку тоже – зря Романова рискнула нарушить запрет и влезть в компьютер объекта. Нет, что-то невинное в электронном ящике и форумных личках оставалось, но его было мало. Подозрительно мало.       И эти постоянные намеки... В личном деле объекта было написано, что она владеет русским, но услышать мягкое, совсем без акцента «Есть многое на свете, друг Горацио, что лучше наблюдать из эмиграции» при первой встрече Наташа не ожидала. Совместный просмотр фильма про позера Бонда тоже напоминал тонкое издевательство. И подаренный «лишний» плакат с Дэвидом Маккаллумом в амплуа Ильи Курякина. А уж просьба подсказать, стоит ли смотреть «Семнадцать мгновений»!       Хотя ничто из этого однозначно нельзя было считать признаком угрозы для Романовой лично – или для ее задания. Она была не первой из охранников дочурки Шмидта. Черт знает, что своей приемной племяннице в свое время заложил в мозги Хамелеон, который как раз первым в свое время и стал. Могло в процессе излечения от амнезии всплыть. Девочка заново оценила свои детские воспоминания и решила поиграть, заподозрив в русской соседке шпионку. Возможно, девочка хочет как-то договориться и получить больше свободы в обмен на отсутствие помех. В самом крайнем случае – хочет что-то скрыть от родителей. Хахаля, например. К этому Наташа была готова. Но интуиция подсказывала, что могут возникнуть более серьезные проблемы. Например, хахаль окажется не обычным американским парнем типа того блондинчика с косплей-фестиваля (астронавт, дипломированный актер, сотрудник Дум Индастриз, модератор форума любителей фэнтези и аниме).       Увы, правильное направление для поисков шестое чувство не подсказало. Поэтому Романова порылась везде, где дотянулась. Не без труда обнаружила, что сокурсник того самого репетитора – сынок четы Паркеров, тройных агентов, которых начальство как-то раз матерно поминало в не самом приятном контексте. Так-то та история имела место быть, когда Наташа едва начала работать, но хвост ее тянулся долго. И хотя пацан, в его-то возрасте, ничего о судьбе родителей знать не мог, все равно умудрился не так давно влезть поперек операции Гидры... Поднасрал Хамелеону, конечно, не он, а нью-йоркский супергерой, вот только связь между Пауком и его фотографом известна.       Но именно это могло оказаться простым совпадением. Как и служба брата подружки-цыганки в армии. И то, что вторая подружка Лесли собиралась устраиваться работать к Старку – а какие у этой компании отношения со ЩИТом, Наташа прекрасно знала. Не устроилась же. И повторять попытку не пытается. С Паркером что Майя, что Лесли общаются на уровне привет-пока.       В целом, срочных мер ситуация не требовала. Поднимать панику поводов вроде как маловато, беспокоить жену и дочь без веской причины «Крагов» запретил наотрез. Но состояние, которое один из учителей Наташи коротко обозначал как «Гондурас чешется», не проходило. И когда Лесли внезапно сорвалась с крючка, бросив квартиру, и исчезла в неизвестном направлении, Романова решила – вот оно.       Накопившаяся тревога потребовала выхода. И привела к серьезной ошибке. По-настоящему серьезной. Что ж, теперь Наташа знает, какие секреты скрывала ее подопечная. Прекрасно знает. Но в отчете уже, похоже, никогда об этом не напишет.       Особенно если не поможет Лесли найти причины оставить ее в живых.