Симбиа

      –Фелиция давно знает? – к этому разговору они шли долго. Лидия порывалась начать его еще в подводной лодке – все равно заняться в эти минуты было нечем. Разве что лаяться с Фиском, который не смог обойтись без прощального выстрела – и нет, мнение Джеймисона о том, что человека можно простить за добросовестное заблуждение, ведь Уилсон понятия не имел о том, что там остался кто-то кроме Паука и Гоблина, следовало засунуть в задницу и не доставать оттуда. Да, стоило предотвратить возможную погоню зеленой твари за сбежавшими заложниками, но не таким же способом!       Впрочем, еще можно было волноваться, но Майкл помнил, что из лаборатории ведет наружу не один выход, да и присутствие в здании двух знакомых ему девушек обнадеживало. Это позднее он узнал, в каком состоянии нашли Вспышку, и словил постшок в полном объеме. Они все могли погибнуть там. Пусть Лесли и настоящая чародейка в вопросах, касающихся трансформации себя и других, вряд ли она смогла бы так быстро отрастить всем жабры или повторить трюки Вспышки с телекинезом... без подготовки уж точно. Сила без опыта – ничто, это Морбиус знал по себе.       Но тогда он ничего не знал. И рассказывать о своей силе подробно не стал лишь потому, что не собирался распинаться перед газетчиком и бандитом. Тем более, в присутствии посторонних, которых Гоблин тоже собирался уничтожить. Так что разговор был быстро свернут, жестко и решительно, – да, он неогенетик и улучшил себя, нет, не собирается сходить с ума и устраивать черт-те что на улицах города, как ваше, мистер Джеймисон, кислотнохвостое творение, и тем паче – геройствовать почем зря, как всякие членистоногие граждане. А понадобилось обрести сверхсилу Майклу – здесь он покривил душой, – исключительно потому, что кое-кто напал на его научного руководителя и похитил артефакт, с которым велась работа, помните эту историю, мистер Фиск?       Заткнулись, что характерно, не только эти двое, но и миссис Харди. Возможно, она подумала, что Морбиус придумает, чем ненавязчиво укусить и ее, хотя он никогда не стал бы так поступать с матерью Фелиции.       В итоге прошло несколько дней от освобождения до звонка Лидии и просьбы прийти к ним домой в то время, когда Фелиция будет на занятиях. За это время Майкл успел пообщаться с Финниганом, неумышленно стать объектом нападения ищущего ближайшую жилетку пьяного Гарри Осборна – тот как раз и рассказал в подробностях, как выглядела Вспышка, когда ее обнаружили, – и вернуться к прежнему режиму работы с Лесли. На последнем «занятии» они почти довели проект до ума, заставив созданный совместными усилиями живой фаг работать на протяжении заданного числа делений, а затем распадаться. Меньше всего на свете Майкл хотел бы выпустить в мир бесконтрольную «серую слизь» вместо лекарства. Но ограничивать готовый организм в эволюционных способностях значило сделать его существенно менее эффективным, а научить точно определять момент, когда пациент выздоравливает и нужно заканчивать работу, увы, нереально. Такое только с программируемыми нанитами можно реализовать, а над этим проектом работает другая команда. И не для того, чтобы отправить наномашины гоняться за вирусами, там совершенно иной комплекс задач...       Собственно, именно о своей работе Майкл и думал, когда Лидия наконец перешла от вводной части – его успехам и посвященной, – к тому, о чем действительно собиралась заговорить.       –Не очень давно. Я рассказал ей, когда довел трансформу до ума, – точнее, до приличного вида. То, что получалось в начале, никому нельзя было показывать. – Поверьте, я полностью себя контролирую, когда превращаюсь. Я никогда не причинил бы ей вреда.       –Ты понимаешь, что просто так взять это и принять... трудно.       –Я и не прошу вас делать это мгновенно, миссис Харди, – он наполнил водой из графина стакан и подал ей.       –Лидия, Майкл. Который раз повторяю – просто Лидия. Я не собираюсь устраивать тебе истерику и требовать немедленно оставить нас в покое. Это было бы по меньшей мере несправедливо. Ты спас мне жизнь, спас Фелицию тогда... наша семья не видела от тебя никакого зла, только добро.       «И кучу денег в перспективе, – мысленно продолжил Морбиус, прекрасно знавший, сколько будет стоить его работа, когда лекарство выйдет на рынок. Неповторимое, легко воспроизводимое только при условии наличия оригинального организма и оборудования... Джинн неогенетики наконец создал нечто достойное. То, что спасет множество жизней и определенно изменит мир к лучшему. – А было бы еще больше, остановись мы на варианте, который не переставал работать без особых процедур, да Лесли против. С ее точки зрения лекарство, способное теоретически вызвать осложнения, как и лекарство малодоступное – это не обычная практика, а преступление».       –Я сам ушел бы, если бы не смог себя сдерживать. Или нашел бы способ... прекратить это, – Майкл давно не ловил себя на том, что ему не хватает английских слов. Наверное, потому, что он сам не до конца был уверен в собственных словах. – Стать обратно обычным человеком.       –Ты можешь? – странно, но никакой затаенной надежды в голосе. Простой интерес. Как будто миссис Харди не то чтобы все равно... нет, скорее – как будто ее устраивает, что парень ее дочери обладает суперспособностями. Лесли как-то обмолвилась, что это непростая семья. И дело не только в сотрудничестве с людьми вроде Фиска и покойного Осборна. Лидия не в курсе, кто такой Уилсон Фиск на самом деле – в смысле, она знает, что человек тот опасный и способный откусить руку до плеча, если неосторожно протянуть ему палец, но то, что Фиск и Амбал – одно лицо, Морбиус пока держал при себе. «У миссис Харди есть тайна, точнее – какая-то тайна есть у мистера Харди, но ничего конкретного я сказать не могу», – всплыли в памяти слова.       –Теоретически. Но откат чреват неприятными последствиями, и я пока не понял, как их избежать, – честно признался Майкл. Отчасти честно – Лесли могла бы сделать его человеком, не напрягаясь. Если бы он хотел отказаться от преимуществ вампирской формы. И если бы не было надежды на то, что со временем человечество шагнет далеко вперед. Буквально вчера он читал очередную статью из цикла «Мутация: перспективы и последствия» доктора Генри Маккоя. Тот полагал, что «генетически чистые люди», вероятно, на самом деле лишь расистская иллюзия, все человечество на данный момент вступило на переходный этап эволюции, и в каждом поколении процент мутантов будет увеличиваться. – Слишком маленькая статистика, всего один излеченный.       –Да, я помню, дело Скорпиона, – Лидия внимательно посмотрела на него. – Это ведь сделал ты, а не Коннорс.       –Я начал, а ему пришлось заканчивать, потому что он уже не мог сказать, что это невозможно. Мистер Финниган санкционировал опыт с самого начала, я просто не имел права вписать в документы свое имя. Я ведь всего лишь аспирант.       –Ты всего лишь гений, Майкл. И я очень надеюсь, что не ошиблась второй раз.       «Что ты не повторишь подвиг Октавиуса», – продолжил про себя Морбиус. Эту историю он знал. Хорошо, что старшая Харди не склонна дуть на воду.       –Ни вы, ни Фелиция. Я опасен только для тех, кто пытается навредить вам. Потому что... наверное, я тороплю события, но вы мне как семья. Я вырос в приюте, пусть и относительно неплохом, вы знаете, наверное, – он рассказывал Фелиции об этом, давно еще, когда объяснял, что фамилию ему, подкидышу, дал детдомовский врач-юморист. И он же потом поспособствовал тому, чтобы мальчишка-сирота с хорошими задатками получил образование, подсунул шанс, за который Майкл уцепился, как за соломинку... он всегда умел цепляться когтями и зубами. В детстве – за жизнь, в институте – за возможность уехать в Штаты, сейчас – за то, что дают ему Харди. И Лесли Смит.       –Да, знаю. Хоть и трудно представить, – Лидия из тех американцев, которые хоть немного знают о событиях последних десятилетий в Европе. И на него, узнав, откуда он родом, смотрят как на сбежавшего из преисподней. Пусть разница и впрямь невелика. На родине многое до сих пор нуждается в улучшении, хотя и семь лет уже прошло со смены власти. – Честно говоря, я рада это слышать, Майкл.       –Я могу считать это родительским благословением, Лидия?       –Можешь. Но пожалуйста, больше не разводи тайн... в семье так не положено.       «Конечно, миссис Харди. Как только вы расскажете мне о своем якобы почившем муже».