Опыт Гравити Фолз

Компас вел Диппера на юг, в гору. Парню даже удалось немного полюбоваться открывшейся картиной: зеленое плато с редкой древесно-кустистой порослью. С одной стороны — обрыв, а с другой — покатый лесистый спуск. Подходя к нужному месту, Пайнс спугнул стайку оленей. Они с глухим топотом рассыпались в стороны, тараща при этом свои огромные темные глаза. Бак, полусидящий на камнях, поприветствовал кивком головы. На нем были темные очки, поэтому Диппер скорее почувствовал на себе насмешливый взгляд. Перед парнем открылся вид на глубокий каменный котлован. Посмотрев на компас, который снова рябил тихими прозрачно-зелеными язычками, Воин отметил, что тот требует попасть вниз.  — Долго добирался, — лениво бросил наемник.  — Компас указывает вниз, — Диппер убирает сокровище в карман.  — Где «привет»? — Бак соскакивает со своего места, — но это не важно. Учим историю, — и голос снова радостный, возбужденный. Диппер борется с желанием закатить глаза и передразнить его.  — «Слушаю, сэр». Будь добр отвечать, когда я говорю, — Хьюз недобро сощурился, но Диппер молчал. Чем быстрее этот псих наговорится, тем быстрее Пайнс сможет продолжить свои поиски.  — У Чжэн Хэ был капитан Лин Кон, решивший, что одному выгоднее, поэтому он просто ушел на «Чаоянге» — судне, полном сокровищ. Он поселился прям здесь, стал порабощать местных и строить собственную империю. Чжэн Хэ, конечно же, оставить это так не мог. Бак развел руками, а Диппер не сдержался и все-таки закатил глаза. Наемник этого либо не увидел, либо просто сделал вид, что не увидел. Так или иначе, свою историю он продолжил.  — Он потопил империю за пару лет. Сокровища, вместе с Лин Коном, исчезли. Их искали все, даже гребаные япошки, но остались ни с чем. Есть легенда, что Лин Кон, перед тем, как его империю сожгли, возомнил себя фараоном и приказал построить себе гробницу. Бак многообещающе молчал, ожидая реакцию Пайнса. Диппер, ушедший в свои мысли, заметил это не сразу. А как понял, что от него ждут ответа, по привычке натянул дежурную улыбку и кивнул.  — Знаешь, Мейси, — протянул наемник, — Робби будет слушать меня куда внимательнее, хотя он и плакса. Диппера передернуло, он вздрогнул, а улыбка сменилась на злобный оскал. Сжав руки в кулаки, процедил:  — Я сделаю.  — Не сомневаюсь. Бак довольно кивнул, подошел к краю пропасти и взмахнул рукой в приглашающем жесте, дескать, прыгай, чего встал. И лицо у него при этом такое веселое-веселое, абсолютная радость. Диппер успел подумать, что вот сейчас, вот здесь, он может столкнуть придурка вниз. Но тогда и Робби он вряд ли найдет, а если и найдет, то вряд ли живым. Не мог же Хьюз так просто оставить пленника, без охраны и соответствующих указаний по поводу того, что делать, если наемник не вернется. Подойдя к самому краю каньона, Диппер аккуратно взглянул вниз. Этажей двадцать, может, чуть меньше, и озеро в конце. Почему-то подумалось, что, если парень прыгнет туда топориком, он обязательно воткнется в почву, да так, что позвонки в трусы ссыплются. Перспектива, честно скажем, не сахарная. Бак, вопреки своей привычке, не уходил. Стоял и ждал, когда же непослушный мальчишка прыгнет вниз. Всплывет и не забултыхается — плакал его хуежик, потому что, Хьюз не мог это не признать, Пайнс был единственным, кто мог достать реликвию. Больше и положиться-то было в этом деле не на кого. Тот же самый Сайфер, к примеру, нож собирался достать исключительно для Гидеона, в целях наживы. Кинжал стоил, определенно, баснословных денег, а Баку он нужен был, так сказать, для эстетической удовлетворенности. А коли надоест — продаст, получит кучу бабок и будет искать идиота для других реликвий. Жизнь прекрасна. По этой аксиоме жил Хьюз и искренне недоумевал с реакции Пайнса. Тому словно стекла в ботинки насыпали — недовольный, с подозрительным прищуром, дерганый и измотанный. Оглядывается постоянно, ищет подвоха. Но это все лирика, на парня у Бака были свои планы. И все-таки странным был, на вкус наемника, парень. Вот, пару минут назад боязливо косился в сторону жерла каньона, а сейчас глубоко вдохнул и прыжком сиганул вниз, в воздухе принимая позу рыбки. Вошел в воду неслышно, как раскаленный нож в масло. Даже брызг почти не было видно: то ли из-за ухудшающегося зрения наемника, то ли из-за огромного расстояния. Спустя пару мгновений Диппер вынырнул, помедлил и поплыл в сторону не видного из положения Бака уступа. Везучий парень, что тут скажешь. Пайнс, забираясь на уступ, запрокинул вверх голову. Никого уже не было видно, пространство над жерлом оставалось пустым. Вздохнув, Воин продолжил карабкаться. На входе в пещеру передохнул, на минуту даже позволил себе блаженно прикрыть глаза. Секундная слабость. Дальше ждали тоннели-кишки, неотвратимо ведущие к цели. Диппер вздыхал с каждым шагом все отчетливее. Вот не верил он Баку, хоть ты тресни, но не мог. Было в наемнике что-то противно-отталкивающее. Его лицо буквально кричало: «Сри на нижнего, плюй на ближнего». Пайнс с удовольствием признался себе, что ни нижним, ни ближним быть не хочет. Да и вообще, единственное приемлемое расстояние до Хьюза — пара триллионов световых лет. Может, больше — Диппер плох в астрономии. В старых постройках его неожиданно встретили пираты, и не одни — с собаками. И снова начались народные пляски со стрелами, мачете и матом. На этот раз пиратов было в разы больше, гул поднялся такой, что уши закладывало. Какофония выстрелов, криков и лая заставляла Диппера то и дело дергаться, все больше желая побыстрее достать гребаный кинжал. Когда замолкла автоматная очередь последнего из пиратов, наступила зловещая тишина. Пайнс, оттирая кровь с рук, шагнул во тьму следующего кишкообразного тоннеля. Наконец, вдалеке забрезжил слабый дневной свет. Воин, напрягшись, стянул с себя лук и медленно двинулся вперед. Выглянув в проход, не сдержал изумленно-восторженного хрипловатого вздоха.  — А тут… просторно… Посреди огромной пещеры стояла старая статуя Будды размером, наверное, метров в десять, не меньше. А вокруг — полуразрушенные дома и мосты из камня или кирпича. Внизу почти все было затоплено, сверху — покрыто зеленью. В пещерном своде виднелось достаточно большое отверстие, через которое в помещение заглядывали лучи солнца и теплый летний ветерок. Проверив стрелы, которых у Диппера оставалось всего штук десять, парень тихо сматерился сквозь зубы и двинулся вперед, спускаясь к затопленному полу. Прыгая по каменным островкам, Пайнс думал о том, где теперь смастерить или хотя бы купить новые стрелы. Вообще, парня порядком напрягало, что ракьят продают своему защитнику оружие, а не вручают в низком поклоне бесплатно. Это было бы минимум справедливо, потому что он на них пашет, а они не то что вовремя подмогу не присылают, так еще и дерут с него бабки, причем солидные. Диппер вспомнил, как неделю собирал деньги на снайперскую винтовку. Которую впоследствии отобрал Сайфер. Три тысячи баксов улетели у него из рук, как трусы с лопнувшей резинкой от проститутки. Ну теперь он с Уильяма спросит все до последнего цента. Пройдя несколько арок и преодолев с сотню ступеней, Диппер оказался в комнатушке, где на постаменте возвышалась статуя, скорее всего, императора дворца.  — Лин Кон, я полагаю? Но изваяние не дрогнуло и не ответило, осталось таким же холодно-величественным. Каменные глаза, без вырезанных на них очертаний зрачков, были совсем мертвые. Пайнс поежился. У ног бывшего капитана красовалась выемка с до боли знакомыми символами. Вставив внутрь компас, Воин провернул его по часовой стрелке. Статуя затряслась и медленно, с грохотом, стала отъезжать назад. Компас Диппер предусмотрительно спрятал в кармане, наблюдая необычайно чудное явление. Древние «технологии» поражали его все больше. Внутри лестница, ведущая вниз, в комнату, где фривольно расположились два иссиня-черных варана. При приближении парня они подняли головы и предупреждающе зашипели. Минута ушла на то, чтобы разобраться с бешеными ящерицами, норовившими сожрать Пайнса. Причем, живьем. Комната была длинной, с лепниной по бокам и саркофагом в самом ее начале. С усилием сдвинув крышку каменного гроба, Диппер поморщился. Земля, пыль, грязь, паутина и кости. А на груди, среди обломков ребер, лежал он. То, ради чего Пайнс волосы на жопе рвал и рисковал временем, жизнью, друзьями. То, ради чего он два дня седел от стресса. Кинжал. Потеряв на секунду самообладание и бдительность, Диппер схватил хуежик и хотел было радостно что-то заверещать, но с ужасом остановился. Ему на мгновения послышался громкий мужской крик, полный гнева и боли. А после из каменной головы над Пайнсом хлынуло пламя. Стены и пол затряслись. Поддавшись панике, Диппер бросился в конец зала, туда, где виднелся небольшой проход. Лепнина продолжала плеваться пламенем, кровь, бьющая в голове как колокол, заглушала остальные звуки. Бросившись в ход, Пайнс с ужасом обнаружил, как потолок стал съезжать вниз, грозясь раздавить неудачливого кладоискателя. Воин, еще недавно грезивший умереть и хотя бы ненадолго почувствовать покой и умиротворенность, теперь вдруг яро осознал, что жить-то ему пока хочется и даже очень. Он пополз вперед, рвано засучив ногами в попытке ускориться. Адреналин бил ключом, бурлил где-то глубоко внутри. Страх подстегивал делать резкие, торопливые движения. А потолок все приближался. Диппер зажмурился, задергался еще резче и быстрее, даже дыхание задержал. А потом услышал скрежет камня о камень. Аккуратно приоткрыв один глаз, Пайнс чуть не завизжал от накативших счастья и облегчения. В каких-то сантиметрах от ноги каменная плита опустилась окончательно, навсегда замуровала выход из гробницы. А Диппер остался жив и почти невредим, если считать моральное потрясение. Он не знал, сколько по времени приходил в себя, но, как только руки перестали трястись от пережитого шока, пополз вперед, к предполагаемому выходу. Дело за малым — передать ножик Баку и забрать Робби. Только вот на выходе Хьюза не оказалось.