Опыт Гравити Фолз

Бак недоумевал с Сайфера. Тот уже два месяца вел себя так, словно его трахнули в пьяном бреду, а он и против не был. Пираты твердили в унисон: «Пайнс. Мейсон Пайнс!» И Бак недоумевал еще больше. Они встретились с Биллом тогда, потому что Сайфер обещал отличный товар, но вместо двух обещанных смазливых рожиц Хьюз увидел одну. А еще Сайфера. Злого, как бешеный пес, растерянного, как армейский новобранец. Один из пленников бежал. Робби наемник купил сразу, не глядя. Билл не предлагал ему дешевый или порченый товар, только первосортных мальчиков, смазливых и испуганных. Хотя Хьюз бесился, когда Робби начинал орать и реветь, он очень быстро объяснил мальчишке, что так себя вести не нужно. И Робби плакал молча, зажмурившись, почти не дыша. Только иногда стонал от боли и, кажется, молился. Баку это не мешало. Он трахал податливое, более не сопротивляющееся, тело и искренне верил, что парень получает удовольствие, но неблагодарно строит из себя жертву. И так было, пока Хьюз не потерял интерес. Он встречался с Биллом редко, в основном — для обсуждения дел или покупки кукол. Личное и проблемы они не обсуждали вовсе, но в этот раз Сайфер ответил на телефонный звонок, долго орал что-то своим подчиненным, а после, бросив трубку, все материл какого-то Диппера. Дальнейшее обсуждение дел пошло непродуктивно. Билл постоянно думал о чем-то своем, выпадал из реальности и бесился. При всем при этом выглядел он… Живенько, что ли? С Сайфера сошла усталость. Он словно резко скинул пару лет, стал активным и неуемным. Человек Хьюза, засланный к пиратам, рассказывал много невероятных вещей, которые Бак раньше принял бы за очень неудачную шутку. Билл стал одержим. Посылал своих парней на убой, но все орал, что Пайнс нужен ему живым. Иногда Сайфер и вовсе забывал о том, кто он такой, и пропадал из лагеря на сутки или больше. Бак все больше заинтересовывался в этом их Мейсоне. Ему хотелось взглянуть на мальчишку, оценить его способности своими глазами. А потом все затихло. Две недели шпион кормил Хьюза рассказами о том, что Билл помешался на немом идиоте. Таскается за ним везде, выгораживает. А от Пайнса, между тем, уже две недели не было вестей. Тогда-то Хьюз позвал Сайфера на «деловую встречу». А все ради того, чтобы смухлевать и выиграть у того в карты одно-единственное желание. Потому что Бак не долбоеб. Чтобы помешанный на деньгах Билл вдруг потерял ко всему, даже работе, интерес? Настоящее рождественское чудо, не меньше. Вскружить ему голову могли только бабки, а помимо них — те же суммы, возведенные в степень. А сейчас носится как угорелый по острову, радостно задрав хвост и с членом по ветру. Конечно же только придурок мог не понять, что Сайфер помешался не на «немом идиоте», а на молчащем в конспираторных целях Пайнсе. Но стоит вернуться к желанию. Баку не терпелось увидеть как самого Пайнса, так и злое выражение лица Билла. Бак пожелал себе Мейсона для одного нехитрого дела. Рожа Сайфера изменилась настолько, что Хьюза пополам сложило от смеха. Лицо пирата вытянулось, побагровело. Казалось, его свело судорогой от ярости. «Только тронь…» Он проронил два слова, а потом встал, развернулся и ушел. Еще через неделю, по телефону, сообщил, что Мейси будет ждать Бака в Бэдтауне. Радостные новости. *************** Бак узнал Мейсона сразу, со спины. Оценил, так сказать, вид товара. Отметил прехорошенькую задницу. Хьюз не любил дерзких, но была в дерзости Мейсона своя особенность, сексуальность. Под конец знакомства Бак уже хотел разложить паренька на столе, в том обгаженном баре, на виду у всех. Он смотрел ему в лицо и явственно представлял, как будет жестко драть Пайнса, душить, хватать за волосы и насаживать на себя все быстрее. Он слышал стоны боли и наслаждения, всхлипы и мольбы отпустить. Баку не нужно было много. Одного раза было бы достаточно. Билл затих. Ни слуху, ни духу. Шпион доложил, что «немой идиот» ушел на задание, якобы надолго. Ну тут даже абсолютно тупой понял бы, что к чему. На пляже Хьюз тоже сдержался. Он смотрел на ослабшего и злого Пайнса и понимал, что вот сейчас тот особенно сопротивляться не станет. Наемник не стал его трогать. Наверняка Мейси нажаловался бы Биллу, а проблемы Баку не нужны. А так, он получит и реликвию, и куколку. Глядя на изящно прыгнувшего в каньон мальчишку, Хьюз чуть ли не ныл, потирая пах и снова включая фантазию. А Робби неплохо помогал забыться, дать члену передохнуть от постоянного напряжения, от мыслей о Мейси. После последнего испытания Пайнс позвонил Баку сам. Недовольно высказался насчет отсутствия наемника, попросил сбросить координаты места встречи. Конечно же на крыльях радости спешил спасти Робби, которого Хьюз в тот самый момент втрахивал в грязный матрас. Парень закатывал глаза, вертелся, но уже подавался навстречу члену. И стонал, потому что нравилось. Потому что Хьюз сразу определил: Робби — та еще шлюха. Ему даже отсасывать нравилось, и Бак догадывался, что он — не первый опыт мальчишки. Потому что Бак не идиот. Но все равно это были не те стоны. И не те движения. Не тот парень. Наемник усмехнулся. «Сосна». Сайфер умел очень точно дать кличку. Парень должен сидеть на короткой цепи и при первом же появлении хозяина лезть тому в ширинку. И отсасывать он должен громко, причмокивая, смотря глаза в глаза своими большими зенками. И должен быть в восторге, кричать, срывая голос, просить добавки, просить жестче. Бак знал, что Пайнс такой. Потому что Бак никогда не ошибается. *************** Хижина Бака находилась совсем недалеко от Бэдтауна. Ну как «хижина»… Скорее курятник, где главным являлся петухентий Хьюз. Собственной, мать его, персоной. Даже дома, находящиеся на аванпостах, нравились Пайнсу больше. Ну хотя бы потому, что они были на эти самые дома похожи. Сейчас перед парнем предстал… Ну курятник как он есть: низенький, обшарпанный. Диппер пригляделся, не веря своим глазам:  — Это что, профнастил?.. А рядом со входом, на импровизированной террасе, стояли задроченный диван и стул. Второй, кстати, выглядел так, словно умолял его побыстрее сломать, лишь бы не вот это все. Дипперу тоже было «лишь бы не вот это все». Его аж трясло от чувства опасности. Ну и от брезгливости, конечно же. Аккуратно толкнув дверь, парень все-таки убрал пистолет, но на предохранитель не поставил. Бак — больной ублюдок, в голову ему могло взбрести буквально что угодно. Войдя внутрь, Пайнс ожидал увидеть… Даже и не знал, что ожидал. По заказу на нож он начал думать, что Хьюз — чокнутый собиратель редкостей. И дом, следовательно, у него соответствующий: украшен сотней редких ваз, картин, гобеленов. Но увидел только полупустое помещение, кожаный коричневый диван, полку с лампой да пару ящиков. И, конечно же, стол, за которым с умным видом сидел Хьюз. Первым делом Диппер чуть ли не в лицо сунул Баку кинжал. Наемник, не скрывая радости, выхватил реликвию, начал крутить ее в руках, осматривая и оценивая. Кажется, сейчас он действительно подобрел. Благодарности, конечно, не последовало. Хьюз только кивнул на дверь, отходя с пути. И в то направление опрометью бросился Пайнс.  — Нужно отдать должное китаезам, — кинул Бак в спину, — когда они тебя режут, они делают это кроваво. Все равно что умереть от пера Шекспира… Диппер не слушал. Он уже увидел Робби и сейчас огромными прыжками оказался рядом с другом. Тот, однако, отшатнулся, зажмурился и слезно заверещал:  — Нет, не надо! Хватит! Пайнс схватил Робби за плечи и с силой встряхнул.  — Это я, Роб. Успокойся! Валентино открывает глаза и неверяще таращится на друга, а потом, когда оцепенение прошло, цепляется за руку Диппера и бессвязно начинает умолять спасти его, вытащить из плена. Воина накрывает волной чужого отчаяния. Что Бак мог сделать такого, раз Роб, позитивный реалист, умеющий поддержать в сложную минуту, вот так исходился безысходностью? Хотя, приглядевшись к парню поближе, Диппер остолбенел. У друга липкие, всклокоченные волосы, на правой скуле кровавая ссадина. Разбитые, искусанные, потрескавшиеся губы. На запястьях алели следы от веревок. Валентино был только в серой, изляпанной рубашке и полудраных боксерах. Сбоку послышался пьяный, заискивающий зов:  — Я ведь щедр, да. И мало того, что дружка твоего объездил… Диппер и Роберт вздрогнули одновременно. Роб — от ужаса, Пайнс — от неожиданной тяжести горькой правды. — ...так еще и тебя отблагодарю… Ну знаешь, по-мужски. И проводит рукой по паху. Сосна, молча следя за движениями наемника, с омерзением отметил, что у извращенца уже полная боевая готовность. Испуг накатил неожиданно, Диппер видел состояние друга. И малодушно подумал в тот момент, что лучше принять смерть.  — Ты говорил, что мы уйдем, — хрипло просипел Пайнс, облизнув пересохшие губы. И этот жест вызвал нездоровый блеск в глазах наемника.  — Не-не-не-не, малыш! Я вообще сказал, что Робби пойдет с тобой. Но ты-то остаешься. Диппер в ужасе отпрянул, вызвав сальную ухмылочку врага. Воин выхватил пистолет, но тот заскользил во вспотевших руках и выпал, вызвав безумный смех Бака. Проследив за укатившимся под кушетку ПМ, парень сглатывает и снова смотрит на Хьюза. Мужчина удобнее перехватывает реликтовый кинжал.  — Возьму тебя окровавленным. Люблю мясо с кровью. Дрожащими руками Диппер вытащил мачете, ухватился за рукоять и почувствовал, что не может и шагу сделать — ужас сковал нижние конечности. Ноги только подрагивали в коленях, отказывались слушать. Пайнс не понимал, что именно его так пугало. Он снова и снова бросал взгляды на Валентино. Робби жался к стене и боялся даже пискнуть, что говорить о помощи. У наемника была особенная аура. Аура убийцы, зверя. Аура смерти. Так не пугал даже Сайфер с этими его вечными криками и выяснением отношений. Бак был спокоен, не переставал ухмыляться, умело подавлял взглядом. От него веяло почти могильным холодом, опасностью. Пайнс поймал себя на панике совершенно неожиданно. Это не было на него похоже, совсем. Но Хьюз умел создать атмосферу. Первый удар Диппер кое-как отразил, даже оттолкнул нападавшего, но Бак сделал новый выпад и достиг цели — резанул по плечу. Острая боль отрезвила Воина, он наконец перестал трястись и оторвался от своего места в наступательном выпаде. Хьюз отбил, схватил парнишку за грудки и что есть силы вдарил головой. Угодил прямо в нос. Пайнс громко матерился, схватился за поврежденное место, через секунду смахивая кровь с пальцев и снова нападая. На этот раз Бак размениваться не стал, провел захват и выбил мачете из рук Диппера одним ловким и весьма сильным движением. Громко лязгнув, оружие улетело на пол. Парень отступил, в ужасе скосил взгляд на кушетку, но дергаться в попытках достать огнестрел не стал. Он просто не успеет, не сможет. Бак подошел почти вплотную, провел кончиком кинжала по виску Сосны, спустился на шею и одним движением распорол футболку. Пайнс дернулся было в сторону, но оказался схвачен за предплечье.  — На колени. Диппер сам не понял, когда опустился. Он словно наблюдал за собой со стороны: бухнулся на пол, поднял огромные, наполняющиеся слезами, глаза на Хьюза. Но мужчина только ухмыльнулся, схватил за волосы и носом ткнул себе в пах. От отвращения парня чуть было не вырвало, он стал сопротивляться, на что Бак продолжал насмешливо говорить:  — Ты чего такой неласковый, а? Робби сидел на кушетке, со стеклянным, отсутствующим взглядом. Лицо его уже не передавало даже отчаяния. Он понял, что Диппер друга не вызволит. Диппер теперь такой же будет, как он, Робби: податливый, плаксивый, напуганный. Безвольный. В подтверждение его догадки Бак повалил парня на пол и стал стаскивать с него ненужные тряпки. Пайнс сопротивлялся, но слабо. Или просто Хьюз был настолько сильным. Это, в общем-то, было не важно.  — Давай, Мейси, дядюшка Бак хочет получить удовольствие. Но Диппер продолжал рыпаться, пытался не расплакаться, даже один раз вскрикнул, за что тут же получил по лицу.  — Давай, шлюха! Хватит херней страдать!  — Предупреждал же: «не трогать Сосну!». А ты что? Бас, раздавшийся над их головами, был как гром средь ясного неба. Диппер ушам своим не верил. Хьюз поднял голову, аккуратно, чтобы не провоцировать. Даже натянул дежурную улыбку и открыл рот, видимо, пытаясь предложить откуп. Бак не был идиотом. Но все равно сглупил, подставился. Потому что… Почему? Может, потому что под ним мальчишка, один вид которого заставлял член застывать колом? Или, может, потому что он впервые за долгое время почувствовал азарт? А может, потому что хотел сбить спесь с Сайфера? Может… Да много всяких «может», и каждое — в точку. Выстрел заставил Пайнса вскрикнуть и дернуться. Тяжелое тело наемника навалилось сверху, на лицо парня попала капля еще теплой крови, потом вторая. И Диппер, не выдержав, отключился. ************** Из «курятника» Сайфер вылетел как пробка, дал распоряжение ожидавшим его пиратам, а после положил бессознательного Диппера в один из джипов, залез на водительское место и вжал педаль газа. Дипперу тогда снилось, как он пытался научить Билла на языке жестов говорить: «Мне нужна твоя одежда, ботинки и мотоцикл». А у пирата почему-то получалось только «Не уходи!»