Глава семьдесят первая. Возвращаясь к формальностям
9 июня 2019 г. в 14:54
Март 1997 года.
Рык Северуса эхом прокатился по выручай-комнате, когда новое заклинание задело его щеку. Очень близко. Слишком близко, если говорить точнее, для человека с его навыками. И Снейп прекрасно знал причину, по которой Грейнджер удалось это сделать.
Он был непозволительно рассеян в последние дни.
С того урока, на котором все варили амортенцию, ему пришлось провести тьму отработок с провинившимися учениками.
Северус тщетно пытался найти, кому в Хогвартсе присущ аромат меда люцерны, что оказался так мил сердцу Гермионы. Но все попытки прошли впустую. Только на завтраке Снейп чувствовал неповторимое благоухание, да и то только потому, что сам намазывал этот мед на свой тост.
Северус иррационально раздражался, срывая злость на студентах, пока Минерва не сделала ему замечание, видя, что он в очередной раз собирается назначить отработку ни в чем неповинному гриффиндорцу.
Внимательно изучив все блюда, что подавались ученикам, Северус понял, что никто, кроме него, не любил мед люцерны. Тогда он обратил внимание на учительский стол. Результат тоже был отрицательным. Единственное объяснение — здесь задействован кто-то из магглов или магов, находящихся вне Хогвартса.
Он рассматривал все возможности. Северусу уже и самому казалось, что его интерес больше похож на ревность. Какой абсурд!
Мысль о том, что именно он был той персоной, которую больше всех любила Грейнджер, казалась ему смехотворной. Могло ли это быть из-за того, что сейчас он единственный поддерживал её? Однако, и это Снейп прекрасно знал, дружба — совсем не то чувство, что раскрывает амортенция.
Думая о возможных чувствах девушки, Северус понимал, что глубокая привязанность могла объяснить некоторые поступки Гермионы в его присутствии. Она была достаточно взрослой, так что в возникновении у нее каких-то чувств к зрелому волшебнику нет ничего необычного. Но Грейнджер все же оставалась слишком молодой и безрассудной… А любовь только усиливала последнее.
Северус сглотнул и немного опустил палочку, из-за чего заклинание почти попало в него. Он интуитивно отклонился, но несколько неудачно, и чуть было не упал, как новичок. Северус зарычал от раздражения, сердито глянув на Грейнджер, злясь на ее возможные глупые чувства к нему. Если это было правдой, то ситуация осложнялась.
Но все эти дни Гермиона вела себя как обычно, возможно, она понимала, что не должна обманывать саму себя и что ничем хорошим это не закончится. А может, её беспокоит, что это он?
А если это действительно так? Ведь все это пока его собственные домыслы.
Противоречивые эмоции вызывали почти физическую боль.
Неужели он стал для Грейнджер кем-то большим, чем просто другом?
Северус вспомнил, что происходило в последнее время. Он всячески поддерживал ее, добровольно отказавшись от своего спокойного уединения. Ради Гермионы он сделал то, что не делал ни для кого.
Но ведь друзья именно так и поступают, не так ли?
Даже если бы у него самого и были какие-то чувства к Грейнджер, это не имело значения. Их отношения ограничатся дружбой и точка. Снейп знал, что ему скоро суждено погибнуть, а значит, не стоит причинять лишнюю боль Гермионе, пытаясь создать иллюзию того, что никогда не сбудется.
Северус почувствовал себя несчастным. Обычно его душевные страдания сопровождались яростью на несправедливость мира, но в этот раз он ощущал только глубокую печаль.
Неожиданно Снейп заметил, что поток заклинаний со стороны Грейнджер прекратился. Девушка опустила палочку и внимательно смотрела на него. Северус почти физически ощутил тепло ее обеспокоенного взгляда.
— С вами все в порядке, профессор? Вы кажетесь слишком рассеянным, а вас обычно трудно отвлечь от дела.
Если так пойдет и дальше, то следующая встреча с Темным Лордом вполне может стать для него последней.
— Вы практиковали заклинания, мисс Грейнджер? — спросил Снейп холодно, четко обозначая границу между ними. Сейчас он нуждался в этом как никогда.
Ему нужно перестать чувствовать себя таким расслабленным в ее компании. Необходимо прекратить их близкое общение, потому что чем ближе подпускала его Гермиона, тем больше он хотел остаться рядом с ней. И сейчас он должен отойти от нее подальше. Не ради планов Дамблдора, не ради всего волшебного мира, и даже не ради самого себя. Он сделает это ради самой Гермионы. Если уж капризной судьбе захотелось, чтобы эта чудесная девушка влюбилась в него, его дальнейшие действия и скорая смерть разобьют ей сердце. А Северусу не хотелось становиться причиной ее страданий.
— Д-да, правда на этой неделе я немного… отвлеклась от занятий.
Великий Мерлин, Северус очень надеялся, что не стал невольной причиной ее «отвлечения». Ведь он лишь хотел помочь ей выжить в грядущей войне. Рассеянность подвергала её новой опасности. Если вдруг случится непредвиденное, и Грейнджер погибнет, а он выживет, то… Северус понимал, что в таком случае не сможет жить дальше. Сама мысль об этом приносила ему больше боли, чем воспоминания о…
— Хорошо, — усилием воли Снейп заставил себя вернуться в настоящее.
Грейнджер опустила голову, нервно сжав палочку двумя руками.
— Я… Я сделала что-то не так? — она почти прошептала свой вопрос, но Северус не только услышал его, но почувствовал боль в ее голосе.
Что же, ему уже удалось заставить её страдать, хотя его гнев был направлен не на неё, а на самого себя. На собственное смущение, замешательство, недопустимую путаницу в мыслях, безумных, не имеющих никаких оснований для появления. Его самоконтроль трещал под атакой ума и сердца, чего не было уже очень давно.
Северус не хотел, чтобы Гермиона поняла, что причиной его рассеянности стала она. Это могло лишь породить в ней нежелательное чувство вины.
— Нет… — мягко ответил Снейп.
Гермиона расслабилась, успокаиваясь. Северус тоже вздохнул свободнее.
— Понимаете… Зелье… — Грейнджер смущенно отвела взгляд, крепче сжимая палочку.
Северусу очень хотелось подойти к ней, но он собрал всю силу воли и остался стоять на месте. Что она собиралась ему рассказать? Но несмотря на снедающее его любопытство, Снейп не собирался выслушивать это. Нужно вернуть прежнюю формальность их общению.
— Поднимайте свою палочку, мисс Грейнджер. Вам необходимо больше практиковаться, — строго произнес он, привычно приказывая, не оставляя ей возможности возразить. Гермиона вздрогнула, внимательно посмотрев на него. Ничего не сказав, она встала в боевую позицию. Что ж, ему удалось добиться желаемого, растерянность исчезла из взгляда Грейнджер, сменившись необходимой сосредоточенностью.