Сапфир и аметист

       Закончив шестое переодевание своего «кота», Себастьян едва ли не взвыл. Во-первых, чистой одежды уже почти не было. Оставался всего один костюм, да и с кошачьими талантами графа ему скоро придется ходить завернутым в одеяло. Во-вторых, он уже просто физически не мог смотреть на Сиэля в таком состоянии. Касаться его кожи, волос. Смотреть на то, как грациозно он полулежит-полусидит на кресле в гостиной, и его голова, как и ноги свешиваются с подлокотников.       Граф постепенно приходил в себя, но всё так же не говорил, просто глядя в его глаза, словно пытался что-то сказать.       Себастьян сел на диван, отгораживаясь от «питомца» ноутбуком. Нет, это было просто невыносимо. Лучше всего было просто попытаться…       Сиэль сел рядом и посмотрел на экран. Не найдя ничего интересного в этой странной, отдаленно знакомой вещице, граф занялся самым любимым делом любого кота — доставать своего хозяина. Он клал то ноги ему на колени, то голову, то дёргал за галстук, заставляя смотреть в глаза и словно гипнотизируя. Всё что угодно, но смотри только на меня, человек! И дворецкий сдался, отложив компьютер, наконец обняв сидящего у него на коленях мальчика за талию. Сиэль положил голову ему на плечо и упёрся коленями в диван. Вот так вот. Максимально удобно.       — Граф, из вас вышел бы прекрасный питомец. Вы меня просто балуете своим вниманием. Даже рыбкой поделились. Хороший мальчик, — демон не отказал себе в удовольствии подразнить юношу в таком состоянии. Мужчина начал гладить его по голове, по спине, стараясь успокоить опять разгулявшееся воображение.       От прикосновений мужчины всё внутри замирало, Сиэль буквально вжался в мужчину, начиная тереться об него всем телом. Как же… хорошо. Внизу живота появилось странное, тягучее, приятное ощущение. Оно усилилось, когда он терся о пряжку брючного ремня своего человека, от его нежных прикосновений к плечам, от ощущений дыхания на коже.       — Нельзя же так, я ведь не святой! — простонал мужчина, когда Сиэль задвигал бёдрами, сидя на нём.       Чёрт. После стольких лет практически монашеской жизни он возбудился от того, как двигался на нём Сиэль, в два счёта. Проклятье. Он чувствовал возбуждение мальчика через ткань, видел в его глазах, и это сводило с ума.       Ладно. Будь всё проклято. Он просто не будет его раздевать, не будет раздеваться сам и позволит Сиэлю довести его и себя до оргазма прямо в одежде. Главное сдержаться и не перевести почти невинную взаимную мастурбацию в настоящий секс. Просто касаться друг друга. Через одежду. Не больше.       Сиэль двигался рвано, жёстко, постоянно сбиваясь с ритма, щекоча своим дыханием шею мужчины. Неопытно, но с таким воодушевлением, которое трудно было даже ожидать от юноши. Он словно понимал и не понимал одновременно, что творит и, чёрт подери, от этого похотливого взгляда на человека-маленького зверя мужчина заводился ещё больше.       Быстрее. Жёстче. Громче.       Сиэль стонал прямо на ухо мужчине: тут и у каменного проснулось бы желание. А Себастьян и вовсе просто старался держать себя, чтобы не повалить и не взять его сзади. О, как, наверное, граф смотрелся, если бы он сейчас поставил его на четвереньки…       Фантазии и реальность смешались.       Ещё немного.       Ещё чуть-чуть.       Мужчина, ругнувшись, прижимает мальчика к себе. Сиэль, в последний раз всхлипнув от удовольствия, судорожно сжимает колени и устало утыкается ему в плечо.       — Сиэль! — беззлобно восклицает мужчина. Такого ещё не было на его памяти: кончить от простых движений, даже не раздеваясь. Позор, позор вам, Господин Михаелис. Хотя Сиэль его пытал слишком долго, так что это закономерно.       Граф дышит тяжело, загнанно, всё смешалось в голове. Ушки поникли, и хвост по инерции всё ещё оплетает его руку, щекочет запястье. Что с этим человеком? Почему всё так?       Сиэль не знает, не может, не хочет думать. Словно если начать думать, анализировать, то случится что-то страшное. Не надо. Не сейчас.       Демон ругнулся ещё раз. Кажется, ему придётся переодевать Сиэля в седьмой раз.

***

      Соби вновь вздохнул и нажал на кнопку лифта. Что он, собственно говоря, хочет доказать самому себе этим визитом к чужакам? Сиэль, кажется, явно не намерен сдаваться и тем более не отстанет, до тех пор, пока не получит то, что ему необходимо.       Сиэль. Что ты такое? Кто ты такой? Не человек — единственное, что понятно, предположительно и его… Слуга-Боец, неважно, как они называют эту связь, тоже не является живым существом. Красивые слишком для того, чтобы быть просто людьми. И было что-то в этой внешности и этом поведении жутковатое. Может, всё дело в том, что он не мог просчитать их слабости, найти изъяны? Может, всё не так, как кажется? Угораздило же Рицке отдать такой приказ, связаться с такими… пусть условно людьми. До тех пор, пока время не опровергнет эту теорию. Уничтожить Семь Лун идея хорошая, но получится ли? В любом случае, пусть граф и дворецкий разбираются в этом сами.       Сиэль. Имя вертится на языке, оно подходит этому мальчишке идеально. Его навыки вести переговоры поражают своей безапелляционностью. Он не боится убивать и даже, кажется, боль ему не страшна: вспомнить хотя бы эпизод с кандалами. В чём ваша слабость, граф?       В голове мелькнуло озарение. Бинго. Три из трёх. Они не знают ничего о Системе, а их связь с дворецким явно не переходит никаких границ. А значит, заклинания, связанные с чувствами и любовью, им не под силу и против них им не выстоять. Нужно использовать это против них, если ситуация его вынудит.       — Мне нужен номер Фантомхайва. — Соби наклонился к молоденькой коридорной. Девушка испуганно кивнула, будто боялась всего, что связано с графом.       «Пока фамилию выговоришь, язык сломаешь», — раздраженно подумал блондин.       — Господин Фантомхайв занимает апартаменты в левом крыле. Идите прямо и никуда не сворачивайте.       «Господин»       Да. Юношу с таким характером иначе и язык не поворачивался назвать. Художник быстро преодолел расстояние и с недоумением посмотрел на дверь. Звонка не было и швейцара тоже. Стучать тихо, наверное, бессмысленно, не услышат, там ведь не одна комната. А грохотать было бы, как минимум, неприлично.       Внезапно дверь приоткрылась, а из апартаментов стала слышна музыка. Тихая игра на фортепиано, словно в сказке, ласкала слух. Кажется, это приглашение.       Парень вошёл в прихожую и пошёл на звук. В просторной комнате, кажется, это была гостиная, на диване спал граф, одетый в большую мужскую рубашку и гольфы.       Красивое зрелище, как натура творческая, Соби не мог не заметить всю прелесть картины, открывшейся перед ним. Большая рубашка с закатанными рукавами делала юношу еще более хрупким, милым и, кажется, совершенно безобидным.       Музыка стихла. Мужчина за инструментом аккуратно сложил ноты и накрыл крышкой клавиши. Широким шагом пересёк комнату и укрыл Сиэля пледом, пряча его от пытливых глаз.       Мальчик шевельнул ухом во сне, но глаз не открыл. Стоп. Ушки. Настоящие, а не просто ободок. Но как? Чёрт, эти «люди» давали всё больше пищи для размышлений. Соби осмотрелся, Себастьян сел рядом с графом и осторожно погладил юношу по голове.       Агацума моргнул. Было что-то в этом жесте… запретное. Он словно сейчас смотрел на ядовитую змею, видел то, что ему не предназначалось и, кажется, это могло вылиться в проблему. Но почему дворецкий молчит? Чёрт.       Соби достал из кармана пачку сигарет — обычная реакция на непонятную ситуацию, — и начал искать зажигалку по карманам пальто.       — Здесь нельзя курить. У Господина астма, он терпеть не может табачного дыма, — дворецкий наконец соизволил обратить на него внимание. Брюнет смотрел на него слегка раздражённо, явно злясь на то, что ему мешают. Но отчего-то не выгонял, и это было удивительно. — Присаживайтесь. Можете не остерегаться шума, но всё же ведите себя потише, Господин очень вымотан перелётом и, хоть его сон особого рода, всё равно есть риск его разбудить.       Соби кивнул и сел в кресло. Вот как начать разговор? Чёрт его знает.       — Вы пришли поговорить о деле?       — Да. Но, судя по всему, не вовремя.       — Вы правы. Но я могу попытаться вам помочь.       Сиэль пошевелил ушами во сне, кажется, ему снилось что-то нехорошее. Себастьян погладил его по щеке, пропустив между пальцами прядь волос мальчика. Всё хорошо. Он рядом. Мальчика-котёнок успокоился.       — А откуда…       — Кто, как не я, мог бы решить эту проблему? Моя задача выполнять все приказы моего Господина.       Блондин покачал головой. А что, с ушками мальчишке даже лучше.       — Я пришёл, чтобы сделать вам предложение: я сам расскажу всё, что знаю о Семи Лунах, но вы откажетесь от помощи Рицки. Я не хочу втягивать его в вашу игру. Вы не понимаете, с чем связываетесь, и я не хочу рисковать его жизнью.       — Это его выбор и было бы неправильно его не уважать. Он хочет уничтожить эту организацию? Поддержите его или сделайте всё, чтобы он забыл об этой идее.       Соби ещё раз автоматически потянулся за сигаретами, но чертыхнулся, вспомнив, что курить нельзя. Дворецкий вроде и прав был, но вот как ему объяснить, что с Рицкой такое не пройдёт?       — Он не забудет. Семь Лун связаны со смертью его старшего брата, и поэтому он цепляется за любую ниточку, чтобы узнать больше.       Месть. Демон прекрасно знал, на что способны люди, которые хотят узнать и отомстить за себя или близких.       — И вы, разумеется, настолько жестоки, что упорно храните обет молчания, потому что всё за него решили?       — Я не могу ему рассказать об этой ситуации. Даже если бы мог, то не сделал бы этого, потому что считаю, что ему не нужно об этом знать. Мой долг, как возлюбленного, беречь его от таких потрясений.       Дворецкий, кажется, начал понимать, что определенно завидует этому человеку. В его отношениях с тем мальчишкой есть хоть какая-то, но определенность, он знает, уверен, что его любят. А даже если и не уверен, то почему-то считает, что их связь нерушима. Мило.       Ни одной эмоции на лице ни одного лишнего жеста, но художник шестым чувством понял, что задел мужчину. Кажется, он прав и у этих двоих действительно рабочие отношения вот только похоже, только с одной стороны. Дворецкий явно был куда сильнее привязан к графу, чем просто отлично вышколенный наемник. Не то чтобы Соби любил грязные приёмы, но ради победы был готов на многое.       — Так возлюбленный или Боец? — внезапно поинтересовался демон и загадочно добавил: — В слабых руках даже самое сильное оружие становится бесполезным.       Вот как. Дворецкий видел ситуацию гораздо лучше, чем показывал. Он словно заглянул в душу Агатцуме и вытащил оттуда самое мерзкое сомнение и предположение, то отчего тот открещивался и о чём старался никогда не думать. Рицка был явно не готов, он не мог управлять ситуацией и своим бойцом в полной мере. Наоборот, порой он становился обузой, так как Соби приходилось не отдаваться бою в полной мере, а и принимать решения, к чему он не привык.       — В любом случае не думаю, что ты принимаешь тут какие-либо решения один. Буди своего Хозяина. Нам надо поговорить, — блондин поправил свои очки и с раздражением посмотрел на холеного брюнета с непроницаемым выражением лица.       — Это совершенно невозможно.       Соби встал. Не хотелось ему доводить до такого, но что поделать. Дворецкий был слишком упрям.       — Если мы начнём кулачный бой — я убью вас быстрее, чем вы успеете позвать кого-нибудь на помощь. А открывать Систему я не умею. Что же, тогда первый ход за вами — бросайте мне вызов. — Себастьян осторожно поправил плед графа, явно не волнуясь об исходе схватки.       — У тебя нет навыков, даже чтобы бросить мне вызов. Нет жертвы. Это будет нечестный бой.       — Вот как.       Демон сделал неуловимое движение рукой и метательный нож срезал прядь волос Бойца, предварительно слегка царапнув его по щеке. Демон поправил белые перчатки и, склонив голову, улыбнулся.       — В следующий раз я не промахнусь. Господин, конечно, будет не в восторге, если я вас убью, но мы не потеряем информатора. Рицка останется без Бойца, и его всё так же будут искать, а значит, нам останется только выследить тех, кто нападёт на него в следующий раз, и…       — Я, Агацума Соби, бросаю тебе вызов, — слушать такие «радужные» перспективы было невыносимо. Дворецкого нужно было проучить. Слишком нахальный.       Демон улыбнулся ещё шире. От его ухмылки было не по себе.       — Принимаю.       Система привычно раскрылась, оставляя реальный мир где-то вдалеке. Демон всё ещё не понимал, как именно работает этот принцип, но одно было понятно точно — сражение происходит на ментальном уровне, а значит, всё зависит от эмоций, настроения, силы Души и навыков. Кажется, и Бойцы, и жертвы словно имели доступ к общему источнику силы, но от чего она зависит?       Граф позади шевельнулся. Кажется, он приходил в себя.       — Господин.       Агацума, подняв руку вверх, едва слышно начал что-то шептать. Нечто похожее на ледяные клинки словно появилось в воздухе из ниоткуда, но это точно была не она, иначе демон бы легко справился с этим. Михаелис чертыхнулся, он просто не мог ничего сделать.       Сиэль выгнулся дугой. Удар за ударом ножи рассекали тело юноши. Себастьян не успевал отразить удары, скорее, он пытался защитить Сиэля и забывал о себе. Как обычно. Обычно эта тактика работала отлично, но сейчас нет. Он не чувствовал боли в отличие от графа, у которого, кажется, судорогой свело руку.       — Какой восприимчивый, — с любопытством отметил блондин.       Изо рта графа потекла кровь. Он медленно открыл глаза и посмотрел на Себастьяна, что стоял перед ним.       — Себастьян!       Демон что-то шепнул, и Соби буквально отбросило на несколько шагов в сторону. Без Рицки его ничего не сковывало, он мог сражаться без каких-либо ограничений в плане морали.       — Себастьян, что происходит?       Мальчик едва мог говорить. Себастьян бросился к нему, и обоих тут же пронзил разряд тока. Дворецкий машинально попытался снести противника с помощью магии, но Соби словно окутывала непробиваемая аура — совершенная защита. Почему магия не действовала, что это было такое?       — Мы в Системе.       — Понятно, — прошептал граф, подавая руку мужчине. — Помоги мне встать.       Сиэль, шатаясь, поднялся. Он облокотился на дворецкого и с презрением взглянул на равнодушного противника. Агацума великодушно дал ему время осознать, что происходит, а потом с долей жалости посмотрел на то, как графа буквально что-то оглушило и он рухнул на колени.       В этот раз Сиэль почувствовал всю боль, нет, он чувствовал не только свою боль, и это дезориентировало, лишало сил.       — Ты напал на спящего!       — Дворецкий вынудил меня это сделать! Откажитесь от дела, убирайтесь отсюда, и я вас пощажу!       Граф сжал руки в кулаки. Щадить? Это кто кого щадить будет?       — Это ты будешь просить о пощаде! — задыхаясь от боли, крикнул юноша, повернулся в сторону и приказал:       — Себастьян, переходи в ближний бой и забудь обо мне! Заткни ему рот!       Демон кивнул и снял перчатки, призывая меч. Разрушить ментальную защиту можно, только если использовать специальное оружие. Нужно было подобраться ближе, чтобы использовать способности на всю катушку. Чтобы опять оглушить и ослепить Агацуму, нужен был зрительный контакт. Но боец, кажется, понимал это и не позволял подойти к себе слишком близко. Он постоянно шептал что-то и в конце также призвал длинный меч, чтобы парировать удары дворецкого.       Удар — выпад. Себастьян старается не отвлекаться, но видит, что Сиэль уже не может выдержать ментальные удары. Дело дрянь. Господин бессмертен, но, чтобы залечить его раны, понадобится не один десяток лет. А сущность и вовсе придется искать долгие века в преисподней.       — Почему ты без Жертвы, Соби? — неожиданно спросил граф. Агацума удивлённо моргнул, но, не сменив выражения лица, продолжил схватку. Сиэль, задыхаясь, смог встать и обо что-то опереться. Граф стащил с себя повязку, внимательно наблюдая за происходящим.       — Зачем мне подвергать его опасности? — спокойно ответил блондин, в очередной раз едва успев уклониться от сильного рубящего удара демона.       — Нет, сражаться проще без обузы. Сейчас ты куда сильнее, чем в аэропорту.       Слова Сиэля больно ударили по чему-то внутри бойца. Агацума оступился — демону удалось нанести серьёзный удар, но блондин в последний момент успел что-то прошептать, и Сиэля словно ударили чем-то тяжёлым, он рухнул на пол.       — Госпо… Сиэль! — дворецкий наплевал на всё и бросился к графу.       — Соби, что ты…       Появление Рицки прошло для всех абсолютно незамеченным. Воспользовавшись этой минутной передышкой, Себастьян бросился к графу, что лежал неподвижно и, кажется, не подавал никаких признаков жизни.       — Ты убил его? Убил его, Соби? — Рицка буквально затряс своего бойца. Но тот так же смотрел на лежащего на полу графа.       Без эмоций. Без чувств.       Ещё один удар мечом. Соби отбросило в сторону, и Рицка бросился к нему, закрывая собой.       — Не надо!       Демон замешкался на секунду. Но этого хватило, чтобы блондин схватил мальчика за руку и поцеловал его.       Восхищение. Жертвенность. И… Кажется, самая настоящая любовь. Соби задыхался от чувств мальчика, что так преданно обнимал его за шею. Его любовь согревала, очищала, давала силу. Как он смел подумать, посмотреть на кого-то, кроме его Жертвы?       Рицка оттолкнул парня. Хватит. Это уже было чересчур.       — Битва окончена, — равнодушно сказал Соби, закрывая систему.       Да, он был вымотан, но, кажется, иностранцам досталось не в пример хуже.       Демон осторожно поднял Сиэля и положил на диван.       — А вот теперь поговорим по-другому, — грозно произнёс дворецкий, быстро разминая кулаки. Соби толкнул юношу в сторону, чтобы того не задело. Идея с кулачным боем Агацуме так же понравилась, как и сражаться в Системе.