Отчим

Хотелось вновь разрыдаться. Неделя без Мадары казалась сказочным сном, пусть даже и проблемным, полным неудач. В окружении друзей и незнакомцев легко было прятаться, скрывая свою осведомлённость в неприятных тайнах приятных, на первый взгляд, людей. Но в участке она будет лишена такой привилегии. Её изучают взглядом, допрашивают, прикрываясь заботой, ей приказывают и насмехаются. Хината со всхлипами втянула воздух носом, глядя на своё отражение в зеркале. У неё есть возможность утопиться в ванной, чтобы избежать встречи со злым королём наркоконтроля Японии. После его звонка Хината не смогла уснуть. Ещё пару таких бессонных месяцев, и девушка постареет столь же стремительно, как и Мадара. А хотелось бы быть вечно молодой, как холодный Сасори. «Всё скоро закончится, — успокаивала себя Хината, спускаясь по лестнице. — Ничто в этом мире не вечно, и тирания Учихи в особенности». Едва не сбившая её с ног Темари, опаздывающая на работу, что-то ей обеспокоенно прокричала и выбежала из квартиры. Хьюга упустила весь смысл сказанного, прибывая в некоторой прострации. Ино с Тен помахал ей из гостиной — Хината их не видела, следуя по направлению ванной комнаты. — Не обращай внимание. У неё проблемы с научным руководителем, — протянула Ино, лёжа на диванчике. Тен пыталась усесться на подушке, уместив свою загипсованную ногу под стол. — У кого с ними проблем нет? — Я промолчу, — усмехнулась блондинка. Телефон её разрывался, и Яманака не успевала следить за приходящими сообщениями. — Тен-Тен, вот скажи, как человек, абсолютно не заинтересованный в мужчинах… — В смысле? — возмутилась Тен. — Прости. Как девушка, давно не состоявшая в отношениях, — пояснила Ино. — Вот у тебя есть выбор: не молодой, — лет тридцать, — устоявшийся в жизни мужчина, но неуверенный в себе, не очень симпатичный, грубоватый, курящий, или белокожий красавчик-художник, не имеющий ни гроша за душой. Кого бы ты выбрала? — А насколько первый не красавчик? — Обычный, крупный, гориллообразный, бородатый мужик. — Не знаю, — всерьёз задумалась Тен, словно это она стояла перед выбором. — Две крайности какие-то. Мужчина должен быть сильным и признавать во мне равную, в независимости от достатка. Завоюй он хоть титул «Мистер Галактика» своей красотой, или обогнал бы в списке «Forbes» Билла Гейтса — какой в этом толк, если он физически и морально слаб? Я должна уважать его за силу. — Короче говоря, взрослый мужик, — остановила её жестом Ино и кому-то ответила в чате. — Я на свиданку. — Конечно, вали. Мне и одной очень весело, — разозлилась Тен и стукнул по полу загипсованной ногой. А Ино уже поднималась по лестнице. В квартире стало так тихо. От скуки спасал только телевизор. — Если повезёт, вечером не вернусь. Передай нашим «мамочкам», что ужинать не буду, — помахала на прощание Ино и натянула вниз по бёдрам непривычно короткое тёмно-синее платье. У Темари был бы инфаркт, если бы она застала Ино в таком виде на улице. Когда дверь захлопнулась, Тен с трудом поднялась с подушек и хромой, медленной походкой поковыляла до кухни. Навстречу ей вышла Хината, вытирая на ходу свои волосы. Почти столкнувшись с Такахаши, она её наконец заметила. — Доброе утро, Тен, — улыбнулась Хината. Тен-Тен надулась и недовольно буркнула: — Привет. — Стой! — испугано воскликнула Хьюга и схватила подругу за руку. — Что с твоей ногой? — Вчера на меня наехала машина. У меня сильно заболела нога, но водителю было хуже — я сломала ему нос, и он рухнул без сознания, после чего ему диагностировали сотрясение. Теперь грозится подать на меня в суд. — Так что с ногой?! — Перелом диафиза малоберцовой кости, — обыденным тоном ответила Тен, разглядывая гипсовый сапожок, будто каждый день переживала переломы, словно маленькие ссадины. — Тебе Темари же говорила. — Какой ужас, Тен, — снова подхватила под локоть девушку Хината и повела её обратно в гостиную, — не стоит тебе разгуливать самой в таком состоянии. — Я хотела перекусить… — Не волнуйся за это. У меня есть немного времени, поэтому я тебе сейчас всё приготовлю. Хината помогла Тен сесть и подложила под переломанную ногу пару подушек. — Что бы я без тебя делала, Хината? — расклеилась Тен, смягчившись. — Ино умчала на свидание, как молодая козочка по полю сочной травы. Как я ей завидую. На неё автомобили не наезжают — они рядом останавливаются. — Не думай об этом. Пусть подаёт в суд. Шино с удовольствием возьмётся за это дело. — Тот курчавый из адвокатской династии? — Угу… — Незаметно для Тен, Хината укутала её пледом. — Не боюсь я этого мудака. Но будь я не одна, то всё было бы иначе… Так хочу как Ино и Сакура. Да та же Темари — у всех есть парни, а мы с тобой по-прежнему одни. Одинокие волчицы… Ты же не обзавелась за моей спиной парнем? — Нет. И не собираюсь, — без раздумий выкрикнула Хината из кухни. Кто-то с улицы позвонил в звонок. — Я открою, — вызвалась Тен-Тен и опёрлась на стол, чтобы встать. Гость был ненастойчив, поэтому деликатно обошёлся одним непродолжительным звоночком. Тен быстро допрыгала до двери и вцепилась в ручку, балансируя на ноге. Открыла, стоя в неудобной позе, но тут же забыла о всех неприятностях, встретившись взглядом с гостем. — Воу, — выдохнула она едва слышно и задрала голову. Разница в росте была очевидна. Неджи смущённо улыбнулся уголками губ, услышав этот восхищённый шёпот, и его неприветливое на первый взгляд лицо смягчилось до нежнейшего очертания едва заметных ямочек на впалых щеках. — Хьюга Хината здесь живёт? — спросил он.  — Одну минуточку, — пугающе дёрнулась Тен, вцепившись в ручку двери и разглядывая длинноволосого незнакомца. Чтобы пересилить себя и оторвать от него взгляд, девушка громко захлопнула дверь и набрала в лёгкие воздуха. Её крик раздался по всему общежитию: — Хината, какого чёрта к тебе явился красавчик, а ты мне о нём и словом не обмолвилась?! Даже Неджи отшатнулся от двери. Стенам было трудно сдержать натиск эмоций сорванца Тен-Тен. — Ты о чём? — Хинату занервничала, заметив смену настроения Такахаши. Поставив на стол поднос с ещё горячим рисовым печеньем, она снова подхватила подругу под локоть. — Открой дверь. Испуганный Неджи обрадовался, увидев кузину, и Хината с улыбкой бросилась ему на плечи, обняв как старого друга. Тен за её спиной фырчала от негодования, раздражая своим поведением Неджи, но юноша не выказывал своего недовольства. — Я не ждала тебя сегодня, Неджи, — воскликнула Хината и затянула брата на порог. — Простите, Хината-сама. Хотел сделать сюрприз. — У тебя получилось. — Это, — протянул он перевязанную нарядной лентой коробку, — гостинцы, чтобы вы не сердились. — Спасибо. — Хината очень странно улыбнулась, напряжённо, принимая из его рук подарок, и, наклонившись ближе, шепнула: — Не называй меня здесь так. — Да, Хината-сама. Точнее, Хината… — Знакомься, это моя соседка — Такахаши Тен-Тен. Она учится на историческом, — представила Хината Тен, подававшую ей долгое время знаки навязчивым покашливанием. — Мне очень приятно. Я кузен Хинаты — Неджи. С недавних пор живу в Токио. Неджи старомодно поклонился новой знакомой, и волосы его ссыпались с широких плеч. Тен вцепилась в его ладонь и затрясла её. В этой невысокой худой девчонке было полно силы, и расслабленного Неджи так забавно телепало. «Красивый, сильный, высокий, шикарный…» — вертелось в голове Тен по кругу. — Ха-ха-ха, — неестественно посмеялся Неджи, выдернув свою руку. Сжав-разжав пальцы, он сквозь тот же притворный смех подметил: — Сильная. — Рада нашему знакомству. Пройдёмте, — повела его Тен к столу. Неджи не знал, чем ответить на такой напор. — Печенья не хотите? — Не откажусь… Тен усадила гостя на подушки и, ловко переставляя загипсованную ногу, поковыляла к кухне. — Я принесу чай! — Не стоит, — резко отозвался Неджи, но заметив Хинату, успокаивающе пояснил: — В вашем положении не стоит перенапрягаться. Его никто не слушал. — Она упрямая. Не пытайся с ней спорить. — Мне не по себе от её излишнего гостеприимства. Неджи завёл простецкий обыденный разговор с сестрой, медленно придвигаясь к ней вдоль стола, когда она отвлекалась. Он заметно нервничал, постукивая пальцем по столешнице, а после подпёр ладонью подбородок и любовался Хинатой с лёгкой улыбкой. — В итоге, я всё же взяла эту тему для диссертации, и пути назад уже нет, — вздохнула Хината, закончив рассказ. — Мне не нравится, что этот мужчина претендует на власть. Вы непременно свяжитесь со мной, если начнутся с ним проблемы. — Всё хорошо. Это будет излишним. — Но я обязан вас защищать. Хината-сама, я хотел… — Неджи, сколько сейчас времени? — прервала его Хината, заметив часы на его руке. Свет от окна отражался на стекле циферблата, поэтому девушка не могла определить точное положение стрелок. — Рано. Ещё нет и десяти. Хината-сама, я здесь… — Десяти? — воскликнула Хината, испуганно вскочив на ноги. Ничего не объяснив, она побежала к лестнице. Неджи лишь протянул ей вслед руку, словно пытался остановить. — Куда она? — хромала обратно Тен с подносом, на котором стоял дымящийся чайник с чашками-пиалами. — Не имею понятия, — задумчиво протянул Неджи. Подняв на Тен взгляд, он с осторожностью отпрял от стола. — Аккуратно! — Не очкуй. У меня хорошая реакция, — просияла Тен-Тен, хвастаясь, и споткнулась о ножку стола, зацепив её своей «неповоротливой» ногой. Падая, она до последнего пыталась удержать поднос в горизонтальном положении, но, грохнувшись грудью на столешницу, Тен опрокинула весь чайный набор на пытающегося убежать Неджи. Ему тяжело было выползти из-под низкого стола. Не успел. Неджи практически не вскрикнул. Он плотно сжал белеющие от напряжения губы, пока сам краснел от боли, пытаясь расстегнуть ширинку своих светлых брюк, залитых ароматным кипятком. — Снимай их! — поддерживала его решение Тен, помогая стянуть с него брюки. Обожжённые бёдра покрылись красными пятнами. — Снимай! Потребовалось немного времени, чтобы Неджи и Тен перевели дух и смогли что-то говорить. Оставшись в одних белых трусах-хипсах, Неджи смущённо отполз от Такахаши, держащей его мокрые брюки, и накрыл свой пах подушкой, сдвинув ноги вместе. — Я… — выдавила из себя Тен, тараща на него свои узкие карие глаза, — постираю их и высушу. — Будь добра, — резко сменился в лице Неджи, выпустив наружу всё так долго копимое раздражение. — И живее! Просил же быть аккуратнее, выскочка! — О несчастных случаях ничего не слышал, красавчик? — Прости, Неджи, мне нужно в участок, — оправдалась Хината, вернувшись из комнаты, на ходу поправляя заправленную в светло-голубые брюки тонкую чёрную блузу. Вставив ещё одну шпильку в закрученные в низкий пучок волосы, она обернулась и замерла. — Хината-сама, — вскочил Неджи, стесняясь своего нынешнего положения, потому прижимал к себе подушку до напряжённых вен на руках. — Простите, что помешала! — смутилась Хината, отвернувшись. — Я буду позже! — Это не то, что вы подумали, Хината-сама! Но Хината уже убежала, прихватив с собой обувь, чтобы обуться уже за пределами квартиры. — Твоя вина! — Не спорю, — удовлетворённо пожала плечами Тен, успев хорошенько разглядеть мускулистого парня сзади, пока он оправдывался перед кузиной. — Печенье будешь? Неджи схватил печенье с тарелки и захрустел им, до сих пор тяжело дыша. — Раз у нас теперь куча свободного времени, я стираю брюки, а ты завари-ка нам чаю. Ты ведь справишься? — Получше, чем ты, — кинул ей Неджи и потопал на кухню, прикрываясь подушками с обеих сторон.

***

Хината не была точно уверенна в нужном адресе, ведь была она здесь только однажды и не очень хорошо всё запомнила из-за стресса. Выйдя из такси, она огляделась, встав туда, где ждала подруг с Тен в тот день, и с этого ракурса глянула на здание полиции — да, оно. Не звонить же Мадаре по такому пустяковому делу. Мужчина её высмеет перед всеми. Внутри не было никакой суматохи, которую себе представила Хината после звонка. Обстановку можно было назвать весьма тихой. «Для чего им там рук не хватает?» — попыталась вспомнить девушка, выхватив из памяти смутный разговор, и попятилась назад к выходу. Экстренности никакой она не видела. — Девочка, — раздалось над самым ухом, и у Хинаты едва не встали волосы дыбом от испуга. Она обернулась через плечо и взглянула на мужчину полными страха глазами. — Да, точно ты, — с прищуром вгляделся в неё Тобирама, — Хьюга Хината. Я не ошибся в имени? Хината покачала головой, по-прежнему выкручивая свою шею до тянущей боли. Его ладонь почти коснулась её спины у лопаток, и девушка зашагала вперёд, не позволяя ему дотянуться до неё. Тонкая блуза вряд ли защитит её от холода, источаемого ладонью. Но и Тобирама не жаждал прикосновений, потому обрадовался проницательности Хьюга. — Не пугайся тишины. Делом наркоторговцев занимаемся только мы втроём, и никто даже не в курсе, что творится за дверью. И раз ты в этом тоже участвуешь — держи язык за зубами. Не сплетничай с сотрудниками, поняла? — Я не по своей воле в этом участвую. У Тобирамы был странный взгляд. Подозрения въелись в него со временем, и они теперь, как рабочая мозоль, были заметны всем, но Хинате было трудно привыкнуть. Она остановилась у двери в кабинет капитана полиции. — Стоять, — кинул Тобирама, словно отдал приказ собаке. — Для начала я передам тебя в одни надёжные руки, — смягчился он настолько, сколько мог себе позволить. Но было поздно — Хината его уже боялась. У шкафов с толстыми архивными папками стоял «П»-образный стол, заставленный телефонами, факсом и старым, довольно громоздким компьютером с принтером. Перед ним всегда было оживлённо, потому что он единственный находился в прямой близости с кофеваркой, а также потому, что это был стол старого Ооноки, который только и годился на то, чтобы отвечать на звонки, да разгребать почту. К моменту, как к ним приблизился Сенджу, старик уже сцепился в словесной перепалке с высоким и мускулистым темнокожим мужчиной. — Ты можешь хотя бы печатать нормально?! — недовольно гремел на всё помещение Эй, тряся бумажными пропечатанными листами над головой Ооноки. Дед трясучей рукой выхватил у него экземпляр и напялил на толстый, раздутый как картошка нос очки. От ожидания тонкие, редкие белёсые усы Эя стали дрожать вместе с верхней губой. В конечном итоге его нервы не выдержали, и Эй замахнулся свои широким кулаком и вдарил им по столу. Стопки бумаг и телефон подпрыгнули, но Ооноки не обращал на вспыльчивого коллегу никакого внимания. Только клавиатуру свободной рукой придержал, чтобы было меньше отвлекающего шума. — Эй, утихомирься, — влез в их разговор Тобирама, держась на расстоянии от спорящих людей, чтобы непривыкшую к ним Хинату не охватила новая волна паники. — Сенджу-сан, — довольно пропела невероятной красоты женщина, по мнению удивлённой Хинаты. И голос её, словно сладчайший мёд, гладко стелился в воздухе и растворялся в истинном наслаждении им. Мей вышла из-за спины широкого, почти квадратного Эя и с соблазнительной полуулыбкой зашагала к ним. Её зелёные миндалевидные глаза были немного прикрыты, напоминая довольной прищур сытой кошки. — Мей, эта девочка с сегодняшнего дня наша практикантка. Помоги её оформить, — умело оборонялся своей холодностью Тобирама от сладости прелестной женщины. Он поднял руку и протянул её ладонью вверх к стоящей за его спиной Хинате. Хьюга смутилась и вложила свою немного подрагивающую ладонь в его. Ничего не подозревающий Сенджу сжал пальцы, и спустя пару мгновений откинул кисть девушки, будто ошпарившись её безотказным доверием.  — Ты что творишь? — сдавленным шёпотом спросил он. — Документы свои мне дай. Он был смущён не меньше Хинаты, и всё это происходило на глазах у Мей. Женщина внимательно их рассматривала, изучая новенькую девушку, суетившуюся, но не лезущую из кожи вон, чтобы понравиться. Хината была испугана. Выхватив из рук документы, Тобирама не заглянул даже в паспорт, что выглядело очень странно, по мнению осторожной Хинаты. — Следуй за лейтенантом Теруми, — кивнул он в сторону Мей, — она оформит тебя. — Хорошо. Спасибо… — Так ты Хината? — Мей сразу же переключила внимание девушки на себя. — Я ведь могу обращаться к тебе по имени? — Да, конечно. — Как видишь, мужской коллектив нашего отделения не назовёшь сплочённым, и приятного в общении с ним мало, поэтому я рада женской компании. «Какая же она красивая!», — захлебнулась восхищением Хината, глазея на лейтенанта снизу вверх. Обычно возле таких привлекательных и малознакомых людей Хината начинала нервничать, но с Мей было комфортно. Её голос, кошачьи неторопливые повадки и уверенность заражали своей силой окружающих. За разговором с ней Хьюга уже и позабыла о перепалке старика с громилой, по-прежнему разгорающейся за спиной. — Тебе двадцать четыре? Не замужем? — Нет. — Тогда мы с тобой точно поладим, — хитро улыбнулась Мей. — Я поделюсь всеми премудростями, которыми овладела за годы службы с этими мужчинами, чтобы тебе было легче сладить с Тобирамой. В отличии от старшего Сенджу, он неразговорчив и требователен, но добр к сотрудникам. Уважение — вот его главное достоинство. — Старший Сенджу? Вы о Хашираме-сенсее? — М-м, — задумчиво протянула она, стуча пальцами по компьютерной клавиатуре, — о нём самом. Ты уже знакома с ним? — Да. Приходилось встретиться однажды. — Если будешь работать в итоге с ним, то твоя практика пройдёт спокойно и беззаботно. Но работать всё равно придётся много… — Меня принял на стажировку Учиха-сенсей. — Бедная девочка, — пожалела её Мей, бросив все дела. — Из всех сотрудников ты досталась этому тирану. Он сожрёт тебя, если ты покажешь ему свою слабость. Запомни, Хината, — встала Мей со стула и покрутила указательным пальцем у носа изумлённой девушки, — без надобности не разговаривай с ним. Не принимай его слова всерьёз — женщина в состоянии вести расследования. Ты поняла? — Он не любит работать с женщинами? — Мадара не любит работать ни с кем, кроме братьев Сенджу. Остальные для него мусор. Но это не так. Хината окончательно сникла. Это так в стиле Мадары — презирать кого-то. Он не позволит ей остаться в стороне от расследования, как Хината бы того хотела. — Тогда у меня только один совет: приноси ему вовремя кофе. Он пьёт его без сахара и сливок. Пойдём, покажу. Мей подбадривающе погладила Хинату по спине и провела к кофеварке. Оказывается, рабочая чашка Мадары самая грязная из всех: в её белые толстые керамические стенки уже въелся налёт, и у дна виднелись небольшие сколы. «Подарю ему при следующей встрече новую целую кружку», — осело в её голове желание позаботиться о нём хотя бы в такой мелочи. — Учиха-сенсей, добрый день, — безрадостно поприветствовала она его, зайдя в кабинет. Стол Хаширама пустовал. Окно возле него было распахнуто, но в кабинете всё равно стояла духота. Мадара втянул носом этот неприятный воздух, к которому уже привык, и проворчал, поднимая на Хьюга покрасневший от усталости взгляд. — Что ещё за «сенсей»? И что это? — спросил он и откинулся на спинку стула. Хината поставила на стол кофе. — Ваш кофе… — Забудь об этом! Это дело Мей — приносить мне кофе по первому зову. Ты мне нужна для другого, — чтобы закрепить сказанное, в конце Мадара хлопнул ладонью по столу и встал. — Когда вы уже успели спеться с лейтенантом? — прищурился он, вглядываясь в бледнеющую под его натиском Хинату, и отошёл к столу отсутствующего приятеля. — Хьюга, — окликнул её Тобирама, облокотившись на стол, — в следующий раз можешь принести мне кофе. Я пью со сливками и знаю слова благодарности, в отличии от… — Не смей ему что-то носить, — загородил его собой Мадара, встав между Хинатой и Сенджу. — Тебе не нужно кому-то услуживать, чтобы добиться уважения. Меня только слушай, поняла? — Поняла, — кивнула Хината. Пока всё было в точности, как её предупреждала Мей. Рабочие отношения строить с таким человеком оказалось сложнее, чем личные. — Вот, зацени, — взмахнул он увесистой стопкой бумаг, — это твоя работа на сегодня. Садись за мой стол. — С… сюда? — глянула она на большой офисный стул с кожаной обшивкой. Она будто собиралась занять чужое место, и от этого было весьма неловко. — Снова тупишь? Жопу усаживай на этот стул, а не пялься на него. Может, сидя ты будешь более сообразительной. На Хинату сыпалась «лесть» как из рога изобилия. Она понимала, что он не желал показывать Тобираме свою человеческую сторону, но зачем же с такой силой швырять Хьюга на свой стул? — Удобно, да? — самонадеянно спросил он, склонившись над ней. Нет, было неудобно. Сидушка стула от постоянного давления на неё сильно просела в местах контакта с ягодицами и бёдрами Учихи. Да, для него самого образовавшееся «гнездо» было очень удобным, анатомически правильным, но Хината не могла усесться в нём так, чтобы не завалиться на одну сторону в яму. Она подняла на него жалостливый взгляд и натянула до скрипучего неестественную улыбку, соглашаясь с мужчиной. — Слушай внимательно, Хьюга, — резкая смена имени на фамилию резануло слух Хинате, — чтобы не пришлось после повторять ни мне, ни Сенджу. Здесь полный список всех присутствующих на ночной вечеринке. Все имена и определённая информация… — Откуда столько? — У нас свой информатор, который пристально следит за всем, что происходит в вашем университете и не только. Не перебивай, пока я объясняю. — Простите… — Ты берёшь каждого поочерёдно и вносишь всё в эту таблицу. Для наглядности этого парня я уже вбил, а то представляю, что ты тут на печатаешь нам. Мадара притянул стул с сидящей на нём Хинатой впритык к столу. Она не сразу заметила, каким стол был высоким, поэтому высоту кресла пришлось отрегулировать. — Почему вы доверили мне это сделать? — Я устал, — сознался Мадара. По нему было видно, что он нуждался в отдыхе. И двухдневная щетина свежести лицу не придавала, и припухлость тёмных век. — А этим обязана заняться ты, потому что с некоторыми из них ты уже можешь оказаться знакома. Доверяю тебе, — добавил он, положив тяжёлую ладонь на плечо. — Я всё сделаю, Учиха-сенсей. — Снова это «сенсей», — сморщился он. Когда Мадара отстал от неё, Хината принялась за работу. Многие имена были ей незнакомы. Без фотографий она не могла точно сказать: видела ли она их вообще когда-то. И этих имён было в избытке, судя по высоте стопки. — Проследи за ней. Она, конечно, не беспросветная дура, но может перенервничать и что-нибудь натворить, — остерёг Мадара приятеля. — Вы уходите? — Да, Хьюга. — Мужчина залпом выпил всю кружку кофе, принесённого Хинатой. — Немного посплю, приведу себя в порядок и вернусь. Если закончишь до моего прихода, то можешь быть свободна. Отдаю тебя под временное опекунство Тобирамы. — Отдохните как следует, Учиха-сан, — искренне пожелала Хината, и Мадара улыбнулся, ненадолго избавившись от маски тирана. — Тебя из-за компа даже и не видно. Я ушёл! После него осталась грязная кружка на краю стола и лёгкий, медленно растворяющийся мускусный аромат, к которому Хината всё никак не могла привыкнуть, и её бросало в жар. Глянув в сторону Тобирамы, уставившегося на девушку в ответ, Хината не могла подобрать подходящие слова, чтобы достойно выйти из сложившейся ситуации. Просто молча отвернуться может показаться невежливым жестом. — Ну что, за работу? — кинул простую фразу Сенджу. — Да, — выдохнул с облегчением Хината и уткнулась в бумаги, стараясь не думать больше о том, что офицер продолжал за ней пристально следить. Тобирама тоже любил тишину, поэтому с ним работать было комфортнее. Имена и фамилии сменяли друг друга. Они не трогали сердце Хинаты, как и сухие факты, изложенные на бумаге. Это была монотонная работёнка, но информация сама оседала в голове после прочтения. На втором десятке имён Хината натолкнулась на первого знакомого. «Хидан» Она слышала это имя дважды: на той вечеринке Сасори так обратился к беловолосому мужчине, и Дейдара упомянул о нём при разговоре с Сакурой. Фамилия не была указана, что смущало лишь сильнее. «Ладно, Хидан, вот ты и попался. Будешь знать, как спаивать девушек», — быстро собралась с мыслями Хината и застучала пальцами по клавиатуре, вбив с новой строки его имя. «Дебошир. Постоянно влезает в конфликты, поэтому люди сторонятся его. Имеет несколько приводов в полицию за драки, одно за подозрение в изнасиловании, но дело было закрыто. Сам он при личном общении не скрывает содеянного. Особенно опасен в состоянии наркотического опьянения. Не контролирует свои действия. Накачивать наркотиками девушек, а после насиловать их — его излюбленное занятие». — Хината, — окликнул её Тобирама, заметив бледнеющее от страха лицо Хьюга, — ты устала? — Нет, — покачала она головой. Хината снова глянула на красивый ровный почерк, которым были исписаны все листы, и замешкала. — Сенджу-сенсей, мне кажется, этого человека я знаю. — В каком смысле? — Взгляд Тобирамы стал жёстче. — В тот вечер, — сделала она паузу, чтобы мужчина догадался, о каком дне идёт речь, — он был среди остальных. Не уверена на сто процентов, потому что здесь нет фотографий, но имя… Я слышала, как к нему обращались. — Фотографиями и установкой личности займусь я, когда ты закончишь. Не забудь указать его участие в попойке в университете. Если придётся прижать его, то это будет важным показанием. — Но, Сенджу-сенсей, вы только прочтите… Она дрожащей рукой протянула ему лист. Тобирама бегло прочёл. — Да уж, — саркастично протянул он, подняв на Хинату взгляд. В этом тоне она слышала Мадару. — Ну и собутыльники были у тебя. Если есть что добавить к его послужному списку, то допиши. И не удивляйся — такие экземпляры в подобных компаниях частое дело. Возможно, он не последний в твоей работе. — Он настаивал на том, чтобы я выпила. В моём стакане был обнаружен наркотик… не помню какой. Это стоит дописать? — Допиши, — задумчиво протянул Тобирама и стал наблюдать за Хинатой пристальнее, подперев рукой голову. Он шумно вдохнул, будто поймав интересную мысль, и дёрнул головой, потирая пальцами острый подбородок. — Хината, почему он предлагал тебе выпить? Вас там было достаточно, чтобы он пристал к любой из вас. — Я не пью алкоголь. И, наверно, слишком сильно привлекаю этим внимание к себе. А он сидел напротив. — Теперь ты понимаешь, почему Мадара был так зол на тебя? — Он всегда на меня зол, — ушла от ответа Хината. Да, она стала чуточку лучше понимать Мадару. Но больше она так не оступится. Перебирала Хьюга записи одну за другой. Какой лист по счёту? Тридцать четвёртый? «Вот это была толпа. Не удивительно, что Сасори отказался впускать их в свою квартиру. Не только бы его ковры тогда пострадали! Кстати, а где сам Сасори? Придётся сказать о нём, когда найду, как о Хидане», — подумав, Хината тяжело вздохнула. — Сделай перерыв. Отдохни. — Я не устала. Осталось немного. Человек пять. — Хорошо. Не перетруждайся, — устало кинул Тобирама и откинулся на спинку качнувшегося стула, массируя пальцами виски и ненадолго закрыв глаза узкой ладонью. «Сам бы лучше отдохнул…» Хината притянула к себе следующий лист. «Харуно Сакура» От шока пальцы рук свело. Она бы хотела убрать его в сторону, спрятать, желательно, разорвать, но Сенджу был к ней слишком внимателен. Нельзя уже класть на место то, что в твоих руках. — Ты устала, да? Хината вздрогнула. — Да. Спина болит от этого стула. — Понимаю. Трон капитана давно продавлен его величавой задницей, — выплеснув это, Тобирама поёрзал в своём стуле, сдерживая ухмылку. — Я могу сделать вам кофе? — Да, — с недоверием согласился Сенджу. Его нижнее веко задрожало от напряжения. — Со сливками? — с улыбкой повторила Хината, отвлекая его внимание от своей руки, которой она вернула лист на место. — Да. Мей понимающе молчала, помогая Хинате сделать кофе. Девушка выглядела задумчивой, словно за пару часов уже успела познать все тяготы работы с капитаном. «Как мне быть? Дейдара… лжец. Наверняка потащил её туда, хотя обещал не настаивать. Что делать? Все данные написаны от руки. Наверняка их больше нет нигде, пока я не ввела всё в компьютер. Украсть?» — Готово, — мягко отвлекла её от мыслей Мей. — Спасибо, Теруми-сан. — Не обожгись. Хината её не слышала. Это была дежурная благодарность, запрограммированная в её голове. «Нельзя красть. Нельзя. Если Мадара поймает меня, то… Мне страшно…» — Ваш кофе. — Спасибо, — улыбнулся Сенджу, принимая из её рук горячую чашку, даже не поморщившись. Улыбка на его губах была нерасполагающей, больше злорадной. Хината не нашла на неё нужных слов и поспешила за стол. Придвинув стул, девушка украдкой бросила взгляд на полицейского, не спускающего с неё глаз. Они вновь улыбнулись друг другу. «Будь, как оно есть. Сакура уже взрослая девушка. Прости меня, Сакура», — взмолилась Хината от отчаяния и притянула лист с её именем. Её кисть застыла над клавиатурой. Щелчок первой клавиши, и сердце Хинаты сжалось. — Дерьмо, — выругался Тобирама. Кофе стекал по его подбородку и капал на ворот тонкой чёрной водолазки. — Я сейчас вернусь, Хината. Продолжай! — этот приказной тон была так схож с Мадарой. Едва Тобирама исчез за дверью, Хината без лишних колебаний смыла лежащий перед ней лист бумаги и сунула его в сумку. Руки действовали сами по себе. Стыд придёт после, а сейчас Хината должна была использовать возможность. Следующим был Дейдара. Ему Хината не удивилась. И никакими новыми деталями его досье не пестрило: студент, общительный, весёлый парень. Гениальный химик. Мадаре и последней приписки было бы достаточно, чтобы вновь на него взъесться. — Прости. Даже со мной происходят несчастные случаи, — явился Тобирама. Под его пристальным взглядом Хьюга вновь ощутила себя закованной в цепи. «Будет плохо, если Сенджу не отпустит меня, пока не проверит всё. Но без оригинала у него на меня ничего нет». — Я закончила, — объявила она спустя полчаса. Сорок два имени. Хината прокрутила колёсико мышки, листнув в начало списка. В этот самый момент она осознала, что среди них не было Акасуно Сасори. — Быть не может… — тихий шёпот сорвался с её губ. — Раз закончила, то ты свободна. Спасибо за помощь. — Я могу идти? — Да. Остальным я займусь. Хината растерянно встала, взяв в руки сумку. Смятый клочок бумаги лежал на самом верху, и она захлопнула края сумки, осознав своё воровство. — Что-то ещё? — Нет… Нет, я лишь оглядела ещё раз стол: вдруг кого забыла. Из всего списка всего два знакомых имени. — И то много для такой тихони, какой тебя описывает Мадара. К нему не подступиться с ненавязчивым вопросами — Тобирама тут же искал подвох в любом любопытстве или сомнении и делал свои выводы, явно не в пользу Хинаты. Если она заикнётся о Сасори, то тут же станет подругой Сасори — всё предельно ясно, что касается логики полицейских. Мадара был хорошим примером. — До свидания, — поклонилась Хината, прижимая к себе сумку. — Отдыхай… Она и представить себе не могла, как сильно пылает её лживое лицо, пока лёгкий ветерок не обдул его, когда она покинула участок. Хината боялась выпустить сумку из рук. Жалела ли? Нет. Сакура поступила бы так же. Вытащив телефон, заталкивая бумажку на дно бокового кармана, чтобы попытаться о ней забыть, девушка набрала Тен-Тен. — Сакура пришла домой? — задала она вопрос сразу же, как только ей ответили. — Нет её. Если она тебе нужна, почему меня отвлекаешь? — Лишь хотела узнать, пришла ли она, — смутилась Хината. — Не жди меня сегодня. Возможно, я останусь у матери. — Эм, но я… — Тен перебили гудки. — Я же временно инвалид, — жалобно протянула она, сгорбившись. — Для инвалида ты слишком бодро скачешь, — уточнил Неджи и отпил чаю с невозмутимым видом, словно это не была уже третья кружка. — Хината обычно такая ласковая, внимательная, а как дело дошло до меня — кинула даже она. — Тебе звонила Хината-сама? — оживился Неджи. — Она спрашивала что-то обо мне? — Нет. О Сакуре. — Сакуре, — повторил Неджи, бледнея. — Слушай, ты в «файтинги» играешь? — Не люблю детские игры. Мне некогда… — Бежишь, поджав хвост. Трус. — Я не трус… — Трусливый, заносчивый мужик, — продолжала дразнить его Тен-Тен, и это подействовало. Неджи поддался на уговоры. И играл он не так уж и плохо…

***

Мадара вернулся на работу ещё более хмурым, чем уходил, но гладко выбритым и переодетым. Волосы его оставались влажными, когда он вышел из дома, поэтому к приезду они взъерошились и выбились из низкого хвоста, падая на лоб и уши. Это создавало иллюзию гуляющего по его голове ветра, или скорее тайфуна. — Она уже всё закончила? — спросил он, оглядев своё рабочее место. — С полчаса назад ушла. — Молодец. Быстро управилась… — Главное, чтобы качественно, — недружелюбно возразил ему Тобирама. — Ты не прав. Оба этих качества важны. Вот ты, например, ещё возишься, а мог бы уже дела на всех нарколыг и пьяниц распечатать и положить мне на стол. — Это не так просто — откопать все сведения на всех сорока двух человек. — Начни с самых подозрительных. Девок можешь не трогать — они там надолго не задерживаются, как и основная доля молодняка. О них из информации достаточно имён, да пара общих фраз, чтобы поле не пустовало. — Не учи учёного. Тяжело вздохнув, Мадара придирчиво осмотрел стол и собрал все дела, пытаясь уложить листы в ровную стопку, чтобы запереть их в своём ящике на недолгий срок для перестраховки. Он просидел с информатором до самого утра, собирая эти данные. Мёрз в непонятном заброшенном подвале, чтобы не раскрыть перед другими личности доносчика. — Сорок три человека, — цокнул он языком и покачал головой, представляя эту толпу, — а Дейдара любитель гульнуть на широкую ногу. — Сорок два, Мадара. Ты явно не спал… — Сорок три, — настойчиво повторил Учиха, хлопнув стопкой о край стола. Тобирама прокрутил колесо мыши — вниз-вверх — и беззвучно выругался. — У меня здесь внесено ровно сорок два. Раз так уверен в себе, то проверяй не меня, а мелкую, — голос Сенджу стал твёрже. В этот раз настала очередь Мадары выругаться, и не так тихо, как это сделал его друг. Он пересчитал листы. Его лицо бледнело, искажалось гримасой негодования и гнева, и тихое рычание счёта вслух нарастало. Мадара не верил. Тряхнул головой, отогнав сон, и вновь пересчитал каждый исписанный лист. — Маленькая сука! — вырвался его крик в стенах кабинета, и мужчина поспешил к двери. — Не смей уходить с рабочего места, пока я не притащу эту змею, — пригрозил он Тобираме. Сейчас хаос на его голове выглядел весьма кстати его яркой эмоции, готовой разрушить всё на своём пути. В доме матери было тихо и довольно прохладно. От автобусной остановки минут десять ходу, но Хинате повезло, и она встретила отца Шикамару по пути сюда. Шикаку-сан с радостью подкинул девушку до дому на своём новеньком хетчбеке, уверяя её в том, что жена не будет ругаться, если он немного задержится. — Мам, я дома, — предупредила Хината, зайдя в гостиную. Не было слышно ни мяуканья Хиро, ни голоса брата. Но сёдзи были раздвинуты. Испугавшись мести Мадары, Хината выключила телефон и приехала в свою личную крепость, где могла почувствовать себя в безопасности. Это была её территория, где Учиха не имел особой власти. Больше ей некуда было пойти, чтобы ненадолго спрятаться. Если Мадара обнаружит пропажу, то наказание её настигнет очень быстро. Но хотя бы сейчас, хотя бы сегодня перевести дух и собраться с силами. — Мам… — голос её осип от дрожи. Хината раздвинула двери в спальню матери, и дом наполнился жизнью. Хироми сидела напротив своего туалетного столика, нанося лёгкий макияж, внимательно разглядывая собственное отражение в большом овальном зеркале. Она нанесла тонким слоем помаду нежного полупрозрачного персикового оттенка, кривя рот, а после сомкнула губы, поглотив на мгновение всю их полноту, и её уста налились кровью. — Ками-сама! — воскликнула она от испуга, заметив в отражении дочь. Похлопывая себя по груди, женщина быстро успокоилась и с облегчением выдохнула: — Ты меня испугала, дорогая. Хорошо, что не тушь была в моих руках. — Мам… — снова повторила свой зов Хината, будто выбившись из сил. — Что произошло? — спросила тут же Хироми, отбросив все дела. Лицо её сделалось серьёзным, напряжённым, а губы, всего пару минут назад пышущие здоровьем, побледнели. Она прочувствовала настроение дочери всего с одного слога, с одного тяжёлого, вымученного вздоха. Хироми встала с пола и подошла к ней, беря её руки в свои ладони, отогревая их. — Ничего, — с тяжёлым сердцем солгала Хината, цепляясь пальцами за нежнейшие руки матери. Страх исчезал в этом трепете. Хироми была сильной женщиной, способной взвалить на себя и чужие проблемы, но Хината никогда не хотела стать этой самой проблемой. — Просто соскучилась. — Я тоже, — кивнула Хироми и обхватила ладонями бледные щёки дочери. — Это так неожиданно, — смущённо улыбнулась она, — что ты решила ни с того ни с сего приехать. Так давно мы не оставались вдвоём. — Да. От чашки твоего чая я не отказалась бы, — рассмеялась Хината. Её мама. Её ладони принадлежат Хинате и Саске — больше никому. Её тепло… — Кстати о чае, — протянула женщина, и её брови вновь нахмурились. — Я обещала навестить твоего дедушку… — Не прерывая с дочерью зрительный контакт, она спросила: — Ты со мной? — Я… эм… нет, мам. Я подожду тебя дома. Слишком устала, даже чтобы улыбаться. — Хорошо. Я не буду задерживаться, и мы проведём вечер втроём. Можно посмотреть какой-нибудь фильм, — предложила Хироми, продолжив свои сборы. — Не думаю, что Саске будет этому рад. Не любит он с нами мелодрамки смотреть. — А у него есть выбор? — хитро улыбнулась Хироми. Хината посмеялась в ответ. — Где Хиро? — Не знаю, — погрустнела женщина, вспомнив о чём-то. — Думаю, он лежит на подушке Саске, скучая. Ему уже тяжело бегать по саду, он много спит. Твой брат и кот неразлучны, поэтому Хиро всегда в его комнате, даже когда Саске дома нет. — Запах. — Да. Родной запах… — А Саске? — У Наруто. В последнее время они так часто ночуют друг у друга, что я начинаю переживать. То Хиро, то Наруто — твой брат совсем не умеет нормальных друзей заводить? Он в таком возрасте, когда уже начинают интересоваться девушками, а не диетическим кормом для старого кота и велопрогулками с другом под луной. — Ты преувеличиваешь, — едва сдерживала смех Хината. — Наруто хороший парень. — Да. Не спорю, очень милый и забавный. Мне он как сын. Но он — парень. — У всех свои недостатки, мам.

***

Неджи стучал пальцами по джойстику аккуратно, сдерживая свои эмоции и контролирую игру, а Тен-Тен быстро вышла из себя и бранилась, проигрывая юноше в игровой схватке, где ей не было равных до этого момента. — Чёрт, — зашипела она, ёрзая на подушках, — я не проиграю! — Не упрямься, — неожиданно мягко произнёс Неджи. — Что? Тен-Тен обернулась на его голос, при звуке которого на шее у линии волос выступили мурашки. Мелодия возвестила о конце поединка, и Неджи еле уловимо улыбнулся ей. Это была простая, добрая улыбка, но во взгляде читалось мальчишечье ликование. И чем дольше они смотрели друг на друга, тем шире становилась его улыбка, до появления на щеках небольших ямочек, как у его двоюродной сестры. Звонок отвлёк их. Тен с трудом поднялась с подушек, чувствуя, как краснеют её щёки под его внимательным взглядом, и одёрнула руку, когда Неджи хотел ей помочь сохранить равновесие. У него длинные тонкие пальцы и крупные ладони; от желания единственная уцелевшая после аварии нога подкашивалась. С большим усилием Тен допрыгала до двери и открыла гостю. Её тут же сшиб с ног влетевший мужчина. — Где она? — не тратя время на приветствие, прикрикнул на растерявшуюся Тен Мадара, снимая с себя ботинки. — Кто? — Хината. — Её нет, — отползла к стене Такахаши, чтобы подняться. — Подождите, вы же тот придурок полицейский, который угрожал нам в участке! Лицо Мадары сморщилось при возгласе этой наглой девчонки, как от порции сочного кислого лимона, и Учиха ткнул в её сторону пальцем, повелев молчать. Он почти вбежал на лестницу, где находилась комната Хинаты. — Сучара, — продолжала ругаться Тен, особенно остро чувствуя своё бессилие. Бранная речь из её уст, произносимая очень высоким, поющим голоском, звучала вполне мило. Хотя Неджи на дух не переносил ругающихся женщин. — Поднимайся, — попросил он её, приподняв за угловатые плечи. Теперь Хьюга выглядел обеспокоенным и — Тен ойкнула — действительно злым. — Я сам с ним разберусь. — Её нет там, — бурчал Мадара, запыхавшись. — Где Хината? — Вам уже сказали, что здесь нет Хинаты-сама. Покиньте квартиру, — предстал перед ним Неджи, сжимая кулаки. Мадара окинул его взглядом с головы до ног, и брови его удивлённо приподнялись, а насмешливая ухмылка медленно расползлась на лице, когда он заметил трусы и обнажённые ноги вечно собранного, идеального Неджи. — Простите, что помешал вашим развлечениям, — едва не хохотал он. — Чёрт, — тихо выругался Неджи и принял из рук припрыгавшей ему на подмогу Тен подушку, которой прикрылся от неприятного взгляда. — Вали из дома, сказали же! — Поверь, у меня нет никакого желания тусовать с эксгибиционистами. Повтори ещё разок, — указал он на Тен, — где Хината? — Понятия не имею, — солгала Тен-Тен. — А я догадываюсь, кажется… — Он прошёл мимо Неджи к двери и звонко шлёпнул юношу по ягодицам. От сильного удара Неджи ошарашенно вылупил свои глаза и напрягся. — Отличные труселя, аптекарь. — Что за хрен? Откуда у него такой интерес к малышке Хинате? Неужели… — умолкла внезапно Тен, надумывая причины, и по постепенно темнеющим глазам Неджи догадывался, насколько недобрые её домыслы. — Ничего из того, о чём ты могла подумать, — вернулся к столу Неджи, прикрываясь по-прежнему подушкой. — Он что-то сродни отчима Хинате. По крайней мере Хироми-сама уже почти добилась разрешения от старейшины на свадьбу. — Очуметь, — плюхнулась рядом на подушку Тен, едва не навалившись на парня, и Неджи пришлось придержать её. — Я не знаю, от какой новости больше охренела: от того, что отчим Хинаты — садист-полицейский, с очень страшными и пугающими манерами, или то, что в вашей семье нужно разрешение какого-то старейшины, чтобы жениться. — Не какого-то, Такахаши-сан. Старейшина — наш с Хинатой дедушка, поэтому помолчи, — схватился Хьюга за телефон. — Такахаши-сан? — переспросила Тен, и голос её взвизгнул. — Ты совсем больной? Неджи зажал ей рот ладонью и попросил замолчать, набирая нужный номер. До Хинаты не дозвониться. — Плохо дело. Придётся поискать номер Саске по знакомым… — Зачем? — У меня плохое предчувствие, что Мадара направился именно туда. Мои брюки высохли? — Тен-Тен отрицательно качнула головой. — Мне нужен кто-то, кто защитит Хинату-сама вместо меня. Я готов пойти даже на то, чтобы просить помощи у Саске.

***

В комнате Хинаты всё было по-прежнему, будто она покинула её только утром, и вся неделя действительно была миражом. Поставив сумку у кровати, Хината, задумавшись, задержалась у окна. Вокруг было так тихо, убаюкивающе спокойно, что она не могла упустить возможность насладиться источаемым умиротворением. Уходя, Хироми обещала не задерживаться в доме старейшины, но Хинате было достаточно просто знать, что к ночи мать вернётся. Находиться одной в этих стенах не хотелось. Скинув с себя брюки и блузу, девушка избегала зеркала, снимая нижнее бельё. Распустила волосы, почесав уставшую кожу головы от тяжёлого пучка, и обмоталась полотенцем, чтобы дойти до ванной комнаты и освежиться после тяжёлого дня. Шлёпая босыми ногами по холодному полу не устеленному татами, она закрыла за собой дверь, и журчание воды вытеснило собой тишину. Мадара остановил автомобиль у знакомых ворот. Он гнал на высокой скорости по опасному участку дороги, и время, затраченное на поездку в другой город, заняло вдвое меньше времени. Но предупреждать Хироми о своём приезде он не стал, потому что незнающая всей ситуации женщина могла разболтать и дочери. А этого Мадара хотел меньше всего. Он пробежал как можно тише по двору, вошёл в дом и огляделся: среди сложенных на полках невысокого шкафчика пар обуви он приметил лакированные оксфорды на изящных низких каблуках, выделяющиеся своим маленьким размером среди ботинок и туфель Саске. Мадара не был точно в этом уверен, потому что не имел обыкновения разглядывать одежду Хинаты, чтобы не давать ей ложных поводов, но именно они сегодня были на девушке. Что-то со шнуровкой и блеском — этого достаточно оказалось, чтобы их вспомнить. — Попалась. Прислушавшись к шуму, Мадара прошёл по коридору и заглянул в спальню Хироми, гостиную и постучал в спальни детей, дожидаясь ответа, но никто не откликался. Расправив плечи, он вернулся к ванной комнаты и набрал в лёгкие воздуха, чтобы его крик был гораздо громче. — Привет, Хината! Я нашёл тебя! — Учиха-сенсей… — робко откликнулась девушка и умолкла. В порыве страха даже попыталась утопиться, но передумала. — Открывай, — зашипел Мадара, прокручивая до хруста дверную ручку. — Хината! Его вскрик дошёл до той стороны двери. Вода перестала литься, но Хината не спешила прерывать своё молчание. — Открой сейчас же, воришка. — О чём вы? — Ты знаешь, о чём я говорю. Выходи. — Я голая… — возразила Хината и сжалась, прижав колени к груди. Голос Мадары касался её обнажённой кожи и ложился на плечи, словно снежинки из мурашек. — У меня нет времени играть с тобой, соплячка! Я догадываюсь, что ты голая, поэтому прикрой свой прелестный зад и явись предо мной. Выйди сейчас же, иначе я выломаю дверь! — Но я голая… Мадара поджал губы, запечатывая в себе бранные слова, и отшагнул от двери. — Тебе стоит сейчас же что-нибудь накинуть на себя, Хината, — предупредил он её прежде, чем налететь плечом на дверь. Удар — и дверной проём захрустел. После небольшого перерыва последовал ещё удар, к которому Мадара не прилагал особых усилий — такую хлипкую дверцу снести с петель очень легко, особенно с его массой тела, но мужчина не ставил перед собой подобную цель. Все его действия были направленны на запугивание. Дверь распахнулась, и на пороге стояла бледная от ужаса Хината. С её мокрых волос струилась вода и впитывалась в тёмно-синее большое полотенце, которым девушка обмотала своё тело наспех, хотя его едва хватало, чтобы полностью закрыть бёдра, до сих пор влажные, как и тонкие кисти рук, придерживающие край полотенца на груди. Мадара едва не налетел на неё от неожиданности, но вовремя выставил руки, схватившись за стены. — У меня… нет ничего, — промямлила Хината, смущённо пытаясь прикрыться за скрипящей дверью. — Откуда ты тогда знаешь, что я от тебя хочу? — угрожающе сощурился Мадара и шагнул к ней. — Вы назвали меня воровкой! — вскрикнула Хината и попыталась вытолкнуть Учиху из ванной. Мадара легко перехватил её руку и вытянул девушку из комнаты. — Отпустите! — Отдай мне личное дело, которое стащила! — Больно, — жалобно зашипела Хината. Её кисть выворачивали. Кожу жгло, и она быстро начала краснеть. — Немедленно сделай то, что я тебе велю! — Какого чёрта? — с усилием выдавил из себя Саске, застав отца, силой тянущего за собой его полуобнажённую сестру. — Эй-эй, — объявился рядом с ним светловолосый парнишка, дёрнув напряжённого друга за плечо, — это что за мужик, Саске? — Не вмешивайся, — прикрикнул на сына Мадара, слишком грубо дёрнув Хинату, не рассчитав силы из-за эмоций. Хьюга с трудом удерживала полотенце на своём теле одной рукой. И Мадара, и Саске были очень вспыльчивыми. Они цеплялись своими грубыми пальцами в руки, плечи Хинаты, будто хотели впиться в неё когтями, чтобы отобрать. Её дёргало из стороны в сторону, пока перебранка отца и сына не перешла в мордобой. Саске замахнулся и вмазал кулаком, но промахнулся им мимо лица. Опытный Мадара ловко увернулся и схватил сына за горло, чтобы зафиксировать его на расстоянии от себя. Почувствовав свободу, Хината кинулась бежать. Её попытался поймать Мадара, осознавший свою оплошность, и потянулся за отдаляющейся девушкой, но упал в узком коридоре. Об него споткнулся Саске и повалил вслед за собой. — А-а! — завопила Хината, скукожившись. На неё поднялись две пары тёмных глаз. От увиденного Мадара сжал в ладони полотенце, случайно стянутое с Хьюга. — Х… Хината-чан, — дрожащим голосом окликнул её Наруто, наблюдавший всё это время со стороны, и попытался подать ей полотенце, но пальцы Мадары свело судорогой. — Прикройся… — Не смотри! — расплакалась она, пытаясь закрыться руками. Саске накрыл ладонью глаза отца прежде, чем она взвизгнула в отчаянии. Мадара проделал то же самое с сыном, заодно с силой хлопнув по любопытному лицу Наруто, чтобы наощупь прикрыть его наглые голубые глаза, которые он таращил на девушку, но снова перестарался, и мальчик впечатался головой в стену. — Я убью тебя! — продолжили выяснять отношения Мадара и Саске, когда Хината спряталась в комнате. — Кишка тонка, сосунок. Я тебе уже сказал, не мешай мне. — Ублюдок, что тебе нужно от моей сестры? Ворот футболки Мадары снова оказался сжат в кулаках разъярённого Саске. Он может и был ещё ребёнком, но не уступал в росте отцу и был крепким юношей. — Хината взяла кое-что из материалов дела и хотела это скрыть от меня. Я пришёл вернуть, но она воспротивилась. Вот и всё. — А без насилия ты не умеешь решать свои проблемы? — А ты? — задал ответный вопрос Мадара, и Саске разжал пальцы, откинув от отца руки, словно от огня. — Если всё так, как ты и сказал, то просто поговори с Хинатой, не повышая на неё голос и, тем более, не распуская руки. — Моя голова, — жалобно протянул Наруто, почёсывая ушиб, заодно взъерошивая и без того торчащие в беспорядке блондинистые волосы. — Зачем нужно было меня бить? — Скажи вообще спасибо, что твои глаза на месте, — воскликнул Саске, но без злости, с которой совсем недавно налетел на Учиху. — Я вообще бы убил, — добавил Мадара, хрустнув кулаком, и Наруто по-детски надул свои пухлые губы. — Я лишь хотел помочь Хинате-чан, — буркнул он. После позорного несчастного случая Хината заперлась в комнате. Но даже без этого никто больше не беспокоил её, пока она избавлялась вместе со слезами от тяжёлого, удушающего, мучительно въедливого чувства стыда. Поначалу это был жгучий зуд на теле, в тех местах, куда упали взгляды мужчин. Хината укуталась в одеяло, замоталась с головой, пытаясь отогреться, но озноб, из-за которого её трясло, не проходил. Волосы уже немного подсохли, а постельное бельё сделалось влажным. Она оделась, выдохнула так резко, что трахею сжало от давления, и глянула ещё раз на своё отражение — припухшие и покрасневшие веки выдавали её слабость. — Учиха-сан, — робко она позвала его, выйдя из комнаты. Коридор был пуст, но Мадара вышел на её зов из спальни Хироми. — Зайдите, — пригласила она его к себе, пряча глаза за волосами. Мадара нахмурился и вошёл в девичью комнату. Движения его казались гораздо скованней, чем обычно. Он скрестил руки на груди и остановился сразу за порогом, ожидая дальнейших действий Хинаты, одновременно сдерживая себя, чтобы вновь не довести её до слёз. — Я хотела признаться, — пояснила девушка, выкручивая от смущения свои пальцы рук. Мадара поднял на неё взгляд, немного наклонив голову вбок. От его молчания Хинату бросало в пот, и она отвернулась. Порывшись в сумке, Хината достала злосчастный лист бумаги, который значил для Мадары гораздо больше, чем могло показаться на первый взгляд. — Простите… Мадара резким движением выхватил скомканный лист из её рук и развернул его, нервничая и пытаясь расправить все заломы. — С хрупкими вещами нужно обращаться бережно, — пробурчал он и указал на кровать, спрашивая разрешения присесть. Хината кивнула, и мужчина сел на самый край. Матрас под ним сильно подмялся. У Мадары было плохое зрение, из-за чего он сильно щурил глаза, читая что-то, и лицо его выглядело сильно напряжённым. — Харуно Сакура, — хмыкнул он, но тут же сделался серьёзным. Это была нервная ухмылка. — Девушка Дейдары, значит… Это одна из твоих симпатичных подружек? — Простите меня. Мне очень стыдно. Я никогда раньше не делала ничего подобного. Правда, простите, — тараторила Хината, продолжая выкручивать свои пальцы. Она могла вот-вот расплакаться, и тогда на Мадару обрушился бы гнев Саске и, возможно, Хироми, если она, по несчастливой случайности, вернулась бы именно сейчас. — Я знаю, что ты сделала это, поддавшись эмоциям, — неожиданно произнёс Мадара и накрыл своей ладонью её сцепленные пальцы. От его прикосновения Хината онемела, превратившись в бледное изваяние. — Но, — Мадара сжал свои пальцы, и лицо его приняло привычное хмурое очертание, — ты мне солгала. Который раз? На что ты рассчитывала? Мне казалось, что ещё при первой встрече я довольно ясно дал понять, что ненавижу ложь больше всего на свете. Ты в тот вечер показалась мне очень рассудительной и смышлёной, но оказалось, что это тоже было притворством. Понимаешь, почему я жопу рвал за эту бумажку? — Хината покачала головой, краснея. — Нет? Да потому что это был знак моего доверия тебе. А ты подвела. Думала, что умнее меня? — Не… Нет, Учиха-сан… — Не мямли! — Нет. Я уважаю вас, — вздрогнула Хината. — Нет больше доверия к твоим словам. Сядь, — потянул её к кровати Мадара, — вот так. Если собираешься и дальше творить подобную фигню, то больше не появляйся в участке. Я хочу помочь, а ты мне лжёшь. Наши отношения на грани. — Помочь? — Да. — Это не помощь, Учиха-сан. Вы пытаетесь закрыть моих друзей, — вспылила Хината и вскочила на ноги. Мадара силой усадил её ближе к себе. Очень близко, что она чувствовала тепло его плеча. — А кто виноват в этом? Я? Помочь тебе не равносильно по смыслу «помочь отмазать моих друзей». Эти ребята сами делают выбор, вне нашего мнения, и нет в этом ни твоей, ни, тем более, моей вины, что их путь неправильный. Хватит пытаться всех спасти. Прислушайся ко мне, наконец! — Я просила Сакуру не идти… Не назвала причину, конечно, потому что не хочу, чтобы кто-то знал о нас с вами, но она всё равно обещала подумать. А после каким-то образом оказалась в этом списке. — Вот тебе ответ на твои сомнения. Она сама пришла с Дейдарой. Её никто не тащил туда силой. Это её ответ на твою заботу. — Сакура — хороший человек. Самый лучший… — Это уже не твоя забота, и хватит об этом. Слышать ничего не хочу. Завтра, — начал Мадара, уставившись на противоположную стену, увешенную фотографиями, — ты едешь со мной в участок и больше никогда не смеешь мне мешать. — Я не хочу… — Умолкни и сделай. Хироми ничего о случившемся мы не скажем. Саске поддержал меня во мнении, потому что ей не следует волноваться о том, что её дочь пытается покрывать преступников. Встаём в шесть, — закончил он и встал, направившись к двери. — Учиха-сан, что вы намереваетесь теперь делать? Не трогайте Сакуру… или я буду вынуждена ей всё рассказать. — Заткнись! — прикрикнул Мадара. Заметив испуг на лице Хинаты, он выдохнул, но уже не мог успокоить себя. Редко его выводили из себя столь легко. — Поступай, как знаешь, раз смелая. Но была бы ты парнем — я бы не словами тебя проучил, Хината, — зло прорычал он и ушёл, хлопнув дверью и оставив Хинату одну. Когда Хироми вернулась домой, её ждал новый сюрприз: Мадара, Саске и Хината сидели за одним столом и молча попивали чай. Болтал только Наруто, а Саске с Хинатой лишь кивали, чтобы парень не чувствовал себя неуютно рядом. — Надо же, — удивлённо воскликнула Хироми, и её наконец заметили. Наруто счастливо улыбнулся, так резко обернувшись на голос за спиной, что едва не свалился вместе с пошатнувшимся стулом. — Хироми-сан, добрый вечер! — Добрый, Наруто. Что-то всё-таки произошло, раз меня решили все разом навестить без предупреждения? — спросила женщина, переведя взгляд на Мадару. Он сделал большой глоток, внимательно изучая Хироми, и натянул улыбку. — Привет, дорогая. При этой скупой фразе Саске с Хинатой обменялись саркастическими взглядами. — У нас с Хинатой остались незаконченные дела, поэтому решили их завершить здесь, — расставил он руки, ладонями вверх, — ведь я так редко могу увидеться с тобой. Предательский чай встрял в горле, и Хината сдавленно закашляла. — Работа, работа — только и слышу это от тебя. Теперь и дочь мою нагружаешь. На ней лица не было, когда она пришла, — Хироми не высказывала претензий, но сделала свои собственные выводы из всего происходящего. — Неужели я так завалил работой твою дочурку, что она вернулась едва живая? — задав вопрос, Мадара глянул на Хинату исподлобья, впервые повернувшись к ней после их разговора. — Она не скажет, но не мог бы ты быть помягче? — Хироми с улыбкой склонилась к мужчине, мягко коснувшись его губ своими, пока Мадара пронизывая взглядом её дочь. — Конечно, — нервно улыбнулся Учиха, — впредь буду лучше о ней заботиться, — недобро добавил он. — Наруто, не желаешь лапши? — С удовольствием, Хироми-сан! — радостно последовал за ней Наруто на кухню, радуясь возможности свалить из этой тухлой компании. Он стал невольным свидетелем того, чего не пожелал бы и врагу, потому что забыть о чём-то подобном было тяжело, даже под натиском угроз Мадары и Саске, и теперь он всё время возвращался к воспоминаниям, глядя на Хинату. На милую тихоню с доброй улыбкой — увиденное перечеркнуло его мышление. — Почему он бегает за твоей матерью как голодный щенок? — У Наруто нет матери. Он воспитывался своим крёстным отцом, которого чаще всего нет дома, а женщины, которых он приводил, не особо годились на роль прилежных матерей. Он восхищается мамой, — пояснил Саске. Хината сникла, тоже зная о проблемах Наруто, о которых сам Узумаки не любил болтать. — А Хироми и рада всем помочь, всех обогреть, как Мать Тереза, — со злостью процедил Мадара. — Как кое-кто… Хината задрожала. После позднего ужина она натолкнулась на Мадару в саду, заметив его в темени деревьев по огоньку зажжённой сигареты. Он не был рад её компании, но подвинулся, уступив ей место на отсыревшей из-за недавных дождей скамье. — Спасибо, — поблагодарила она. Мужчина лишь кивнул. Дым окутывал её, въедался в волосы, и ненадолго Хината почувствовала уединение с Мадарой, поделившегося с ней этим ранее неприятным запахом. — Я буду впредь стараться не подвести вас. Только не ненавидьте меня… — Как ты меня? — Я не, — возмутилась Хината, подняв голову. Мадара смотрел прямо на неё. — Немного, иногда, — сникла она вновь. — Настолько сильно? — Я не знаю… Он долго и пристально на неё смотрел, напоследок окинув взглядом фигуру, пока она не видит, и отвёл глаза, задумавшись о чём-то своём, выпуская дым через нос. — С тобой на первый взгляд так легко, а на деле трудно. Я понял свои ошибки, и впредь мы сработаемся без подобных эксцессов. Я тебе это гарантирую. — Да, — улыбнулась Хината, — я буду стараться изо всех сил. — Отлично. Начнём завтра, — согласился он, и глаза его недобро блеснули в темноте, отразив маленький огонёк сигареты. Этот взгляд был столь же тёмен, как и переполненный злостью Саске, заметивший пугающие его перемены в поведении сестры рядом с его отцом. Мадара смотрел на неё слишком часто, и Хината ощущала его внимание кожей, будто грубые прикосновения, реагируя слишком эмоционально. Матери доставалось всё меньше заботы — недостаточно из того, что она заслуживала, а Хината получала больше, чем должна была. И что-то подсказывало Саске, что она и сама хотела этого внимания. Предостерёгший сегодня Саске по телефону Неджи оказался прав: «Этот мужчина опасен для Хинаты-сама».