Те, кто помнят

      Феттел рассеянно посмотрел по сторонам в поисках окуляров камер, но невооруженным взглядом их было не видно. Он оказался совсем сбитым с толку – такое неожиданное столкновение с предметом своих поисков не было рассмотрено в его многообразных планах. Силясь подавить свои разбушевавшиеся разнообразные эмоции, телепат выдавил из себя измученную, нервную ухмылку. Почему-то под пристальным взглядом этого мальца ему стало неуютно и некомфортно, будто его уже успели прочесть за одну миллисекунду.       – Ты знаешь, я искал тебя, – начал Феттел и доброжелательно улыбнулся, насколько только мог вложить в свой привычный оскал доброжелательности. Одетый в белые рубашку с коротким рукавом и бриджи мальчишка удивленно приподнял густые черные брови, и телепат засомневался, понимает ли тот его речь. Он на мгновение задумался, прикидывая, в каком возрасте человеческие отпрыски начинают мяукать и всячески издавать понятные взрослой особи того же вида звуки. – Ты понимаешь меня?       Малыш вздернул головой, смахивая на бок длинные до ушей черные волосы, и нахмурился. Он повернулся на стульчике, выбираясь из-за стола, и поставил на пол ножки, обутые в резиновые сандалии, которые до этого беспечно болтали на весу. Осмысленное выражение лица мальчишки внушало в Феттела шаткую уверенность, что его слова может и не дошли до осознания, то, по крайней мере, не испугали: уж он-то привык видеть в глазах оппонентов либо страх, либо ненависть. Он раскрыл рот в еще одной попытке донести до ребенка свои мысли, как раздался тонкий, но строгий голосок.       – Вы забыли поздороваться.       Феттел уловил в этих словах совсем не детский укор: так грозят пальцем нашкодившему, ненароком разбившему стекло футбольным мячом чаду. Телепат снисходительно улыбнулся, с тошнотой ощущая свое смущение, и переступил с ноги на ногу.       – Да… Ты прав.       – Конечно, прав, – грубо отозвался малыш, и губы Феттела растянулись в оскале – истинный самородок, само воплощение силы во плоти.       – У тебя есть имя?       – Имя? – ребенок искренне удивился, и лицо телепата помрачнело. – Они называют меня Треасом. Мне не нравится.       – «Третий».       Прошептал Феттел и бездумно шагнул к своему новому собеседнику. Полный укора и гнева взгляд наивно-детских, но удивительно зрелых глаз темно-изумрудного цвета засверлил телепата. Он остановился, всего на мгновение, но сделал еще пару шагов и оказался напротив малыша.       – А ты?       Твердо вопросил тот и вперил испытывающий взгляд в незваного гостя, запрокинув голову из-за его роста. Феттел опустился перед ним на колени и приветственным жестом протянул ладонь. Изумрудные глаза строго проследили за ним.       – Пакстон Феттел.       Мальчишка перевел взгляд на пылающую протянутую руку, нахмурился, словно что-то тщательно обдумывая, и жестким тоном осведомился.       – Ты плохой, да?       Феттел замер, искренне удивившись такому неожиданному вопросу, который застал его врасплох. Он заискивающе улыбнулся, подбирая слова, и нервно облизнул губы – такой жест был неприемлем для телепата. Собравшись с мыслями, он решил безоружно отшутиться.       – Если учитывать рамки межчеловеческой морали и федеральные законы… – Феттел усмехнулся и потупил взор. – Нет, я определенно не положительный.       – То есть у тебя отсутствует протон?       – Протон?.. – телепат непонимающе моргнул, опуская протянутую руку, но в нее неожиданно вложились детские пальцы и взрослым жестом на удивление крепко пожали. – А… Кажется, понял. Увлекаешься ядерной физикой?       Феттел лукаво улыбнулся, снисходительно прощая явные детские ошибки, и малыш покачал головой, с грустью потупив глаза.       – Я бы хотел, но много чего не понимаю. Они говорят, что мне еще рано, – он кивком указал на разноцветную башню из кубиков, и телепат с наигранным сочувствием покачал головой.       – Сколько тебе лет… Треас?.. Три?       Малыш утвердительно кивнул и нахмурил черные брови. Телепат усмехнулся, склонив голову набок.       – И как же мне к тебе обращаться?       – С твоих уст это звучит не так сухо и… по-латински. Треас, так Треас, – устало вздохнул ребенок, и Феттел кивнул, ощущая в своей ладони невесомую детскую руку. Самого телепата латынью особенно не загружали, но изученный базис крепко засел в его голове. Треас подбородком указал на их сцепленные руки. – Я думал, будет жечь.       – Не хотелось бы, чтобы тебе было больно.       «Раньше времени», – уже мысленно додумал телепат и жестко усмехнулся.       В его памяти всколыхнулся тот момент прошлого, когда его собственное сознание влилось в разум брата, оттесняя его в сторону. Тогда-то Феттел, избавившись от надоедливых замашек Пойнтмена об уничтожении третьего ребенка Альмы Вейд, поглотил ее тело. Следующим должен был быть младший брат, сила которого должна была сделать самого Феттела неуязвимым и богоподобным. Но в момент, когда колени Оперативника утопали в крови матери, до него добралась полиция. Все планы телепата рухнули, когда старшего брата заковали в наручники и упекли в психбольницу, в которой сознания обоих провалились в глубокую, двухгодовалую кому, а третьего ребенка Альмы унесли из-под его носа. Но теперь-то Феттел не намерен был отступать, теперь, когда объект его поисков, его невероятной силы находился совсем рядом, стоило лишь протянуть руку…       Телепат пришел в себя, тряхнул головой и нехотя разжал пальцы, выпуская детскую ладонь: он боялся, что стоит ему отпустить свою жертву, она вновь извернется и ускользнет от него.       – Ты пришел забрать меня?       – Да, – лаконично и честно признался мужчина, понимая, что ложь может сыграть с ним жестокую шутку. Треас кивнул и ненадолго задумался.       – Зачем?       Феттел ожидал этого вопроса, но так и не смог к нему подготовиться за все время своих поисков, отвлекаемый шагающими консервными банками с оружием наперевес. Он равнодушно повел плечом.       – Потому что ты… – телепат запнулся, ловя себя на мысли, что не может озвучить истинную причину вслух. Краем языка он облизнул уголок рта и усмехнулся. – Потому что ты должен быть свободным.       – Я не в заточении.       – Послушай…       – Твое сознание очень спутанное и горячее, словно в твою голову вложили раскаленные угли. Ты бы хотел высыпать их, не так ли? – сверлящий взгляд ярких глаз, который невозможно удержать – почти как у матери.       – Наверное… – отмахнулся телепат, угрюмо понимая, что знамя инициативы давно уже не в его руках.       – Ты мой папа?       Феттел застыл, окончательно сбитый столку этим вопросом. Потупив глаза, он повел плечом и заискивающе улыбнулся.       – Брат. У тебя их два.       – А-а-а. Прототипы проекта «Источник».       Феттел удивился от такой осведомленности: похоже «Армахем» все-таки умеет учиться на своих ошибках. Он вяло отмахнулся и поднялся на ноги. Бросив нетерпимый беглый взгляд на дверь, телепат нехотя обернулся на тихий детский голос.       – Куда мы пойдем?       – Хм… – теперь настала очередь задуматься мужчине, и он мягко проговорил. – Домой.       Не терпя больше возражений и запозданий, Феттел пересек камеру. Когда дверь с шипением раскрылась, он выглянул в коридор. Стены и потолок были обычными, реальными, с кое-где потрескавшейся штукатуркой. Раскрытые, закороченные двери уводили в однотипные камеры, а в конце тоннеля виднелся переход на следующий ярус. Телепат вышел из комнаты, мимолетно обернулся, проверяя, последовал ли за ним ребенок, и зашагал по коридору, отметая в голове мысли о недавней галлюцинации из его снов. Он прошествовал мимо раскрытых дверей, мельком заглядывая в незанятые камеры, и добрался до перехода.       – Пакстон?.. – где-то сбоку послышался тихий зов, и телепат почувствовал, как в его ладонь вложились маленькие пальцы. Не обращая внимания на этот тонкий жест, он продолжил чеканным шагом шествовать по следующему коридору и промычал в ответ что-то не однозначное. – Ты ведь хочешь забрать мою силу?       Феттел примерз к месту и повернулся, взглянув на младшего брата, который отчаянно сжимал его руку и смотрел вперед блестящими от слез глазами. Телепат попытался вложить в свой голос снисхождение и легкую небрежность.       – Послушай…       – Ты ведь взрослый. Все взрослые сильные, – не отступал ребенок, и по его лицу покатились крупные горошины слез.       – Не достаточно…       – Не достаточно для чего?! Отомстить за маму?       Треас поднял влажные глаза на телепата, снова оборвав его мысли, и все слова Феттела застряли в горле. Изменившимся от слез голосом ребенок проговорил, глядя снизу на брата.       – Я знаю, тебе было больно. Ты и сейчас болеешь. Я чувствую это через твою руку, – Треас сжал губы до синевы, силясь справиться со своими стекающими слезами, что никак ему не удавалось. Ломанным голосом он тихо добавил. – Я… Я не хочу умирать…       Феттел молча смотрел на малыша, замечая некоторое визуальное сходство с его биологическим отцом – оперативником отряда специального назначения «Темный сигнал». Майкл Беккет погиб от руки Феттела, или точнее, от его разума, разорванный одним лишь усилием воли в кровавую пыль. Для телепата было огромной загадкой, почему Альма позволила этому оперативнику выжить после их недолгой встречи, результатом которой оказался Треас.       В тот самый момент в голове телепата что-то щелкнуло, он так и остался недвижимо стоять и смотреть на ребенка. Спустя мгновение пришло осознание того, что в него со свистом ударяются стальные штифты, и ментальная защита яростно заколыхалась на нем. Он увидел, как большая ладонь зажала рот Треасу, когда его губы беззвучно сложились в имя телепата, и детские теплые пальцы выскользнули из руки Феттела. Медленно, словно в густом желе он повернул голову и заметил лишь торец приклада, который с неистовой силой ударил ему в висок. Мир размыто и не спеша перевернулся, перед глазами оказался ровный потолок, а до слуха донесся растянутый, приглушенный детский голос, выкрикивающий его имя.       Феттел медленно моргнул, балансируя на границе потери сознания, с огромным усилием поднял свинцовые веки. Сквозь звон и гул в ушах он расслышал, как его звали. А затем все развеялось, и телепат пришел в себя.       – Нет! Отпустите! Пакстон!       Феттел рывком принял сидячее положение и успел заметить, как перекинутого через плечо фазового командира Треаса заглатывает ярко-синий портал. Вытянув руку в сторону старшего брата, он со слезами на глазах встретился с его взглядом и прошептал. Феттел прочитал по его губам «я хочу домой».