Она (любовь) ушла, и теперь никого не осталось кроме моих друзей…
The Kinks «See my friends»
Подойдя вплотную к загадочной картонной коробке, я обнаружила на одной из её стенок приклеенный стикер. «Вероника, эту посылку доставили сегодня рано утром. Предположительно, она предназначена тебе, поэтому мы её с отцом не вскрывали», — гласила надпись, выведенная ровным маминым почерком на стикере. Дайте подумать, это опять мерч Оливера? Нет! Нет, пожалуйста! Нет! Иначе я сейчас точно отсюда не выйду, и весь дом затопит моими слезами и соплями. Схватив бомбер и рюкзак, я буквально выбежала из дома, резко захлопнула дверь и, чуть не выронив связку ключей, нервно провернула один в замочной скважине. Со стороны, наверное, выглядело это так, будто я не дверь входную закрыла, а портал в изнанку, где меня преследовал разъяренный демогоргон, желавший закусить мной на обед. Даже соседка миссис Галагер застыла, глядя на меня с удивленным выражением лица. Я, нервно улыбаясь, помахала старушке рукой в знак приветствия, чем вывела её из ступора. Она лишь кивнула и продолжила заниматься своими делами. Иногда я искренне не понимаю, как некоторые причинно-следственные связи образуются в моём мозгу. Произошедшая неловкая ситуация напомнила мне, что Вероника, то есть я, в полной заднице с карманными деньгами. До встречи оставалось полчаса, и можно было успеть заскочить к Джасу, обсудить, как выкрутиться и не подставить моих ребят с выступлением. Я решила воспользоваться остатком времени и прогуляться по знакомому маршруту до места творческой силы, до дома Джаспера Коулмана. Дорогу до берлоги лучшего друга я готова на спор пройти вслепую, и с вероятностью девяносто девять и девять доберусь без происшествий. Дом Джаса находится в соседнем, менее густо заселенном квартале; частные жилища стоят на большом расстоянии между собой, поэтому наша группа облюбовала гараж Джаса и переоборудовала его в репетиционную комнату. Расположение позволяло выкручивать усилки на полную мощность, а не бренчать себе под нос без медиаторов, боясь причитаний соседей и вызова полиции из-за громкой музыки. Мы с ребятами любим пошуметь. Будущие рок-звёзды как-никак, соответствуем! Именно по этой причине, проходя в миллионный раз по одному и тому же маршруту, представляю себе, словно я — героиня крутого клипа. Музыка в наушниках раскрашивает новыми красками затертые, привычные глазу пейзажи родного города. Машины в частных секторах ездят в основном медленно и аккуратно, их неспешное движение создаёт эффект слоумо. А если включить мелодичную композицию, то ты в режиме замедленного времени не идёшь по асфальтированной пешеходной дорожке, ты плывешь по течению спокойной реки, совершено не касаясь ногами дна. Она несёт тебя, твои мысли по улицам, и в этом музыкальном плаванье ничего от тебя не зависит. Ты лишь наблюдаешь за прохожими и жителями домов, стоящих по разные стороны проезжей части. Дети оживленно разговаривают и мчатся на великах, надеюсь, в светлое будущее. Знакомая старушка миссис Далван занимается садоводством, вооружившись ручной тяпкой и маленькой лопаткой. Определенно, летом у неё, как и всегда, распустятся бесподобные цветы. По соседству от Далван мальчишка по имени Брэд играет со своей собакой в тарелку. Он кидает снаряд животному и машет мне рукой в знак приветствия. Мальчишка излучает беззаботное счастье. Да, я точно люблю то место, где родилась и живу по сей день… Спустя несколько композиций я дошла до нужного места и остановилась у знакомого дома прямо напротив закрытого гаража, на площадке для въезда автомобилей. Серые, слегка потертые панели рольставни и песня группы AC/DC, играющая в наушниках, навеяли воспоминания, связанные с началом наших отношений с Сэмом. Ведь у каждого в жизни случались события, где фоном или основной темой выступала музыка; не важно они невероятно счастливые, до скрежета в груди трагичные или совершенно обыкновенные, но застрявшие по неясным причинам в памяти; мелодия и текст, звучавшие в моменте, способны воссоздавать его до мельчайших подробностей и перенести нас во времени зачастую не спрашивая, хотим мы этого или нет. Вот и меня без спроса откинуло в день, когда Оливер ворвался в мою жизнь как гром среди ясного неба. Шла стандартная репетиция для выступления в одном из местных клубов в качестве кавер-группы. Уже изрядно устав не один час держать в руках мою четырёхкилограммовую малышку бас-гитару, я развалилась на комбоусилителе и бесцельно рассматривала всё вокруг. Бетонный пол оплетен черными лианами-проводами, они соединяют все инструменты в одну объемную и ритмичную мелодию. Достижение дня для меня — не споткнуться об эти пятиметровые змеи и не растянуться на бетоне, попутно задев кого-нибудь или что-нибудь. Высокая и стройная брюнетка, наша вокалистка Карли, отлично справлялась с этой миссией, интуитивно переступая препятствия. Она ходила от одной стены гаража к другой, рисуя руками картины в воздухе при жестикуляции, и яро пыталась что-то доказать Джасперу. Тот изображал внимательного слушателя, а когда королева группы поворачивалась к нему спиной, он в шутку тыкал в мою ногу барабанной палочкой и шептал, чтобы я встала с комбика. Мол, он развалиться от моего кабаньего веса. А я в ответ незаметно показывала ему средний палец и пыталась дотянуться второй ногой до Джаса и пнуть его. Уилл в этот момент тоже делал вид, что слушает Карли, подкручивая колки и изучая на предмет царапин свою новенькую ямаху. Мэттью у противоположной стены сочинял мелодию, еле касаясь клавиш синтезатора. Спустя несколько неудачных попыток я всё-таки дотянулась носком ботинка до джинс Джаспера, но не успела быстро убрать ногу. Друг, воспользовавшись моей нерасторопностью, схватил меня за лодыжку и начал тянуть на себя. В этот момент Мэтт, почувствовав наш нерабочий настрой, созданный эмоциональным монологом Карли, решил привлечь внимание странной мелодией «Собачьего вальса». Каждое нажатие клавиш становилось всё агрессивнее, при этом Мэттью внешне сохранял спокойствие, и лицо не выражало никаких эмоций. — Карли! — громко обратился к брюнетке Мэттью, завершив исполнение яростным глиссандо. Мы с Джаспером так и замерли в комичной позе: он держал мою ногу одной рукой, а я практически полностью сползла с комбика и сохраняла равновесие, держась ладонями за корпус и упираясь свободной ногой в пол. Спасибо, Мэтт! Если бы не он, то наши игры с другом барабанщиком закончились бы громким падением комбика, после которого его работоспособность стояла бы под большим вопросом. — Ты брала паузу для связок, — констатировал Мэттью, бросив осуждающий взгляд на опешившую Карли, — так какого хрена ты тогда не затыкаешься уже десять минут? Джаспер аккуратно вернул мою лодыжку в нормальное положение, не отводя взгляда от клавишника и вокалистки, и решил вмешаться в их разговор. Барабанщик встрепенулся, поднялся со стула во все свои шесть футов . — Я тебя понял, Карли, — объявил Джас и постучал палочками по тарелкам, перебивая вокалистку на полуслове, которая так хотела ответить Мэттью. Джаспер, как фронтмен группы, всегда пытается поддерживать дружескую атмосферу и предотвращать ссоры музыкантов. — Мэтт, бери микрофон в руки, будем играть «Thunderstruck», — скомандовал барабанщик, — раз Карли нужно отдохнуть и помолчать. — Ну и пошли вы, придурки! — обиженно выплюнула брюнетка и уселась на стул в углу гаража, перекрестив руки на груди. Обрадовавшийся Мэтт, что выиграл битву, но не войну за микрофон, напялил на кудрявую белокурую голову кепку, почти как у Брайана Джонсона , и довольно направился в сторону стойки. — О, класс! — вышел из транса Уилл. — Такое я люблю! Зажав медиатор зубами и пританцовывая, он набросил на себя ремень от гитары. Мне тоже пришлось встать с насиженного комбика и снарядиться по примеру Уилла. Правда, в отличие от его огромной и сложной партии, моя задача заключалась в том, чтобы теребить одну струну половину композиции. Джаспер заправил рыжие локоны за уши и сел за установку с вытянутыми и чуть согнутыми в локтях руками в ожидании готовности остальных. Мы с ним заговорщицки обменялись улыбками, потому что знали, какое шоу нас ожидает. — Готовы? — спросил Уилл, обернувшись на нас. Джас махнул палочкой, а я головой в знак согласия. — Погнали! — взвизгнул Мэттью, слегка подпрыгнув в предвкушении номера. Уилл проверил звук, проведя по струнам пальцами. — Раз, два, три, четыре, — сосчитал барабанщик, и он, Уилл и я вступили. Мэттью, слегка ссутулившись, начал носится по гаражу, периодически прыгая и поднимая руки вверх, как будто заводил невидимую толпу. Я и Джаспер завывали на бэках «на-на-на-нааа» и кричали слово «thunder» . Карли, забыв про уязвленное самолюбие, заулыбалась и принялась стучать ботинком в такт музыке. Мэттью запел, максимально напрягая мышцы гортани, чтобы получился, как говорит моя мама, поросячий визг, а не вокал. Полностью войдя в образ, он сделал выпад в мою сторону и подмигнул мне, а после он повторил тоже самое с Карли. Обмениваясь понимающими взглядами с друзьями, я услышала повторяющийся и выбивающийся из созданной нами симфонии стук; он был похож на слабый удар камня по внешней части рольставни гаража. Уилл, войдя в раж и покачивая головой, легендарной утиной походкой направился навстречу Мэттью, который трясясь медленно описывал круги всем туловищем и извлекал изо рта звуки ада в микрофон. От такого представления мы с Джаспером, продолжая играть, из последних сил сдерживали рвавшийся наружу смех, и от этого белоснежная кожа лица друга стала багровой. Эпичности картины добавила рольставня, она начала подниматься вверх, словно занавес. Видимо, Карли, сидящая рядом с кнопкой открытия, тоже услышала стук и решила проверить, кто или что его издаёт, и заодно явить всей округе наших парней, бьющихся в музыкальном припадке. Занавес неспешно поднимался, а с ним открывался обзор на знакомую фигуру моего одноклассника. Взъерошенный Сэм стоял с камнем в одной руке и смятым букетом пионов в другой. Он улыбался и смотрел не на концерт, а куда-то сквозь стену гаража. Тут парни опомнились и открыли глаза, прикрытые до этого от удовольствия. Уилл, не закончив шаг, застыл с поднятой ногой, а Мэтт от неожиданности крякнул что-то нечленораздельное в микрофон. Сэм не растерялся и проорал пьяным голосом недопетую строчку, ни разу не попав в ноты. Все замерли, кроме Оливера: он выронил камень и двинулся вперёд, в сторону меня. — Я, — Сэм обратился к Уиллу, который так и не опустил ногу на пол, — к Никки. На-надеюсь, не помешал… После сказанных слов Оливер сделал ещё один шаг и, запнувшись о черную лиану моей гитары, упал на бетонный пол. Выйдя, наконец, из оцепенения, Уилл попытался помочь нежданному гостю встать, но тот лишь отмахнулся и справился самостоятельно, правда, попытки так с третьей. Одержав маленькую победу над гравитацией, Оливер молча протянул мне букет. Всё, что я смогла из себя выдавить, так это нервную улыбку и слово «спасибо». Сэму и этого было достаточно, он улыбнулся в ответ и побрел восвояси, высоко задирая ноги, чтобы снова не запнуться о провода. Когда гость благополучно покинул нашу репетиционную, я посмотрела на Джаспера. Мой друг всё ещё провожал взглядом слегка качающегося Сэма. Как только пьяный Оливер скрылся из виду, Джас всем корпусом повернулся в мою сторону. — Чё это сейчас было? — он сохранял удивленное выражение лица и туда-сюда проводил палочкой невидимую линию между мной и улицей. — Это мой одноклассник, — растерянно сказала я, залившись краской, — его зовут Сэм Оливер. — Никки, я про цветы, — уточнил Джас, сменив удивление на радость, и включил свой игривый тон, — часто он к тебе так подкатывает? — Нет, первый раз, — ответила я и всё ещё не могла осознать, что этим пьяным действом хотел сказать Сэм, — может, он прикололся? — Вероника, сам Оливер принёс тебе пионы, — воскликнула Карли, театрально вознося руки вверх, будто Апполон, или, лучше, Зевс Громовержец завалился к нам на репетицию на призывы грома, — да ты — крутая, подруга! — Карли права, — согласился Джаспер, — но ты и без подкатов Сэма крутая. — Ну, дрёпнулся он, конечно, ржачно! — растягивая каждое слово, выдал Мэттью. — Ага, — задумчиво подтвердил Уилл, по выражению лица которого можно было сказать, что его дух отлетел куда-то в поднебесную, но оказалось, что он вспоминал. — Кстати, по поводу смеха, — резко опомнившись, гитарист одарил пристальным и немного прищуренным взглядом сначала меня, а потом Джаспера, — если вы, черти, думаете, что я не слышу сзади ваши сдавленные смешки, то вы глубоко ошибаетесь! Джас не смог долго держаться и начал ухохатываться. Видимо, вспомнил, что тут творилось пару минут назад. Я тоже сдерживалась из последних сил, чтобы не свалиться от смеха. — Он ещё и ржет, — закатил глаза Уилл, — в тебя первого полетит бутылка из зала! — А потом ты у меня на неё… — Эй, красивый мальчик, — из воспоминаний меня выдернул крик, который перекрыл играющую музыку в наушниках. Это Джаспер подметил мой сегодняшний внешний вид и решил так ко мне обратиться. Я вытащила наушники из ушей и сглотнула подступивший ком в горле. — Ты сейчас взглядом дыру прожжешь в рольставне, — не унимался Джас, и я поплелась в его сторону. Ох, Джаспер, мой Джаспер, мой мальчик — солнечный зайчик. Длинные рыжие волосы, сегодня небрежно завязанные в низкий хвост, выбившимися прядями обрамляют фарфоровую кожу с отметками солнца — веснушками. Иногда так и хочется немедленно затащить его в тень, иначе он обуглится, подобно вампирам из голливудских мистических фильмов. Как и полагается киношным дракулам, он — прекрасен. Даже сейчас, облокотившись всем своим стройным телом о дверной косяк и шарясь по карманам оригинальных брюк в поисках пачки сигарет, мой друг держит осанку и расправляет непроизвольно плечи в черной полностью расстёгнутой рубашке. Помимо того, что Джас талантливый барабанщик, так он ещё и рукодельник, сам сшил себе штаны из лоскутов бандан и джинс. Они мне нравятся, по ним очень легко найти Джаспера в толпе. — Ты там чё, проверяла свои способности в телекинезе, — докапался друг и протянул мне пачку, предлагая угоститься, — пыталась силой мысли открыть гараж? — Да, где твои салфетки и перекись? Вдруг бы у меня тут уже хлестала кровь из носа и ушей от напряжения, — подыграла я Джасу и резко выхватила у него сигареты. — Мигом, — Джас повернулся к дверному проёму лицом и изобразил походку на месте. — Эх, друг ещё называется! — в шутку пожурила Джаса. Я хотела остановить его, но друг при повороте схватил меня одной рукой за талию и прижал к себе. Не обращая внимания на мои трепыхания и возмущения в образованном кольце из рук Джаса, легким движением он скинул с меня капюшон и принялся поджигать сигарету, бережно зажатую у него в зубах. Порой поражаюсь его координации движений. — Оди, Оди, не умирай, — лепетал Джаспер, выдыхая дым мне в затылок. От такого действия у меня побежали мурашки, но друг не дал насладиться моментом и отстранился от меня, чтоб подкурить мою сигарету. Мы, как самые настоящие фанаты, сериала «Очень странные дела» часто с ним обыгрывали некоторые реплики персонажей. А лет пять назад, посмотрев вместе первый сезон, я и Джаспер настолько вдохновились сериалом, что нашли на кухне пустую банку из-под Колы и часа два или три надеялись сдвинуть её с места одним лишь сосредоточенным взглядом. Моя сестра Виктория снимала нас на камеру мобильника и дико угорала с нашей тупости. Но это ещё что, год назад при традиционном совместном просмотре четвёртого сезона мы подняли в доме Джаспера такой шум на эпичной сцене, где Эдди привлекал внимание летающих тварей с помощью игры на электрогитаре песни Metallica «Master of Puppets». Дело было ночью на летних каникулах, но это не остановило нас от того, чтобы запрыгнуть на диван с ногами, взяться за руки и орать наизусть выученные слова, тряся головой в разные стороны. Наши крики и оры разбудили спящих родителей, и Джасперу потом нехило влетело, но зато как было весело, и теперь есть, что вспомнить. — Реально, — от смеха поперхнувшись дымом, я закашлялась, — сейчас прям тут помру, Джас. Друг постучал меня по спине, как будто это поможет, наивный. — Красивый мальчик, может, в дом пойдём? — Замёрз? Правильно, нечего тут своим голым белым пузом светить, — съязвила я в отместку за дурацкое прозвище и тыкнула Джаспера в живот, — заболеешь к субботнему выступлению, кто тогда будет делать «тыщ», «туц», «бах», «бум», «хуяк»? — Тебе нравится моё голое белое пузо, — напрягая кубики пресса, заулыбался Джаспер, — с «хуяк» вы и без меня хорошо справляетесь! Мы почти синхронно затушили сигареты и кинули их в банку, стоящую на краю крыльца. — Кстати, по поводу выступления, — затягивая меня в дом, начал Джаспер, — всё накрылось, у управляющего День рождения, но предлагаю по такому поводу потусить в пятницу здесь. — Кайф! — ляпнула я, чуть не выдав себя. Ведь у меня не было денег, чтобы скинуться вместе с остальными. — Жаль насчёт выступления, но кайф по поводу пятницы. Тебе не показалось странным, что они сразу нас не предупредили о намеченном дне рождении, могли бы другую дату что ли предложить?.. Не закончив мысль, я растерянно оглянулась по сторонам. Оказалось, что мою отвлекающую от сути речь уже никто не слушал. Пока я снимала с себя бомбер, Джаспер ретировался на кухню и решил перекрикиваться со мной из соседней комнаты. — Никки, ты есть будешь? Я тут завтрак сварганил, и он ещё не превратился в холодную резину. — Завтрак? — громко переспросила друга и посмотрела на часы, которые показывали без двадцати четыре. — Ну, да, — подтвердил Джаспер, выходя из кухни с двумя тарелками, — я так-то с ночной, полчаса назад только проснулся. Ты там что-то говорила, повтори… Джас после окончания школы устроился работать кассиром в продуктовом магазине. Мой друг-мечтатель всё ещё верит, что сможет зарабатывать в будущем на жизнь любимым делом — музыкой. Иногда получается, но заработок очень уж не стабилен, зато от должности кассира так и веет стабильностью, ага. — Про странности с субботой, почему они не предложили другую дату, если знали про мероприятие? — спросила я и рухнула на диван, который выжил. Выжил после наших прыжков год назад, когда мы себе вообразили, что он — батут, и скакали на нём под песню «Master of Puppets». — Никки, честно? Вообще не хочу сейчас об этом задумываться, — простонал Джаспер. — Иди сюда, трудяга, — я похлопала ладонью по дивану. Джаспер, не задумываясь, плюхнулся рядом, едва не выронив тарелки из рук, и закинул ноги в вишнёвых потертых конверсах на журнальный столик. Я забрала у него одну тарелку и принялась активно жевать яичницу, внимая жалобы друга. — Знаешь, я убежден, что с наступлением темноты на улицу выползают крысы, кошки и уроды. На последних мне особенно везёт, потому что они решают показать себя во всей красе именно в мою ночную смену, — Джаспер сделал паузу, чтобы прожевать кусочек сосиски, но желание выговориться оказалось сильнее и он дожевывая продолжил, — как-то раз припёрся чудик без маски и с пистолетом, давай в меня тыкать им, чтобы я ему деньги из кассы отдал. Ну я такой: «Мужик, ты — без маски! Твоё лицо снимает камера уже несколько минут, вон в том углу. Я сейчас нажму красную кнопку под кассой, и через полторы минуты приедут копы, а если ты сейчас решишь выстрелить в меня, то мигом подприсядешь на 7 лет минимум. У них твоё лицо, приятель! Поэтому можно не бегать по всем штатам, они тебя примут прямо за углом. Не, ну если ты за полторы минуты успеешь домчаться до канадской границы, то, пожалуйста, шмаляй!». Мужик, осознав ситуацию и наложив в штаны, побежал прочь и чуть не снёс лбом автоматические двери… — Ой, да ладно, прям так и сказал ему? — перебила я, почти доев содержимое тарелки, — опять сочиняешь! — Нет, кстати, про эти злосчастные двери, — закинув очередной кусок сосиски в рот, настаивал Джас, — на прошлой неделе какая-то пьяная женщина в шляпе с большими полями решила прогуляться ночью до магазина. Луна, видимо, ей припекала. Она пыталась зайти в дверь и тут же от неё отбегала, и так несколько раз, пока дверь не прижала ей ногу. «Прижала» — это громко сказано, просто дотронулась, но на камерах выглядит, как кадр из «Пункта назначения». Скорая. Плач. Оры и крики. Минус из зарплаты. А сегодня пацан чуть младше меня, твоего возраста, решил записать тик-ток, как он руками проводит по полкам и сметает всё содержимое с них на пол… — Джас, ты — настоящий магнит для фриков! Ник его не спросил? Хотелось бы посмотреть на твоё недовольное лицо в интернете, — рассмеялась я. Джаспер резко поставил тарелку на журнальный столик и накинулся на меня с объятиями борца. — Как тебе моё недовольное лицо? Достаточно суровое? — гримасничал Джаспер. — На миллион лайков, Джас, даже на два, — толкаясь я пыталась освободиться от захвата друга. Джас наконец-то разжал сильные руки и откинулся на спинку дивана. — Никки, так что с прикидом? — Джаспер оглядел меня с ног до головы, почесав огненно рыжую голову, — погоди, сегодня же понедельник. До тебя обычно не дозвонишься, не допишешься… — Что с ним не так? — я не дала договорить Джасперу и изобразила непонимание. — Кстати, если ещё раз меня назовёшь «красивым мальчиком», то я тебя чем-нибудь долбану, Джас! Друг задумался и, кажется, догадался, что я пытаюсь утаить. До отъезда Сэма Джаспер относился к нему в целом нормально. Иногда даже хвалил Оливера после рассказов о положительных проявлениях парня в мою сторону. Однако спустя два месяца отношений на расстоянии, Джаспер начал испытывать к Сэму скрытую неприязнь, а иногда вовсе выдавал себя при обсуждении, непроизвольно вкручивая оскорбления в адрес моего теперь уже бывшего парня. — А, опять твой нью-йоркский мудак что-то натворил, — высказал предположение Джас. Ответа от меня не последовало, и друг продолжил строить теории. — Раз меня ещё не избили до полусмерти за слово «мудак», значит там совсем всё плохо… Я сохраняла молчание, но солнечный зайчик, не дождавшись ответа, снова сгрёб меня в охапку так, что мой нос уткнулся в оголенный участок белоснежной кожи на груди Джаспера. — Рассказывай! — мягко скомандовал друг, и вся его несерьёзность, царившая до этого, вмиг улетучилась. — Меня бросили по смске, — собравшись с духом, выдавила я. — Начиналось так комично, а закончилось трагично, — вздохнул Джаспер и прижал к себе ещё сильнее. Я нервно крутила пальцами пуговицу на рубашке Джаса и старалась не разреветься, не потому что боялась показать слёзы другу. Нет, меня сдерживала мысль о предстоящей встрече с Эшли и парнями. — Сильно плакала? — спросил Джаспер и, утешая, начал аккуратно поглаживать меня по голове. — Нет! — моментально соврала я: очень уж не хотелось заставлять переживать Джаспера. — Ну ты и врушка, Никки, — усмехнулся с нотками сожаления Джас. Я ничего не ответила на обвинение друга и постаралась расслабиться в его объятьях, изучая родинки и знакомые татухи на груди Джаспера. Отсутствие зрительного контакта во время разговоров по душам было обычной практикой для нас. Одно время мы садились на моей кровати спинами друг к другу и делились переживаниями. Джаспер называл это «исповедью». И ведь действительно, похоже, ты не смотришь в глаза собеседнику, он как будто находится за решетчатой стенкой и слушает. Тебя не отвлекают его мимика и пристальный взгляд, сбивающие поток мыслей. Единственное отличие от настоящей исповеди заключается в тактильном контакте. Тысячи слов не заменят той поддержки и тепла, что несёт одно прикосновение. — Малыш, потерпи немного, скоро станет легче, — произнеся эти слова, Джас немного отстранился и нежно дотронулся губами до моего лба. Поцелуй моего солнечного зайчика поселил в душе умиротворение и спокойствие. К сожалению, нирвана не может длиться вечно, но я благодарна небесам за то, что у меня есть Джаспер, который способен сейчас одним лишь своим дыханием у лба вселить веру в лучшее и отвести любые нависшие невзгоды. Несбыточная мечта — навсегда задержаться в объятьях лучшего друга, в этой колыбели тепла, любви и поддержки — на то и несбыточная, чтобы продолжать жить и идти дальше в горе или в радости…Я просто жду друга,
Просто жду друга.
Не нужна девушка на одну ночь,
Не нужно выпивки,
Не нужен девственный священник,
Но нужен человек, у которого можно было бы поплакаться на плече…
Перевод песни The Rolling Stones «Waiting on a friend»