Ты можешь убежать,
Оставить свои книги позади,
Но ты должен оглянуться назад дважды,
Просто на всякий случай.
…
По большому счёту,
Я маленький человек,
Я валюсь с ног,
Но всё ещё далёк…
MEW, 156
— Вероника, я больше так не могу. Я устал… Я… Выхожу из игры… — ошарашил Итан, маскируя в голосе сталь. Меня передёрнуло, и руки сами начали нервно растирать щёки, чтобы скорее убрать слёзы. Он захотел со мной порвать?! — Я… Я не поняла, ты хочешь расстаться? — вместо вопроса получилось что-то похожее на всхлип. Я повернулась к Итану, теряя дар речи. Он блистал в солнечных лучах каплями, точно моими слезами, медленно стекающими мокрыми дорожками с волос по лицу, шее, голой груди к самому сердцу парня. Неужели я со своими дурацкими идеями всё сломала? Он даст мне хотя бы объясниться? В ушах затрещало от надвигающегося шторма, а сердце заныло, ускоряя бег. — Боже, нет! — запротестовал Итан, резко сбавляя обороты ощутимой ранее агрессии. Волна небольшого облегчения смыла страх потери, не успевший укорениться. — Я про то, что происходит между нами в последнюю неделю. Кажется, мой мозг отупел и запутался в правилах, нужно поговорить, — Итан, опустив глаза, провёл рукой по волосам, будто призывая голову работать усерднее. — Сначала да, потом нет, потом снова да, и в последний момент нет. Теперь ты вообще на меня обиделась… — Я не… — осеклась я, встретившись с обеспокоенным взглядом Хьюза. Меня насторожили его глаза, полные едкой печали, что пробирала насквозь. Частое растерянное моргание моих ресниц нарушало целостность картинки передо мной. Тогда Хьюз, вероятно, поняв, что слегка пугает меня, предал другой окрас беседе. — Впору обижаться мне, — Итан перешёл на шутки, неловко улыбаясь, — ты отпрыгнула от меня в тачке, потом тебя стошнило, когда ты потрогала через джинсы мой член, — он усмехнулся, — ну и в довершении тебе стало плохо, принцесса… — Хьюз сменил тон на более серьёзный и продолжил: — Что я снова сделал не так, почему ты сбежала от меня полчаса назад, Вероника? — По-моему, это я делаю всё не так, — вздохнула я, чувствуя, как солоноватый ком формируется в горле. — Я перебрала вчера… — Ты стыдишься? — ещё раз перебил меня Итан риторическим вопросом. — Перестань, с каждым могло произойти, — Хьюз расплылся в отцовской улыбке, утешая своё глупое дитя. —Только одно не понятно: почему ты, не послушав меня, всё-таки решила выпить текилу, так ещё и смолчала об этом… Если бы я не знал, что мескаль для тебя новый напиток, то подумал бы, что ты осознанно хотела накидаться… Неужели брат Райли ему рассказал про те два шота? Зачем? Я склонила голову набок и поджала губы от неловкости. Подождите! Итан разговаривал с Элиасом? — Элиас? Надеюсь, вы не?.. — я испугалась, что Итан вспомнил о его развязном поведении вчера на танцполе и продолжил выяснения отношений. — Просто разговаривали, выслушивал его излишние извинения за вчерашнее, — успокоил Итан, медленно приближаясь ко мне. — Я хотела, чтобы инцидент в машине не повторился, поэтому решила выпить, расслабиться… Дура! — я оправдывалась и толкала воду руками, психуя на себя же. — Сама же всё испортила… — Чего конкретно ты боишься: боли, собственного осуждения, или?.. Не знаю, моего мнения? — подкидывал варианты опасений Итан и сделал очередной шаг в мою сторону, рассекая грудью воду. Хьюз держался спокойно, но грустный блеск глаз выдавал его тоску. — Наверное, всего… Я не знаю, как правильно поступать… Хочется стать более раскрепощенной, сексуальной, свободной, но при этом оставаться собой… Вдруг мне настолько понравится, что понесёт куда-то не туда, — последней фразой я вызвала у Итана насмешливую полуулыбку, — или ещё хуже — вообще не понравится… — С чего ты решила, что ты какая-то не такая? Вероника, вчерашняя битва за тебя на танцполе не доказала тебе твою же сексуальность? Мне показалось, что все тебя там желали, — тень Итана, плавно подползающая к моему плечу, почти достигла своей цели. Хьюз снова превратился в ласкового кота, добавляя в голос еле заметные мурчащие нотки: — Я особенно… Итан говорил приятные вещи, но мой мозг настолько был перегружен поиском причины неуверенности и метаний, что никак не воспринимал его комплименты. — Возможно, это всё из-за бывшего, — начала открываться я, расползаясь недовольным взглядом в бликах лазоревой глади, — когда он ещё находился в Чарльстоне, то изменял мне с сестрой Калеба, разделяя нас на светлое и тёмное. Со мной ходил за ручку, а с ней трахался… Он… — я захлебнулась слюной от волнения. — Он прислал письмо, где наплёл мне какой-то чуши про комплекс Мадонны и блудницы… Якобы воспринимал меня как ангела, а её как падаль, бе-бе, — пародировала я Сэма. — Агата его любила и готова была терпеть любое отношение к себе… — Ну и хитрожопая мразь, — зло заключил Итан, вклиниваясь в мой рассказ. — Мне начинает казаться, что я всячески пытаюсь доказать себе обратное, этими своими порывами… Никакая я не Мадонна! — сокрушалась я, готовая отхлестать себя по щекам, но воздерживалась в присутствии парня. Итан в возникшую напряженную паузу присоседился ко мне, облокачиваясь на бортик, чем заставил меня немного засмущаться. Мы находились в двух футах друг от друга и почти без одежды. Хотя почему я краснею? Он спал без трусов рядом со мной! — Я обижаюсь на себя, на то, что из-за моих каких-то непоняток изводишься ты… — призналась я, украдкой наблюдая за притаившимся Хьюзом. — Стоп! Это не так! — резко возразил Итан, прибывая в какой-то задумчивости, словно усердно раскладывая мысли по порядку, и, закончив с фасовкой, пустился в рассуждения: — Получается, когда ты посмотрела видео с Иви, то решила, что я тоже веду двойную жизнь? С ней сплю, а с тобой у меня что-то платоническое? — тут Итан вскинул брови, продолжая буравить округлившимися глазами кусты. Я ведь действительно так думала. — И походу это не прошло, раз ты восприняла недопонимания, как попытку расстаться… — Хьюз повысил тон, — Вероника, ты думаешь, что я тебя вижу какой-то неполноценной, если у нас нет секса? — Итан окинул меня сердитым взглядом. — Блять, я же наоборот хочу, как лучше! Даже тут ты меня удивляешь: обычно у девушек возникают диаметральные опасения, типа их только и делают, что хотят, а «не видят души»… — парень смолк на мгновенье, чтобы отдышаться. — Я не думал, что придётся это говорить, но если бы у меня не произошло шевеление в штанах после первого взгляда на тебя, то и остального бы не было. У мужчин это так работает! Ты не знала? — Итан, не кричи на меня! Это был мой пьяный бред! — вспылила я, чувствуя, как Хьюз теряет над собой контроль. — Я не кричу на тебя, а кричу на ситуацию и на твоего мудака бывшего! Не понимаю, что мне надо сделать, чтобы тебя удовлетворить, у меня такое, блять, впервые! — Итан гневался, отчего становилось ещё поганее на душе, но тот факт, что парень выстроил логическую цепочку от источника всех моих головняков первее меня, вызывал уважение, не то восхищение. Хьюз, шумно выгнав из себя остатки злости через раздувающиеся ноздри, озвучил свои изначальные планы: — Это было неправильно с моей стороны — отпускать ситуацию и забывать про наш разговор в машине. Я поддался эмоциям, намекнул тебе про комнату, посчитав твой вопрос за готовность… Опять ошибся… Надо разговаривать, принцесса, — опечаленный Итан повернулся спиной к бассейну, скрещивая руки перед собой, и опёрся согнутыми локтями на решетку. — Я хочу, чтобы мы это сделали, хочу, чтобы мы с тобой были связаны во всех смыслах! — голос предательски дрожал, а нижние веки потяжелели от слёз, — утром я обессилела и не могла ответить, но хотела, правда, хотела сделать тебе приятно… А потом мне стало стыдно… — Зайчонок, — Итан снова перешёл на ласку и осторожно притянул меня к себе, — только не надо плакать, пожалуйста!.. Слушай, если ты пока боишься боли, то есть куча способов, чтобы сделать друг другу приятно без проникновения, — Итан сместил ракурс на ощущения и мягко поцеловал меня в щёку, впитывая соль своими губами. — Ты вчера заявила, что я тебя не хочу, но я пытался доказать обратное сегодня в спальне и выбрал такую позу, чтобы не смущать. Вдруг в моём непрерывном наблюдении была проблема… Боже, он даже об этом задумывался! Я прижалась к Итану, осознавая, что вода вокруг слегка отрезвляла наши огненные натуры и соединяла нас, забирая недопонимание. — Это всё долбанное похмелье, — хрипло ответила я и осуществила задуманное ещё в постели, дотрагиваясь ладонью до груди Итана. Мы казались одной температуры с водной гладью, и она словно принимала форму наших тел. — Меня до сих пор потряхивает. Купание слегка успокоило тряску, кажется, становится легче. Но… — Что но? — Итану не терпелось. — Мне понравилось, и, вообще, мне нравится, когда ты такой напористый, — проронила я, собирая застывшие капельки на груди Хьюза и рисуя ими сердечко. — Такой? — уточнил Итан, закидывая одну мою ногу к себе на бедро. Я в ответ подарила ему кокетливую улыбку, ощущая, как кожа на лице потеплела. — Почему ты не разрешал себя трогать в тачке и вчера? — спросила я, подстрекаемая не угасающим любопытством. — Я бы потерял контроль, Вероника, и не смог бы остановиться, а с тобой и так это делать очень сложно… Как вообще можно держаться рядом с любимой девушкой, которая выкрикивала твоё имя всю ночь напролёт? — стеснял меня Итан, сообщая о том, что в круг свидетелей моего полулунатизма вошёл главный. Эшли в Бостоне выступила первым. Наверное, первым… — Правда, я себе эти крики немного при других обстоятельствах представлял… — Итан, гипнотизируя вожделеющим взглядом мои губы, обратился в соблазнительный шёпот. — А при каких? — расплываясь в загадочной ухмылке, проговорила я. Зависшая нога в руке Итана приносила небольшое неудобство; я в миг набралась храбрости, поняв, что за этого невероятно симпатичного и любящего меня выпускника Калтеха надо буквально цепляться. Руки образовали кольцо на шее Итана, а ноги скрестились на его тазу. — Ты знаешь, при каких, моя плаксивая коала, — заключил Итан, перехватывая мои бёдра и прислоняя к себе вплотную, точно к стволу эвкалипта. — Хм, какой-то ты сегодня больно разговорчивый! — с этими словами я соединила наши губы и в порыве страсти вылезла из воды по завязки от бикини, слегка возвышаясь над Итаном. Хьюз одной рукой сдвинул мои плавательные трусики, превращая их в стринги, будто очищая себе пространство для действий, и жадно ухватился за голые ягодицы, обдавая жаром всё тело. Я непроизвольно дёрнулась от внезапности и сползла чуть ниже, задевая что-то тёплое и твёрдое. Ой! Выпирающее возбуждение Итана первым делом повергло в шок, заставляя покинуть страну головокружительных ощущений и приоткрыть глаза во время пылкого поцелуя, а через секунду украсило моё лицо довольной улыбкой. — Не прыгай, зайчонок, иначе… — попросил Итан, отстраняясь и задыхаясь от желания, но я его не послушала, намереваясь отплатить за ласки в спальне. — Иначе что? Такие способы ты имел ввиду? М? — передразнила я, совершая пару характерных движений тазом, и принялась сетовать про себя на безосновательные доводы в Бостоне, наконец-то по достоинству оценивая горячую плоть. Она периодически вздрагивала, оттягивая ткань плавок, и упиралась в мой живот. Какое-то новое приятное чувство посетило меня, отводя прочие ненужные мысли на задний план. Наблюдая перемены в облике моего парня, я ощутила власть над его удовольствием с каждым касанием. Губы Итана стискивали друг друга, а веки наполовину прикрылись. Он прерывисто, но глубоко забирал воздух, почти не разборчиво умоляя: — Прекрати, пожалуйста… Его неуверенные мольбы остановиться воспринимались как просьбы продолжать, а ноги сильнее сжиматься. Может, как раз этого зрелища мне не хватало, чтобы окончательно расслабиться? Пальцы Итана с ягодицы скользнули вверх на спину, к завязкам лифа, и одним движением избавили мою грудь от плотно удерживающего нейлона. Верх купальника свободно повис, болтаясь на шее. — Комплект собираешь, милый? — подколола я, скрывая приятное волнение от поступка Хьюза. — Да… Вероника…— всё, что смог выдавать Итан, сбитый очередным моим движением. Он вскинул голову к небесам, выделяя напряженные мышцы шеи, и тихо заныл: — Я хочу тебя! Одна его рука на ощупь переместилась на живот, присоединяясь к моему причудливому танцу бёдрами, и поползла вверх, вынуждая меня терять прошлый темп. Она откинула лиф в сторону и мягко сжала заострившуюся от возбуждения грудь, поддерживая восклицания Итана моими всхлипами. Кожа безмерно впитывала солнечные лучи, закипая каждой клеточкой, и мысленно подогревала воду в бассейне. Влажная грудь пылала в месте прикосновения ладони. Итан опустил голову, хищно оскалившись. — Ты не ангел, Вероника… Ты — моя девушка… — сражаясь с эйфорией, сипло протянул Итан и следом крикнул на весь задний двор, надрывая пересохшее горло: — Я хочу тебя, Вероника Эрн! Однако моя реакция даже не успела сформироваться, поскольку Уилл, возникший из ниоткуда, видимо, воспринял этот клич, как приглашение окунуться в бассейн, и с разбегу влетел в воду, окатывая нас залпом салютов-брызг. Итан первым делом перехватил завязки лифа рукой, прикрывая моё «шаткое положение». Я тут же спрыгнула с парня, испугавшись вторжения, и вернула верху купальника должный вид. Уилл вынырнул в паре футов от застывших нас. — А чё вы тут делаете так громко? — влез Клепп, зализывая намокшую шевелюру и натягивая похотливую улыбочку. — Можно к вам третьим? Тело настойчиво просило продолжения, поэтому я вновь оплела шею Хьюза и надеялась, что Клепп вскоре оставит нас, вдоволь настебавшись. Однако Итан явно разозлился. Я не видела его лица, обращенного к обломщику кайфа, но чувствовала, как твердеют мышцы Хьюза. — Какая же ты скотина, Клепп! Я сейчас тебе такой тройничок устрою, последний в твоей жизни! — заорала Эшли, думаю, пробуждая всех в доме. — Эй, киска, ты чего расшумелась-то? — насмешливо спросил Уилл, не принимая её слова всерьёз, и уставился на меня, словно питаясь моим раздражением. Эшли однозначно взяла громкий пример с Итана! Кстати, где он? Пока я засмотрелась на развернувшуюся драму, Хьюз высвободился из моих пут и ретировался в другой конец бассейна. Вероятно, ему нужно было остыть. — Почему Пэм сейчас хвастается тем, как вы трахались с ней в нашей комнате?! — свирепела Эшли, сжимая крохотный кулачок и выставляя одну ногу вперёд. Подруга выглядела комично, хоть её эмоции не были поддельными. Именно с такой честной, но очень глупой стороны я боялась себя показать, когда скрывалась от Итана. — Сколько раз зарекался не связываться с тупыми курицами, — будто про себя выругался Уилл. — Дура твоя Пэм… Хотя для блондинки с хорошей фантазией, знаешь, — соизволив наконец повернуться, Уилл в тех же безмятежных красках продолжал прикидываться бесконечно верным. — Ты врёшь, Клепп? Зачем ты это делаешь? — с влажными глазами Эшли убежала обратно в дом. — Эш, подожди, — Уилл театрально потянул руку за ней, изображая трагедию из её экспрессивного удаления. Фу, как неестественно! Мне захотелось плюнуть ему в лицо. Наверное, я бы так и поступила, но знание о похождениях подружки меня сковывало, притупляя эмоции. — Слушай, Никки, ты не видела Рыжего? — небрежно кинул в меня вопрос Клепп, точно надувной мячик. Он, уже забыв про сцену ревности пару минуту назад, щурил голубые глаза от яркого солнца и оскалил зубы, кривясь. — Понятия не имею, наверное, где-то шляется с новой подружкой, — брезгливо ответила я, злясь на неуправляемую полигамию Клеппа и доставая из памяти вчерашний инцидент в туалете. — Ревнуешь? — блуждая по мне взглядом сверху вниз и обратно, заговорчески прошептал Клепп, вероятно, чтобы Итан, плавующий в другом конце бассейна, не подслушал. — Нет, это из-за наркоты, — буркнула я. — О, глас морали, Вероника, — понизил тон Уилл, пародирую речь мудрецов из кинематографа, и небрежно велел не париться, будто здоровье Коулмана — пустяк: — Забей, он заслужил оттяга до учёбы в Беркли, а ты что-то не особо рада его поступлению… Что же это, твой покровитель сдувается в Бостон, некому будет попку подтереть? Так у тебя вон плавает… — не прекращая насмехаться, Уилл кивнул позади меня. — Ничё такой, Элиаса вчера чуть не замесил… Итан, ты там чё? — я не стала поворачиваться, поскольку Клепп что-то понимающе подтвердил: — Ясно… Наверное, единственное, что могло меня утешить в этих рассуждения с нотками издёвки Уилла — тот факт, что Джаспер сохранил в тайне произошедшее в той злополучной поездке. — Ты реально думаешь, что героин — это… — только сейчас, когда я произнесла название наркотика, до меня докатилась запоздалая тревога, сдавливая горло, — лучший способ для оттяга? Уилл нахмурил русые брови и недоверчиво уточнил: — Откуда инфа? — Элиас и Райли болтали… Нам только этого не хватало перед фестивалем! — прошипела я. Уилл мигом стих, даже показалось, немного сник, отлетая в астрал. Его частые подобные задумчивости вводили в заблуждение. Он и правда переживал, или просто увлёкся какой-то идеей? Желудок противно завыл, напоминая об отсутствии завтрака. Я решила не дожидаться второго урчания и покинуть Уилла, тем более настрой беседовать даже в своей едкой манере у него пропал. — Итан, ты хочешь есть? — громко поинтересовалась я, оборачиваясь к спине Хьюза, зависшего у дальнего бортика. Он не шелохнулся. — Догоню, малышка, — прозвучало в ответ. В том, что он меня догонит, я не сомневалась, однако почему Итан оттягивал этот момент — неясно. На последней ступени бассейна непонимание вынудило обернуться к моему парню, надеясь, что он провожает меня любящим взглядом. Увы, Хьюз по-прежнему, как и Уилл, замер в той же позе. Что с ним? Я предполагала, что мы позавтракаем и… Поваляемся в постели, он ведь настаивал… Живот снова забил ворчливую тревогу; тогда я, забрав пижаму и полотенце с шезлонга, побрела на кухню.***
Соорудив завтрак на двоих… Ладно, мой уже частично переваривался. Соорудив завтрак из остатков гуакамоле, бурито и поджаренных тостов с арахисовой пастой, выбивающихся из списка мексиканских блюд, я не дождалась Итана и понесла наши тарелки к бассейну. Меня опять рвали на части мысли о долгом томительном отсутствии Хьюза и будущем Джаспера, которому он старательно отрезал крылья. В какой момент Рыжий запутался? Когда мой друг умудрился в своём поиске сломать все барьеры, даже те, что с малой долей вероятности подлежат восстановлению? Героин! Господи, защити его! … А Итан, вот где он? Обиделся? Неужели нервы Хьюза снова отключили потребность в еде? Парочка пугающих скелетов на люстре, как и утром, обреченно болталась, отвернувшись друг от дружки. Вчера они хотя бы тянулись к своим партнерам, а сегодня… Может, Белинда их в приходе перевесила? В бассейне я не обнаружила Итана и уже хотела хмыкнуть в отчаянии, садясь на шезлонг, но тут из-за живой изгороди до меня донеслись голоса. Они разрезались на маленькие кусочки ударами вод Канкуна о решётки сливов: пришлось их старательно склеивать между собой. — Хочет, но боится… Я определил источник страха, теперь его надо как-то устранить… — однозначно эта рваная реплика принадлежала моему Итану. Блин, он меня обсуждает? С кем? Итан, зачем? Хм, но я ведь тоже поделилась с Эшли произошедшим в машине. — Бро, ты прям психолог, — усмехнулся Райли. Понятно! — Для психолога я слишком импульсивен… Я воспламеняюсь, как бензин рядом с ней… Если раньше это было доброе пламя, то теперь это перерастает в гнев… Облажался, накричал на неё сегодня, она заплакала… Ну я и урод, — каялся Хьюз, точно плюясь от себя. Почему-то в моей беззаветно влюбленной голове его вспышка запечатлелась, как неподдельная искренняя эмоция, связанная с сильными переживаниями за наши отношения, но никак не острая обида. — Чувак, сто проц от напряжения! Может, пора выключить долбанного джентльмена и действовать напролом… Ну будет больно и будет, потом станет хорошо… Вчера Вероника выглядела вполне согласной… — уговаривал Райли. — Слушай, как ты вообще держишься? — До боли, — речь Итана перебили радостные вопли других гостей, возжелавших искупаться. Ему больно? — Меня больше волнует другое… Я насторожилась, не успев отойти от прошлой фразы. Настолько меня увлёк этот разговор, что еда сама собой предалась забвению. — Что-то случилось во время поездки в Беркли между Вероникой и Джаспером… И та подпись Иви про бывшего… Я вздохнула и хлопнула ладонью по шезлонгу. Почему он всё ещё об этом не забыл? Итан, милый? — … Я когда возвращался от Калеба, она болтала с Уиллом и Джаспером, и, судя по лицу Клеппа, разговор был неприятный. Как только подошёл, Вероника тут же поинтересовалась про бар, как будто старалась… — гул вновь поглотил мой любимый голос. Итан подумал, что я напилась из-за Джаспера и Уилла? — … А после того, как Веронику стошнило, я думал, что она свихнулась, и, честно сказать, пересрался… «Натусовался, дебил! Твоя девушка сошла с ума»… Мне кажется, я вместе с Вероникой медленно ехал крышей, у неё будто заело: «Джаспер совокупился со смертью! Джаспер совокупился со смертью! Джаси! Джаси!». Повторяла и жалась ко мне, вся дрожа… То уже в постели начала мне рассказывать про двигающихся скелетов на потолке и в бассейне… Почему Итан не обсудил свои подозрения со мной? Я бы всё ему объяснила. — Слушай, Калеб тоже херово себя чувствовал на утро и рассказывал, что ему тоже что-то привиделось. Он списал всё на атмосферу и страшилки, — поделился Райли, но Итану, по-моему, было плевать. — Мне показалось, что у Вероники случилось сильное потрясение, — гнул своё Итан, — думаю, она его приревновала к Белинде… И сбежала утром от меня, чтобы это обдумать, а не потому что… Браво, Итан! Да, и излилась в твоих руках, поскольку представляла Джаспера! Мне нужно срочно остановить это его веретено беспочвенных домыслов в неверном направлении! — Ты параноишь со своей ревностью, очнись, блять! Не нужно её примерять ко всем! Если у тебя рвёт башню из-за переизбытка спермы, то это не значит, что у всех её должно так же рвать! — протестовал Райли, жёстко пресекая дурацкие мысли Итана. Хорошо, что Скотт это понимал. — Это точно из-за наркоты и его бедами с головой с недавнего времени… По-моему, поступление подарило ему нехреновую такую корону! — Вот именно, что у него беды, что если Вероника уже не девственница, и боится мне признаться в этом… — Итана понесло по разным веткам альтернативных реальностей, ни одна из которых не совпадала с действительностью… Ну, почти не совпадала: — Он её так же, как Белинду, накачал наркотой или напоил, а потом… Внутри всё взвыло, Итан точно чувствовал. Видимо, его дважды не удовлетворила моя дилетантски выдуманная история про разбитое стекло. — Просто твоя Вероника очень впечатлительная, вот и всё-о, — протянул Райли, изнывая от теории друга. — Подожди, они ведь с ним не общаются с Бостона, как я понял… Тогда у дома во время ссоры она его не защищала почему-то. Почему? — Остановись, я тебе сказал! — Райли обрубил нить размышлений Хьюза. — Просто признайся, что ты ему завидуешь! А? Ему-то обломился секс, а тебе нет! — Райли захохотал. За смехом Скотта реакция Итана осталась неразличимой, но прояснилось одно — Хьюз заметил перемены в наших отношениях с Рыжим и почти догадался о причинах. — Не пойму, кому ты больше не доверяешь — Веронике или Джасперу? — Наркоте, — с отвращением ответил Итан. — …. Карли пару раз упомянула, что он рихнулся… — удалось расслышать лишь обрывок воспоминаний Райли. — Я не пойму, почему тебя не беспокоит то, что он фронтмен их группы, и если что-то пойдёт не так на фестивале, то наши девчонки окажутся в дерьме по его, блять, вине… — не прекращал злиться Итан. Из-за помех его реплики походили на бурный поток сознания, который парень, вероятно, устал блокировать. — Слушай, я бы поехал с Карли на фестиваль, но этот сучий потрох-начальник не отпустит меня, если ты об этом… — досадовал Скотт. — А я бы точно поехал! Правда, Вероника как-то не особо приглашала, не знаю… Пора! Я поднялась с тарелками в руках и обошла изгородь, натягивая улыбку. Правда, когда на глаза мне попался Итан, сидящий в одних чёрных плавках на лавочке возле опустевших столов после праздника, она обрела естественность. — Куда я тебя «не особо приглашала»? — я прикинулась, будто слышала исключительно конец диалога, стремительно слабея в пальцах, сжимающих тарелки. — Зайчонок, блин, — подтянувшись, Итан кинул на меня виноватый взгляд и тут же отвёл его, потирая затылок, — с Райли языками сцепились… Извини… — Как спалось? — попытался перевести тему Райли, свободно раскидывая руки вдоль спинки. — Секунду, Итан не ответил, — не отступала я, присаживаясь на колени к моему сомневающемуся кавалеру. Всё внутри трепетно скрутило от остроты осязания. Итан немного поёрзал, усаживая нас поудобнее, и, мило улыбаясь, дал честный ответ: — На фестиваль. — Ты хочешь поехать со мной? — не отрываясь от переливающихся опалов Итана, робко уточнила я. Ожидание в кухне умудрилось навязать мне нестерпимую тоску от короткой разлуки, как только пришло чёткое осознание, что мы с моим парнем уже почти сутки вместе. Почему от этого жажда находиться подле него не стихала, а увеличивалась в сто крат? — Да, хочу, — Итан мягко чмокнул меня в губы, поглаживая по голой спине, очень близко к завязкам. Они так и просили ещё раз избавить их от оков кривого бантика. Еда предсказуемо была обделена моим вниманием, поскольку всё оно обратилось на восхитительного Хьюза, запуская генератор желаний. Воспоминания коротко вспыхивали от каждого касания. Как и вчера вечером, внутри снова что-то засвербило. — Хорошо, — смущенно выдавила я, и Итан подарил мне второй короткий поцелуй в висок, мешая осуществить задуманное. Всё тело ныло от стремления доказать этому красавчику, что он, и только он, занимал мои мысли. — Джаспер, — имя Коулмана непроизвольно отделилось от предложения маленькой паузой, чем вмиг заинтересовало обоих слушателей, — ведёт себя нестабильно, каждая новая репетиция ставит под вопрос наше появление на фестивале… Поэтому не звала, — намеренно ища себе оправдания, я схватилась за странности Джаспера как за спасательный круг в открытом океане «Итан Хьюз». Конечно же, мне безумно хотелось с моим плюшевым оленёнком устроить такое путешествие. — В Бостоне я видела, как Джаспер глотал оксидон, — опасливо делилась я, нервно царапая край тарелки, — в интернете писали, что это сильное обезболивающее… А теперь он добрался до героина… — Почему ты не рассказала раньше про оксидон? — удивился Итан: глаза наполнились серебром, воплощая тусклое разочарование. Мне стало некомфортно под таким прицелом, и я посмотрела на болтающего головой Райли. — В очередной раз подтверждать, что дела хуже некуда? — у меня не получилось избежать надрыва в голосе, да я и не особо старалась. — Ты сам прекрасно всё понимал, судя по разговору перед кинотеатром, милый, — я провела ладонью по щеке Итана, что никак не находил в себе сил совладать со своими поднятыми бровями и распрямить их. — Итан, остынь, твою же мать! — приказал Райли, не выдерживая. — Приехал бы и руки связал ему? Смотри, Вероника, Хьюз сейчас закипит одновременно сверху и снизу, — прыснул Райли, лопаясь от поступившего смешка. Этот подкол вызвал у меня смущенную улыбку, а у Итана — быстрый выход из напрасного замешательства. — Не обращай внимания, мистер Хьюз за тебя очень волнуется, а ещё, у него похмелье и перевозбуждение, — Райли, игриво давя лыбу, придумывал оправдания другу. — Возьми, успокой нервишки, братишка, — Скотт протянул Итану сигарету и добавил, подмигивая мне: — Вероника, тебе не предлагаю, не обессудь! Я пренебрежительно фыркнула, догадываясь, что это наказ моего заботливого парня. — По делу давай! Чё мы тут Коулмана обсуждаем, — ворчал Итан, сжимая ладонью мою талию, словно игрушку-антистресс, а другой поджигая сигарету, — ты сам, небось, выкурил косячок и теперь спокойнее слона? — Нет, я устал психовать, с утра на нервах из-за Белинды… Ну и из-за Джаспера… — почти безмятежно раскуриваясь, сообщил Райли. — Эта мелкая ведьма когда-нибудь доведёт меня до могилы своими выходками… Нет, ну это же пиздец! — умиротворение покинуло Райли при упоминаниях о похождениях сестры. — А такое уже случалось? — целью было аккуратно выяснить, кто такая эта Белинда, не провоцируя моего ревнивца. Однако Итан не намеренно мешал мне сосредоточиться, наполняя волосы дымом. Он ластился, словно извинялся за свои всплески, обводил носом шею и плечо, подбадривая вялые мурашки. — Ну чё, Элиас от неё уже год страдает, как она к нему переехала в Акапулько, так и началось. Брат не рассказывал, что он у нас археолог? — с усмешкой спросил Райли. — Нет, но это многое объясняет, — закатила глаза я, а Райли на это понимающе растянул губы и подкрутил у виска. — Белинда строптивая и шальная, — по описанию напоминало говорящего. — Родители сослали её на перевоспитание к самому ответственному из нас, к Элиасу, не учтя того, что братец — больно увлекающаяся натура. Да и эти учёные сами как большие дети… — О да-а, — поддержал Итан, а я осторожно забрала у него сигарету, пользуясь воцарившимся спокойствием моего большого мальчишки. Он ведь тоже в какой-то степени относился к учёным. Хьюз не сопротивлялся, а опустевшими руками обнял меня и положил голову мне на плечо, не притрагиваясь к тарелке. Почему он опять не ел? — Элиасу самому бы нянька в некоторых вопросах не помешала… Жили ожидаемо громко из-за постоянных скандалов, — Райли вздохнул. — Белинда приводила каких-то богемных друзей и почему-то решила, что квартира предназначена только для сборищ этих прощелыг! Элиас терпел, пока не стали пропадать вещи… Ссора! Белинда пожаловалась родителям на то, что Элиас не даёт ей спокойно жить. Они почему-то пошли у сестры на поводу и сняли ей отдельную студию неподалёку от брата в надежде, что он приглядит… — Райли сделал затяжку, пресекая свою нервозность. — Ага, няньку отправили на месяц на практику в Мехико на раскопки (он до сих пор от них под впечатлением). В это время Белинда задышала, обзаведясь любовницей, сдвинутой, как и сама сестричка, — у Скотта так и просились колкости в адрес девушки, — и превращая студию в притон… Приехала к ней погостить бабуля без предупреждения (в её стиле) и, словив приступ от образа жизни внучки, слегла в больницу. Белинда окончательно потеряла доверие. Откуда оно там до этого было? Не имею ни малейшего понятия… Как итог, Белинда снова кантуется у Элиаса не без шума… — А чем она вообще занимается: работает, учится? Может, она творец? — перебила я Райли, выдыхая дым. Сигарета после большого перерыва показалась слишком крепкой, и я вернула её Итану, внимающему пояснениям Скотта. — Творец проблем, — невесело заметил Райли. — Белинда с недавнего времени таролог… Та самая любовница научила её читать карты. Последний скандал состоялся, когда материалы, выданные Элиасу для каких-то там его исследований, стали антуражем в сеансах Белинды… Ору-то было, — засмеялся, наконец, Райли, тряхнув кудряшками. — Иногда мне кажется, она, как пластилин в миру, готова пойти за любым, кто ей покажется интересным, протестно настроенным к действительности и жизненным сложностям… А Джаспер сейчас как раз такой… — Хм, — я задумчиво хмыкнула, — сколько его знаю, он всегда был с чем-то или кем-то в конфронтации… — Ну, наверное, это вполне нормально быть с чем-то не согласным, — рассуждал Итан, — но не тогда, когда начинаешь жить исключительно на сопротивление, забывая про всё и вся! — Раньше Джаспер был очень разносторонним. Я даже охреневал от того, насколько он начитан и восхищён собой… С нашей первой встречи на местном конкурсе, гордость прям брала, что у меня есть такой необыкновенный приятель, — Райли, сделав паузу, виновато поднял взгляд на нас и выдал: — Хьюз, ты тоже необыкновенный, — я подыграла Райли, чуть сильнее прижимаясь к Итану, тем самым соглашаясь с рассказчиком, — но в тебе больше логики, внутренней морали и тяги к общепринятому прекрасному, но не без греха, а у него этого нет, он свободен от законов, он сам себе их придумывает… Допридумывался, блять…— Райли схватился одной рукой за лоб. — Мне одному в последнее время очень тяжело с ним разговаривать о чём-либо? — Не одному, — грустно изрекла я; Итан же промолчал, он ведь не общался с Коулманом долгое время по понятным причинам. — Последний раз что-то похожее на диалог стряслось месяца два назад, и то Джас в основном мычал в ответ, а когда я его спрашивал про дела и группу, он так медленно съежал с темы, переходил к своим расширяющимся с невьебической скоростью границам познания, — Райли провёл рукой по воздуху, словно очерчивая эти раздвигающиеся границы. — Он как-то заявил, что благодаря кислоте чувствует мир иначе, он чувствует, как он живёт… Тогда я не воспринял эти его суждения как пиздец, а стоило… Блин, если так задуматься, мы ведь с ним общались только когда баловались дурью. Веселье — это всё, что нас объединяло, досадно… — Райли затих, точно перед бурей, и с горечью описал своё состояние: — Блять, да я подавлен… — Где-то не там чувак ищет своё сатори… — Итан будто собирал мысли с моих волос и озвучивал их. — Такое ощущение, что он воспринимает любое проявление бунта как призыв к действию… И буквально понимает «Пословицы Ада». Типа «дорога излишеств ведёт к дворцу мудрости» — он часто это повторял… — А мне два месяца назад Коулман говорил, что он ребёнок Сатурна, — подхватила я. — Да-да, я понял, ребят, — наигранно обиделся Райли, — пошёл я нахрен со своей феноменальной памятью, даже процитировать ничего не могу… Итан потянул мой подбородок к своему лицу, отвлекая от обсуждения, и окинул взглядом, преисполненным гордостью за нашу великолепную память. Уголки губ, дрожа, поползли вверх, стараясь утаить захлёстывающую смешинку. Я не справилась и брызнула Итану чуть ли не в лицо. — Чё ты так смотришь? — Хьюз обратился к Райли, что уставился на наш обмен почестями. — Смотрю, как ты сейчас по лавке растечёшься сильнее, чем Вероника, — съязвил Райли. — Ой, иди ты, у самого Карли с лица не слезает, — бросил ему Итан и вернулся ко мне, улыбаясь. — Фу! Пошлятина! — я хлопнула Итана по расслабленному бицепсу. Парень, не оставаясь в долгу, легонько шлёпнул меня по ягодице, чем вызвал удивление. — Что? Ты первая начала! — лукаво ухмылялся Хьюз, поглаживая ладонью по месту шлепка. Я поднесла Итану тарелку почти к самому подбородку. — Так, что нам тут Бог послал? — заиграл бровями парень. — Интересный набор, — выдал Итан, воздыхая над тарелкой. — Это всё, что было в холодильнике, — я зачем-то поспешила обосновать свой странный выбор, уловив какой-то упрёк в речи оголодавшего Хьюза. Итан, откусив бурито, уставился на Райли, будто передавал ему закодированное во взгляде сообщение. — Ты что, жрать сюда пришёл? — сощурился Скотт. Итан поставил наши тарелки ближе к Райли и, схватив меня в охапку, понёс к бассейну. — Веселится, кудрявая задница, — провозгласил Итан, чмокнув меня в губы, и отправил навстречу Карибскому морю с привкусом хлорки. Быстро вынырнув, я пустила мощные залпы воды в качестве мести в человека, нагло сбросившего меня за борт, но берег опустел, поскольку Хьюз нырнул следом…***
— Ты попалась, принцесса! — воскликнул Итан с постановочной кровожадностью, подкрепляя заявление скрежетом механизма замка, походившего на звук челюстей хищника. Разморенная завтраком, водой и остатками похмелья, я барахталась в одеяле, ожидая, когда Хьюз присоединится. — Прости меня, — глухо произнёс Итан, укладываясь рядом на живот. — За что на этот раз? — недоумевала я, мы ведь потрясающе провели время у бассейна стараниями Райли. — Я сегодня злился… Я не хотел, я — дурак, просто… — Итан в тысячный раз разбивал моё сердце, истончившееся за последнее время до плотности ажурного кружева. Хьюз повернулся набок и заключил меня в мягкие объятия. Между нашими лицами было каких-то пару дюймов. — Просто ты — влюблённый дурак… — я трогала губами воздух, которым дышал мой Итан. От нашей уже привычной близости теплело всё под рёбрами, выливаясь в признания: — Я сейчас поняла, что никогда толком не говорила о своих чувствах к тебе… А это необходимо, необходимо делать как можно чаще, — Итан потерял прошлую смиренность, обретая счастливый блеск в глазах. — Осталось три часа, и потом я тебя не увижу целых два дня, от этого в груди… — я осеклась, уже жалея об этой затее. Верхняя губа давила со всей силы на нижнюю, колеблясь то ли от моего прямодушия, то ли от осознания собственной наивности. Протяжный рокот не позволял вздохнуть, закладывая уши. — Зайчонок, — от бархатного обращения чуть не прорвало плотину; она еле сдержала натиск эмоций, и я немедленно закрыла рот Итана ладонью, чтобы тот просто слушал. — Вместо сердца морской ёжик втыкает свои острые иглы… — Итану единственное, что оставалось, это отвечать глазами и бровями. — Я прекрасно осознаю, что мы пойдём на свидание через два дня и скоро отправимся вместе, вместе на фестиваль, — я нервно сглотнула комок чувств и продолжила, — но мне хочется лежать в твоих объятиях, болтать, смеяться, целоваться только с тобой Итан, только с тобой… Глупо грустить о том, что ещё не закончилось, но я уже скучаю по тебе, мой любимый оленёнок. Не осуждай меня за это, пожалуйста! Итан положительно кивнул. — Я привязываюсь всё крепче, от этого и радостно, и грустно, потому что с каждым днём всё сложнее расставаться с тобой, — казалось, я несу такую банальщину, звучавшую в голове намного внушительнее, мощнее и проникновеннее, — я вроде только недавно поверила в то, что ты мне не снишься, а сейчас боюсь расстаться с нашей негой в этой постели. Ты невероятный, Итан, точно из грёз; необыкновенный, как сказал Райли. Я сама себе завидовала сегодня утром, когда наблюдала за тобой спящим, милый, — у Хьюза глаза покрылись влажной плёнкой; по ощущениям, мои тоже, и уже давно. Они напоминали лёд на катке, что вот-вот тщательно очистили. Поверхность переливалась, как огромная капля, в свете мощных прожекторов, слепя девственной белизной. — Сегодня я почувствовала себя не бесполезной в бассейне, знаешь… — я отвела солёный взгляд, кусая нижнюю губу. — Вероника, — хрипло обратился Итан, убирая мою ослабевшую ладонь от лица и положил к себе на грудь, ходившую в темпе быстрого сердцебиения. — О какой полезности ты говоришь, моя девочка? Выброси это! Ты прелесть, слышишь? Да, ты юна, иногда я не сразу распознаю твои намёки, сигналы, у тебя нет опыта, чтобы их грамотно подать, а я, будто пьяный, превращаюсь в тупоголового… От чувств к тебе, — я сдалась, тая с каждым словом, и поцеловала его, в очередной раз скрепляя все признания самой могущественной печатью — любовью. Горечь от кома, застывшего у обоих в горле, чистых, откровенных эмоций, путалась со сладостью. Поцелуй был особенно трепетным, как и любой новый с Итаном, даруя неистовое удовольствие. — А я люблю этого тупоголового…— в шутку подтвердила я, выходя из плена невыносимо манящих губ. — Мне кажется, наша проблема в мыслях: мы с тобой слишком много думаем. Может, будем делать это хотя бы вслух?.. — определенно стоило озвучить, озвучить то, что нас невероятно сближало и разлучало одновременно. — Слушай, я тут подумал… — начал следовать моему совету Итан. Я заулыбалась, нежно клюя губами гладкий подбородок Хьюза. — Отец уедет на этой неделе в Джорджию к маме и сестре, — Итан слабо уворачивался от моих коротких чмоков. — Хочешь, я приготовлю ужин, и всю ночь мы… — Мне нравится идея, — не дослушала я, утопая в его кристальных глазах. — Придётся как-то отпросить тебя у родителей… — задумался Итан. — Я скажу, что останусь у Эшли, она меня прикроет! — нашлась я. — Ты — моя маленькая врушка! — заключил Итан, считая мои рёбра пальцами. — Не делай так, — брыкалась я, хихикая и изображая приступ щекотки. — Но если сказать твоей маме, то навряд ли она одобрит, — догадался Итан, прекращая радостные мучения. — Именно, — заверила я, расплываясь рукой по торсу Итана и намеренно спускаясь к плавкам. Я осмелела и уложила Хьюза на лопатки; он, как никогда, подчинился, но не удержался от шутливого вопроса: — Что ты собираешься делать? — Милый, а если ты долго не снимаешь напряжение, это приносит тебе какой-то дискомфорт, тебе не больно? — мне нужно было точно знать, что я подслушала у бассейна. — Всё хорошо, Вероника… — невнятно ответил Хьюз, до бела прикусывая нижнюю губу от моих слабых касаний. — Ты не обманываешь? — мои пальцы опасно спустились к краю плавок. — Если очень долго, то немного ноет… — Итан в признании что-то зашептал: пришлось наклониться, чтобы расслышать. — Это фигня, малыш, ты ведь его сейчас снимешь? М? — Хьюз облизнул истерзанную губу, пристально заглядывая мне в глаза в поисках согласия. — Да-а, если ты мне подскажешь, как именно, — затушевалась я, понимая, что без помощи точно облажаюсь. Итан тут же осторожно подспутил плавки, и я впала в ступор, изучая то, что было спрятано под ними. — Та-ак, — многозначительно протянула я, без стеснения пялясь на набухшую плоть Итана, и зависла, будто не вправе пошевелиться. — Как мне воспринимать это «та-ак»: как восхищение, или отвращение? — усмехнулся Итан, накрывая мою ладонь своей. Что он ожидал? Это первый в моей жизни настоящий… — Он сим-мпатичный, а-аккуратный, — я растерянно выдавила что-то, как мне показалось, нейтральное, и это была правда. Дополнение про внушительный размер (может, он как раз и смущал больше всего) почему-то само умолчалось, хотя, наверняка, стоило упомянуть, ведь парни из-за этого переживают больше всего. Они ведь переживают? Итан, вовсе не похожий на закомплексованного, сдавленно засмеялся, а у меня стремительно начали покрываться потом ладони и теплеть щёки. — Малышка, ты можешь отвечать честно: член не закат, чтобы им с упоением любоваться и петь похвалы. У него другая, более важная функция, — успокаивал меня Итан. Конечно, с его достоинством легко так рассуждать. Хьюз хорохорился, но мне почему-то это очень нравилось. Громкий рингтон мобильного выдернул меня из полной прострации и долгого определения, заслуживает ли самая интимная часть тела моего парня статуса изумительного заката. Изумление здесь нескромно выпирало! — Телефон, — отрешенно оповестила я и, отводя взгляд, потянулась к тумбе. — Поставь на беззвучный, — попросил Итан. На экране высветилось имя звонящего «Джуди Браун». — Итан, это Джуди… — озадаченно сообщила я. — Да хоть Белый дом, подождёт! — пустил насмешливый комментарий Итан, подложив себе руки под голову и что-то внимательно разглядывая на потолке. Я, сбитая с толку, перемещалась потерянным взглядом от Итана к экрану и обратно. — Зайчонок, иди ко мне, потом перезвонишь, — настаивал Хьюз. — Ты не понял, это бывшая девушка Джаспера, она никогда мне не звонила, даже когда они были в отношениях…***
Если б я мог вздохнуть, я бы освободился
Употребил бы, я бы превращал воду в вино,
Если бы мог, я б, наконец, вздохнул свободно.
И я б балдел, ловил бы кайф,
Такой кайф.
KONGOS, «Repeat after me»
Опять всё закрутилось в безумной карусели вокруг моего эгоцентричного дружка. Может и лучше было бы послушать Итана и не брать трубку, притворяясь глухой? Но что сделано, то сделано. Я ответила на звонок, и меня пронзил девичий испуганный шёпот. — Вероника, это… Это Джу-уди, извини за… Тут Джаспер и… Какая-то девушка… Он угрожает поджечь мастерскую, если вы все не приедете… Я звонила-ла Уиллу, но он… Он не доступен, у меня занятие… Дети… Я-я тут одна с ними, — связь трещала, а где-то Браун сама заикалась, проглатывая окончания от волнения. Передо мной лежал «вооруженный» Итан: он всё ещё не терял воодушевления, видимо, пока не углядел следы нависшей угрозы на моём лице. Я слушала дребезжащую речь Джуди и наблюдала, точно за своим отражением в зеркале, как глаза парня, упорно старающегося разгадать содержание звонка, наполнялись смятением, сплетаясь с недоразумением. Браун продиктовала адрес мастерской и слёзно умоляла срочно приехать, поскольку у Джаспера есть пистолет. Ужасно! Сейчас мы ехали по маршруту, заданному нашим вершителем судеб. Итан, сжимая до скрипа руль, тихо ненавидел Коулмана, но выполнял просьбу скорее ради меня, чем ради Райли, громко переживающего с заднего сидения за Белинду. Она ведь тоже находилась рядом с обезумевшим революционером. Я пыталась успокоить взглядом Итана, но это вызывало обратную реакцию в виде возмущенного хмыкания. — Почему она просто не вызвала полицию, Никки? Какого чёрта мы должны тащиться через весь город? Что мы сделаем? Обезоружим его? — сокрушалась Карли, перебивая Скотта, бубнящего себе под нос (по уровню звука, эта бубнёшка, наверняка, была отчётливо слышна на каждой из улиц, оставленных нами позади). — Наверное, она не хочет, чтобы его привлекли… — неуверенно предположила я, ощущая какую-то вину перед всеми и тревогу от предстоящей встречи. — Этот ополоумевший по твоим словам угрожает ей пушкой, как здесь можно медлить? — Карли отказывалась понимать логику Джуди. Райли подозрительно замолчал и оторопевшим тоном выпалил: — То есть, если бы я, не приведи Господь, свихнулся и начал размахивать пистиком в помутнении, ты натравила бы на меня копов? — Дорогой, ты уже и так давно свихнулся! — радостно подтвердила Карли. — Хуже уже не будет, бро, — саркастически добавил Итан, теряя прошлую угрюмость. За что мне ещё больше нравился Хьюз, так это за его отходчивость: он вспыхивал почти также быстро, как и гас, главное вовремя перевести его мысли на что-то другое. Что Райли и непреднамеренно сделал — ввязался в оживленный спор, болезненно восприняв сказанное. Пока троица устроила шутливые разбирательства, я через зеркало заднего вида опасливо следила за отчуждённым от сего мира Уиллом. Эшли его послала, что не стало какой-то невероятной новостью, и предпочла ехать до мастерской исключительно со своими размышлениями. Я всё также никак не могла разгадать истинной причины печали Клеппа, но его гулящая астральная проекция, судя по внешнему виду, никак не возвращалась в тело парня. С этими мыслями, под дружеские подтрунивания Райли, я увидела вдалеке нужное деревянное одноэтажное здание со светлой крышей. Оно напоминало торчащий из сочной травы пенёк огромного виргинского дуба с большими круглыми окнами. Почему-то мастерская ассоциировалась у меня с домиком феи Динь-Динь; возможно, поэтому это место облюбовали дети. Оно переносило их в причудливую сказку. Видимо, Джасперу тоже в приходе захотелось побывать в сказочном мире его бывшей девушки, и для этого ему понадобилась компания, чтобы одному не заскучать. Бред! Но других объяснений я не находила. Звонкой трелью пришли сообщения от Бёрнс, что прибыла на место быстрее нас. Эш💋17:51 Я припарковалась с торца, но мне стрёмно выходить одной, жду вас Эш💋 17:52 У него реально пистолет, и он не похож на бутафорию Я 17:52 Мы почти на месте Тревога незамедлительно окутала сознание, и она возымела большую силу, когда из окна останавливающейся машины я увидела возле главного входа Джуди, смиренно припечатанную к лавочке. Её колени зажимала сверху растрепанная голова Джаспера, что опрокинул на девушку всё туловище и скрестил на груди руки, в одной из которых переливалось оружие. Справа от Рыжего лежала калачиком его сопровождающая — Белинда. На первый взгляд казалось, что друг задремал, карауля своих женщин. Я выскочила первой из машины и побежала на помощь Джуди, рассчитывая, что Джаспер спит, но ошиблась: он просто прикрыл веки от яркого солнечного света. — Джуди… Рука с пистолетом вытянулась навстречу мне вместе с пустыми голубыми глазами. Итан молча перехватил мою ладонь и притянул к себе, пряча за своей спиной. Дуло и бездушный взгляд преследовали меня, и, замерев на несколько секунд на Итане, переместились на Карли и Райли, вросших в асфальт рядом с окном. За стеклом дети, ни о чём не подозревая, болтали и смеялись над своими мольбертами, где у каждого слабо вырисовывались гроздья винограда разной степени мастерства. — Смотри, смотри, малышка, — Джаспер провёл холодной сталью по подбородку Джуди; она со сгущающимся ужасом на побледневшем лице послушно подчинилась, поднимая голову, — мои менады и сатиры в сборе, прикрытые фальшивой добродетелью… Смотри и запоминай их… Он вообразил себя Дионисом что ли? В какой момент мы стали его алчущей разврата свитой? Итан в этот момент сжал крепче мою ладонь и незаметно предостерёг: — Я тебя умоляю, держись рядом и не лезь больше на рожон! С чего Хьюз решил, что у меня есть какое-либо желание хотя бы заговорить с этим дьявольским существом, что пробудил в себе друг, не говоря о том, чтобы снова оказаться на мушке? — Рыжий, что за показательное выступление ты здесь устраиваешь? Зачем это всё? За стеклом дети; чувак, убирай пушку, давай вернёмся в дом, поболтаем, выпьем, оттянемся как раньше, а? — Райли с улыбкой в непринужденной форме задал вопросы, начертанные красными восклицающими буквами у всех невольных участников сборища. Скотт выбрал стратегию приятельских переговоров. Возможно, он поступал верно. Папа всегда говорил, что с психами лучше договариваться, а Джаспер своим внешним видом и поступками смахивал на умалишенного. — Коулман, какой же ты урод! — рассвирепела Карли, ломая план Скотта. — Отпусти девушку! А ты, Белинда? Ты в своём уме?! Ты как в это впуталась? — Заткнись! — плюнула Белинда, льня щекой к боку Джаспера, и торжественно провозгласила: — Говорит великий проклятый! У предсказательницы практически ничего не осталось от грима-калака; он, точно старая штукатурка, потрескался и белел неровными кусками на лбу и щеках. Без жуткого раскраса Белинда имела вполне себе симпатичную внешность, хоть и не без следов бессонной ночи, проведенной в бегах. Уставшим выглядело не только лицо девушки, но и оранжевый подол, испачканный в пыли. Он помялся, как грязный скукоженный апельсин, познавший плесень — травяные пятна. Джаспер убедился, что все в сборе, опустил пистолет и поднялся с колен Джуди, словно мертвец из гроба; заодно с ним приняла сидячее положение и Белинда. Они, точно две кости от домино, по цепной реакции воспряли и должны были свалиться вправо, но нет, парочка держалась. Браун, слитая с лавкой страхом, боялась шелохнуться, металась по ребятам и мне загнанным взглядом. Я же осторожно поравнялась с Итаном. По стиснутой челюсти и сильно обтянутым скулам становилось ясно, что Хьюз уже в сотый раз жалел, что согласился принять участие в этом иммерсивном спектакле. — Джаспер, мы сейчас вызовем копов, если ты не отпустишь Джуди! — угрожала Карли, что-то набирая в телефоне. — Угомони её, — глухо обратился Коулман к растерянному Райли, наклоняя медную голову чуть вперёд, а белые губы завязывая в серый узел. Теперь Джаспер глядел исподлобья на нашу немногочисленную толпу. Веки, подведенные багряными сосудами, сильно выделялись на фоне меловой кожи лица парня, придавая ему ещё более зловещий вид. — Себя угомони, идиот! — огрызнулась Карли. Раздался единичный выстрел: Джаспер всадил металлический сгусток в дерево, растущее в футе от Карли. Она вцепилась в Райли, а у того задрожали брови и перекривился рот. Повисла свинцовая тишина. Пуля не попала в девушку, зато прошла насквозь надежды на то, что пистолет ненастоящий, и Коулман просто дурачится. Если я и остальные впали в немой ужас, то Белинда напротив, точно испытывая экстаз, не могла скрыть восторга. — Урок первый, Карли! Никогда не спорь с человеком, у которого в руках оружие, особенно с тем, кто умеет с ним обращаться! — Коулман процеживал каждое слово сквозь зубы. — Хотя твой случай, — Джаспер с презрением передумал, — исправит только могила! Я перепугалась, что после такого заявления Коулман больше не промахнётся, он ведь неплохо стреляет. «Я родом из Техаса, там только младенцы не попадают в цель!» — как-то раз хвастался Рыжий, выбив все мишени в тире городской ярмарки; тогда это мне показалось мальчишеской бравадой, сейчас же она воспринималась совершенно иначе, как реальная угроза. — Остановись, Джаси, пожалуйста! Не делай этого! — взмолилась я. Холод пробежал вдоль позвоночника и засел у затылка. — Resist much, obey little! Разве не так завещал нам жить Уитмен? — Джаспер, словно по щелчку пальцев, поменялся, уходя в медитативное состояние. — Да-а, — протянул он и продолжил, — стоило потрясти перед вами пушкой, и вы сразу вошли в нужную кондицию слушателей… Вот что с вами делает страх потерять всё, потерять всё в этом земном аду… Вы жалкие… Жалкие… — дал нам определение Джаспер и смолк. Стало настолько тихо, что казалось, я могла уловить громкое дыхание любого из присутствующих и гомон детей за стеклом мастерской. Они нас не видели и не ведали, какую страшную игру затеял рыжеволосый наркоман. — Я пришелец на негостеприимной земле, Скиталец в слышащей, созерцающей, осязающей, мыслящей пустоте… — Джаспер выдохнул из себя собственные строчки, закрывая глаза и повергая Джуди в нервную дрожь. — Моя малышка когда-то мне пророчила светлое будущее известного поэта, — Рыжий усмехнулся и, не расставаясь с пистолетом, обнял забитую паникой Браун. — Джуди, какая же ты глупышка, — парня кидало от гнева до ласки, — как у поэта может быть светлое будущее? Как у человека, видящего всего его изъяны, оно вообще может быть? М? Но сборник всё-таки стоит выпустить, чтобы все смогли… — Так, братан, — Уилл очнулся, — завязывай эту хуйню, алкоголь и наркота — одно, пушка — это другое! Если ты хотел анонсировать выход сборника, то не стоило угрожать жизнью детей и Джуди, чувак, это пиздец! — видимо, даже для Уилла это оказалось слишком. — Нам нужен сборник! — ликовала Белинда. — С твоими закидонами мы быстрее увидим твоё имя на надгробной плите, чем на обложке сборника, Джас! Извинись перед Карли, немедленно, блять! — прошлая дипломатичность и манерная обходительность Райли исчезли, он настойчиво требовал хоть какой-то сатисфакции за необоснованные переживания своей девушки. — Пф, вот зачем я вас всех сюда и позвал! Затем, чтобы доказать вашу долбанную близорукость! А я ведь мог её убить, дружище! Подумай об этом! — Джаспер разговаривал с толпой, будто с малыми детьми, недавно научившимися складывать из звуков слова. У меня в голове не укладывалось, как у этой свиньи, возомнившей из себя человека, не отнялся язык на слове «дружище». — Как я должен бороться с этим нестареющим творческим одиночеством? А вы знаете, на что вы способны, на что способен ваш мозг? Даже ты, мой верный Силен, только делаешь вид, что понимаешь моё просветление! Нихуя ты не смыслишь, и никто из вас не смыслит, тупицы вы несчастные! Ты, ты и ты! — Джаспер в истерической мудрости выл и водил дулом, нацеливая по очереди на каждого. — Вы способны лишь на мелкие идеи и розовые мыслишки, — Коулман чуть успокоился, перекидывая пистолет из одной руки в другую, — хотя нет, я даже завидую вашей простоте! Вы нашли смысл вашего никчемного существования друг в друге и этим ограничиваетесь… — Джаспер, вновь падая головой на колени Джуди, сардонически засмеялся и перекатился на спину, хватаясь одной рукой за живот. Белинда поддержала обиженного «пришельца». — Пиздец, — себе под нос вынес приговор Итан, сильнее сжимая мою руку, и я его мысленно поддерживала, проглотив язык. — Вы хоть раз испытывали оргазм от чего-то кроме секса, а? Хоть от чего-нибудь? Я вижу по вашим лицам, что нет… А вот я испытывал, потому что есть высшее — то, что вы не хотите впустить в себя! Я, я священник невидимого — я воспеваю трагедию, именно она нас всех ждёт впереди! — мысли Джаспера начали путаться, превращаясь в какие-то разрозненные сравнения нашей ничтожности с его величием и недосягаемой просветлённостью. — Больно ты обдолбан для священника! — не выдержал Итан. — Мы сыты твоими пьяными проповедями, Коулман! — Кто ты такой, а? Чтобы судить меня?! — Джаспер резко поменял свой облик, вновь обретая демонические, нечеловеческие черты. — Я тот, кто не ставит себя выше Бога, в отличие от некоторых! Ты убил Его! Ты убил Его в себе, растворяясь в своём забывшем границы гедонизме! — Итана прорвало: он срывался на крик, как по писанному. — Тебе мало испытывать обычный оргазм, тебе подавай другой, извращенный! Ты ведь чувствуешь тоньше, глубже, да? Сука, точно! Ты же у нас самый особенный! А те, кто думает не только о своей невъебенной уникальности, эти тупые индивиды, они ведь не смыслят в этой жизни ни черта, да? Они может и не смыслят, но делают всё, чтобы твоё же, сука, потребительское существование и ожидание конца не было таким скучным и бессмысленным! Блять, они даже пистолет тебе придумали, чтобы ты потом его в друзей направлял! — в какой-то момент я представила, что Итан выплёскивал скопившееся не на Джаспера, а на ту версию себя, что оставил в Пасадене. — От пустоты вокруг больше толку, чем от тебя! Что ты лично сделал, дал этой «негостеприимной земле», кроме своих наркоманских откровений, а? Ты ведь личность, поэтому можешь срать на близких и остальных людей? Тебе жалко исключительно себя, так что, сука, это ты тут жалкий! — Итан сплюнул через губу на асфальт. — Ха, дураки, какие же вы все дураки, я свободен, я свободен от этой вашей низкосортной хуйни, с драмой, высосанной из ничего, мне не нужно ваше присутствие, вы здесь только для… — Ну тогда мы уходим, и ты отпускаешь Джуди к детям! — поставил ультиматум Итан, не подозревая, насколько агрессивен Джаспер, и начал поворачиваться боком, потянув меня за собой. Суждение Хьюза уело «служителя великой пустоты». Рыжий в ответ, не задумываясь, направил на него пистолет, будто указку. Эшли вскрикнула от ужаса. Всё происходящее далее заняло три секунды, самые томительные и жуткие в моей жизни три секунды. Раз. Инстинкт сохранить, наверное, единственное, что мне было дорого, сработал моментально. Он резко потянул меня вперёд и вбок, назначая на роль живого щита. Я помыслить не могла, что способна на такой поступок. Я ведь трусиха! Два. Смерть встретила меня своим широко распахнутым чёрным дулом-глазом. Лицо оскалившегося в безумной улыбке Коулмана блекло по сравнению с угольной воронкой, держащей меня на тончайшей ниточке от гибели. Страх, затаившийся в ней вместе с исходом, высасывал из груди всё светлое, всё, что цвело полтора часа назад в бережных объятиях Итана. Я ощущала, как по голове, напряженной до предела, что-то ползало. Наверное, это волосы с шевелением покрывались сединой. В ушах стоял грохот собственного охладевшего сердца, что выламывало рёбра и сдирало кожу, точно отбойный молоток стены. Оно бешено качало леденящую кровь и на каждый удар вынуждало сознание выплёвывать душу, что пряталась за воспоминаниями. Образы родных и близких менялись невероятно быстро, будто ветер играл со страницами фотоальбома, скоро их перелистывая… Мама, папа, Виктория, Итан, Эшли, Мэттью, Карли, Райли, да даже Уилл, все дарили мне прощальные улыбки. Среди них был и Джаспер, солнечный зайчик, мой друг… Нет, это не тот демон, прячущийся за пистолетом и возомнивший из себя вершителя судеб, что в праве управлять жизнью и смертью… Три. Ничего из этого никогда не повторится, потому что «великий проклятый» не шутил, теряя рассудок. Щелчок предохранителя вынуждал зажмурить глаза, но я держалась, сопротивляясь до последнего и стараясь принять уготовленную участь от рук лучшего друга. Сердце оборвалось с клацанием спускового крючка при нажатии на него. Последний вздох. Выстрел…Это конец,
Любезный друг
Это конец.
Мой единственный друг, конец.
Нашим продуманным планам — конец,
Всему, что существует — конец,
Нет безопасности или неожиданности — конец,
Я никогда не посмотрю в твои глаза снова.
Можешь ли ты представить, что будет?
Такие неограниченные и свободные,
Отчаянно нуждаемся в помощи незнакомца
В безысходной стране.
Затерялся в романе, бесконечность боли,
И все дети — душевнобольные,
Все дети — безумные,
Ожидают летнего дождя, да!