Дурная компания

Когда Дьюс ушёл, я внезапно для себя осознала, что у меня нет желания решать что-то здесь и сейчас. На меня нашло какое-то праздное чувство, родственное тому раздолбайству, в котором веки вечные обитал мой лучший друг. Я просто захотела выпить и расслабиться. Всё-таки я имею на это полное право, разве нет? А о насущных проблемах и предложении Дьюса я смогу подумать немного позже. Я отправилась вниз. На этот раз, будучи в приподнятом настроении, приветливо махнула тем двум лесбиянкам в коридоре. Девушки смешливо улыбались, хихикали. Их груди забавно покачивались, когда они начинали смеяться. На мой приветливый жест они помахали руками в ответ. Одна даже подмигнула. Я улыбнулась. Оказавшись в гостиной, первым делом я заказала у Дэмиена немного Дэниэлса (кажется, в тот момент я напрочь позабыла о том, как зарекалась его не пить). Дальше всё пошло как-то само по себе. Я уже не задумывалась о том, какой, например, бокал вискаря я пропустила или, к примеру, с каким коктейлем я его намешала. Не думала, например, о том, как шустро взобралась коленями на барную стойку и вцепилась в губы охреневшего симпатяжки бармена. Он пошутил что-то типа: «Хэй, ты всего минуту назад была как стёклышко». Или не это он сказал… Или вообще не он это говорил… Не знаю. Всё равно как-то было в тот момент, да и потом меня это уже никаким боком не волновало. Несмотря на немного помутившийся от алкоголя разум, так же шустро присоединилась к танцующим. Но танцевала недолго. Начало играть какое-то дерьмо, я выкрикнула что-то типа: «Ди-джей сосёт!» Или не это я кричала… Но точно как-то «тонко» намекнула ди-джею на его отстойный вкус и бездарный диджеинг. Потом жахнула на брудершафт с какой-то азиаткой. Она была топлесс, а её соски были залеплены чёрной клейкой лентой. Я ткнула ей пальцем в грудь и заботливо поинтересовалась, не холодно ли бедняжке. На это девушка засмеялась и сказала, что знает, как сделать, чтобы было жарко. Даже не знаю, что она имела ввиду. Не думала об этом, потому что в тот момент я уже выцепила из толпы своего Майка и повисла на нём, как на вешалке, напрочь позабыв про залепленные соски и жаркую азиатку. — Вот и чего ты ко мне прицепилась? — шутливо спросил Майк. — Ты меня отвлекла от кое-чего важного. Он кивнул в сторону разукрашенной блондинки с грудью «нулёвочкой». Я громко и презрительно фыркнула. — Тебя почти лишили девственности, но тут появилась я и всё испортила. Какая досада! — воскликнула я, глупо всплеснув руками. — Что ты?.. Вот же сучка! — почти любовно воскликнул в ответ Майки, приобняв меня одной рукой и ответив извиняющейся улыбкой той блондиночке. Та почти скромно пожала своими голыми бледными плечиками и взгромоздилась на колени к Коррозии, который всё это время многозначительно поглядывал на неё. Будто он только и ждал, что Майка кто-нибудь утащит и ему достанется эта девица. Тьфуууу! Там даже зариться не на что! Мало того, что сиськи как у пятиклассницы, да ещё и лицо выкрашено как на карнавал. Пьяный клоун! И одежда — сплошная безвкусица. Дешевле только лапша быстрого приготовления. И откуда такие глубокие мысли в пьяном угаре?.. Мы с Майком, пританцовывая, как-то подозрительно быстро приблизились к выходу. Мой друг непонимающе на меня посмотрел. Я тряхнула растрёпанной чёрной шевелюрой и властно (как мне казалось) на него посмотрела. — Майки, я очень-очень устала и хочу домой. Ты обязан проводить свою лучшую подругу домой. Майк состроил гримасу, потом улыбнулся и сказал в ответ: — Я же ещё девственности не до конца лишился. Забыла что ли? Сказано было саркастично, но я сделала вид, что искренне сочувствую ему. Потрепав его светлую шевелюру, заботливо ответила: — Ничего, Майки. Когда-нибудь мы найдём, кого усадить на твой болт. А пока что… Будь солнышком, проводи меня. Симонс вздохнул. Я по-хозяйски взяла его под руку, он меня за талию. Мы зашагали прочь. Он даже не успел со своим другом Коррозией попрощаться… Или как его там звали-то? Пингвином вроде… Плевать, он всё равно сейчас занят с той девчонкой. Ему уж точно не до Майка. Мы шли по чёрным-чёрным улицам под чёрным-чёрным небом самого прекрасного города в мире — Лос-Анджелеса! Пусть в такой тьме этот город был чернее всего самого чёрного, он буквально горел светом неоновых, неестественно ярких вывесок магазинов и рекламных щитов. Хотя, готова биться об заклад, что всё остальное в этом городе такое же искусственное, как и освещение. Мы шли и, чтобы нам было не так скучно, орали во всю глотку какие-то песни. То ли «You spin me right», то ли «Three little birds», а может, и всё сразу. Точно помню, что завершалась наша блаженная какофония исполнением знаменитой песни The Rusmus — In the shadow. Что поделать, я обожаю олдскул. И мой друг тоже. Это объединяет нас больше всего остального. Когда мы закончили петь, то просто смеялись, пихали друг друга, снова смеялись и обнимались. Хах, значит, он простил мне то, что я буквально оторвала его от той девицы. Боже, Майк, ты такой милый. Не будь ты балдой, охотно бы сблизилась с тобой ещё больше. Но увы, у френдзоны должен быть свой правитель. Неожиданно к моему другу пришло то ли мимолётное протрезвление (что было практически невозможным), то ли на него ни с того ни с сего просто нашла умная мысль (во что я поверю, пусть и с натяжкой). Что бы это ни было, но он вдруг задал весьма серьёзный вопрос: — Так ты узнала, что хотела? Познакомилась с тем парнем? Я подняла глаза на Майка, продолжая держаться за его руку. Как-то небрежно пожала плечами на его вопрос. — Ну, мы немного пообщались. Знаешь, он почти такой же говнюк, как и ты. Только он более… Более опасный говнюк, что ли… Везёт мне на говнюков, однако… Дальше я начала бормотать какой-то бред (сама не помню, что именно), а Майк, кажется, перестал различать произносимые мной слова. Он чуть нахмурился и сказал: — Нихуя не понял, Гисс, если честно. Так ты узнала что-нибудь о Джереми? — Нет, — честно призналась я. — Почему? Неужели ему так интересно? Мне казалось, что ему плевать на это, и что он спрашивает только потому, что является моим другом. Скорее всего, так и было. — Потому что он выдвинул мне условие, Майк. — Какое ещё?.. Переспать с ним что ли надо? — Ой, по твоему мнению, все проблемы решаются одним способом, — мягко шлёпнула его по лицу, а потом добавила: — Вот тебе надо, ты и спи с ним. Он вроде к сексуальным меньшинствам нормально относится. Майк состроил гримасу (уже который раз за сегодня), а потом встормошил мне чёлку. — Так что ему надо? — Бля, чувак, я спать хочу. Давай завтра поговорим, — пробубнила я. — Как скажешь. Скоро Майк проводил меня до квартиры. Даже любезно открыл передо мной дверь, подражая настоящему швейцару, а потом быстренько покинул. Мне уже на него было всё равно. Я долго пыхтела, пытаясь расшнуровать ботинки. Пальцы всё время как-то путались хуже узлов на шнурках. В конце концов, справившись с надоедливыми узелками, я скинула ботинки и швырнула их куда-то в темноту, в душе надеясь, что их не засосёт в какую-нибудь Нарнию или страну Оз. Прошлёпала в свою спальню, на ходу срывая с себя всю одежду и бросая её, где придётся (опять же, не беспокоясь о том, что потом буду месяцами искать место, куда их закинула). Добравшись до кровати, рухнула лицом вниз и провалилась в сон. *** Каждый, кому предлагают рискованную затею, в той или иной степени испытывает чувство азарта перед этой самой идеей. Что бы он ни говорил, всё равно будет думать об этом. И только самые отчаянные умы соглашаются на подобные провокации. Такие умы, как я. Я не могу сказать, что решила пойти на поводу у едва знакомого парня. А, может, и могу?.. Не знаю. Такая мешанина в голове с того самого дня, что… А, может, мешанина была в моей голове всегда, я просто игнорировала её. Не знаю. Ничего не знаю. «Ничего ты не знаешь, Джон Сноу!» — иронично сказала я самой себе вслух. И всё же я приняла решение буквально на следующий день, несмотря на неприятное похмелье. Но не сразу приступила к исполнению поставленной задачи. Мне требовалось украсть вещь. И признаюсь честно, потому что не могу лгать самой себе, я решилась на это не столько потому, что это было условие Дьюса, сколько потому, что я решила испытать себя (глупая азартная девочка). Возможно, именно этого и хотел мой новый знакомый (назвать его приятелем, я пока не решалась даже мысленно). И я понимала, что в одиночку не справлюсь. Мне нужен был помощник, ну или напарник, называйте это как хотите. Пусть я и не желала втягивать в свои проблемы единственного человека, который чаще других был со мной рядом (король френдзоны и повелитель девственников), но всё же он оказался втянут во всё это с того самого дня, как я начала ныть ему о том, как мне плохо без брата. Даже немного стыдно за это. Когда я, собравшись кое-как с мыслями, изложила свою просьбу Майку, тот одарил меня тупым взглядом и фразой: — Ты сейчас пошутила так неудачно, правда? Да! Да! Да! Я же такая юмористка... У меня ж все шутки такие неудачные. А для этой шутки я даже целую историю придумала. Вот я выдумщица-то! Стараясь не показывать, как у меня внутри бомбит с его взгляда и этого глупого вопроса, я сказала: — Нет, я говорю серьёзно. Если ты не согласишься мне помогать, я займусь этим одна. — Погоди-погоди… Гисс, остынь! — осадил он меня. Даже за плечо схватил и насильно усадил в кресло. Внимательно посмотрел мне в глаза и выдохнул. — Конченая идея, — выразил, наконец, своё мнение мой друг. — Самая понимаю. — И пахнет она хуёво. Может, тебе стоит забить на этого тощего и продолжить поиски как-то иначе? Я встала и начала мерить шагами комнату. Обычно это значит, что я очень озадачена. Остановившись на тринадцатом шаге, я резко развернулась к нему и почти грустно сказала: — У меня нет больше идей. Почему я не могу попробовать эту? — А если тебя тупо поймают? И меня вместе с тобой. Это так нелепо — попасться на краже какого-то барахла. — Именно поэтому мы и не должны попасться, — почти беззаботно сказала я. — Мне всегда казалось, что ты осторожная. Не замечал за тобой наивности, — пробормотал Майк и удивил меня своими словами. Будто он говорил о другом человеке, честное слово. — Ты как будто меня не знаешь, — мягко сказала я. — Я никогда не была особо осторожной. Я всегда была глуповатой и отчаянной. — Не могу назвать тебя глупой, — как-то резко ответил Майк. Я искренне ему улыбнулась и села перед ним, подобрав под себя ноги. Осторожно и почти ласково провела пальчиками по его щеке, Майк как-то криво улыбнулся в ответ. — Помоги мне, Микеланджело, и клянусь, я не забуду за собой должок. Мой щенячий взгляд и то, что я назвала Майка именем его любимой черепашки-ниндзя, сыграло свою роль. Он не смог мне отказать. *** Мы действуем во тьме, чтобы служить свету. Мы не ассасины и даже не электрики. Мы — долбоёбы! Аве Мария, Дьюс дебил. С такими победными кличами я с моим Микеланджело, вооружённые каким-то бесполезным «шпионским» хламом типа маленькой штучки, с помощью которой мой друг собирался взломать замок (и да, это не шпилька и не пилочка. Он сказал, что таким дерьмом даже будку собачью не взломать, если её запрут), шагали во тьме ночной в сторону антикварной лавочки дядюшки Стэна (нет, это не Гравити Фолз, вы не ошиблись фэндомом). Можете себе представить такую картину? Два ушлёпка в тёмных толстовках с руками в карманах и с мордами-кирпичами шагают так, будто собираются иметь чью-то мамку, серьёзно. Выглядит нелепо, звучит нелепо. Я чувствую, что и выйдет всё это крайне нелепо. Однако отступать уже поздновато. Оказавшись перед лавчонкой, я нерешительно остановилась и осмотрелась. Тишина. Поблизости никого. Майк, не обременяя себя изучением пространства вокруг, сразу же приступает к делу. Он недолго ковыряется с замком, а после осторожно открывает двери. Теперь уже осматривается почти как настоящий секретный агент. Мне до его профессионализма далеко. — Я отключу сигнализацию и поищу камеру, если она в таком сарае есть вообще. А ты медленно считай до десяти и заходи внутрь. Я кивнула и мысленно похвалила своего друга за то, что так удачно вжился в роль грабителя. Он у меня молодец, когда не бесит. По спине бегут мурашки от волнения. Закрываю глаза и мысленно считаю до десяти. Кажется, этого времени моему другу хватило, чтобы отрубить сигнализацию. И откуда он у меня такой хакер? На паблики что ли научные подписывается? Пока Майк занят поисками камеры, я нервно рыскаю в поисках того украшения. Мне хватило буквально восьми минут, хотя эти минуты показались вечностью. Шустро запихиваю колье в карман толстовки и оставляю внутри одну руку, чтобы сжимать это чёртово украшение, потому что только так я чувствую себя более-менее спокойно. — Я не нашёл камер. Похоже, их здесь нет, — негромко сообщил Майк. — У тебя всё? Я кивнула. В полумраке он заметил это и жестом позвал меня к выходу. Я медленно шагала к нему, протягивая руку. Мне вдруг захотелось, чтобы Майки взял мою ладонь в свою и сжал, чтобы я окончательно успокоилась. Нервничала и в то же время испытывала сильное возбуждение, чувство триумфа ввиду того, что мы смогли сделать. Тут мои торжествующие чувства сменились естественной паникой, когда Майк вдруг шёпотом крикнул (если такое вообще возможно): — Сука! Нас заметили, Гисс! Падай нахуй! Я сначала не поняла — падать на хуй или нахуй. Но потом по его серьёзному лицу догадалась, что второе. Перепуганная я упала, больно ударившись грудью об пол. Майк подполз ко мне и взял за руку. Слегка приподнялся и глянул сквозь стекло блёклой витрины. — Слушай, если нас поймают, то ты станешь моей личной проституткой после того, как мы освободимся, — нервно сообщил он. Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Майк вздохнул. Я уже начала жалеть о том, что втянула его в это. Хотя понимала, что без него ничего не смогла бы. Если нас поймают, мне всё же придётся с ним как-то рассчитаться. Майк снова посмотрел по сторонам, а потом резко потянул меня за руку. Мы побежали к выходу. Отпуская мою руку, он коротко приказал: — Беги по левой стороне улицы и не останавливайся. Я кивнула и тут же сиганула по указанному направлению. Кажется, Майк побежал по правой стороне. Я так полагаю, мой друг решил побыть героем и взять всё внимание заметивших нас (думаю, случайных прохожих) на себя. Хорошо же, что это оказались не копы. Было бы неприятней. Я бежала так, как ни бежала никогда. И тут надо же было мне влететь в какого-то парня и с грохотом упасть на дорожку. Колье выскользнуло из кармана, и я лихорадочно начала шарить рукой вокруг себя, чтобы обнаружить потерю. Тот, с кем я столкнулась, негромко хмыкнул, наклонился и подобрал моё колье. Парень осмотрел находку, затем снова хмыкнул и протянул мне, насмешливо сказав при этом: «Дилетантка». Я схватила свою добычу и тряхнула головой, чтобы убрать чёлку с глаз и взглянуть на этого человека. Увидев тёмную бандану и солнцезащитные очки, я чертыхнулась и бросилась бежать дальше. Ну нахуй! Нужны мне ещё такие знакомства! Бродят фрики всякие во тьме. Такие, как мы с Микеланджело. Совсем скоро, пропетляв лишних улицы две, я оказалась дома. Шустро заперлась и рухнула на пол, стараясь отдышаться. Не знаю, вызвали ли те люди полицию, но надеюсь, что Майкл не вляпался в какое-нибудь дерьмо, как он это любит. Я же волнуюсь за него. Прибрав колье в прикроватную тумбочку, я сразу же позвонила Майку. Я не надеялась, что он ответит, но мне станет спокойней на душе, если я услышу его голос. И, к моей неожиданности, он взял трубку. — Алло? — Майк? О, чёрт возьми, я рада, что ты на связи. Чувак, у тебя там как? — Я уже дома, Гисс. Не волнуйся. Облегчённо вздохнув, я даже покрутилась на месте от радости, что с ним всё хорошо. — Значит, мы удрали? — По-моему, мы вообще зря панику подняли. По-моему, этим парням вообще похуй было, что мы там лавку грабим. Они видели, как мы с тобой разбежались. Им было всё равно. Но всё же стоило перестраховаться, не так ли? Да, я считаю, что бежать стоило. Я боюсь всяких ночных фриков типа нас с Майки (да-да, говорю это уже второй раз). И всё же шутливо я ответила ему: — А я думаю, что ты специально это затеял, чтоб перед этим сообщить, что хочешь видеть меня в качестве своей проститутки. На том конце послышалось фырканье подобное лошадиному. И я сразу подумала о Дьюсе. — Ничего подобного… Ладно… Я жутко устал после всего этого. Пойду спать. Надеюсь не проснуться уголовником. — Можешь радоваться и тому, что вообще проснёшься. Пожелав друг другу сладких снов, мы благополучно ушли спать. Вернее, так планировалось — благополучно спать. Я же после такой ночки долго ворочалась, не находя в себе желания сомкнуть глаз. И лишь где-то в часов пять утра я кое-как смогла уснуть. И снились мне шлюхи, наркотики и Дьюс. Что может быть интересней?