Дурная компания

Пышногрудая блондинка старательно накручивала мои локоны, орудуя плойкой то правой, то левой рукой. От усердия она даже высунула кончик языка, и тот комично выглянул между её перекачанных губ, будто стремясь вырваться из этой полной задницы. Эрлихман пригласил какую-то сучку, чтобы она создала мне более-менее презентабельный вид. Ну, презентабельный для шлюхи, разумеется. Мы чуть не подрались, когда она начала щипать мои брови. Клянусь, эти щипчики могли легко оказаться в её глазу, но сучка вовремя уступила это дело мне. И вот я, попыхтев с непривычки над этим делом, теперь сижу и терпеливо жду, когда белобрысая закончит с волосами. Конечно, я не отказалась бы прижечь плойкой их с Дьюсом пропитые мордахи, но нет… В данный момент оно того не стоило, хотя я вполне осознавала, какие унижения мне предстоят. — Тебе нравится? — спросила блондинка, кивнув на меня Дьюсу и несильно встормошив мои чёрные кудри. Он сидел напротив, немного раздражённо потирал хреново бритые щёки, которые до этого с щетиной смотрелись хоть и по-бомжарски, но не так плохо, как полувыщипанные. С совершенно безразличным видом плешивобород махнул рукой. — Мне всё равно. Сделай так, чтобы она от вас особо не отличалась. Этого хватит. — Конечно, — согласилась «парикмахерша». Она отложила плойку и достала косметичку. Высунув язычок ещё сильнее, начала подкрашивать мои брови, и я даже искренне порадовалась, что она не наебашила их графично-геометричными и толстыми как хуи, простите. Достаточно аккуратно. А ведь могла бы и визажистом пойти, если не парикмахером. Ах, ну да… Сидеть на чьём-то члене ведь намного проще. С макияжем возилась ненамного дольше, чем с волосами, но накрасила густо. Взгляд от такого тёмного и резковатого мейка сам по себе стал довольно стервозным, а губы получили ту форму, которой у них изначально не было. Очертила строгие скулы, которых я на своём лице ранее не замечала. И самое главное — аккуратно замазала синячки на открытых участках тела и круги, окольцевавшие глаза. Почти ювелирная работа. Ладно, по большому счёту мне плевать, как меня разукрасили для каких-то бандитов. Это не то, с чего я должна бесноваться. Бесноваться я начала, когда Дьюс пихнул ногой в нашу сторону пакет, а шлюха торжественно мне вручила его с просьбой скорее в это переодеться. Я заглянула в пакет и поморщилась: туфли на шпильках, сетчатые колготки, непростительно короткая мини-юбка, топ-корсет с недочашечками для груди. Стартовый пакет «Типичная шлюшка» с самыми стереотипными шмотками для особо свободолюбивых девочек. — Почему я сама не могу выбрать себе вещи?! — резковато спросила я. — Может, это даже не мой размер. Или я банально не хочу это надевать. — Во-первых, меня совсем не волнует, чего ТЫ хочешь, — спокойно ответил Эрлихман. — Во-вторых, Агисса, я тебя знаю, как никто другой. От и до. Усмехнулся. — Я достаточно хорошо исследовал тебя всю. Не веришь? Глаза сами собой сощурились, губы плотно сжались. Сукин ты сын! Однажды своё ещё получишь! Гордо разворачиваюсь и ухожу со злосчастным пакетом переодеваться в свою комнату. Боже, ничего более отвратительного никогда на себя не натягивала. Юбка такая короткая и так плотно стискивает бёдра, что в ней невозможно нормально сидеть, а чашки топа такие тесные и маленькие, что, кажется, соски вот-вот выпрыгнут наружу и весело поздороваются. Вот только мне совсем невесело. Хочется снова присесть и поплакать от жалости к самой себе, но если сейчас пущу слезу, то той сучке придётся по новой «рисовать» мне лицо, а её потные руки уже надоели. Поправив кое-как неудобный шмот и качнувшись с непривычки на высоченных шпильках, я глубоко вздохнула, завесила кудри вперёд, чтобы прикрыть хоть как-то полуголые груди, и вышла к своему жандарму и его сошке. Дьюс оглядел меня с ног до головы и недовольно цокнул. — Убери волосы. Какой смысл в сиськах, если ты не собираешься их показывать? — Какой смысл строить из себя мачо, если ты ничтожество? — прошипела я, отмахнувшись от него. — Заткнись, — безразлично ответил Эрлихман и так же небрежно вручил пару купюр блондинке. Та довольно промурчала и тут же спрятала вырученные деньги в бюстгальтер. Не дожидаясь, пока её бесцеремонно пошлют куда подальше, так же шустро собирает свои вещички. — Пусть Мелани присоединится к нам вечером, — вдруг попросил он у шлюхи. Блондиночка вопросительно на него посмотрела, замерев со своим феном в руках. — Тебе что-то не нравится? — подала она голос. — Я могу исправить. Или ты хочешь… — Господи, зачем вообще думать? Тебе это не к лицу, — отмахнулся от неё Эрлихман. — Мелани просто присмотрит за ней, когда этого не смогу делать я. Такой же пренебрежительный кивок в мою сторону. Вот как! Значит, ты опасаешься, что я могу что-то выкинуть… Хах, любопытно только, что могла бы предпринять какая-то сучка, если бы я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО решила что-то выкинуть? Недоверие — признак нездоровых отношений, Арон. Вечерок обещает быть дерьмецовым. *** До места назначения мы добирались на грубоватого вида авто с максимально затонированными задними стёклами, которое явно было выбрано не для понтов. Хотя главный пассажир едет с очень важным видом. Ещё бы! Он ведь движется в компании двух шлюх и двух приятелей на деловую встречу. И это движение сопровождает ещё одна машина сзади. Пока не знаю, кто в ней едет. Рыжеватая шлюха периодически переводила взгляд с мужчин в мою сторону, я чувствовала это затылком, пялясь в окно. Всё лучше, чем мозолить себе глаза этой неприятной компашкой. Ехали мы долго. Я, хоть и смотрела в окно, но не видела дороги. Не видела ничего перед собой и не испытывала по этому поводу дискомфорта, потому как это состояние мне стало уже привычно. Не удивлюсь, если мы допиликали куда-нибудь до глухого пригорода за такое время. Хотя зачем так далеко? На остановке водитель раскрыл перед нами дверцу. Как галантно! Это явно было лишним. Я и рыжуха медленно выбрались наружу. Дружки Дьюса быстро обменялись с ним какими-то короткими репликами, потом они все обернулись в нашу сторону. А, нет, не в нашу… Они смотрели на тех, кто вышел из машины, следовавшей за нами. Это были ещё трое безмозглых пешек, данное обозначение легко читалось в их невдуплёнышных взглядах. Дьюс скоро переговорил с прибывшими, затем обратился к нам уже на полтона тише: — Просто молчите и следуйте за мной. Молчать так молчать. Я и не собиралась с тобой разговаривать. Моя… кхм, спутница, похоже, тоже не располагала к беседе. Она, приоткрыв свой чудесный пухловатый ротик, вертела накрученной башкой по сторонам, силясь понять, где мы. Я тоже не знаю, солнышко. Хотя не думаю, что сейчас эта информация столь важна, можем просто осмотреться. Непривычно узковатые улицы. В ЛА обычно чувствуется простор, несмотря на столпотворение небоскрёбов и дикое дорожное движение. Здесь как-то темнее — нет горящих вывесок и здания все в одну грязно-тёмную гамму. Случайных прохожих один-три человека, которым до этого гангстерского «собрания» совсем нет дела. Даже как-то неуютно от такой непривычной пустоты. Будто мы совсем не в Калифорнии. Хотя было ли уютно мне в родных местах? Сейчас я подумала о том, что охотно перебралась бы в местечко потише. Может, ближе к природе. Маленький городок, где никто меня не знает и никому до меня нет дела. Избавиться от своей скорби и смириться с уединением. Да, это было бы прекрасно. И почему раньше мне так не жилось? Искала лучшей жизни… Нет, я искала брата. Я поступала так, как должна была. Видимо, именно к такому исходу всё и шло. Куда идти теперь? Наше похоронное шествие, или как там они себя называют..? Направилось прямиком в ночной клуб с покоцанной красной вывеской «Redroom». Красивое название. Отсылка на Кубрика? Как давно я смотрела хорошее кино… Сейчас мне этого так не хватает: добротного кинца, пусть даже такого тягучего, под пиццу и колу. Хочется простого человеческого! Цените моменты, в которых полно очарования! Пешки Дьюса усвоили указания: пара человек осталась у машин, трое отправилось за ним, включая меня с рыжей Мелани. — Держись по правую руку от меня, — приказал белый господин. — А если по левую, получу штрафной? — Не беси меня, Гисс. Наша фрики-компания вошла в клуб. В типичном таком клубном воздухе витал кислый смрад отвратительного пойла, сигаретный смог и специфичного парфюма терпкие нотки. Мои лёгкие болезненно съёжились, хотя к подобным запаха можно было привыкнуть, деля жильё с гангстером, но он один столько вони, к счастью, не создавал. Остальных эти мелочи не беспокоили (для них это всё родное), они уверенно двигались вслед за Ароном. Я послушно держалась по правую руку, иногда зыркая по сторонам. Вдруг попадётся что-то интересное. Увы! Только пьющие и дымящие мужики, через одного держащие женщину на коленях, скучающая барменша-мулатка, подающая напитки в бокалах-черепах — и всё это под какой-то устаревший биток с монотонным рэпом на нём. Никому до нас не было дело, никто не обращал внимания на наше шествие. Кожаные диванчики цвета запёкшейся крови у стен, округлые чёрные столики, пустующий без танцовщицы шест посреди комнаты — это максимально невзрачное заведение, не спасают даже ретро-постеры, развешанные повсюду. Наш вожак, минуя это всё, шагнул в коридор с приватными комнатами и повёл нас в самую дальнюю. Она была без двери, только висячая штора из бус, отделяла проход от коридора. Отодвинув кисею, Арон вошёл туда, а мы вслед за ним. — Здравствуйте! Усаживайтесь! — энергично поприветствовал его смуглый стройный мужчина, не переставая широко улыбаться. — Угу, — лаконично отозвался плешивобородый, отказавшись пожимать встречному руку, и сел в кресло напротив диванчика своего собеседника. Его пешки встали позади, Мелани пристроилась к ним, я же себе места не находила в прямом смысле. Неуверенно топтавшись на месте, я опустила глаза, чтобы не видеть, как меня рассматривают присутствующие в комнате, потому что это было противно. Но Дьюс вдруг хлопнул себя по бедру, приглашая меня сесть к нему на колени. Ишь чего захотел! Хотя что мне остаётся? Я осторожно присела, не поднимая глаз, так что видела только руки сидящих напротив нас мужчин. Помимо поприветствовавшего нас на диванчике напротив сидел ещё один такой же смуглый и подтянутый джентльмен. Оба в строгих костюмах. Дьюс явно не готовился к встрече, явившись в привычном для себя образе обрыгана в застиранной до белёсых полос футболке и рваных не по моде джинсах. За спинами джентльменов стояла так же пара их коренастых сошек, готовых в случае чего защитить своих господ. — Могу предложить вам выпить? — дружелюбно предложил тот господин, что с нами не здоровался. — Сегодня для нас действует «сухой закон», — отказался Эрлихман. — Ближе к делу. Рука еврея по-хозяйски сжимала мою голую ляжку. Я молча терпела это, всё так же не поднимая глаз и вперив взор в толстые перстни на пальцах мафиозников. — Мне нравится Ваша… деловитость, мистер Дьюс! — максимально лизоблюдским тоном похвалил моего маньяка первый мафиозник. — Я Алессандро, если Вы вдруг позабыли, а это мой брат Армандо. Как только мы узнали о… вашей проблеме, сразу не могли не… захотеть помочь Вам! Итальянец старался подбирать слова то ли в силу слабого владения английским, то ли чтобы ещё подсластить свою, и без того липкую от патоки, речь. — У меня нет проблем! — заявил Арон. — Я просто хочу купить ваши пушки и всё. Мне обещали нечто разрывное. — Выполнять обещания — святой долг братьев Донати! — продолжал Алессандро. — Вы останетесь довольны до смерти! Эрлихман напрягся. Я поняла, почему. Фраза «до смерти» была сказана на родном для Алессандро языке. Мой маньяк предупреждал о вбросе таких фраз в их речь и требовал, чтобы я переводила. — Обещает, что убийственно, — еле шевеля губами, шепнула я. Пускай от моих движений головой тёмная копна прикрыла часть лица, итальянец заметил, что я что-то говорю Арону. Он чуть двинулся вперёд, не вставая, и мило продолжил: — Оу, мистер Дьюс прибыл к нам не один! А с женщинами! Как приятно присутствие таких нежных цветов… среди нас! Затем цокнул языком. Его брат Армандо шумно хмыкнул и по-итальянски протараторил: — Я думал, они обе будут ублажать его, пока рядится. Американцы состоят из понтов, но у этого ублюдка ещё будет время остыть. — А я думал, что это подарок нам, — оптимистично протараторил ему в ответ на том же языке Алессандро. — Шлюхи скоро не понадобятся им, брат. А я так люблю всё, что делают незамужние американки… Оба ухмыльнулись. Дьюс снова напрягся. Осторожно я нашептала ему: — Они думают, что ты хотел подарить им шлюх. Посмеиваются. Да, я умолчала о странных намёках и не пересказала насмешки. Мне стало интересно самой, что задумали эти двое. Пусть и вряд ли что-то хорошее. Гангстер вскинул брови и пренебрежительно фыркнул. Ему сразу не понравился их подхалимский тон, в котором и без едких насмешек легко угадывалось лицемерие. — При мне всегда есть женщины. Не хочу терять форму, — ядовито ответил он итальянской парочке. — Что до вас, мистеры Паста-Лазанья, так я хочу увидеть товар! — Ваша подруга выглядит такой грустной… Может, устала держать вас в форме, мистер Дьюс? — осторожно подколол его Алессандро. — В любом случае, сперва мы хотели бы договориться о цене. Менее разговорчивый братец Донати достал бумажку и протянул её Арону. В записке была указана стоимость всего того, что пытались пропихнуть шайке еврея итальянцы. Изучив запросы Пасты-Лазаньи, гангстер недовольно сжал записку в кулаке. — Это грабёж. Мы договаривались вполовину дешевле! Вы же не бомбу мне продаёте, террористы макаронные! Я бы на месте итальяшек уже оскорбилась, но тем было всё равно. Братья Донати оставались такими же приторно-вежливыми. — Тяжёлые… финансовые времена, мистер Дьюс. Вы ни о чём не пожалеете. Смерть врагов бесценна! — Его самого можно двинуть по неплохой цене! — зафыркал по-итальянски Армандо. Я аккуратно «перевела» Дьюсу: «Они принимают тебя за дешёвку». Самолюбие Арона могло задеть что угодно. Ему такой расклад не нравился, но казаться нищим перед барыгами не хотелось. Он небрежно бросил выписанный ему чек на пол и лениво махнул рукой. — Ладно, примите вторую половину как чаевые, жадные суки. Могу я уже увидеть товар? Как увижу, так сразу на ваш счёт упадёт обещанное. Мужчины переглянулись, поднялись и направились в сторону чёрного выхода. Мы вышли на улицу за клубом, где стоял внедорожник, из багажника которого, по приказу жеста Алессандро, двое из пешек выгрузили наружу заветный ящик. Крышку тут же скинули, чтобы продемонстрировать те самые пушки. — Всё на месте, мистер Дьюс, — подал голос Армандо. Дьюс хмуро и критично осмотрел содержимое ящика, затем кивком подозвал своих подручных, чтобы те закрыли ящик обратно и погрузили в его машину. — Сперва хорошо бы… оплату, мистер Дьюс, — положил руку на ящик Алессандро всё с той же улыбкой. Покупатель тихо выругался, достал из заднего кармана свой телефон. В пару кликов он скрепя сердце перевёл итальяшкам денег, которые уже счастливо следили за своим балансом. Едва денежка капнула на счёт, двое братцев хохотнули, сделали пару шагов назад и шустро вытащили из задних карманов свои пушки. Их примеру последовали итальянские пешки. Наебали, получается… Всё, как ты и предполагал, Эрлихман. Какой же идиотизм! Прихвостни Дьюса тут же вышли вперёд, прикрывая своего хозяина и наставив ответные стволы. Еврейская морда исказилась злобой. — Вы чё, суки, страх потеряли?! Алессандро наигранно извиняющимся тоном пропел: — Простите, мистер Дьюс! Ваша голова оказалась дороже любого смертельного оружия! Дверь чёрного хода нежданно шумно хлопнула и к нам присоединились ещё двое мужиков в толстовках. Они присоединились к итальянским стрелкам, взведя свои пушки. — Лапы вверх, вы арестованы! — торжественно заявил парень в солнцезащитных очках и бандане, направив дуло пистолета на моего спутника. — Сейчас ты расскажешь, где Джер, Шеди, Буч и остальные, — пробасил его спутник в голубой маске с красноречивой белой тройкой на щеке и татуировкой такой же тройки на шее. Дьюс был вне себя от гнева с такой подставы. Так во-от, значит, кто твои заклятые враги. Надеюсь, нас расстреляют быстро. Мелани громко завизжала, когда прогремел предупредительный выстрел. Пешки Дьюса дали огонь первыми, пока хитрые итальянские боссы на ходу запрыгнули в выкатившуюся из-за угла тонированную тачку. Итальянские сошки ловко прикрыли своих сбегавших господ, пустив в ход ответные выстрелы под ноги противников. Еврей противно скрипнул зубами, быстро обнаружив, что оружие в ящике не заряжено и вообще стоило бы ему сразу это проверить… Он брезгливо сплюнул и потянул меня за собой прятаться у мусорного бака. Класс! Нам предстоит настоящая перестрелка! Двое из ларца БМВ пока не стреляли, но держали пистолеты наготове. — Все ваши дружки мертвы! Не отставайте от коллектива! — сквозь зубы прошипел Эрлихман. А это случайно не те же ребята, к которым переметнулся мой брат? Хотя не удивлюсь, если у Дьюса куча врагов и попробуй угадай, с кем сработался Джереми… И почему эти тройки мне так режут глаза?.. Блять! Тройка на перстне, что мне дал Джереми такая же!.. Ну, гравировка. Боже, это что, время удивительных совпадений?! Хотя я могу жестоко ошибаться на этот счёт. И такая ошибка может стоить мне жизни. — Ты отлично смотришься в паре с мусоркой, но почему бы тебе не поговорить, как мужчина, хоть раз? — рыкнул Тройка, не снимая прицела с Дьюса. — Что можно обсуждать с крысами?! — возмутился Эрлихман и пальнул куда-то в сторону этого мужика, нарочно по нему не попав. Хотя уже никто не стрелял. Подручные итальянцев прикрывали этих двоих, пешки Арона прикрывали нас двоих. Мелани тряслась где-то рядом, закрыв лицо руками, мне даже стало её немного жаль. — Прикрываться шлюхами, мусорками… Ты прав, с крысами тяжело говорить! — саркастично заметил парень в бандане. Я лихорадочно думала, что мне сейчас предпринять. Если я вдруг закричу: «Эй, парень! Ты часом не J3T? Кольцо не терял?», мне прострелят голову однозначно. Но что же делать? И вот, пока Дьюс что-то орал в ответ банданоголовому, я выцепила глазами его напарника и упрямо засверлила глазами лицо в маске. Посмотри на меня! Посмотри! Ну! Сработало! Он чуть наклонил голову набок, а его взгляд стрельнул в мою сторону. Шагнув чуть назад, за спину Арона, я осторожно приподняла левую руку и потёрла правой рукой безымянный палец так, будто стягивала воображаемое кольцо. Потом показала ему 3 пальца. Повторила эти действия. Я не знаю, хороша ли в пантомимах и придал ли этот мужик им хоть какое-то значение. В любом случае, я рада, что он их никак вслух не прокомментировал. Это, напомню, грозило мне жизнью. Засвистели шины где-то рядом. Тачка, на которой мы приехали резко затормозила перед нами. Очевидно, остатки нашей компании услышали выстрелы и подкатили так резко, как только смогли. Благо, их не успели убрать раньше нас. Выстрелы возобновились. Теперь уже по машине. Дьюс грубо впихнул меня внутрь, где я тут же согнулась и инстинктивно прикрыла руками голову. Он влез за мной, хлопнул дверью и заорал: «Гони!» Водитель дал по газам, машина рванула вперёд. Мелани оказалась брошена на произвол судьбы, трое пешек остались отстреливаться снаружи. Хотя и до нас долетал этот противный свист. Странный план был у этих ребят. Ободрать деньги с Дьюса и поговорить? Они правда надеялись, что он ответит что-то внятное? Уж зная его характер… Сейчас он сидел, схватившись за голову и шипя проклятия себе под нос, как придавленная камнем змея. Потом его взор резко переключился на меня и Дьюс уже заорал: — Почему ты не сказала, что эти уроды хотят нас убить?! Почему?! Нахуя ты мне вообще тогда нужна была?! Клянусь, к последним словам он уже визжал. Я напряглась, но страшно мне не было. Какое-то странное чувство, будто мне ничего не грозит, хотя буквально пару минут назад передо мной бандюганы пугали друг друга своими пукалками и обвиняли, в чём могли. Я откинула волосы с лица, ответив взглядом, полным безразличия. Будто в тот момент подражала самому типичному Эрлихману. — Раз я уже не нужна, можешь смело меня хлопнуть. Как раз для такого случая ты набрал ящик хлопушек. Наслаждайся! Не могла не удержаться от такой колкости, ведь всё добро так и осталось стоять у внедорожника. И за свою дерзость я получила хлёсткую пощёчину. Щека запылала, но собой я осталась довольна. Я его не боюсь. — Дома поговорим! — рявкнул гангстер, затем обратился к водителю. — В нас больше не стреляют? — Нет, босс, — ответил водитель. — Но… — Но что?! Бах! И водитель лбом пожирает пулю. Бах! Следующая пуля встречает, не успевшего шмальнуть ответочку, подсоса, что сидел на переднем сидении рядом с водителем. Дьюс в полнейшем ахуе смотрит, как машина продолжает нестись на автопилоте куда-то в никуда, его пешки мертвы, а нас вот-вот спихнёт с дороги тот самый внедорожник. Видно, пришёл час расплаты, Дьюс? Я глянула в окно. Сплошное шоссе, невдалеке виднеется лес. Скорее всего, нас сейчас снесёт с дороги, и мы впечатаемся в какое-нибудь дерево. Или кувырками полетим ещё дальше. Лучше сдохнуть от пули во лбу, чем тебя размажет в автоаварии, честное слово! Как словом, так и делом! Мой маньяк хотел перелезть на водительское, схватиться за руль, но прозвучавшая новая порция выстрелов заставила его отпрянуть. Наше авто завизжало и скользнуло с шоссе. Дьюс вцепился в мою руку мёртвой хваткой. — Я не могу ТАК сдохнуть, слышишь?! — орал он. Но и в бою ты геройски не скончаешься. Смирись уже. Я зажмурила глаза, стараясь не думать, как меня сейчас выкинет куда-нибудь через лобовое, но готовясь принять смерть. Резкий толчок швырнул меня вперёд, но, к счастью, не через лобовое стекло, а лицом в сидушку. Я даже не успела сгруппироваться, чтобы среагировать на столкновение, оттого здорово приложилась головой. Это произошло так стремительно… Сознание покинул меня в то же мгновение.