***
Джош не знает о понятиях можно и нельзя. Он просто берет и делает, не думая о последствиях. Именно по этой причине он сейчас усаживается за руль желтой Dodge Challenger 72-го года, соединяя одни провода с другими. Это угон. Мужчина смотрит через лобовое стекло на улицу, бегая взглядом по сторонам. Никого. Джош еще возится с проводами, опасаясь, что уже забыл, как правильно нужно делать это- Получилось. Дан не сдерживает кривой улыбочки, ударяя по рулю ладонью. — Гребанный шайтан.***
Тайлер плохо помнит, как он вообще оказался в ванной комнате, но сейчас его руки уже держали маленький пакетик с черными волосами. Сбрил. Юноша смотрит на себя в зеркало, свободной от пакета рукой проводя по коротким торчащим волосам, чувствуя их колкость. Возможно, не совсем ровно, возможно криво, возможно неаккуратно. Зато стало легче. Тайлер выкидывает пакетик со сбритыми машинкой волосами в урну под раковиной, после вновь смотря на себя в зеркало. Завтра он попросит Кэру подровнять этот кошмар, а сейчас можно пойти спать. Мальчик уходит в свою комнату, на всякий случай посмотрев с лестницы в гостиную, не пришел ли Джош. Но его там нет.***
Сквозь завесу сна он слышит, как со скрипом открывается дверь в его комнату; как кто-то осторожно ступает по ламинату, стараясь дышать как можно тише. Тайлер не открывает глаза, утыкаясь носом в одеяло, которое сжимает тонкими ручками. Юноша не думает о том, кто решил посетить его в столь поздний час, но и не приходится. — Тайлер, проснись. Юноша чувствует присутствие человека прямо напротив себя; ощущает дыхание на своем лице; слышит тихий голос. Джош проводит кончиками пальцев по чужому лицу, смотря на прикрытые веки мальчика. — Пожалуйста. Я должен кое-что сделать для тебя, пока еще есть время. Тайлер приоткрывает глаза, сквозь темноту смотря на лицо Джошуа. На мужчину светит фонарь с улицы, поджигая веснушки. Солнце в ночи, думается Тайлеру. Мальчик приподнимается на одном локте, сдвинув брови к переносице: — Ты время вообще видел? — спрашивает шепотом юноша, потирая глаза. — Нет времени объяснять. Ты должен поехать со мной. Мы вернемся утром. Я обещаю, — скороговоркой произносит Джош, будто репетировал все то время, что его не было дома. — Это важно. Это пиздецки важно, Тайлер, настолько важно, что я скоро кипятком ссаться начну. Джозеф-младший со смешком выдыхает, качая головой: — Давай без подробностей. Джошуа отводит взгляд в сторону, как-то криво улыбаясь: — Без подробностей? — Джош хмыкает. — Ну ладно, ты сам попросил. Тайлер тяжело и протяжно выдыхает. Все же юноше хочется спать, но мужчина уже помогает ему встать с кровати, почему-то улыбаясь. — Это тебе поможет, — говорит Джош, пока Тайлер, снимая с себя спальную одежду, ищет уличную, переодеваясь. — Пробудит в тебе эмоции. Я обещаю. Мальчик, потирая шею, смотрит на Джошуа приподнимая одну бровь, но он ни о чем не спрашивает даже тогда, когда садится на пассажирское сиденье чужой машины, почему-то думая, что где-то он ее уже видел.***
Джош едет как-то слишком скоро, поэтому Тайлер даже не успевает цепляться взглядом за проносящуюся мимо них местность. В глазах мельтешат только огни ночного города. Мальчик упирается лбом в холодное стекло Dodge Challenger, проводя по нему пальцем. Юноша не слышит ничего, кроме неисправного радио, ведь Джошуа молчит. Мужчина, вдавливая педаль газа, съезжает с дороги на обочину, а с обочины — на проселочную, немного сбавляя скорость. — Мы не в поле? — спрашивает Тайлер, смотря на профиль старшего. — Нет, — отрицательно качает головой Дан, потирая шею. — Мы на обрыв. Юноша хмурится, потирая шею тоже: — На обрыв? Зачем? Хочешь столкнуть меня, да? Джош смеется, качая головой: — Я уже и так тебя столкнул. Тайлер приподнимает одну бровь, переводя взгляд с Джошуа за лобовое стекло, примечая поодаль лес. Dodge Challenger ловит на себя ветки, ударяющие по стеклам, дверям и крыше. Скрежет по металлу заставляет зажать уши, нахмурившись. Но терпеть эти звуки остается недолго. Впереди уже виднеется полянка, на которую выезжает Джош.***
Звезды сегодня слишком яркие, думается Тайлеру, но когда юноша поворачивается в сторону старшего, ему кажется, что веснушки на лице Джоша намного ярче. Они слепят глаза. — Почему мы приехали сюда и почему у нас осталось мало времени? — решается нарушить хрустальную тишину мальчик, посмотрев на профиль Дана. Они стоят на улице, опершись о капот Dodge Challenger. — У нас есть еще около часа, — говорит Джошуа, скрещивая руки. Взгляд устремлен в небо. — Хочу поговорить с тобой. Хоть о чем-нибудь. Тайлер подминает нижнюю губу, отводя взгляд к обрыву. Где-то внизу плещется вода, ударяясь о большие камни, но эти звуки успокаивают. Спящий лес, запах меда диких пчел, черный омут под ногами… Затягивает. Тайлер заламывает пальцы, все еще смотря на обрыв перед собой: — О чем ты хочешь поговорить? — спрашивает юноша, искоса посмотрев на Джоша. Взгляд Джошуа все еще устремлен в небо, и звезды освещают его лицо, так мягко, огибая нос, скулы, бросая тени от ресниц, в который раз зажигая веснушки. Мужчина улыбается, слабо, конечно, но все же. — Давай поговорим о вере. Тайлер хмурится, поворачиваясь к Дану лицом: — Снова будешь меня высмеивать? — смеет предположить юноша, сузив взгляд. — Если да, то я не хочу. — Нет, — отрицательно качает головой Джош, опуская ее, смотря на землю. — Просто расскажи мне, что тебя к ней привело. Я хочу выслушать твою историю. Мальчик скрещивает руки, немного нагибаясь корпусом вперед, смотря на низкую траву. Где-то в вышине деревьев летают птицы; вокруг слышится треск веточек. Мальчик даже старается не дышать громко, чтобы не нарушать спокойствие и умиротворение здешней природы. — Я не знаю, — выдает юноша спустя долгое время молчания. — Это будто всегда было со мной. Я даже не задумывался об этом никогда. Джош смотрит на профиль Тайлера, опираясь руками на капот Dodge Challenger. Мужчина думает, что Джозеф продолжит свой рассказ. Но мальчик молчит. Джошуа посмеивается: — Ты веришь в Бога просто потому что? — спрашивает Джош, приподнимая одну бровь. — Никакого Небесного снисхождения, озарения или просветления? — Просветление относится к Буддизму, Джош. Джошуа цокает: — Не перебивай, — он слегка толкает юношу в плечо. Тайлер не сдерживает смешка. — Нет, я серьезно. Никакого озарения? Просто веришь и все тут? Джозеф думает, что ответить, но в итоге просто пожимает плечами, кивая: — Да. Я просто верю. — Тай-лер, — шепотом говорит Джош, склонившись ближе к мальчику. — Спать с мужчиной — это грех? Юноша обнимает себя руками, отводя взгляд в сторону. — Я знаю, что я согрешил, — тихо отвечает мальчик, не решаясь посмотреть Джошуа в глаза. — И я прошу прощения у Бога за это каждый день. — Ты жалеешь? — продолжает допрос Джош, проводя рукой по выбритой голове Тайлера. — Я прошу у Бога прощения за то, что я чувствую. Но я не жалею. Джош грустно улыбается, наклоняясь ближе к Тайлеру. Он проводит кончиком носа по его впалой щеке, немного наклоняя голову, чтобы коснуться уголка губ Тайлера своими. — Не проси прощения за свои чувства, Тайлер, это так тупо. Все равно, что просить прощения за то, что позавтракал. Джош говорит шепотом, но Тайлер прекрасно слышит его. Юноша прикрывает веки. — В оригинале написано, что мужчина не должен ложиться в постель с другим мужчиной, если она принадлежит женщине, потому что это неуважение по отношению к ней, а не потому что гомосексуальность — грех. Джош обнимает Тайлера за талию одной рукой, прижимая ближе к себе. Он говорит это в самые губы мальчика, но все же не касается их, давая юноше возможность отвернуться в другую сторону. — А в греческом переводе сказано, что мужчина не должен ложиться в постель с мальчиком, опять же, не потому что геи — это плохо, а потому что это педофилия. — Дан выдыхает, усмехаясь. — Каюсь, тут я проебался. Тайлер не сдерживается, чтобы не посмеяться, но не озлобленно, а вполне себе легко и без подоплеки. — Да ладно, шестнадцать уже есть, — Тайлер жмурит глаза от своих же слов, не сдерживая смешка. — Господи, что я несу… — Да и я тебя насильно ни к чему не принуждал- — Ой, заткнись, Джош, — Тайлер пихает мужчину локтем в бок. — Кому ты врешь? Джош улыбается, прикрыв веки: — Сам себе. Улыбка с губ Тайлера куда-то сползает, а к горлу что-то подкатывает. Юноша откашливается, стараясь не показывать того, что его тревожат слова Джоша. — Я не могу сказать, что не верю в Бога. Голос Джоша тихий, будто громкость совсем на минимуме. Тайлеру приходится напрягать слух, чтобы слышать слова мужчины. — Я не атеист, ни в коем случае, — Дан тихо выдыхает, уткнувшись носом в плечо мальчика. — С семи до десяти лет я тоже ходил в Воскресную школу. Я тоже верил в Бога. До какого-то времени. — Джошуа знает, что пожалеет о сказанном позже, но он все равно продолжает говорить, зажмурив глаза. — Это случилось тогда, когда я учился классе в четвертом. Знаешь, я не сказал бы, что был покладистым и пушистым зайчиком в детстве, совсем нет, однако я был довольно уравновешенным ребенком: ни с кем не ссорился, не дрался, слушался родителей, хотя наши взгляды во многом расходились. Я был нормальным, если судить об этом по каким-то общественным меркам. Никто не трогал меня, взамен никого не трогал я. Тайлер немного наклоняет голову набок, прикасаясь щекой к шелковым волосам Джошуа, прикрывая глаза. Он слушает. Он правда слушает очень внимательно и он не будет перебивать Джошуа. Не сейчас. — Иногда, конечно, были случаи, когда меня обижали, но я был не из робких, потому что мог ответить. Но не кулаками, нет, — Джошуа переводит дыхание, прижимая Тайлера ближе к себе. — Я унижал человека в ответ словами. Иногда, конечно, мог перегнуть палку, признаюсь, но в основном все проходило гладко. Но в мои десять лет что-то случилось, щелкнуло… и я до сих пор не знаю, что это было. — Джош подминает губу. — Когда мне было десять, у меня умерла бабушка, — зубы клацают, будто от холода, а внутри что-то до одури болезненно сжимается. Но Джош держится, а Тайлер продолжает его слушать. — Человек, который буквально отдал мне всю свою жизнь, вложил в меня все то, что я знаю сейчас, оберегал меня, хранил от злого мира… знаешь, кажется, что тогда вместе с ней умерла и большая часть меня. Меня тоже будто похоронили. Для меня, десятилетнего мальчика, это было огромным потрясением; в голове не укладывалось, как она, человек, которого я любил больше всего на свете, могла умереть… такие люди должны жить вечно. Джош тяжело дышит, кусая губу. Его рука медленно опускается с талии мальчика, глухо ударяясь о капот Dodge Challenger, а вторую он прислоняет к своему рту. Джош сглатывает, смотря на землю сквозь мутную пелену. Тайлер ощущает дрожь мужчины, пока того охватывает паника. Мальчик правда не знает, что нужно делать в таких случаях, поэтому он просто поворачивается к Джошуа лицом, взяв его руку, лежащую на капоте, в свою, крепко сжимая ее пальцами. Джош переводит взгляд на лицо мальчика, пока тот проводит большим пальцем по тыльной стороне его ладони, пытаясь успокоить. Поэтому Джошуа продолжает: — Мой мир рухнул, — говорит он дрожащим голосом, не решаясь убрать руки от лица. — Я просто поднял голову к небу и крикнул, обращаясь к Богу: «Какого черта, сукин сын?!». Я повторял этот вопрос на протяжении долгих лет, не спал ночами, стоя на коленях перед иконой, разбивал лоб о пол… но я не получил ответа. И не получу, даже если сотру колени до костей. Нет там никого, Тайлер, и не было никогда. Джош задыхается от своих же слов, немного сгибаясь, вновь уткнувшись носом в шею Тайлера. — Я не буду отговаривать тебя от веры, Тайлер, потому что это, по сути, не мое дело. Я просто не имею на это права, — шепчет Джош, убирая руку от лица. Он обнимает мальчика за спину. — Я просто говорю тебе, что кроме себя тебе больше не на кого положиться. Ты единственный, кому ты нужен, и ты существуешь. Ты реален. Помни об этом. Тайлер обнимает Джоша в ответ, чувствуя, как его самого трясет. Пальцы впиваются в кофту Джоша. — Бог — это чувство, Бог — это место, Бог — это слово. Верь сердцем, но не головой. Верь, даже если другие говорят, чтобы ты не делал этого, — Джош судорожно выдыхает, открывая глаза, смотря на то, как его пальцы впиваются в кофту Тайлера, прижимая юношу к себе. — Не слушай меня. Я просто проходимец в твоей жизни, мусор, пустяк, но все-таки единственное, о чем я попрошу тебя — это верить прежде всего в себя и не надеяться ни на кого другого. Джошуа закрывает глаза, спокойно выдыхая. Он приводит в норму сам себя, не надеясь на то, что это сделает Тайлер. — Если тебе нужен наставник по жизни — пожалуйста, — говорит Джош, откашливаясь. — Но ты можешь смело слать его нахуй, если он говорит тебе, что заниматься сексом с мужчиной — грех. Он не имеет права, потому что это не его, блять, собачье дело. Тайлер выпускает ладонь Джоша из своей, чтобы обнять его за спину уже двумя руками. Буря внутри Джошуа постепенно стихает, растворяясь в спокойствии тихого ветра и шелеста листьев. Джош отодвигается от мальчика, слабо улыбаясь: — Прости, что вывалил это на тебя, — шепчет он, взяв лицо Тайлера в чашу своих ладоней. — Я просто больше так не могу. Юноша смотрит в ответ грустным взглядом, подминая губы. Почему же Джош улыбается? Мужчина качает головой, наклоняясь к мальчику. Он касается его губ, мягко целуя. Джош знает, что всегда будет жалеть об этом, но… К черту. Джошуа сминает губы Тайлера своими нежно до тяжести в груди, даже до колкой боли. Юноша тоже берет лицо Джоша в чашу ладоней, прижимаясь к мужчине ближе, не желая расставаться с его губами и с привкусом меда на них. Но Джош все же чуть отстраняется, выдохнув: — Нам нужно отойти от этого места, — тихо говорит он, слабо улыбаясь. — Зачем? — спрашивает мальчик, вновь целуя Джошуа, цепляя нижнюю губу своими. — Просто верь мне. Мужчина легко смеется, когда Тайлер смотрит на него непонимающим взглядом, но он все же отходит от машины вместе с Джошуа на приличное расстояние. — А зачем мы отошли- Жар. Грохот. Тайлер практически кричит, когда прямо у него под носом взрывается машина, оглушая. Мальчик смотрит на пылающий некогда Dodge Challenger, дверь которого отлетела куда-то в сторону. Юноша, наверное, вырвал бы свои волосы, если бы не сбрил их. — Что за чертовщина?! — кричит он, пока в его глазах, как на картине маслом, поодаль горит машина. — Джош, что за хрень?! — Сюрприз! — восклицает Дан, улыбаясь. — Нравится? Тайлер не может унять дрожь во всем теле, хватаясь за сердце: — Ты конченный ублюдок, Джош! Я чуть не умер! — юноша сгибается напополам, почти соприкасаясь коленями с землей. — Твою мать, на кой-черт ты сделал это?! Джошуа смеется, поправляя голубую челку: — Чтобы ты очухался и расслабился от всего дерьма, что тебя окружает. Мужчина склоняется к Тайлеру, заглядывая в его лицо: — Хэй, чувак, да че ты так- — ИДИ К ЧЕРТУ! — кричит Тайлер, не переставая дрожать. — У МЕНЯ ЗЕМЛЯ ЧУТЬ ИЗ-ПОД НОГ НЕ УШЛА! ТЫ ВООБЩЕ ЧЕМ ДУМАЛ, КУСОК ИДИОТА? Джозеф, с трудом разгибаясь, бьет Джоша кулаком в плечо, не переставая хвататься за сердце: — Мы могли пострадать, придурок! — все еще кричит Тайлер, пока в ушах все гудит. — Какого черта?! Джош улыбается. Господи, почему он вообще делает это. — Ненормальный псих! — Успокойся, — Джошуа машет ладошкой перед лицом младшего, пытаясь остудить его пыл. — Все нормально, с нами ничего не случилось. Я знал, что я делаю. Тайлер смотрит на Джоша из-под сдвинутых бровей, не переставая тяжело дышать: — Идиот! — восклицает он, не в силах совладать с дрожащим от испуга и неожиданности телом. — Ты вообще подумал над тем, что может произойти пожар? Это чертов лес, Джош! Мужчина гладит мальчика по сбритым волосам, не переставая смеяться: — С минуты на минуту подъедет Брендон, мы потушим машину и скинем ее с обрыва в море. Тайлер качает головой, пока его нижняя губа трясется: — На кой-черт ты вообще сделал это?! Джош прижимает дрожащее тело к себе, погладив спину Тайлера: — Знаешь, кому принадлежит эта машина? — вкрадчиво спрашивает Дан, целуя мальчика в лоб. — Нет и не хочу- — Томасу Эклзу, — перебивает Джошуа, прикрыв глаза. — Здорово, правда? Тайлер вжимается в тело старшего, краем глаза смотря на то, как горит авто, полыхая: — Больной ублюдок, — цедит сквозь зубы юноша, не сдерживая себя в ругательствах. Джош улыбается, черт бы его побрал.