Проводите меня домой

Ратари со свитой из пары ситхов с мечами и горстки хоуков-телохранителей ждал появления Арена со стороны подъемника. Арен только лишний раз порадовался, что воздуховоды на Нар-Шаддаа широкие и в них можно почти никого не встретить — ну крысы, ну жуки какие-то с ладонь, ну бывает. Противно, но Арена они сами боялись, разбегались от шума и движения. Один раз вроде бы за поворотом шумела бригада ремонтников, пришлось искать обходной путь. И вот теперь Арен смотрел на Ратари сверху, из-за вентиляционной решетки, и думал, что надо бы его окликнуть и спросить, что он знает про маму. Спрашивать было страшно. Мало ли что он скажет. Может ведь и соврать, как проверить? То, что мама его когда-то пощадила и убила его врага — значит оно что-нибудь для лорда Ратари или уже нет? Ситхи должны быть хитрые, изворотливые и безжалостные, ну и сильные должны быть, конечно. А он сам — сильный он или нет? Сколько он один бегает, еще и не подрался ни разу. Тренировки не считаются, они же тренировки... Лорд Ратари решил за него — один из сопровождающих маминого вассала сделал резкое движение рукой, и вентиляционная решетка отломалась, вместе с куском стены у ног Арена. Тот чудом не упал вниз — удалось упереться в края отверстия. Арен встал понадежнее и выпрямился — если его могут отсюда сбить, пусть сбивают, а пока надо встать прямо. Ратари заговорил первым: — Ты хотел меня послушать. Так слушай. Предлагаю один раз. Спускайся и дай мне клятву верности. Тогда я тебя прикрою, и никто тебя не найдет, пока ты не вырастешь. У меня есть к чему тебя применить. — Скажи сначала, что с мамой, ты знаешь? — Арен очень хотел говорить спокойно и властно, как мама или как первый отец, но, наверное, так не получилось. Ну хоть голос не дрожит. Кажется. — Будь она жива, не надо было бы тебя прятать. Соглашайся. Со слугами я обращаюсь хорошо. В свой срок отпущу тебя на Коррибан. Что-то опять мелькнуло у Арена перед глазами — будто на секунду вокруг стал космос, да еще чуть ли не без скафандра. Он пошатнулся, вцепился в край стены так, что пальцы онемели. Хотел крикнуть, но воздуха в легких не хватило, получилось только выдавить из себя хриплый шепот: — Врешь ты все. Ратари не сводил в Арена пристального взгляда, словно увидел в щуплом, грязном, усталом мальчике что-то очень, очень пугающее. Чуть продышавшись, Арен повторил: — Врешь ты все. Откуда ты знаешь? Ратари весь подобрался, как перед прыжком или ударом. «Кого он собрался бить? Сюда-то на стену он не допрыгнет?» — подумал Арен. Но сперва Ратари просто ответил. — Маленькая гизка напела мне. И та же гизка напела мне, что защита твоей жизни обойдется мне очень, очень дорого. Я готов рискнуть и тебя прикрыть, но ты будешь делать все, что я скажу. Вот прямо сейчас. Иначе... Арен отлепился от стены, согнул руку в локте и показал ситхам внизу жест, который подсмотрел у Митару — охотника за головами, который иногда работал на отца и маму. У Ратари аж лицо перекосило — и он ударил Силой по Арену, по стене вокруг него, по воздуховоду. Арена бросило вниз, на кучу мусора поверх большого ящика, оглушило — он пытался подняться, просто пошевелиться, а Ратари что-то кричал, н надо было встать, и все никак не получалось приподняться... И тут захлопали, застучали выстрелы, и гнусавый голос хоука перекрыл команды Ратари — часть слов Арен не знал, а часть была предлоги и междометия, но общий смысл он понял. Хоук стрелял по Ратари и его ситхам, и очень на них ругался, потому что никто не смеет трогать корешей, а кто смеет, тому Скадж надерет жопу. Скадж! В дом его вообще не допускали никогда, Арен и видел-то его мельком пару раз, и вот сейчас не узнал — а Скадж его узнал. Как он не боится? Ратари же его может зарубить, да вообще на части разорвать! Но Скадж, видать, никого не боялся, никакого там фу-ты-ну-ты-ножки-гнуты ситхского лорда. А пока он стреляет, надо бежать, потому что это недолго — ситхи очень быстрые, а ящик от них совсем недалеко... Ситхи быстрые, да, но тут все стало происходить еще быстрее. На площадке прибавилось народу, сверкнули синие световые клинки, скрестились с алыми, и бухнула дымовая граната, и стрельба стала громче и чаще. А на самого Арена напрыгнул кто-то маленький, легкий и прижал его к ящику, прямо в мусорную кучу, и громко зашептал — ну, почти что заверещал: — ПустьМелкийБосспокалежитатослучайноподстрелят! ПотомМитарувсехзаберет! Скаджгероическийгерой, аБлизззаМелкимБоссомхорошоприсмотрит! — Близз! — Арен все же поднял голову, и Близз тут же заставил его пригнуться обратно. — А чего вы меня в порту не встретили? — БольшойБосснеуспел, намкорабльчутьнеарестовали, аменяпатрульзадержалпотомучтоджава! Арен и не хотел, а хихикнул — Близза всегда задерживали военные, потому что он шагу не мог ступить, чтобы не подобрать что-то полезное себе в хозяйство. Даже если оно не валялось, а было привинчено или приклеено. А иногда — даже если оно висело на чужом ремне. Время от времени Близз это чинил или пересобирал и возвращал обратно, но это ж дождаться надо. — А мама с вами? — БлиззуоченьжальБлиззнезнаетгдеЛордМорах... — расстроенно чирикнул джава. — БольшойБоссполучилсигнал, надовыполнять, прятатьтебя, сейчаспобежимотсюда. И тут стрельба закончилась. Ратари лежал на земле безоружный, над ним стоял мастер Ан-Тейо с мечами наготове, остальные двое ситхов просто валялись, как кучи тряпок, а здоровенный катар с мордой в черную, серую и белую полоску, в тяжелом доспехе — охотник за головами Митару — водил по сторонам своей пушкой. Рядом с ним темненькая хрупкая девушка с имплантами на лице, Мако, лепила Скаджу на голову кольто-повязку. Еще несколько хоуков стояли в стороне — непохоже, чтобы собирались нападать, но Скадж все равно зыркал на них через голову Мако. Близз помог Арену встать и спуститься с ящика — сейчас Арен начал чувствовать уже, сколько всего он ушиб, когда упал, хорошо хоть, не сломал ничего, повезло, что мусор мягкий попался. Ан-Тейо покосился на Арена, убедился, что тот стоит сам, и вернул все внимание лорду Ратари.