Из разных миров

Эшли разбудила вибрация телефона. Вздрогнув, она недовольно поморщилась и сняла с лица маску — часы на стене показывали двадцать минут седьмого. Ворча на вселенскую несправедливость, из-за которой Эшли лишилась десяти минут сна, она взяла с тумбочки телефон и, не глядя на экран, хрипло ответила на звонок: — Алло? В то мгновение ей казалось, что она готова прибить того, кто ей звонил. — Привет, прости, что бужу, — послышался в трубке голос Марии. Сон и злобу сразу же как рукой сняло. Эшли выскользнула из-под одеяла, направляясь в другую комнату, и постаралась придать своему голосу бодрости. — Зайка? Что-то случилось? Мария в ответ лишь вздохнула. Последняя неделя выдалась просто ужасной. Эшли до сих пор бросало в дрожь от одной мысли о том, как она проснулась утром, открыла новости и увидела некролог Карла Манфреда — в то мгновение ей стало так страшно и тоскливо, будто умер её собственный отец, а каково было Марии… Подруга не отвечала на звонки и сообщения, а когда Эшли приехала к ней вместо учёбы, то обнаружила там толпу журналистов и полицейских — в дом было не пройти. Пришлось ехать в колледж и терпеть ненавистную неопределённость. Мария сама приехала к Эшли вечером и сквозь рыдания рассказала обо всём, что произошло. О Лео, который влез в дом и попытался украсть эскизы отца, о ссоре и о приехавшем патрульном, который выстрелил в андроида, потому что решил, что именно он главная угроза… “А потом… папа умер в больнице”. Эшли до сих пор помнила всю боль, которую Мария пыталась удержать в себе, говоря эти слова, но невооружённым глазом было видно, какой кошмар творится у неё внутри. Она кусала губы, смотрела по сторонам, сжимала чашку с чаем, но в итоге не смогла сдержаться и всё равно заплакала после этих слов, закрыв лицо руками — Эшли долго обнимала и утешала её, стараясь облегчить боль подруги. В ту ночь Мария ночевала у Эшли и уехала к себе домой только следующим утром — с тех пор они виделись лишь на похоронах, а потом только созванивались. — Нет, ничего не случилось, — наконец сказала Мария — голос её звучал бодрее, чем накануне вечером. — Просто хотела сказать, что не приду сегодня на учёбу. — Ты же вроде собиралась… — Эшли нахмурилась, садясь на диван. — Я… — снова послышался вздох. — Я не спала всю ночь. И, честно говоря, я не чувствую, что готова видеть людей. В колледже были другие студенты, которые уже давно в курсе смерти Карла Манфреда и могли пристать с бестактными и грубыми вопросами. Одногруппники, скорее всего, проявят понимание и будут просто с сочувствием смотреть на Марию, а вот остальные… — Я понимаю. Что будешь делать? — Спать. Я просто… хочу поспать. — Мне приехать к тебе после учёбы? — Эшли поджала губы. — Нет, не надо. Со мной всё будет в порядке. — Уверена? — Уверена. — Хорошо. Если что, напиши или позвони мне. — Ладно, — Мария снова вздохнула. — И Эшли… — Что? — Спасибо за всё, что ты делаешь и когда-либо делала для меня. Я… иногда мне кажется, что я редко говорю это, но я… — Зайка, ты чего? — Эшли нервно усмехнулась. — Всё в порядке. Ты же тоже всегда на моей стороне была, как я могу тебя бросить? — Просто спасибо, Эшли, — судя по голосу, Мария улыбнулась. — Всегда пожалуйста. — Ладно… Тебе нужно идти, не опаздывай на учёбу. И учись хорошо. — Не опоздаю, — Эшли усмехнулась. — А ты отдыхай, я тебе потом напишу или позвоню. — Пока, Эшли. — Увидимся. Эшли завершила звонок и, прижав телефон к подбородку, шумно выдохнула. Наверное, нужно было дать Марии время прийти в себя и вернуться в хоть какое-то подобие прежней жизни, но в то же время нельзя было оставлять её наедине со своим горем. В конце концов, она потеряла всю семью: сначала мама, теперь папа и андроид, который был ей дорог, как близкий друг. Поднявшись с дивана, Эшли вернулась к себе в комнату и, упав на кровать, сказала: — Нейт, вставай, а то опоздаешь. — Я тебя отвезу, — послышался сонный голос. — Тем более вставай, я не буду тебя ждать, — Эшли стащила одеяло с кровати. — Да стой, холодно же! Судя по всему, Нейт тут же проснулся, потому что резко сел и вцепился в одеяло мёртвой хваткой, не собираясь его отдавать. Что же, главное — что он не спит. — Я ухожу через час, — Эшли отпустила одеяло и, фыркнув, поднялась с кровати. — Вертись как хочешь, но ты в моей квартире один не останешься. Нейт что-то проворчал в ответ, но ложиться обратно не рискнул, лишь укутался в одеяло и встал — в то мгновение он напоминал гигантскую гусеницу. Эшли непременно бы рассмеялась, если бы её не грызло беспокойство за Марию, но ей не оставалось ничего, кроме как верить в подругу. Мария справится. Она сильнее, чем она сама думает. Будет тяжело, сложно и больно, но она обязательно справится.