Земля-12041 драбблы

— Хочешь, я выиграю тебе медведя? — уточнил Клинт, обнимая Наташу за плечи. Романофф едва его руку не стряхнула, выдохнула, вдохнула и напомнила: — Бартон, мы на задании. — Мы под прикрытием, Нат, — притянул ее ближе к себе Клинт, — мы изображаем прогуливающуюся по ярмарке парочку, а сейчас больше походит, что ты — моя обиженная подружка… — Бартон, — остановилась Романофф, заставив остановиться и Клинта, который, недолго думая, обнял ее обеими руками. — Если мы пойдем туда, где нужно показать меткость, ты себя выдашь. — Да? — хмыкнул Бартон, становясь еще ближе. — Я рад, что ты так ценишь мое мастерство. — Клинт! — попыталась одернуть Романофф. Ощущения были странными. Ей было тепло, Бартон ограничивал зону видимости, позволяя поверить, что тут не так много людей — потенциальных противников, а еще она знала Клинта лучше, чем саму себя, так что была уверена — он сможет защитить ее… хотя бы до того момента, как она определит, против кого они сражаются. Бартон может ее защитить. — Что? — уточнил Клинт. — Не ценишь? Ценит. Это и странно. — Мы на задании, — напомнила Наташа. — И если ты сейчас меня ударишь, это будет выглядеть странно и заметно, — хмыкнул лучник. И был прав. Наташа ненавидела, когда он был прав… — Придется импровизировать, — хмыкнула Романофф, поднимая руки и обнимая Клинта за шею. …и ценила эти моменты. У Бартона глаза стали, кажется, больше. Он выдохнул, а потом обнял ее смелее, крепче, надежней, так, чтобы обманчивое чувство защищенности усилилось, а в груди появилось особое томление от близости этого… идиота. — Из этого положения я могу вырубить тебя пятью способами, — улыбнулась Наташа. — И со стороны это будет выглядеть как обморок… а если вспомнить про жару и солнце… — О, — сказал Бартон, и… всё ушло с объятьями отпустившего ее Клинта. — Ладно, я не хочу падать в обморок, так что пойдем… дальше. Ты, кстати, заметила хвост за нами? — Конечно, — кивнула Романофф. В конце концов, она была профессионалом и параноиком… даже чувствуя себя защищенной.