Лекарство для преступника

      — Понятно, — коротко сказал Орочимару, выслушав до конца рассказ Джирайи. — Значит, Итачи как-то выжил?       — Похоже на то, — нахмурился начальник тюрьмы и кинул на стол папку документов. — Ты, наверное, тоже это заметил, но я покажу тебе снова.       — Да, трудно такое не заметить. Меня ещё с первого дня заключения Саске под стражу напрягла ДНК-экспертиза. Я врач и хорошо знаю, как устроено человеческое тело, поэтому, когда Учиха сказал, что тела нашли слишком быстро, я невольно задумался, а что если кто-то именно этого и хотел?       — Хм, это и правда странно. Однако я нашел ещё одну вещь, — встав с кресла и немного порывшись в куче бумаг, Джирайя передал Орочимару два скрепленных листа.       — Интересно, — с ухмылкой сказал главный врач и бегло прошёлся взглядом по листкам. — Откуда у тебя такие факты?       — Ну-ну, не стоит меня недооценивать, сам ведь прекрасно знаешь, — хмыкнул мужчина в ответ. — Это мне передал весьма интересный человек, который ненавидит всё, что связано с тобой, из-за того, что ты когда-то обставил его в исследованиях.       — А-а, мой старый друг, — протянул Орочимару, вертя в руке листки. — Но ведь это важная часть дела Учихи, почему я не видел её в деле?       — Потому что это настоящая ДНК-экспертиза, — голос обрел металл, и мужчина потянулся за новой сигарой.       — Джирайя, — строгим тоном начал Орочимару, — это очень опасно, хранить такое у себя. Несмотря на охрану и твои навыки, я думаю, все же стоит передать дело…       — Зачем? Чтобы они сказали то, что им надо будет сказать? Ты же знаешь, кто стоит за всем этим, не удивлюсь, если Саске засунули сюда для отвода глаз.       — Это просто жестоко. Он молодой парень, а этим фальшивым делом ему ломают жизнь. Думаешь, голоса, что он слышит, связаны именно с преступлением?       — Ты про жизнь Саске, когда он ушёл от Хьюга? — зажав зубами сигару, прищурился Джирайя, и Орочимару чиркнул зажигалкой.       — Да. Возможно, он даже сейчас его ищет.       Повисла напряженная пауза. Орочимару скрестил руки на груди и посмотрел в окно. Джирайя сделал крепкий затяг, и дым с мятным запахом пропитал кабинет, отдавая горечью во рту.       — Почему ты так отчаянно хочешь помочь ему? — наконец разорвав молчание, строгим басом спросил Орочимару.       — Я ведь начальник Токийской тюрьмы, где сидят убийцы и настоящие демоны. Но упечь за решетку невинных людей я не позволю.       — Откуда у тебя такая уверенность, что Саске невиновен? — скептично хмыкнул главный врач, смотря на Джирайю.       — Наруто, — сказал он, присаживаясь в кресло.       — Узумаки-кун так и не бросил попытки спасти его?       — У Саске было тяжелое детство, и я не про смерть его родителей или исчезновение Итачи. Когда он ушел из особняка Хьюга, парень по-настоящему столкнулся с миром жестокости, в котором пробыл около десяти лет.       — Хочешь сказать, он забрал Саске к себе, когда мальчику было четырнадцать? — слегка напряженно спросил Орочимару, на что Джирайя выдохнул кольцо дыма и нахмурил брови.       — По моим подсчетам, так и получается. Знаешь, Наруто хоть и не показывает этого и всегда отшучивается или строит дурочка, но его задевает то, что Саске не помнит его.       — Вот оно что! — осенило Орочимару. — Джирайя, я считаю, что с сознанием Учихи что-то сделали, и он точно приложил к этому руку. Это заметила еще Митараши, однако её отстранили, как только она подошла чуть ближе к разгадке.       — Думаешь, Саске подвергали шоковой терапии?       — Возможно, но я постараюсь это выяснить. Моя ученица и мой старший помощник уже разрабатывают специальную сыворотку, которая вводится в ткани внутривенно и провоцирует сильный всплеск серотонина, дофамина и эндорфинов, а также напрягает нейроны головного мозга, отчего он будет вспоминать всё, хоть и потихоньку.       — У него проблемы с памятью? — поинтересовался Джирайя, слегка качнувшись на кресле. — До сих пор?       — Да, это мне уже сказала Сакура.       — Ох, Сакура, вот как, — потушив сигару в пепельнице, мужчина, подперев руками подбородок, тяжело выдохнул. — Она очень старательная и умная девушка, может быть Сакура сможет понять, что творится с Учихой?       — Может быть, — пожал плечами Орочимару. — Слушай, почему ты так рискуешь ради них? Гаара, Наруто, Хината, да и Саске. Они все под прицелом.       — Гаара и Наруто не из слабаков и просто так не попадутся, Хинату защищает Хатаке, к тому же Узумаки тоже не даст её в обиду.       — Сколько это будет продолжаться? Что, если в твоей книге закончатся листы, а у твоих шпионов закончатся улики, что тогда?       — Хочешь, чтобы я просто все бросил?       — Это опасно, Джирайя, ты же не ребенок, играющий в полицейского, — повысил голос Орочимару.       — А сам-то, — усмехнулся он, косясь на друга. — Я же вижу, как пытаешься создать какие-то препараты, чтобы помочь ему. Хоть и прячешь это под своей маской безразличия, я слишком хорошо знаю тебя, Орочимару. Только не говори мне, что ты не привязался к Саске. Ведешь себя с ним, как с сыном. Да и Сакуре всегда помогаешь.       — Это не твоего ума дело, ясно? — огрызнулся мужчина и развернулся к двери. — Просто давай постараемся быть осторожнее и не дадим этим детям попасть в руки к нему. — Дверь с тяжелым грохотом закрылась, и Джирайя лишь слегка улыбнулся. Пора начинать действовать.

***

      Два человека сидели напротив друг друга, и лучи солнца, пробивающиеся сквозь жалюзи, бросали тень на их лица. Они уже привыкли к такому нудному разговору. «Ну, что сегодня ты хочешь обо мне узнать? Может быть, о моем детстве спросишь или уже о взрослой жизни? Что бы ты ни говорила, как бы ты ни держалась, это глупо. Я вижу, что ты все равно боишься меня. Почему, Сакура?» «Он всегда на меня так смотрит, словно изучает до мельчайших деталей. Как-то непривычно стучит в груди, и слегка сводит живот. Прошло уже две недели, как я работаю с ним. Но я не могу избавиться от этого чувства. Я до сих пор боюсь его. А чего боишься ты, Саске? »       — Сакура-сан, — позвал ее парень, щёлкнув пальцами около её лица.       — Да? — слегка вздрогнула она.       — Ты хотела обсудить моё дело. Снова. — безразлично напомнил Саске и развалился на стуле.       — Да, итак… — порывшись в папке и найдя лист полностью в печатях, она перевела взгляд на парня. — Я задам тебе несколько вопросов, пожалуйста, будь честен со мной.       — Ладно, — закатил глаза он и сел, выпрямив спину.       — Почему ты пришел в особняк Хьюга, когда произошла трагедия с твоими родителями?       — Это что-то новенькое, Харуно-сан, — слегка приподняв бровь, сказал парень.       — Не паясничай, а отвечай на вопрос.       — Потому что мы с Хинатой и до происшествия хорошо ладили, а в тот момент… Мне просто некуда было идти, ясно? — немного зло ответил Саске, на что Сакура тяжело выдохнула.       — Так, следующий. Вы с Итачи были очень близки, ты пытался найти его?       — Нет, и не хочу, — резко бросил он, дернув плечами. — Если он ушел в такой трудный момент, то пусть и не возвращается.       — Ты знаешь, что с ним стало?       — Нет. Может быть, он даже умер, ну, это и к лучшему.       — Почему? — отрывая взгляд от листка, спросила девушка.       — В семье лучше психов не иметь. Я же голоса слышу, к тому же, вон, убийца, как ни глянь, — усмехнулся Саске.       — Хочешь сказать, ты переживаешь за его репутацию?       — Я ни за кого не переживаю, Харуно, и в эти дела не лезь, — отрезал Саске, грозно стукнув по столу. Сакура поправила волосы и решила продолжить.       — Саске, — слегка напряженным тоном сказала она, — я не знаю, что случилось после твоего ухода из семьи Хинаты, но в деле фигурирует одна деталь. — Она опустила руки под стол, стараясь унять дрожь, которая мелкими импульсами пробивалась сквозь пальцы, а ладони потели, сжимая ткань халата. У парня блеснули глаза, и он наклонился к ней, заставив смотреть в них, не отводя взгляда.       — И какая же она, эта деталь? — он был слишком близко, отчего она чувствовала, как нездоровая улыбка расходится по его лицу, а глаза лихорадочно бегают по её телу.       — Правда, что ты употреблял наркотики? — на шумном выдохе выпалила Харуно. Саске изменился в лице и, хмыкнув, сел обратно, закинув ногу на ногу.       — Правда. Ой, ну надо же, как это противно звучит. Принимал наркотики, ме-ерзость, — фыркнул парень, скривив лицо. — Знаешь, иногда это дерьмо спасает тебя.       — Неправда, это приближает твой организм к смерти, — приводя голос в привычный тон, сказала Сакура.       — Мы как только родились, уже приближаемся к смерти, это естественный процесс, и ты как врач хорошо должна это знать.       — Тебя пугают голоса, что ты слышишь? — решившись на главный вопрос, спросила она. Саске хрустнул шеей и усмехнулся.       — Я уже сжился с ними, — выдержав паузу, он добавил: — Слышать их в голове не самое страшное — намного страшнее слышать голоса снаружи.       — Тут я соглашусь, — понимающе сказала девушка и убрала лист обратно в папку. — Ты, наверное, уже понял, что это было, да?       — Мой допрос на полиграфе? — уточнил он, снова посмотрев на ненавистную папку.       — Я изучала его несколько дней назад, после встречи с Митараши, однако, — она нахмурилась, и было заметно, что Сакура чем-то была недовольна, — я еще никогда не видела таких нелепых вопросов. Ну что за скудный допрос? Они бы еще твой возраст или твое любимое блюдо спросили.       — Двадцать шесть лет. Лазанья с помидорами, — ехидно улыбаясь, ответил Саске, смотря, как девушка вздрогнула. — Я тоже хочу кое-что спросить у тебя. Может быть, меня подводит память, но вопроса про Итачи там не было, откуда ты узнала о нем?       — Хината-чан рассказала, — как можно увереннее ответила она, отчего Учиха чертыхнулся.       — Хьюга, мать твою!       — Я просто хотела узнать, почему ты решился на такое, но Хината об этом ничего не знает, — объяснила Харуно, пытаясь изо всех сил не смотреть на него.       — Как бы то ни было, продолжалось это не долго, потому что мне наскучили эти игры в мальчика-наркобарона, который косил под Пабло, но все равно выглядел посмешищем перед всеми.       — Можно узнать точно, когда ты завязал?       — К восемнадцати годам, — низким басом проговорил Саске. — Можешь приписать к моему образу рецидивиста еще то, что я наркоман.       — Нет, я сдавала твою кровь на химический анализ, следов наркотических веществ там не обнаружили.       — По твоему взгляду видно, что хочешь спросить что-то еще, — словно давая разрешение, сказал Учиха и окинул Сакуру странным взглядом.       — Ты не думаешь, что кто-то из твоего давнего круга, во времена когда ты… Эм, ну, когда… — она слегка замялась, но Саске закончил за неё:       — Барыжил, — щелкнул пальцами он. — Продолжай,       — Да, может ли быть такое, что ты кому-то тогда перешел дорогу?       — Может, — выдохнул парень и вновь язвительно улыбнулся. — Только вот все эти люди давно отдыхают на том свете.       — Ты убил их? — ужаснулась Сакура, отчего Учиха закатил глаза.       — Черт возьми, Харуно! Конечно нет, у меня был очень влиятельный человек, на которого я работал. Именно он и решал такого рода вопросы.       — Понятно. Ну, больше мне не о чем тебя спросить. Но я рада, что мы смогли вот так поговорить, — вызывая охранника, натянуто улыбнулась девушка.       — Да, мне тоже было даже интересно, — вставая из-за стола и убрав руки за спину, он обернулся: — Если бы только твои руки перестали трястись. — И с хищной улыбкой он прошел к охраннику, который повел его в камеру, а их тени исчезли во тьме коридора.       Сакура вздохнула и посмотрела на часы. Время обеда. Но мысли в голове отбивали аппетит, однако, от чашки кофе она бы не отказалась. Девушка вышла из кабинета и, плотно задвинув решетку, направилась в конец коридора к большой массивной двери. Несмело постучав в нее, Сакура ждала ответа, и, когда на пороге появился силуэт, мило улыбнулась:       — Добрый день, Орочимару-сама, вы сейчас на обед не собираетесь?       — О, Сакура, давно мы не виделись, — убирая кучу папок со стола в такую же кучу всего остального, мужчина удивился, что она пришла к нему. — Что-то случилось с тобой? С Учихой?       — Нет, что вы, все хорошо, — отмахнулась Харуно. — Я просто хотела с вами поговорить, не составите мне компанию?       — С радостью, а то Джирайя уснул в кабинете, и до него не дозвониться, — хлопнул себя по лбу главный врач, проклиная начальника тюрьмы в душе. — Хината, наверное, уже приготовила мой любимый чай, пойдем, нам надо с тобой многое обсудить.