I just want to stay Я хочу остаться здесь, I just want to keep this dream in me Я хочу сберечь эту мечту в своем сердце. Ryan Star — Losing Your Memory
В кабинете начальника Токийской тюрьмы было как всегда темно; окна занавешены плотными шторами, и свет, еле пробивавшийся сквозь щели, застилал пол, вырисовывая узор решетки снаружи. Запах мятных сигар немного холодил легкие и не так резко бил в нос. Сейчас, на удивление, дымил Орочимару, а Джирайя лишь очередной раз бросал папки на стол, ругаясь и ходя кругами. Было очень душно. Совсем не от сигар или одеколона. Просто тяжело дышать от накопившейся информации. Вырисовавшиеся силуэты правды, которая была скрыта под толщей листов дряблой бумаги, обрушались на всех металлическим привкусом во рту и болью в затылке. Давило на глаза, хотелось кричать и стиснуть зубы. В который раз они читают дневник — вслух, в полголоса, в сдавленный шепот, в протяжный всхлип, — бесполезно. Лишь что-то изнутри неприятно тянет, отчего хочется разорвать грудную клетку ногтями — не жалко. В который раз Сакура стоит, ото всех отвернувшись, вдыхая свежий воздух через открытое окно. Карин вспоминает своего пациента — Дейдару, а именно то, как ему было плохо, и как она пыталась облегчить его муки, сделав глазной протез. Ей больно — она проживала его боль за себя и теперь, зная о таком, ее руки дрожат, сжимая ткань халата. Суйгецу слегка накрывает ее плечи руками, иногда притягивая к себе, когда Карин закатывает глаза кверху, пытаясь остановить слезы. — Они посадили их без мотива. Подсунули фальшивые дела и слепленные трупы. Все, что у нас есть — дневник. Но это мусор, — на последнем слове Джирайя словно рычит, швыряя на стол очередную папку с делами Учихи и Тсукури-но. — Имея дело с корпорацией «Тень» у нас лишь один вариант остановить все это. — Убить Данзо. — Закончил за него Орочимару, потушив сигару в пепельнице. — Это слишком для них. — Собирая свой голос буквально по частям после долгого молчания, сказала Хината. — Вы не знаете Саске так, как знаю я. Он был очень добрым мальчиком и мой отец его любил, возможно, больше меня. Однажды, когда его родители еще были живы, мы гуляли все вместе — нам было по семь лет. Помню, как на дорогу выбежала кошка, и ее сбила машина — вот так, перед нашими глазами, понимаете? И тогда Саске заплакал. Ему было жалко — вдумайтесь в это слово, — он жалел животное, которое отлетело на обочину. Но Микото-сан закрыла ему глаза и прошептала такое успокаивающее: «Саске, не смотри» — даже мне стало спокойнее. — К чему ты это? — Изогнул бровь Орочимару, наблюдая, как дрожат губы девушки. — Его изменили, вырвали с корнем всю человечность, показали — как же здорово — убивать. А после выкинули в реальную жизнь, где твой лучший друг — навыки убийцы, и теперь ему сложно вернуться назад. — Я знаю кое-что о Дейдаре, — задумалась Карин, поддержав подругу. — Совсем недавно, где-то в последние дни нашего осмотра, Дей пожаловался на сильную головную боль — конечно, она была из-за ноющего глаза. Вернее его отсутствия. Он сказал, что раньше любил фейерверки, и когда они с Саске дружили — именно дружили, то сбегали к небольшой горе и запускали в небо тысячу фейерверков. Дей ведь чуть старше Саске и хотел его развеселить. Вот только сам не помнил своего близкого друга детства. — У Дейдары тоже есть друг детства? — Удивилась Хината. — Да. Его зовут Сасори. — Голос напоминал расстроенное пианино, а иногда сипел. — Суйгецу вышел на него через Канкуро — брата Гаары. Оказалось, он хоть и замешан в деле Учихи, но ему пригрозили тем, что убьют Дейдару. Конечно, выбора у Акасуна не было. — Сасори работал с Гаарой долгое время, — прервал ее Джирайя, расхаживая по кабинету. — Значит, это он вытащил Дейдару из того ужасного взрыва? — Именно, — кивнул Суйгецу. — Кроме того, он лишился руки, и у него сейчас протез. Они очень связанны с Дейдарой, но тот его не помнит. Точнее помнит лишь то, что ему навязали. Они часто дрались, но Акасуна не старался выиграть и всегда ему поддавался. — Они должны поговорить, это ведь несправедливо! — Зло выругалась Узумаки, стукнув по столу кулаком. — Поговорят, я уверен, — хмуря брови, сказал Орочимару. — Нам надо все хорошо продумать, потому что… — его прервал звонок телефона. — Да, я слушаю. Что? Нет, я в тюрьме. Нет, не в смысле сел, а по работе. Хорошо. Ждем. — Вы всегда умеете разрядить обстановку, — не сдерживая смеха, сказала Хината. — Кто звонил-то? — все еще смеясь, спросил Джирайя. — Полиция моды? — Отвали уже, я тебе сто раз говорил, что это хирургическая одежда, а не банный халат! — Да-да, — закатил глаза начальник тюрьмы, похлопав его по плечу. — Ну, кого ждем? — Сейчас позвонил Сай. Они с Итачи смогли расшифровать половину того, что на флешке. Ну, не без помощи Тентен, которая в итоге согласилась помочь. А сюда едет Гаара и Саске. От последнего имени по телу Сакуры прошелся разряд, отчего она резко повернула голову к остальным, отрываясь от раздумий. Они снова встретятся? Так быстро? — Зачем? Парни ведь собрались за Наруто и Дейдарой, — хмыкнул Суйгецу, скрестив руки на груди. — Не знаю, — пожал плечами главный врач. — Может, хотят что-то рассказать.***
Приятный и теплый день почти закончился, отдавая привилегии вечеру. Красное знойное солнце практически ушло за горизонт, в последний раз лаская землю своими лучами. Было спокойно — и от этого лишь росла непонятная тревога. Наруто и Дейдара подъехали к большому зданию — корпорация «Тень», известная конечно как особняк Шимуры Данзо. Отвращение и тошнота смешались в горле, отчего парни нехотя приближались к входу. Их ждали — ну конечно, а как иначе? Данзо следит, знает каждый их шаг, вот-вот кто-то оступится — и все сломается; сломается каждый из них. — Узумаки Наруто и Тсукури-но Дейдара, — механический голос из громкоговорителя на стене произнес их имена, из-за чего они стали озираться по сторонам. — Я жду вас внизу, в подвале. — Сука, — процедил сквозь зубы Дейдара. Они понимали, что это — западня. Но, разве у них есть выбор? Определенно нет. Спускаться по ступеням не трудно, гораздо труднее понимать, как они сейчас беспомощны. Каждый уверен — Данзо там нет. — Наруто, — вдруг окликнул его парень, слегка замедлив шаги. — Что? — удивленно посмотрел на него следователь, идя теперь с ним наравне. — Ты привязан к Саске? Странные, но такие правильные слова вдруг ударяют по ушам, отчего Наруто немного шатает. Он видит, как Тсукури-но опускает голову в грустной улыбке, а потом встречается с пронзительным взглядом. — Тебе было больно, когда он не помнил тебя? — Да. — Быстрый ответ, потому что думать незачем. — Все время я ходил опустошенный, а взгляд был стеклянный, поэтому некоторые, да что уж там — все, меня боялись. Даже Сакура поначалу меня сторонилась. Но мне повезло — есть люди в моей жизни, которые спасли. Хината стала моей половиной. — На последнем слове он смутился, но улыбка была очень мягкой. — Любишь её? — Конечно. Правда, раньше я не понимал этого, а она, бедная, так намучалась со мной. Вообще это прекрасно — любить кого-то так же, как он любит тебя. — Хина раньше жила с Учихой, разве она не рассказывала тебе обо всем, хм? — Рассказывала, конечно, да только это мало чем помогало, — тяжело выдохнул Наруто, чуть не споткнувшись на ступеньках. — А к чему ты это, Дейдара? — Просто, — он вновь опустил голову, уверяя себя, что керамические плитки интереснее пытливого взгляда Узумаки. — Понимаешь, я, кажется, начинаю вспоминать одного человека. — Из прошлого? — Да. «Он вспомнил Сасори? Неужели…» — И кто он? — Стараясь ухватиться за этот разговор, не порвать нить, которую даже Гаара боялся затронуть — слишком натянуто, слишком прочно. — Он похож на Гаару, но это не он, хм. Этот человек так хорошо ко мне относился. Помню, как мы много времени проводили вместе. Я бы сказал, что мы были, ну… — Друзьями? — Помог ему Наруто, чувствуя, как парню тяжело. — Больше, чем друзьями. — Его голос — натянутая струна, по которой пустили ток, а в горле — вибрация, сжимающая связки. Молчание разбавлял лишь звук шагов и шорох одежды. — Скажешь, как его звали? — Решился Узумаки, стараясь как можно аккуратнее заставить его признаться в этом. Он считал, если парень скажет имя — воспоминания вернутся еще быстрее. — Я не уверен, — немного замялся Тсукури-но. — Даже смешно, бывший убийца, а спотыкаюсь на фразах, как девка сопливая, хм. — Горько усмехнулся блондин и его губы вытянулись в тонкую линию, отчего лицо стало хмурым. — Кажется, это и был Сасори. Сказал. Надо же. Как в горле саднит, словно сдавливают мертвой хваткой. — Дей, — сочувственно похлопал его по плечу Наруто, как вдруг они наткнулись на дверь. — Пришли, хм, — и снова этот безразличный взгляд, тон, Дейдара. Хорошо он их выдрессировал, так меняться… — Надо войти, нас ведь ждут. Дверь легко поддалась и неприятная на первый взгляд темнота заставила напрячь зрение. Они буквально шли на ощупь, разглядывая в темноте какое-то тусклое свечение, скорее всего от настольной лампы. Но вот что странно — все время, пока они шли вниз, их никто не преследовал, а на входе не было охраны, к тому же само здание как-то спокойно пропустило внутрь. — Кто тут? — Прикрикнул Узумаки, когда заметил какое-то шевеление около большого письменного стола. Свет от окон падал на вещи и стал, наконец, вырисовываться силуэт того, кто их ждал. — Эй, не вздумай прятаться, — пригрозил Дейдара, щелкнув предохранителем на пистолете и направив дуло на замеревший силуэт. — Я и глазом не моргну, как спущу курок. — Я знаю. В этом тебе нет равных. Голос. Странный, немного с усмешкой и хрипотцой — но такой знакомый. Неужели Кабуто так открыто показался им? Удача? — Мы пришли к Шимуре. Отвечай, где он? — Наруто довольно грозно спросил человека, который, по всей видимости, никуда и не собирался уходить, а лишь медленно прошел около стола и встал намного ближе к ним. — Его здесь нет. Больше нет. — Узумаки хотел что-то вновь крикнуть, но его резко схватил за руку Тсукури-но, буквально одергивая от своих мыслей. — Включи свет. — Ты чего? — Врубай этот чертов светильник, блять! Он прорычал эти слова, отчего Наруто покосился на него, замечая, как взгляд друга впивается в силуэт человека, стоявшего чуть ближе обычного. Неужели совсем не боится? Шаря по стене, следователь находит выключатель и резко, со всей силы, ударяет по нему, на что лампы начинают жужжать при нагревании. Секунда — большое помещение наполняется светом, но не таким ярким, как ожидалось. Еще мгновение — Наруто чертыхается, а Дейдара шумно сглатывает, убирая пистолет за пазуху. Еще — человек подходит вплотную к Тсукури-но, однако бросает взгляд то на него, то на Узумаки. — Привет, Дей. Эта интонация. До жути холодящая разум и отзывающаяся дрожью откуда-то изнутри, прорывая наружу сдавленный выдох — слишком мало кислорода. Взъерошенная челка, сапфировые глаза, едкая улыбка — отрава, яд для организма Дейдары, — но он смотрит, пожирает взглядом каждый сантиметр черт лица. Картинки. Картинки. Картинки. Он нашел ответ. Истина, которую пытались запрятать, утопить. Осознание того, что утраченное можно вернуть. Вот, давай, протяни руку — почувствуй кожей чужое тепло. Нет, оно не чужое — роднее этого тепла ничего нет. Слезы на глазах — не слабость. Дрожащие руки — взаимность. Память — выстрел в голову и пробитая черепная коробка. Пуля — детство, запрятанное глубоко под коркой сознания. Человек перед ним — его спасение. — Вспомнил меня? — Улыбка становится мягче, а в голосе — в каждом слоге — надежда. Дейдара буравит взглядом давно забытое лицо и задыхается, словно погружается на самое дно, а вода — соленая до жути, — щиплет глаз, заставляя плакать. Губы еле двигаются, слова не идут — в горле все стянуто пленкой. Но он выдыхает и произносит одними губами это давно забытое, но такое родное имя. Имя — спасение: — Сасори.