Янтарная петуния

      Петуния почти рассмеялась, наблюдая за борьбой взглядов двух мафиози. На стороне Мукуро был опыт, на стороне Александра — недюжее упрямство. Впрочем, это была не совсем борьба — оба скорее внимательно изучали друг друга, пытаясь понять, к какой категории отнести оппонента.       Как подозревала блондинка, будь воля Рокудо, тот бы без малейшего колебания отправил Гринвуда в черный список на устранение. Потому что босс над его Небом… Ну, Туман это не вдохновило. И именно поэтому девушка дала прямой запрет на подобные меры, указав, что очень обидится, если с мужчиной что-то «совершенно случайно» произойдет. Мукуро тогда как обычно округлил наглые разноцветные глаза, сияющие невинностью, и клялся, что «и мыслей не было, Тсу-тян!».       Переучить туманника, кстати, называть ее Петунией или хотя бы Альбиной пока не получалось. Максимумом, который пока удавалось выбить, было невероятно странное и отчего-то бесящее «Тун-тян».       Знакомство с новым миром Мукуро воспринял с энтузиазмом, отчасти нездоровым. И изучать он его соглашался исключительно в ее, Петунии, компании. И не то чтобы она была против. Особенно внимательно и вдумчиво ее любимая гадость окопалась в магическом мире, который был туманнику весьма близок, в особенности — с памятью предыдущего владельца тела. У этого самого тела, кстати, оказалось дофига и больше живых и вполне здоровых родственников, и общаться с ними Мукуро совершенно не желал. По большей части из-за того, что кровные родичи накладывали кучу ограничений, и в комплект к ним шла куча обязанностей. А лишней ответственности, как и ограничений своей свободы, Рокудо не любил.       Поэтому, убедившись в том, что Блэки понятия не имеют о смене души, благополучно свистнул побрякушку, из-за которой оригинальный владелец тела откинул копыта, и свалил, ничего не сказав. Из-за чего те, кстати, теперь искали непутевого наследника по всей Британии, с воплями и причитаниями — на глаза-то Мукуро показался, бледный, грустный, печально объявил охреневшим от такого поворота Блэкам о том, что нашел наконец-то смысл всей своей жизни, и пафосно свалил.       Ну, как свалил — прикрылся невидимостью и остался наблюдать за поднявшимся в особняке кипишом, мерзко подхихикивая.       А после того, как насладился хаосом, который сам же сотворил, отправился дальше. Доводить окружающих, в смысле — выплескивать стресс. Нужно ли говорить, что всех знакомых Петунии он довел как минимум до нервного тика? За исключением Лили и ее семьи — к ним блондинка запретила приближаться под страхом смертной казни, совершенно не желая, чтобы сестричка поехала крышей, или, упаси Ками, спелась с Рокудо.       А такой шанс был. Ситуация была как раз той, когда лучше позже, чем раньше.       Напоследок ее Хранитель оставил Александра, и тут Петуния была в затруднении — хорошо это или плохо. С одной стороны, энтузиазм у Мукуро к концу должен был поутихнуть, с другой — это могло означать тщательно подготовленную феерическую гадость. Интуиция, вредно хихикая из глубин подсознания, голосовала за оба варианта, и как они совместятся, она совершенно не хотела знать. Вот ни капельки.       А вот быть уверенной в том, что Лондон останется в том же нетронутом состоянии — очень.

***

      О природе медальона Мукуро просветил ее только спустя две недели после того, как притащил эту гадость в ее дом, после чего девушка гоняла удирающего туманника с полотенцем наперевес по всему кабинету, угрожая отлучить от самого святого — пироженок личного приготовления. Угрозой тот проникся и каялся во всех смертных грехах, однако особого раскаяния в утаивании информации не испытывал. — Но это же было так интересно, Тун-тян! Когда бы еще я смог изучить кусочек души, да еще кого-то вроде Волдеморта! А ты бы мне не разрешила, а сразу бы расплавила, — покосилась разноглазая зараза на оплавленный кусок металла, который до этого был медальоном. — Ты страшная женщина, Тун-тян. Теоретически, разрушить эту хрень почти нереально. Яд василиска и Адское пламя — это все, что я пока могу вспомнить. На змею ты не тянешь, так что… Босс, ты демон?       За что был снова бит, и в этот раз одной угрозой Петуния не ограничилась, действительно перестав кормить Мукуро своей выпечкой… на пять дней. Планировала месяц, но повелась на жалобную мордочку Тумана и сдалась. А после, почесав затылок, поинтересовалась — а эта фигня с хитромудрым названием и не менее хитромудрым применением была в единственном числе, или у Темного Лорда таких по всей Англии штук сто напихано? — Я что, провидец? — возмутился Мукуро. — Это у тебя тут гиперинтуиция, босс, вот ты и разбирайся.       Гиперинтуиция, подумав, проголосовала за цифру шесть. С минусом.       Что делать с полученной информацией, она не знала. Интуиция говорила, что крестраж — это что-то нехорошее (откровенно плохое), но ей-то до этого какое дело? До тех пор, пока эта дрянь не контактирует с членами ее Семьи, ей все равно. Но, опять-таки, чертова интуиция (благослови ее Ками) подсказывала, что, если с осколками души не разобраться, причина волноваться у нее будет. Поэтому она, недолго думая, решила последовать проверенному способу, и не напрягаться самостоятельно.       Только Мукуро припрягла для помощи. Тот в дело включился с нездоровым энтузиазмом.

***

      Ночь. Парк. Две зловещие фигуры, которые, тихонько матерясь, рисовали таинственные символы… В общем, ничего необычного — для этого парка. Последовавшие завывания, которые длились почти час, Колина не смутили — его, после нескольких ночных прогулок здесь, вообще мало что могло смутить или напугать.       Поэтому появившаяся в центре каракуль фигура его ни капельки не удивила. У него были свои дела — у него, в отличие от девушки, помощника не было. Все самому, все самому — и рисовать, и завывать, и жертву резать… Эх…

***

      Демон её призыву почему-то обрадовался. И было в этом что-то… нездоровое. И чай с печеньками принял с ещё большей благодарностью, чем в прошлый раз. — Лорд Астарот, что-то случилось? — поинтересовалась она, рассматривая ещё более бледного, чем во время предыдущего визита, мужчину. И что-то подсказывало ей, что вовсе не в свете луны было дело. — Контрактор проблемный, — усмехнулся демон, мрачно хрустя печеньем. — Что тебе в этот раз нужно, женщина? — Крестражи уничтожить, — без прелюдий объявила она, мило улыбаясь. Мукуро, дабы тот молчал и не дергался, пришлось вморозить в землю с помощью Пламени — слишком уж тот рвался пообщаться. Представлять себе последствия она не хотела, поэтому было проще для её бедных нервов Рокудо связать. — А уничтожать обязательно? — полюбопытствовал мужчина, с хищным интересом косясь на два здоровенных булыжника из Пламени. В этот раз, пользуясь тем, что Мукуро был здесь, она заставила его поработать батарейкой — не все же ей одной корячиться. — А есть варианты? — Сожрать, — пожал плечами демон. — Это же осколки души. А я ими, на минуточку, питаюсь. — Двойная польза, да? — умилилась девушка здоровой наглости. — Да пожалуйста. Хоть жри, хоть уничтожай — главное, чтобы этой гадости здесь больше не было. — Чьи крестражи-то? — А все, до которых доберешься, — махнула она рукой. — Но обязательно — Волдеморта. А остальные по настроению.       Задумавшийся демон, явно подсчитывающий количество якорей в этом мире, спустя минуту кивнул. — Хорошо, женщина. Что-то ещё? — Да ничего, в принципе, мне больше не надо… Камешков хватит? — Хватит, — кивнул демон, довольно ковыряя кристаллизировавшееся Пламя черным когтем. — А можно ещё понаглеть, женщина? — В зависимости от того, в чём. — Дай рецепт печенек?       Петуния хихикнула, но кивнула. — После того, как закончишь, приходи — будет тебе и рецепт, и печеньки.