– Рури-ча...
Мелодичный голос, который нараспев крикнул на всю комнату, был прерван эпично прилетевшей в лицо подушкой.
– Тихо, – приготовив новый снаряд в виде маленькой подушки, излишне строго прикрикнул комочек на кровати.
Этот комочек представлял собой множество одеял и подушек, возведенных в так называемую "крепость". На огромной кровати с пологом цветов космоса также лежали или, точнее сказать, валялись множество фантиков от конфет, упаковки от азиатских вкусняшек, а также две пустые коробки, не понятно из-под чего оставленные. Все это расположилось на широкой кровати. Она была даже слишком широкой и длинной для маленького существа, часто ночевавшего в одиночестве. Или не ночевавшего вовсе. Глядя на все это безобразие можно было сразу понять, что этот предмет мебели давно заменил девушке и диван, и обеденный стол. Рядом с кроватью располагались тумбочка и зеркало, на котором скопился приличный слой пыли. Нельзя было сказать как давно владелец комнаты вообще вставал или покидал её. Окон не было, только светодиодные лампы на потолке и настольная лампа в углу комнаты. Сосредоточенное лицо выглядывало из-под одеяла и на нем виднелись темные круги под глазами. Они сильно выделялись на бледной коже, словно светившейся в искусственной темноте пледа и одеяла. Бессоные ночи всегда проходили в серфинге по интернету или залипанию в играх. Чаще второе, так как ей лишь недавно разрешили выходить на интернет сайты. И то, только для просмотра аниме, сериалов, фильмов и чтения манги. Истинный отаку располагался на матрасе и её просмотр финальной серии аниме с закрученным сюжетом сейчас нагло прерывался блондином, который обиженно хмыкнул после прямого попадания в лицо.
– Рури-чан, ты плохая. Я так давно тебя не видел, а ты подушками кидаешься, – манерно жалостливым голоском начал жаловаться парень, при этом пытаясь сдернуть одеяла с головы пленницы.
– Бьякуран, немедленно прекрати, а то, – она внезапно замолкает, когда на экране показывается главные злодей и герой, сошедшиеся в схватке.
Полным именем она его редко называла. Только когда была чем-то недовольна или максимально серьезна. Высунув кисти рук со слегка виднеющимися венами, она вцепилась в своё покрывало и не отрывая взгляда от экрана, пытаясь сквозь плаксивый голос сладкоежки разобрать слова любимых героев, она с гордостью боролась с руками, отчаянно срывающими теплое одеялко. Отрываться с насиженного и уютного места не хотелось, как и созерцать наигранную улыбку хранителя кольца Маре. Её вообще частенько подташнивало, когда рядом с ней он фальшиво улыбался и строил из себя невесть кого. Девушке нравился обычный, беззаботный и веселый Бьякуран, а не его тень, которая не оставляла попыток заменить оригинал.
В слишком напряженном моменте блондин применил очень грязный метод – просто захлопнул крышку ноутбука, выдернул штекер наушников и завалился прямо на тушку завернутую в одеяло.
– Моя Рури-чан, я победил и теперь ты мне должна желание, – сквозь прослойку одеял послышался сладкий тенор.
– Ах ты, дурак, дурак, дурак. Я тебя прибью, – на Бьякурана посыпался шквал ударов руками и ногами, смягчающийся от текстильной преграды.
– Ай-ай, успокойся, – приказал парень, жёстко схватил и прижал к матрасу, полностью ограничивая движения.
Существо приутихло, ощущая как со всех сторон сковано руками и ногами парня. Спустя пару секунд оно попыталось заёрзать, но белобрысый прижал его своим телом и всякие движения стали невозможны. Тепло от тела Джессо проходило сквозь одеяло и прибавляло еще больше градусов. Девушка оказалась в полной темноте, кислород постепенно заканчивался и становилось всё душнее и душнее. Двинуться было невозможно и пришлось прибегнуть к переговорам.
– Бья-кун, отпусти. Тут жарко, дышать не чем, – приглушенный невинный голос вырвался из-под одеяла. О том, что она покушалась на Бьякурана подушкой, Рури как-то забыла.
– Вот посиди, и подумай над своим поведением, – выговорил парень приторно-сладким голосом.
Он решил устроиться по-удобнее. Вместо ладоней, удерживающих одеяло, он заменил их локтями. Окончательно разлегшись на маленьком тельце, парень вытащил не пойми откуда взявшуюся упаковку с зефиром и начал поглощать её. Пока девушка задыхалась под одеялом и тяжестью тела Бьякурана, он, совершенно не чувствуя за собой никакой вины, продолжал увлеченно копаться в сладости, выискивая самую большую зефирку. У Рури же начинало темнеть в глазах от недостатка кислорода. Живительный воздух был сейчас просто необходим, но если Бьякурану что-то не нравилось в её поведении, он всегда придумывал наказания. Это не было тем, что могло угрожать жизни. В конце концов и парень знал кое-что и это знание никогда бы не позволило мучать его возлюбленную. Он просто не в первый раз встречался с Рури. Или не совсем Рури. Это имя было придумано в первую секунду их знакомства, как и сотни других. Бьякуран знал тысячи её выдуманных имен, которыми она называлась в разных мирах. Сколько бы раз он не знакомился с ней, каждый раз новое. Возможно, и для разных людей она придумавала себе разные имена. Но истинного её имени он не знал. Пытался спрашивать, но она твердила, что именно теперешнее её имя – настоящее.
Потом он перестал его спрашивать. Это перестало быть важным. Гораздо более важным стали её смерти. Постоянные смерти. В какой бы мир Бьякуран не приходил после непродолжительного времени она умирала. Всегда по разным причинам, но то что она умрет – было неизменным. И это раздирало Бьякурана на части. Душевная боль вонзала в него когти, оставляла широкие отметины, видные ему одному. Его ломало после каждой смерти так, что не было возможности даже пальцами пошевелить. Сколько кошмаров он вытерпел и сколько бессоных ночей провел, спасаясь от этих кошмаров. Его словно сжигали заживо, отрезали крылья, отнимая дорогого сердцу человека. Он любил её во всех мирах независимо от положения или возраста. Казалось, что он любил её всю жизнь и продолжает любить, но смерть в этом мире он просто не перенесёт. Бьякуран даже подумать об этом не мог. Мысли об этом убивали, в такие моменты его спасало лишь наблюдение за Рури. Смотря на беззаботное лицо девушки, рассматривая улыбку через камеры к нему приходило умиротворение. Если он видит её, то все в порядке. Уже несколько лет она торчала в этой импровизированной клетке под круглосуточным надзором камер. Босс Мельфиоре не мог допустить чтобы хоть что-то угрожало ей, поэтому следил за каждым её шагом. Но посещал крайне редко. Просто напросто боялся причинить хоть какой-то вред и такие вылазки были редкостью. Джессо переставал себя контролировать рядом с ней, прекрасно понимая, что Рури не знает всех разговоров с ней в разных мирах, он настолько привязался, что давал выйти наружу своей истинной сущности.
Именно из-за этого сейчас Рури зыдыхалась под ним. Странные чувства вызвало в нем подобная ситуация. Бьякуран ощущал потребность в том, чтобы дать ей желанный воздух. Он чувствовал себя последним мерзавцем забирая у, и так ничего не имевшей девушки, еще и кислород. Но с другой стороны осознание того, что даже воздух, которым дышит его ненаглядная Рури, он способен контролировать пробуждало ощущение абсолютной власти. А это было слабым местом Бьякурана. Власть всегда привлекает людей, и он – не исключение. Убеждая себя в том, что делает это ради её собственного блага, Джессо понимал, что контроль над ней приносил то чувство спокойствия, когда люди бывают полностью спокойны за деньги, лежащие в банке.
Но взяв себя в руки, он отбросил край одеяла в сторону. Из-под него выглянула раскрасневшаяся и взлохмаченная голова девушки. Живительный воздух контрастировал на горячей коже, обдувая своими холодными прикосновениями. С каким наслаждением Рури вдохнула показавшимся ей прохладный воздух. Но тут же вспомнила о том, что на ней сейчас лежит её возлюбленный, который мало того что прервал просмотр интереснейшего аниме, так еще и взял в своеобразный плен. Нахмурив брови, она взглянула на него и слегка удивилась от того, насколько близко располагалось его лицо, жующее сладости.
– Оя-оя, не смотри на меня так, – ответил Бьякуран улыбочкой на злой взгляд девушки.
– Дурак. Вообще, отпусти меня. Либо делись сладким, – первые два предложения заставили парня слегка напрячься от слишком серьёзного тона, но на третьем он повеселел и разом сдернул с Рури одеяло, поднял и облокотившись о спинку кровати положил на себя приобняв. Таким образом она оказалась словно кукла в руках ребёнка.
– Открывай ротик, – заботливо попросил Бьякуран, поднося маршмеллоу ко рту девушки.
Со все ещё не слишком довольным лицом она приняла сладость и начала жевать, источая при этом обиженную ауру. Тихонько прыснув, Бьякуран продолжил кормить её пока пленница совсем не отошла.
***
Сочувствующие слова и поглаживания по плечу Юни не могут остановить всхлипы скорби, выходящие откуда-то из груди. Он потерял самое дорогое, что было у него на свете. Его переполняли боль и отчаяние, которое он пытался выплеснуть через слезы. Не хотелось плакать при Юни, но уже ничего нельзя было сделать. Рури умерла, а значит и смысл его жизни тоже. Нет, конечно, будущее уже изменено, кольца Маре запечатаны и ему никогда больше не принести разруху в мир. Но теперь он, скорее всего, никогда больше не увидит свою Рури-чан. То воспоминание было последним.
– Бьякуран-сан, еще не все потеряно. Существует вероятность, что вы вновь увидитесь, – но слова Юни не дают никакой надежды.
Бьякурану больно. Больно как никогда прежде. Чувство ненависти к самому себе и всем его проделкам в будущем сжигает изнутри. Он никогда не бывал в том будущем. Это были просто воспоминания, которые появились в его голове вместе с небольшим сотресением Земли. На него накатило сразу столько воспоминаний и чувств, которые было невозможно вынести. Голова просто трещала по швам от наполняющих эмоций. Издав последний рваный выдох он отключился под возгласы Юни.
***
– Бьякуран-сан, я привела кое-кого, не хотите взглянуть? – как-то слишком хитро спрашивает обычно простодушная Юни.
– Конечно, Юни-чан, – нацепив обычную улыбку, отвечает Бьякуран.
Прошло уже несколько месяцев после событий в будущем и того дня, когда в голове Бьякурана появилилсь все эти терзающие душу воспоминания. Пустота от потери девушки никуда не исчезла, но он старался реже вспоминать об этом, чтобы не бередить слишком свежую рану. Ему хватало и кошмаров по ночам где Бьякуран раз за разом переживал её смерть, не в силах ничего сделать. Ведь это произошло в том ужасном будущем.
– Нагаши Рури, приятно познакомится, – склоняется в поклоне уже столь знакомая фигура.
– Р-рури-чан?
За спиной у Бьякурана точно выросли крылья. Фигурально конечно же, сейчас в материальных не было никакой необходимости. Невообразимое счастье за секунду переполнило все существо Бьякурана. Он даже не успел подумать, как уже налетел на возлюбленную с объятиями. И зачем ей весь этот фарс? Знает же, что им обоим все известно о том будущем. На секунду в его голове мелькает ошарашивающая мысль.
– Рури, твое имя – Рури, – и он счастливо смеётся, поднимая на руки оторопевшую девушку, которая кажется, что ничего не весит. И оттого он прижимает её тело к себе ещё сильнее.
Ну, не ожидала она такого напора. Рури даже пришла в голову мысль о неадекватности Бьякурана, но его счастливый смех и блестящие глаза дали все ответы. Он просто до одури счастлив. Похоже его переполняла светлая и безграничная радость. Еще долго Бьякуран не осмеливался отпустить свою даму сердца. Он дотрагивался до её волос, лица, рук, осознавая, что она рядом с ним, что теперь все наконец пойдет хорошо. Никогда больше он не будет мучиться от её смерти. Теперь ничто и никогда не помешает их вечному счастью.
