ТРИТОНы

Вообще Гарри весь год планировал дуться, но не смог ничего с собой поделать: в тот момент, когда он ступил на платформу Хогвартса и увидел Хагрида, постаревшего и поседевшего, но все еще грозно ревущего «Первым курсам сюды! Первокурснички, следуйте за мной», — в груди что-то сжалось. Он стоял, наблюдая за толпой студентов, разбивающихся на два потока, и глаза все-таки заслезились, когда он направился к каретам, а фестралы, к нему повернувшиеся, приветственно заржали, пока он шел мимо. Макгонагалл встретила Гарри в дверях, пропустив толпу молодежи, уже заполнявшей Большой Зал. — Директор, — выдохнул Гарри, беспомощно улыбаясь. — Аврор Поттер, — отозвалась она официально. — Я хочу, чтобы вы знали, что, хотя вы и вынуждены вернуться к нам в качестве студента, — ее голос заискрил неодобрением, — все сотрудники проголосовали за то, чтобы пригласить вас присоединиться к нам за учительским столом, чтобы поприветствовать студентов. — Спасибо, директор, — тепло произнес Гарри. — Э-это здорово — вернуться назад. Макгонагалл позволила себе едва заметно улыбнуться. — Сотрудники раздеваются в гардеробной позади Большого Зала, — ответила она. — Оставьте там свои вещи. После ужина заместитель директора Стебль проводит: мы разместили вас в гостевых комнатах в коридоре возле кабинета Чар. И она уплыла дальше по потоку студентов, чтобы поприветствовать первокурсников. Гарри все еще улыбался, пока тащил чемодан до гардероба. Там было полно профессоров и их помощников, оживленно общающихся и развешивающих плащи и расставляющих метлы, в основном незнакомые, но некоторых Гарри все же знал. — Привет, Гарри, — к нему подошла, чтобы поцеловать в щеку, Луна: она преподавала Прорицания. — Приятно видеть тебя снова. Хотя я уверена, что ты не хочешь быть здесь. — Все в порядке, — отозвался он, и вдруг почувствовал, что не солгал. — Гарри! — профессор Стебль шумно поприветствовала его и обняла за плечи, улыбаясь, и тоже поцеловала. — Как приятно тебя увидеть! Ты так выр… повзрослел! — торопливо поправилась она, потому что, вспомнил Гарри с досадой, совсем нельзя было сказать, что с момента обучения в Хогвартсе он подрос. — Позвольте представить вас остальным. Старый Мариус Андорель преподавал ЗОТИ; до этого он работал в оборонном подразделении Аврората много лет, пока не ушел в отставку после войны. Они пару раз встречались. — С нетерпением жду вашего появления в классе, Поттер, — хрипло произнес он. — Несмотря ни на что, я смогу заставлять вас читать вместо себя целые лекции, хаха! Профессором Чар была Лидия Грейсвелл, которая, смутно припоминал Гарри, училась на седьмом курсе Хаффлпаффа, когда он впервые приехал в Хогвартс. — Гермиона сказала, что я должен предупредить вас о своих ужасных Чарах заранее, чтобы не опозориться в классе, — улыбнулся Гарри. — В самом деле? — отозвалась Грейсвелл, смеясь. — Ну, мы со всем справимся, тебе не стоит беспокоиться. Я очень расстроюсь, если не смогу натаскать следующего Министра до оценки меньше, чем «превосходно». Это было похоже… похоже на возвращение домой, и вместо того, чтобы обнаружить Хогвартс маленьким и скучным, Гарри решил, что он стал еще больше, красивее и уютнее. Он обвел взглядом помещение, улыбаясь, и снова ощутил то незамысловатое счастье, которое испытывал в первый год, спотыкаясь о чудеса. — Как я вижу, все в сборе, — раздался вдруг тянущий гласные голос, шокирующе знакомый, как будто худшие моменты его первого курса решили тоже возродиться. Гарри повернулся к двери: Драко Малфой как раз заходил, стягивая кожаные перчатки и расстегивая длинный темно-серебристый плащ, в карман которого аккуратно сложил перчатки и который повесил на крючок. — Ты что здесь делаешь? — ошеломленно выдавил Гарри. Стебль откашлялась. — Профессор Малфой — наш новый преподаватель по Зельеварению. Гарри стоял в ужасающей тишине, пока дверь в Большой зал не открылась. — На свои места, пожалуйста, — произнесла появившаяся Макгонагалл, и персонал потихоньку начал выходить. — Значит, пришлось вернуться, не так ли, Поттер? — мягко поинтересовался Малфой, поправляя воротник. — Что же, будем надеяться, что ты будешь в состоянии приготовить удовлетворительное зелье, не копируя Грейнджер. Кстати, Миллисент передает наилучшие пожелания, — добавил он, с ухмылкой проходя мимо. — Она надеется, что тебе понравится твой следующий учебный год. *** Стало совершенно ясно, что Гарри в полной заднице с первой же минуты, когда он ступил в кабинет зелий для семикурсников. Он никогда раньше не думал, что будет с тоской вспоминать уроки Снейпа, но, по крайней мере, Снейп никогда не подбрасывал ему ничего, стоило Гарри отвернуться, и не заколдовывал его нож, и даже не опрокидывал котел. — Удачи на следующем предмете, Поттер, — сказал Драко, собирая работы других студентов. Он сидел за столом, рассматривая последствия взорвавшегося зелья Гарри, в то время как тот драил стол и убеждал себя, что проклятие профессора приведет его только к исключению. — Ты не можешь продолжать это вечно, Малфой, — процедил Гарри сквозь зубы. — Что именно ты имеешь в виду? — насмешливо ответил Драко. — Сваливать свои ошибки на преподавателя — дурной тон. Может, стоит снять с тебя несколько баллов? Гарри закончил и с ненавистью швырнул грязную тряпку в ведро. — Что, по мнению Булстроуд, она от этого выиграет? — яростно спросил он. — Ты не сможешь завалить мне ТРИТОНы, как бы раздражающе ты себя не вел. Малфой поднял брови. — Вы только посмотрите на него, кажется, кто-то не знает Устав. — Что? — с опаской спросил Гарри. — О, мне и в самом деле следует отправить тебя его перечитывать, — съехидничал Малфой. — Но только ради того, чтобы увидеть твое лицо, когда ты услышишь новости: это не имеет никакого отношения к ТРИТОНам. Это лишь политика департамента. Устав требует, чтобы ты окончил обучение с хорошей оценкой от всех преподавателей, что, смею заверить тебя, включает и преподавателя Зельеварения. Гарри пристально посмотрел на него. — Макгонагалл может тебя уволить. Драко улыбнулся, наклонился к столу и провел пальцем полосу внутри почерневшего котла Гарри, растирая вонючую жижу между пальцами перед его лицом. — Нет, ты не сумел выполнить ни одного задания за весь урок. У нее просто нет причин, — мягко произнес он и стряхнул остатки зелья на Гарри. Он соскользнул с кресла и вышел, напевая гимн Слизерина, уйдя достаточно быстро, чтобы идиотская песня крутилась у Гарри в голове до конца дня. *** — Тебе просто нужно воспользоваться Протего, чтобы защититься от его заклинаний, — заметила Гермиона, деловито делая заметки: Гарри связался с ней и Роном через камин сразу, как вернулся в свои комнаты. — Я расскажу тебе, как зачаровать котел, и больше не пользуйся конфорками в кабинете, лучше используй заклинание Калориум. И не волнуйся, Гарри, это просто Малфой. Ты же знаешь — он всего лишь раздражающий маленький змей. — Не оскорбляй змей, они этого не заслуживают, — сердито отозвался Гарри. — Но разве он не может просто завалить меня, независимо от того, что я делаю на уроках? — Нет, — ответила Гермиона. — Вернее, он может поставить против тебя черную метку, если захочет, из-за чего тебя можно даже отчислить, но ты легко можешь обжаловать ее у директора. Я читала об этом на одном из курсов, когда переживала, что Снейп может меня пометить. Пока ты делаешь успехи в классе, у Макгонагалл будут все полномочия, чтобы не только отменить метку, но и уволить Малфоя в принципе. — Я не понимаю, почему он вообще преподает? — сказал Рон. — Разве Малфои не пытаются держаться от всего этого подальше? Они с трудом вышли сухими из воды после войны. — Он присоединился к преподавателям только этим летом, — мрачно ответил Гарри. — Должно быть, пришел специально, чтобы задержать меня здесь на подольше. Чего я не могу понять, так это почему Макгонагалл наняла его. Гермиона поморщилась. — Я слышала, что очень тяжело найти Декана для слизеринцев, потому что большинство их выпускников покинули страну после войны. Гарри помолчал. — Таблица Слизерина куда меньше остальных, — понял он. — Почти все их столы в Большом Зале во время обеда пустовали. — Скатертью им дорога, если кого-нибудь интересует мое мнение, — выдохнул Рон. — Просто вытерпи это, Гарри. Может, после того, как ты, наконец, войдешь в колею, Булстроуд и Малфой тоже уберутся. Разве это не будет здорово? — Гарри, — задумчиво подхватила Гермиона, — это поможет и Макгонагалл, то есть, даст ей больше власти, если ты докажешь, что Малфой специально тебя дискредитирует. — Ты имеешь в виду, попросить других студентов дать показания? — не понял Гарри. — Ну, они дети… я больше думаю о других профессорах, — поправила его Гермиона. — Если они смогут подтвердить, что Малфой к тебе цепляется, это будет дополнительным подтверждением того, что его черная метка незаслуженна. Попробуй спровоцировать его нагрубить тебе в коридоре, когда рядом будет кто-то из других преподавателей. — Как будто Малфою понадобится провокация, — проворчал Гарри. После разговора с друзьями он закрыл камин, встал и спустился в учительскую. На этой неделе она была на первом этаже, выходящем окнами на озеро, где кальмар лениво лупил хвостом, плавая по поверхности желтой закатной воды. Драко растянулся в кресле у окна с книгой — на самом деле выглядел он нелепо: сильно помятая длинная серая шелковая рубашка, застегнутый на пуговицы жилет и брюки, серебряная цепочка для часов, тянущаяся к карману, и изумрудная булавка с портретом эдвардианского аристократа. Грейсвелл и Джаспер Винчли, профессор Астрономии, также расположились в креслах рядом с ним. — Добрый вечер, — поздоровался Гарри, взял чашку чая и присоединился к ним. — Здравствуй, Гарри, — сказала Лидия. — Первый день прошел нормально? Должно быть, странно возвращаться после стольких лет. — Все в порядке, — отозвался он. — Всего лишь несчастный случай на Зельях. Представить себе не могу, как это произошло. — Не бойся, Поттер, — сказал Драко, томно махнув рукой в его сторону. — Я уверен, что ты сообразишь рано или поздно. Дверь моего кабинета всегда открыта, если тебе понадобится помощь. Гарри с большим сожалением размышлял о том, что, наверное, его делу вряд ли поможет, если другие преподаватели засвидетельствуют, как он разбил Малфою лицо в учительской. — Спасибо, — произнес он сквозь зубы. — Всенепременно. Малфой продолжал быть сахарно вежливым всю ночь, даже после того, как Гарри высказался о коррупции в Министерстве и своих планах по пересмотру прокурорского кодекса. — Богатые чистокровные уходят от наказания на протяжении веков, — рассуждал Гарри. — Я имею в виду, буквально. В книгах есть сотни случаев, когда кто-то убивал маггла на улице и утверждал, что ему угрожали. Очень долго, если ты появлялся в прокуратуре с тремя свидетелями из «семей с хорошей репутацией», они просто снимали обвинения и приказывали Аврорам прибраться.  — Полагаю, ни в одном из этих случаев волшебнику не угрожали? — поинтересовался Малфой, не отрывая взгляда от книги. — Если тебе угрожает маггл, то есть куда лучшие способы справиться с ним, чем проклясть его до смерти, — отозвался Гарри. — Ты так не считаешь? — Конечно, не мне об этом говорить, — сухо ответил Драко. — Не уверен, что хотя бы раз в жизни беседовал с магглом. Не могу считать себя достаточно компетентным, чтобы судить о поступках тех, кто сталкивается с ними регулярно. — Хм. Я удивлен, что они не забредают на твою собственность, — прокряхтел Андорел. — В мое время половина дел в Аврорате состояла из подобных случаев. Туристы дичают, тыкая в старые волшебные поместья своими камерами и запуская туда детей. Волшебники оказываются в трудной ситуации. Такой большой дом, как у тебя, видно за километр, думал, ты получаешь отчисления из национального трастового фонда три раза в день по выходным. — О, я не уверен, что им приходит в голову что-то такое возле моего дома, — ответил Драко. — В Малфой-мэноре превосходная защита от паразитов. *** — Не уверен, что это сработает, — пожаловался Гарри Гермионе после еще нескольких прекрасных вечеров в учительской, полных подобных разговоров, где Малфой показывал свой характер, но так тактично, как только мог. — Я еле сдерживаюсь, чтобы его не придушить. — Просто будь терпеливым и побольше времени проводи в его компании, — учительским тоном произнесла Гермиона. — Я уверена, что Малфой не сможет быть с тобой вежливым постоянно. — Просто отлично, — вздохнул Гарри. На следующем уроке Зелий он сумел отклонить полдюжины мелких сглазов, не пользовался конфоркой и прикрывал котел собой, когда Малфой проходил мимо.  — Сегодня лучше, Поттер? — ярко ухмыльнулся Малфой. — Рад видеть, что к тебе возвращается навык. — Как при полетах на метле, — ответил Гарри, ни на мгновение не отрывая от него глаз. Драко поплыл дальше, и Гарри вернулся к своему измельченному Окопнику. Он не замечал, пока не начал высыпать цветки в котел, что с их текстурой что-то не так, но было слишком поздно: он уже сбросил два пальца измельченных корней Гуслорфа в смесь вместо необходимых фиолетовых лепестков. Зелье так быстро забурлило, что котел подпрыгнул и покатился по парте, бурча взбесившимся зельем изнутри. Гарри пришлось дернуться вперед и схватить его голой рукой, прежде чем он врезался в его соседку — Джейн Горфинкли, седьмой курс Слизерина, — и вернуть котел на место, шипя от боли. — Все в порядке? Боже мой, выглядит отвратительно, — к нему мгновенно подскочил Драко. Гарри уставился на него. Малфой поймал его за запястье, сумев содрать ногтями несколько самых болезненных волдырей. — Что произошло? Похоже, у вас это входит в привычку, Поттер. Ну ничего, мы все исправим, — он извлек палочку и быстро прошептал Исцеляющее над ладонью Гарри, уничтожая все доказательства травмы и все время злобно улыбаясь. Рядом с ним Горфинкли старательно опускала голову, даже не двигаясь, и Гарри посмотрел на ее место: на разделочной доске зеленели бледные пятна, прям такого же цвета, как корень Гуслорфа, а больше они ничего подобного оттенка сегодня не резали. На следующем уроке Гарри дважды проверил каждый ингредиент, потому что не мог наложить защитное заклинание на всю парту, а потом в конце, когда уже был уверен, что обошел Малфоя на этот раз, Гвендолин Мэтерс-Гойл со стола напротив положила перед собой лягушку, которая вдруг подпрыгнула и отправилась прямиком в его котел с кипящей жижей. Гарри дернулся как раз вовремя, чтобы отклониться от моментально загоревшегося зелья, брызнувшего прямо в лицо. К счастью, он наложил на себя Протего, так что слизь оттолкнуло невидимым барьером, но остальным она залила все волосы и одежду, так что следующие несколько минут были наполнены воплями боли и страданий. Гарри, наконец, удалось помочь очиститься последнему студенту, только чтобы развернуться и обнаружить Малфоя, жестко и нахмуренно смотрящего на него с выражением сурового разочарования на лице.  — Хорошо, мистер Поттер, — сказал он, — мне прекрасно известны ваши чувства ко мне, или, лучше сказать, к «богатым чистокровным»? Но я не позволю, чтобы мои ученики постоянно страдали подобным образом. Эти студенты имеют право работать ради своих ТРИТОНов, и я надеюсь, что вы будете уважать это их право. Гарри молча смотрел на него с негодованием. — Если только, конечно, — добавил Малфой, сочась сарказмом, — во что я правда не верю, будущий Министр просто неспособен приготовить стандартное зелье седьмого курса без катастрофы. Все свободны. Мы повторим в среду, — он выскочил из комнаты, оставив даже студентов Гриффиндора неприязненно смотреть на Гарри, пока тот собирал вещи. *** — Я убью его, — спокойно сказал Гарри. — Я не убивал даже Волдеморта, но я убью его. И никто не сможет меня обвинить. — Гарри! — ахнула Гермиона из камина. — Ну-ну, Гарри, — пробормотал Хагрид, со скрипом опускаясь на стул с чайником в руке. Он налил две чашки и отправил одну к Гарри. — Выпей чашечку чая и успокойся на секунду. — Он саботирует мою работу и говорит ученикам, что я саботирую студентов! — заорал Гарри. — Другими словами, — громко перебила Гермиона, — ты играешь как раз по его нотам. Честное слово! То, что ты вернулся в Хогвартс, не оправдывает твое детское поведение. Рон просунул голову в камин. — Я помогу тебе спрятать тело. Гермиона затолкала Рона обратно к себе за спину. — Ты должен перестать позволять ему заставлять тебя танцевать под свою дудку, Гарри! Если ты будешь просто делать свою работу, он не сможет делать ничего, кроме как дразнить тебя весь год. Но если правда потеряешь терпение и нападешь на него, Булстроуд вызовет его и кучу других свидетелей, чтобы дать показания перед Визенгамотом, что ты не «хороший волшебник», что бы ни означала эта неопределенная глупость, и тогда у них будет шанс использовать закон, чтобы лишить тебя всего. Гарри в отчаянии откинулся на спинку стула, взлохматив волосы.  — Ублюдок, — пробормотал он. — Послушай меня, — сказала Гермиона. — Ты должен пойти и встретиться с ним в учительской снова. Извинись — заткнись и слушай! — ты извинишься за срыв занятий и уверишь его, прямо перед другими профессорами, что не задумывал ничего плохого и это была чистая случайность. Ты понятия не имеешь, почему у тебя возникает так много трудностей, и вежливо поинтересуешься, в силе ли еще его предложение помощи. — И что? — требовательно спросил Гарри, — он обязательно согласится! — Тогда ты пойдешь и будешь заниматься с ним дополнительно, — сказала Гермиона. — Тебе нужно больше доказательств, Гарри. Тебе нужно сделать невозможным для Малфоя оправдание черной метки… — Если мне придется проводить с ним больше времени, ему не придется ничего оправдывать! Он будет мертв, я буду в Азкабане. И я даже не смогу доказать, что он довел меня до этого. — Знаешь, может быть, я и помогу, — задумчиво сказал Хагрид. — Секундочку, я уверен, что оно где-то здесь, — он поднялся и стал рыться в хижине. — Я правда не понимаю, как вы оба, совершенно взрослые мужчины, ведете себя как первокурсники на квиддичном матче, — вздохнула Гермиона под смутный крик Рона «это Малфой, Гермиона!» на заднем плане. Хагрид наконец вернулся с маленькой коробкой с отверстиями в крышке. — Что это такое? — полюбопытствовал Гарри. — Один чудесный наушник, — ответил Хагрид, грузно присаживаясь и тяжело дыша. Он постарел куда быстрее, чем Гарри ожидал. Хагрид открыл коробку и Гарри дернулся, когда оттуда чуть не выпрыгнул гигантский двухдюймовый наушник: Хагрид умело перехватил его мизинцем и вернул обратно в коробку. — Там будете только ты и Малфой, поэтому он не будет следить за тем, что ты говоришь. После того, как он достаточно пообвиняет тебя, просто отдашь Вигги мне обратно. Мы покормим его бекончиком и он повторит все, что услышал, для меня и всех желающих. — Хагрид, ты гений, — просиял Гарри, беря коробку. Малфой выслушал речь Гарри, нахмурившись.  — Конечно, я буду только рад, — сказал он точно только потому, что Лидия и Стебль в тот момент находились в учительской. — Начнем сегодня вечером? — Почему нет? — ярко отозвался Гарри и последовал за Драко обратно в класс Зельеварения. — Знаешь, Малфой, есть предел количеству способов, какими можно испортить мои зелья. Но Малфой просто посмотрел на него подозрительно. — Я уверен, что не знаю, о чем ты говоришь, Поттер. И если это твое отношение, боюсь, тебе будет довольно трудно до самого конца семестра. Так, почему бы нам не начать освежать твои знания с подготовки ингредиентов? Можешь пока выжать гной из этих бубонтюберов.