***
Хлеб в вине оказался довольно-таки вкусным, хотя Кику, боясь опьянеть, завтракал в основном рыбой, заботливо приготовленной греком. Завтрак был непринужденным. Оба парня ощущали необычное спокойствие, находясь рядом друг с другом. "Такого не должно быть при втором дне знакомства. Только не со мной!" — мысленно удивлялся Хонда, но все-таки факт оставался фактом. Кику было легко с Гером, и это не могло не радовать брюнета. — Итак, — начал грек, как только они позавтракали, — сегодня мы посетим Византийский музей. — Отличная идея, — улыбнулся Хонда, — когда выезжаем? — В девять часов. Есть время собраться, да и сделать снимки до сиесты успеем. Пообедаем в городе, хорошо? — Не имею ничего против, — вежливо улыбнулся японец. Ему не терпелось поскорей увидеть этот музей. И вот, надев свою лучшую юкату, Хонда минут десять стоял у большого зеркала в ванной комнате и старательно укладывал черные пряди. После сна его волосы были в некотором беспорядке, а показываться в неподобающем виде застенчивый Кику считал верхом безрассудства и неуважения, как к себе, так и к окружающим. — Кику, ты готов? — поинтересовался за той стороной двери Гер. — Да, сейчас, — Кику уложил последнюю прядь и вышел из комнаты. Грек чуть покраснел. Перед ним стоял красивый парень, одетый в синюю, с россыпью белых цветов, юкату. Идеально уложенные чёрные волосы создавали контраст с белой фарфоровой кожей, а карие глаза выдавали застенчивость и трепет перед поездкой. На шее спокойно висел собственный фотоаппарат Хонды. Бесспорно, парень был прекрасен. Смущение шатена Хонда не заметил.***
Вышли из музея парни только перед самым обедом. Картины и иконы здания сильно повлияли на Хонду. Настолько, что японец, даже сидя в небольшом ресторанчике недалеко от музея, подвергался влиянию некой одухотворенности. После обеда Карпуси предложил пройтись до дома пешком и заснять уже сонную Грецию — началась сиеста. Обычно оживленные улочки пустовали, люди разбрелись по домам, спасаясь от майского солнца. Белый мрамор на свежей зелени, величественные здания, полуразрушенные храмы, виднеющиеся вдали, и это голубое небо — все кружило Кику голову. И даже сейчас ни он, ни Гер не переставали снимать всю эту красоту. Работа же. В Греции будто застыло время, Хонда словно погрузился в античную эпоху, которая манит величественной красотой памятников старины и очаровывает загадочными мифами и легендами, в которых боги-олимпийцы жили рядом с простыми смертными, воевали с ними и друг с другом и даровали людям знания. Греческие храмы, посвященные многочисленным божествам, мирно соседствуют с христианскими святынями и византийским зодчеством, которые пользуются не меньшим интересом у туристов, чем храм Аполлона или пещера Пифона. Мягкий климат, ласковое солнце и теплое Средиземное море, сияющее синей гладью вдали, — всё это было настолько завораживающим, что у Кику появилось чувство безграничного счастья и гордости, что ему доверили подобную работу. И, Боже, как были прекрасны Афины, столица Греции, обворожительный город, названный в честь мудрой воительницы. Знаменитые окрестности города представляют собой не только уникальный исторический заповедник, но и современный европейский город со множеством гостиниц и уютных ресторанов, в которых можно попробовать отменные блюда греческой кухни и насладиться великолепным вином. Да, Кику признавал, что еда и вино в Греции отменные. Японцу безумно нравилась греческая природа, этакое чередование великолепных скалистых гор и густонаселенных долин, уютных островов и маленьких бухт. Живописные скалы, песчаные пляжи и экзотические гроты создают отличные возможности для отдыха на море. Кику очень хотелось искупаться в море вместе с Гером. Представив себе картину их купания, парень невольно заулыбался. Вот они с греком брызгают друг друга теплой соленой водой, звонко смеясь. Капли на поджаром теле его друга блестят при свете солнца, влажные потемневшие волосы красиво лежат на плечах, на лице парня обворожительная улыбка... — Кику, все в порядке? Ты покраснел. Этот мягкий голос вернул Хонду в реальность. Боже, о чем он только мечтает? — Так и знал, что не стоило идти пешком под таким солнцем, — продолжал волноваться грек, а потом, взяв Кику за руку, прибавил шаг. — До дома недалеко. Потерпи немного. Японец не часто ощущал прикосновения другого человека. Это было... Приятно. Крепкая ладонь грека уверенно держала хрупкую ладошку Хонды. А еще это было смущающе неожиданно. И это прикосновение пробудило в Кику желание, которое он не мог себе позволить. Он хотел обнять Гера. Он очень сильно хотел обнять этого грека, который сейчас с самым серьезным и встревоженным видом крепко держал его за руку, не намереваясь отпускать. Хонда был не из тех людей, кто подразделял любовь на религию, пол или возраст. Он вообще никак не подразделял любовь, считая, что привязанность к другому человеку сильно обременяет. Для Кику любовь была лишним грузом при достижении целей, и парень не собирался заводить отношений, по крайней мере, пока не добьется своих главных целей. Естественно, у японца были физиологические потребности. Все же он не робот, а человек. Но, воспитанный по старым традициям, Хонда не мог позволить себе снять гормональное напряжение с человеком, к которому не питает никаких чувств. Но каждый раз избавление от возбуждения холодным душем или собственноручно оставляли какой-то осадок на сердце брюнета. А теперь это крепкое сжатие ладони брюнета заставляло задуматься. А может, это оно?