Фантазии гитариста

      Ритчи вышел из зала последним. Репетировали весь день. За стеной пыталась сочинить новую песню группа «Spice», позже прославившаяся под другим именем. Раньше здесь был сиротский приют, и только в сорок пятом обосновался общественный центр Хэнвелла. С утра всё казалось серым и до отвращения нормальным. Вечер тоже не предвещал ничего особенного: обычный центр Лондона, обычные фонари, обычные двери пабов с обычными вывесками…       Гиллан налетел на него внезапно, чуть не сбив гитариста с ног. Певец ушёл из репетиционного зала ещё два часа назад. Куда он нёсся с такой скоростью теперь, знал один дьявол.       – Уйди с дороги, я опаздываю!! – оглушительный крик отозвался эхом.       – Смотри, куда прёшь, болван! – Ритчи потерял равновесие и на секунду выпустил из рук любимый Gibson, на который с трудом скопил денег, когда ему было семнадцать. С тех пор верный друг был всегда при нём, и никто не смел трогать сокровище.       Секунды хватило: почти у самой земли Ян подхватил гитару и помчался с ней в черноту соседнего переулка. Такого Блэкмор уж точно не ожидал. Вдобавок из-под пиджака Гиллана торчал пушистый лисий хвост, а на голове с двух сторон белело что-то странное. Приглядевшись, Ритчи понял, что это кроличьи уши. И что это он на себя нацепил? Вроде они сегодня не пили…       – А ну, отдай инструмент!! – от досады у Ритчи свело скулы. Он тут же рванул вслед за похитителем.       В переулке было темновато: в окнах не горел свет. Ян бежал впереди. «Ну, я ему задам, скотине! Поймаю – убью!» – скрежетал зубами гитарист. На бегу он придумывал способы расправы – один другого страшнее. Кролик-мутант уже успел ускакать на приличное расстояние. Но Блэкмор стремительно приближался. В школе он был неплохим спортсменом.       – Стой, кому говорю! – Ритчи хотел было схватить Гиллана за хвост, но, споткнувшись о развязавшийся шнурок собственного ботинка, упал прямо в открытый люк. Для канализационного люк был просто гигантским.       Падение длилось недолго. У самого дна Ритчи словно завис в воздухе. Медленно опустившись на землю, он сел и осмотрелся. В тёмную глубину уходил длинный туннель. Где-то вдалеке мелькнули и тут же исчезли белые уши.       – Черт бы его побрал! – гитарист поплёлся по сырому туннелю, который резко сворачивал вправо. Завернув за угол, он увидел тупик. И куда теперь?       – Прямо, – послышался голос откуда-то сверху.       – Ты кто? – Ритчи задрал голову, вглядываясь в темноту.       – Хранитель Дверей. С недавних пор я отвечаю за здешние входы и выходы. И как же ты умудрился сюда попасть? – Джима Моррисона осветила лиловая вспышка. Он как бы парил в воздухе.       – Куда это – сюда?       – В мир континуальных чудес.       – Не слыхал о таком. Побежал я, значит, сдуру за белым кроликом, то есть за вокалистом нашим. Он у меня гитару украл… Ну и... Вот. Теперь не знаю, куда идти.       – Забавный случай. – Джим улыбнулся. – Существует известное, и существует неизвестное, а между ними – двери Восприятия. Ты можешь пройти в любую. Хочешь выбраться и стать целым – прорвись на другую сторону. Дверь тут для тебя есть. Потайная.       – Где? – гитарист посмотрел на совершенно ровную стену.       – Внизу.       Ритчи медленно опустил взгляд, а потом и вовсе сел на корточки. Там, в нескольких сантиметрах от пола, находилась маленькая железная дверь. Увы, он едва-едва мог просунуть в неё голову.       – И как мне туда лезть?!       – А, точно, совсем забыл про зелье шаманское, – отозвался Моррисон.       Перед Ритчи появилась бутылка из синего стекла.       – Выпей и всё поймёшь.       – Прям, так уж и всё? А это точно не яд? – Блэкмор недовольно покосился на Хранителя.       – Обижаешь. Пей, не бойся. Ты же музыкант!       Делать было нечего. Ритчи взял бутылку, откупорил и принюхался. Из горлышка тянуло сивухой. Он зажмурился и сделал глоток. Голова тут же закружилась, перед глазами всё поплыло. Тело быстро уменьшалось, пока не достигло размеров двери.       – Вот и всё. Как тебе превращение?       – Жесть какая-то, но спасибо! – Ритчи распахнул дверь ударом ноги.       – Пожалуйста. Бывай! – Джим обернулся ящерицей и юркнул во тьму.       Надежда увидеть прекрасный сад растаяла, толком не появившись: мрачный, густой лес обступал со всех сторон. Плотно сросшиеся кроны деревьев не давали лучам летнего солнца ни единого шанса. Где-то в вышине угадывался кусок синего неба. Ритчи загрустил: он был не больше травинки. Нет, так дело не пойдет. Стать бы повыше хотя бы на дюйм…       – Откусишь с одной стороны – вырастешь, откусишь с другой – уменьшишься, – раздалось из-за кустов.       – Кто тут? – Ритчи раздвинул траву и отпрянул. На шляпке огромного мухомора возлежал Джимми Пейдж и курил косяк. Его чёрные штанины со звёздами, как всегда, нелепо болтались. Да что ж сегодня одни Джимы-то попадаются? Вот бы следующим был Хендрикс!       – Чего тебе? – лениво протянул Пейдж, выпустив в лицо Ритчи облако густого дыма.       – А ты что тут делаешь? – Блэкмор закашлялся.       – Лежу, никого не трогаю, думаю о Вечном, – изрёк Джимми, затягиваясь.       – Это я и так вижу! Ты говорил о том, что знаешь, как подрасти. Так поясни старому знакомому.       – Ну да, – Пейдж снова выпустил дым. – Откусишь с одной стороны – вырастешь, с другой – уменьшишься.       – Со стороны чего?       – Гриба! Ну, ты, Блэкмор, и тормоз! – Пейдж хлопнул рукой по пурпурной шляпке мухомора, потом мягко сполз на землю и куда-то побрёл покачивающейся походкой человека, которому хорошо. В траве сверкнули серебряные звёзды.       – Стой, погоди! – гитарист быстро оторвал с двух сторон огромной шляпки по куску грибной мякоти и побежал за ним. Пейдж уже скрылся среди кустов, лишь белый клочок бумаги валялся в высокой траве. Ритчи поднял его: скорее всего – от модной американской кислоты. В такие заворачивали наркотик. На листке химическим карандашом кто-то криво нацарапал: «Deep purple». «Ох, паршивец!» – хмыкнул Блэкмор. Так, что там с грибами? Совладав с собой, он откусил немного от одной части. И тут же небо стало ещё выше, а потом и вовсе скрылось за зелёной стеной.       – Вот как это работает! Ясненько, – Ритчи сунул уменьшающий кусок в левый карман брюк и откусил от второй части гриба. В ту же секунду он вернулся к своему нормальному росту. Убрав оставшуюся часть шляпки в правый карман, музыкант осмотрелся: тёмный лес, густые заросли, ни одного намёка на тропинку… И вдруг из ближайших кустов выпрыгнул кролик-лис. Gibson болтался у него за спиной.       – Как же я опаздываю! – голосил гибридный лис на весь лес. – Я страшно опаздываю!       Проскочив мимо, он прибавил ходу.       – Гиллан! Стой, черт лохматый! Поймаю, на воротник спущу! – кричал Ритчи, задыхаясь от быстрого бега.       Бежать было тяжело: влажные пучки травы путались под ногами, репейник облеплял одежду, ветви можжевельника хватали за плечи. Ян выскочил на широкую тропинку и уже во весь опор мчался по ней. Ритчи, не отставая, гнался за этим недоразумением, не выпуская из виду рыжий хвост. Тропинка разделилась надвое, и на её развилке показался огромный дуб. Гиллан шмыгнул под его высохшие корни. Блэкмор же, не сумев вовремя остановиться, больно ткнулся головой в жёсткий ствол.       – Что ж мне так не везет-то, а? – протянул он, потирая лоб. Потом решил осмотреть дерево на предмет потайных ходов, но ни норы под корнями, ни дупла на стволе не оказалось. Странный зверь, по всей видимости, исчез или переместился в другое измерение.       – Куда теперь-то идти? – Ритчи с досады пнул ногой дуб.       – Это зависит от того, куда ты хочешь попасть! – мурлыкнули слева. На одной из веток, дёргая рыжим кошачьим ухом, сидел Бобби Плант.       – Кот, ну надо же. Вот ещё не хватало… Да, к тому же, и ты! Ты. Всё чудесатее и чудесатее! – от раздражения Ритчи перешёл на крик.       – Что – я? – Бобби исчез с ветки и появился за спиной гитариста. – Чего орёшь, олух? Нет у тебя вокальных данных, зря стараешься. И вообще. Мы были первыми. Это вы со своими Пёплами вечно обезьянничаете.       – Ничего мы не обезьянничаем! У нас певец не хуже. И клавишник! – гитарист с трудом перевёл дыхание. О своей персоне он умолчал.       – Потерялся, что ли? – Бобби снова оказался на ветке дуба.       – Ну, в общем-то, да. Потерялся, – честно признался Ритчи. – Ты тут того... Живёшь?       – Живу. А ты ничего так. Вот с этого ракурса… Когда злишься или соло играешь. Но до Джимми тебе далеко! – Бобби мечтательно закатил глаза.       – Слушай, куда ведут эти дороги? – гитарист махнул рукой в направлении двух тропинок.       – Кааакие мы серьёзные! – пушистый рыжий хвост недовольно дёрнулся. – Что, больше спросить нечего?       – Есть, что спросить, но не тебя! – Ритчи начал хамить.       – А кого? – Бобби навострил кошачьи уши.       – Не скажу! – Блэкмор отвернулся и покраснел. – Тебя не касается!       – Странный какой... И застенчивый. А уж как я люблю скромников! – Бобби снова оказался за спиной. – Так что ты хотел узнать?       – Куда ведут эти дороги? – без выражения повторил Ритчи.       – Вот эта, – кот исчез и появился справа, – ведёт к Ковбою Шляпнику. Знааешь, он продвинул так много болванов-рокеров, что сам в конец оболванился. А вот эта дорожка, – Бобби возник слева, – ведёт к домику Мартовского зайца по кличке Бетховен.       – А почему Мартовского?       – Потому что ему в лоб попал файербол, – промурлыкал Бобби. – В марте. И теперь он лабает на Хаммонде рок. Забавно, да? – Кот снял со своих плеч голову, поправил кудрявый локон и водрузил на место.       – Полоумный ты! – Блэкмору стало не по себе.       – Расслабься, здесь все такие. И даже ты!       – Почему это?       – Потому что ты тут. – Бобби дёрнул ухом и снова исчез.       – Эй, ты куда?! К кому мне идти-то? – Ритчи осматривался по сторонам в поисках рыжего миража.       – К кому хочешь, – ответили с ветки. – Они все безумны.       – Ладно, выберем как-нибудь. А ты можешь исчезать не так резко?       – Могу, – Бобби сверлил его немигающим взглядом.       Через некоторое время ноги и хвост кота стали прозрачными, потом исчезла голова. Потом на ветке осталась только одна красная рубашка в жёлтый и голубой цветочек, застёгнутая на все пуговицы, но вскоре и она растворилась в воздухе.       – М-да… – почесал затылок Ритчи. – Бобби без рубашки я видел неоднократо, видал частенько его и в расстёгнутой, но чтоб рубашку… Застёгнутую, да без Бобби... Это я прямо не знаю, что такое! Сумасшедший дом какой-то!       Ритчи зашагал по правой дороге, которая должна была привести его к резиденции Ковбоя Шляпника. Вскоре он вышел к небольшому домику со слегка покосившейся крышей, парой разбитых окон и неровной дырой в заборе вместо калитки. Из трубы шёл густой чёрный дым. Гитарист вежливо постучал. Дверь не открыли. Она была не заперта, и Ритчи прошёл в просторную комнату, посреди которой стоял длинный стол с драной лиловой скатертью и огромным количеством чайников, чашек и сахарниц.       На одном конце стола в большом пурпурном кресле восседал Гловер, попивая чай из фарфоровой чашки и поглядывая из-под ковбойской шляпы на собравшихся. Собравшихся, помимо только что вошедшего Ритчи, было двое. У рояля возле противоположного конца стола сидел Джон Лорд, чьи заячьи уши тряслись так, будто их подключили к высоковольтным проводам, и что есть силы лупил по клавишам. Справа от Гловера, свесив длинный мышиный хвост, спал Пейси. Он громко храпел в такт диковатой музыке, постукивая по тарелке сжатой в левой руке барабанной палочкой.       – Эй, ребята, вы что тут забыли? – Ритчи подошёл к столу. – Гловер, неужели, ты и есть Шляпник?       – Я? А то! – ответил Роджер. – Тебе нужна шляпка?       – Нет, обойдусь, у меня есть! – Блэкмор взял свободный стул и уселся.– Ну и зачем вам столько чашек? У вас что, полно времени?       – Тихо! – подскочил на стуле Лорд. – Не говори так о нём! Оно обидится!       – Кто обидится?       – Время, конечно! – Джон-заяц с такой силой опустил чашку на крышку рояля, что она жалобно звякнула, едва не разбившись.       – Ладно, ладно, не дави на гостя, – Гловер спокойно отставил свою чашку и потянулся за следующей. – Как ты вообще нас нашёл?       – Ну... Мне этот помог…Как его? Плант… Бобби из Цеппелинов!       – Кто?       – Кот! – раздраженно выкрикнул Блэкмор.       – К-к-к-ко-о-о-от?! – неожиданно Пейси вскочил на стол и начал по нему носиться, разбивая посуду. – Где кот?!! Откуда кот?!!       – Угомонись! – меткий бросок Роджера чашкой в лоб мигом успокоил очумевшую мышь. – Спокойной ночи.       – Не упоминай при нем о ко... Об этих животных, – шепнул Джон на ухо Ритчи. – Он их не любит.       – Да понял я, понял! Расскажите лучше, куда я попал? Что это за страна такая?       – Это Страна непрерывных чудес. Ею правит Чёрный Король Гитары. Он тут всё про всех знает.       – И как к нему попасть? – для чего-то спросил Ритчи.       – А тебе заче-ем? – протянул Гловер, схватив молочник.       – Боже, опаздываю! Опаздываю! Король придёт в ярость! Он именно туда и придёт! – послышалось из окна. Не будь у Яна такого громкого голоса, Ритчи бы ничего не услышал. Он вскочил из-за стола и опрометью бросился во двор. Гиллан с гитарой на спине уже ловко перемахнул через забор и мчался по тропинке, едва заметной в высокой траве. Через пару секунд незадачливый владелец триста тридцать пятой модели Gibson нёсся по той же тропинке, твёрдо намереваясь в этот раз не упустить мутанта.       Они бежали минут пять, но расстояние не сокращалось. Ритчи не мог понять, почему: он развил бешеную скорость. Видимо, королём скорости, как ни крути, оставался всё же Гиллан.       Впереди на небольшой прогалине возник самый настоящий замок, построенный в средневековом стиле. Портики, капелла над воротами, две части жилого корпуса, мосты через ров, башни, лестницы – всё соответствовало проектам архитекторов века четырнадцатого. Одна особенность: замок был высотой точь-в-точь с самого Ритчи. Ян подпрыгнул и стал уменьшаться. Потом взбежал на мост и скрылся из виду.       «Не знаю, кто там живёт, но только я с таким ростом не могу им показаться. Я для них слишком большой, они там все до смерти перепугаются!» – подумал Блэкмор, с детства не равнодушный к средневековым замкам. Он достал из левого кармана брюк кусок гриба и ел до тех пор, пока не стал ростом примерно с мышь. Потом вскарабкался на мост, перекинутый через глубокий ров, и побежал к воротам.       У ворот ему преградили путь стражники:       – Кто таков? Назови себя!       – Блэкмор. Ричард Хью. Гитарист.       – Много вас тут ходит таких. Гитаристов! Зачем явился?       – Гитару бы мне свою вернуть. Похитили прямо из рук. Наглость беспредельная!       – Модель инструмента?       – Gibson ES-335.       – Кто похитил?       – Ян Гиллан. Кролик здешний. Или лис? Кто ж его разберёт…       Стражники тихо перешёптывались. Только теперь Ритчи заметил, что с ними что-то не так. Все они были плоские, прямоугольные и напоминали карты из колоды. К тому же, у некоторых на животе красовался чёрный знак Пиковой масти, у других же – сердце Червей. Двоих слева он узнал сразу. Это были выгнанные из группы (в первую очередь им самим) Род Эванс и Ник Симпер. Червонный Эванс походил на Валета. Он укоризненно буравил Ритчи недобрым взглядом. Пиковый Симпер стоял как-то боком, пика в руке не предвещала ничего хорошего. Блэкмор посмотрел на них и почувствовал неслабый укол совести: эти уж точно будут беспощадны. Но лучшая защита – как известно, нападение.       – А ну, ведите меня к Королю, а то я сейчас кааак вырасту и всех вас тут растопчу! – расхрабрился Ритчи.       – А кишка не тонка, Блэкмор?       – Мне Пейдж грибы дал специальные!       – Ну пошли. Руки за спину! – Симпер направил на него пику. – Иди вперёд и не оглядывайся. Грибы ему дали! Стой на месте, глаза завяжу.       Ритчи не заметил, как на лице оказалась плотная повязка. Решив играть в эту идиотскую игру до конца, он подчинился. Рука сжимала остатки гриба из правого кармана – путь к отступлению на крайний случай. Куда и как долго они шли, гитарист не знал, но твёрдо решил вернуть свой инструмент, пусть и столь экзотическим способом. В конце концов они попали в какую-то, по ощущениям, большую комнату. Повязка упала с глаз. Это был зал суда. Когда вошли Блэкмор с провожатыми, все оживились.       Пиковый Король Джими Хендрикс в парике судьи и с короной на голове величественно восседал на троне. Блэкмор обрадовался: раз на троне Он, по большому счёту, бояться нечего. По правую руку от Короля находился Ян Гиллан уже без кроличьих ушей и лисьего хвоста. Ритчи восхищенно смотрел: певец был ослепителен. Прекрасно сшитый белый костюм ему очень шёл, тщательно расчесанные каштановые кудри волнами спадали на плечи. В руке он держал трубу и пергаментный свиток. В самом центре стоял стул, на нём расположилась любимая гитара Ритчи – Gibson ES-335.       В зале собралась огромная толпа – по большей части десятки прилизанных музыкантов Королевского симфонического оркестра во фраках. Каждый был со своим инструментом. На длинноволосого, слегка помятого Ритчи они смотрели с осуждением. Присяжные занимали просторную скамью, стоящую на возвышении. Кое-кто даже не поместился – им достались стулья. Перед присяжными лежали грифельные доски, и все они что-то деловито записывали. На спине у каждого болталось по гитаре. Чехол с двухгрифовой явно мешал Пейджу, пытавшемуся развалиться на мягком стуле. Мрачный Айомми с трудом удерживал покалеченными пальцами тонкий грифель. Эрик Клэптон откровенно скучал.       – Соблюдать тишину в зале заседания! – громко крикнул Ян. Перепонки кольнуло.       Король надел очки и обвел зал настороженным взглядом, разыскивая нарушителей тишины. Он внимательно посмотрел на Ритчи. Тот опустил глаза.       – Глашатай, огласи обвинительное заключение! – произнёс Хендрикс.       Гиллан выступил вперед, трижды протрубил в свою трубу, развернул пергаментный свиток и торжественно начал читать:       – Королевский суд установил:       Ричард Хью Блэкмор, гитарист группы «Deep Purple», обвиняется в том, что он в достоверно неустановленный следствием период, являясь юным музыкальным дарованием, семь раз спалил усилитель «Watkins Dominator», принадлежащий ему, и один раз – усилитель из лондонского магазина музыкальных инструментов, ему не принадлежащий. А также вышеупомянутому лицу предъявляется обвинение в ускоренном приведении электрогитары модели Gibson ES-335 в негодность. Вещественное доказательство присутствует.       Все неодобрительно зашушукались и посмотрели на стул. Gibson действительно выглядел далеко не идеально. Ритчи чуть не подавился: «Да как они смеют?!»       – Что скажете, обвиняемый? – улыбнулся Король.       – Ваше величество! Ну да, я громко играю. Моя триста тридцать пятая и двухсотваттный усилитель «Marshall» – и правда, оружие массового уничтожения. Но ведь цель-то благая! Тяжёлая музыка сейчас – самое оно – то, что надо этому прогнившему миру, чтобы его встряхнуть, ко всем чертям! А тот дурацкий «Watkins» вообще не рассчитан на полную громкость. Потому я его и палил!!       – Достаточно. Приведите свидетелей!       Первым свидетелем был Шляпник-Гловер. Он явился с чашкой чая и бутербродом.       – Прошу прощения, ваше величество, что я всё это принёс, – сказал он. – Когда за мной пришли, я ещё не кончил пить свой чай-с.       – Надо было кончить! Ты когда начал?       Гловер оглянулся на зайца-Лорда (тот, под руку с хвостатым Пейси тоже притащился в суд):       – Кажется, четырнадцатого июля-с.       – Пятнадцатого! – сказал Лорд.       – Шешнадцатого! – прошепелявил Пейси.       – Запишите это, – велел Король присяжным.       Они старательно записали все даты на досках, потом сложили числа, а сумму разделили на три.       – Свидетель, давайте показания!       – Я человек маленький, – продолжал Ковбой-Шляпник. – Припёрся к нам сей Блэкмор, запугал вон того Мыша, а Мартовский заяц и говорит…       – Не было этого! – немедленно перебил заяц-Лорд.       – Было-с.       – Отказываюсь! – воскликнул заяц.       – Он отказывается от своих слов, – проговорил Король. – Оставьте его в покое и продолжайте. Как конкретно был запуган Мышь?       – Ко…котом.       – Какой кот? Где кот?!! Откуда кот?!! – в ужасе запищал Пейси и упал в обморок.       – Я здесь. Звали? – в воздухе появилась рубашка Бобби, а потом по частям проявился и он, плавно опустившись на пол. – Мне тоже есть, что сказать про этого Блэкмора. Мало того, что он бегает за Гилланом, так ещё и обезьянничает. Звёзды себе на пиджак нашил!       Ян смутился и отвернулся. Ритчи побагровел:       – Ах ты, драный кошак! Я тебе хвост оторву!       – Ваше величество, он буйный, накажите его!       Тут все присутствующие громко заголосили. Отовсюду раздавались крики: «Виновен! Виновен!»       – Всех прошу замолчать! – сказал Король. Глашатай, читай приговор.       Всё ещё смущенный, Ян встал и принялся читать:       – Вина подсудимого доказана. Он не только спалил усилители, но и нарушил спокойствие жителей Королевства. Так как сии инциденты Ричард Хью Блэкмор прокомментировать отказался, он признаётся виновным в порче священного для данной страны имущества и приговаривается к использованию гитары модели Fender Stratocaster. Пожизненно!       Король одобрительно склонил голову. Ритчи разобрал смех. Поменять Гибсон на Фендер хотел он и сам. Плевать, что играть тяжелее и долго учиться. У Страта звук чище и громче. На нём ведь играл сам Король. Гитарист механически откусил от гриба и почувствовал, что снова растёт. Потолок стремительно приближался, пол удалялся…       Последним, что Блэкмор запомнил, был ловкий бросок Эрика Клэптона, который, встав со скамьи, кинул ему свой кофр с гитарой. Ритчи поймал. «…А ведь гриф у его Страта погнутый…» – пронеслось в голове.